Призванный. Возможно, баллада

— Где ж достал?

— Бабкино варенье из старых запасов, — широко облизывается он. — Бери, пока всю не расхватали.

— Ты лучше сам посади. Целую рощу. Урожай прямо в банках будешь снимать.

— По-твоему, я дурак, да?

— А я?

Конопатый вздыхает:

— Надо же было проверить.

Хорошая смена у Хари подрастает.

Сидящий следом мужичонка выстукивает на колене простенький ритм двумя деревянными ложками.

Прервав этюд, показывает без слов, как хорошо будут смотреться ложки, если засунуть одну за правое голенище, а другую за левое.

Точно, потом надо будет еще отработать выхватывание по сигналу и скоростное выхлебывание с обеих рук. В сопровождении треска за ушами.

Мужичонка замыкает шеренгу, дальше тянется дорожка к полковым баракам.

Подходим к Плешивому, продолжающему слоняться по площадке.

— Не густо, однако, с товаром-то. Брошюру сменять не на что.

— И не говори, кума, — отвечает он, — у самой муж пьяница.

Заметив легкое недоумение на нашем лице, поясняет:

— Присказка. Хожу и голову ломаю, как возродить торговлю, чтоб было с чего пошлины в казну брать.

— Ряды для начала поставить.

— Да стояли ряды на поле. Пока не сожгли их. Дотла.

— Зачем?

Ответить он не успевает. Из-за полосы акаций по высокой дуге вылетает какой-то крутящийся в воздухе предмет и, достигнув апогея, лопается над площадью.

Офигительная вспышка и охренительный взрыв!

В кустах раздается зычный крик:

— Первый взвод слева, второй справа, в атаку!!!

Бабы приседают и длинно визжат, мужики громко выражаются.

Было метнувшийся Плешивый расслабляется:

— Уф, спасибо, не газовая, всего лишь светошумовая.

С объявленной атакой непонятная задержка. Шум за полосою не приближается, а наоборот, удаляется. Потом и вовсе стихает.

— Что за учения? — спрашиваем у Плешивого.

— Да не учения, часовой арсенальный балует.

— Часовой? Кто его туда поставил?

— С прежних времен еще остался.

— Сколько ж ему лет?

— Да салабон первогодок.

— С тех пор и все еще салабон?

— Ну да, время-то у всех по-разному идет. Вот в твоих краях который год?

— Двести девяносто девятый вроде, — отвечаем осторожно.

— На часах в миссии, кажется, такой же. А вот у Кривого в семье с начала раздрая зарубки на всех притолоках делают. Так говорит, в общей сложности не больше ста лет получается. То ли до нас позже дошло, то ли в самом деле тут время медленнее. Но даже здесь оно идет, народ стареет. Некоторые уже по нескольку поколений дали, а он до сих пор сам живет. И по виду такой же шустрый и дурной. Швырнет какой-нибудь взрывпакет и бегом назад в арсенал. А там его не возьмешь. На нем костюм химзащиты и газовая граната на поясе, которую он сразу же рвет, стоит только сунуться внутрь.

— Выходит, все началось именно в то время, когда он на пост заступил? — аккуратно поддерживаем мы сказительный настрой Плешивого.

— Когда точно это началось, никто у нас так и не понял, может, и тогда. Та ночь действительно странной была, многое сошлось, мне дед рассказывал. Разводящий достал где-то банку маринованных грибов, после которых заблевал и запоносил всю каптерку от пола до потолка, пришлось его срочно транспортировать в дизентерийное отделение окружного госпиталя.

— А начальник караула?

— Так они с разводящим те самые грибы, оказывается, на пару приходовали. Когда разводящего увозили, он не признался, а через полчаса потребовалось и его вдогон везти.

— Кто там еще по уставу, дежурный по части?

— Он-то и повез начальника караула, потому что санитарная машина с фельдшером еще не вернулась.

— Ну, а командир?

— Тот накануне в академию отбыл на повышение квалификации.

— Кто-то ж должен был остаться вместо него.

— Ну да, его зам. Только как раз в ту ночь ему бес в ребро вступил. Или еще куда. Он вскрыл сейф и в одиночку вылакал весь представительский коньяк. Затем запер кабинет и потащился в поселок по бабам. И чтоб кайф не ломали, отключил мобильник. Телефоны тогда такие были, карманные. В поселке чего-то, или кого-то, не поделил с местными, устроил стрельбу из табельного пистолета, а когда патроны кончились, те его так отмудохали подручным дрекольем, что он, похоже, забыл, с какой стороны пришел. Расследование потом было, свидетели показали, он куда-то на восток подался. Больше его никто и не видел. Ну а дальше уж, как везде. Из штаба округа поступил странный циркуляр, всем частям перейти на автономное выполнение боевой задачи, отведенных мест дислоцирования ни при каких обстоятельствах не покидать. Через какое-то время отключилось электричество. На радиозапросы штаб отвечал тем же самым циркуляром. Потом и отвечать перестал. Полковник так и не вернулся, заместителя отыскать не удалось, командование перешло к замполиту. Но того часовой не признал, смениться с поста отказался, как-то вскрыл кодовый замок и заперся внутри. Да, в общем, не до него было. Когда выяснилось, что развал полный и окончательный, надобность в командовании сама по себе отпала. Постепенно привыкли обходиться. А у вас как это происходило?

— Примерно так же, — обтекаемо отвечаем мы.

— Вот и придумай тут, — возвращается Плешивый к началу разговора, — каким образом возродить рынок, когда часовой вовсю развлекается. Ряды на поле он и пожег.

— Разговаривать пробовали?

— Пробовали. Через рупор. Он там определил разрешенное расстояние, чуть только заступишь, швыряет из дверей гранату.

— А когда не заступаешь?

— Молчит.

Помнится, отправляясь за болящим волчарой и тем более на обратном пути, дистанцию у арсенального склада мы не очень соблюдали, однако обошлось. Правда, мы в рупор ничего не орали.

— Местных он отчего-то невзлюбил, — продолжает Плешивый, — одного только дурачка привечает. А с того толку не добьешься, сам понимаешь. Так что если какие идеи возникнут, подходи, обсудим.

Пожимаем плечами, в смысле, там видно будет.

Торговый люд, несмотря на отмену атаки, собирает товар и потихоньку покидает площадь перед аркой. Плешивый, одолеваемый проблемами рыночных отношений, тоже направляется в городок. Дурачок, шлепая босыми ступнями по пыли, бредет по дорожке вдоль акациевой полосы в сторону одноэтажных бараков, к которым клонится солнце. Но на полдороге сворачивает на расположившиеся справа огороды.

Обитатели лягушачьей заводи пробуют голоса, готовясь к хоровому исполнению предвечерней оратории.

Двигаем к баракам, там мы еще не были.

Дорожка, оказывается, ведет к тому крепеньком домику за бревенчатым забором, рядом с которым проем в лесном массиве и тропинка к зачарованному озеру. Барачная улица начинается раньше и отходит перпендикулярно вправо. Она не широка и не длинна, но по-своему живописна. Мусор тут, похоже, принято выбрасывать из окон. На улице ни души. В конце ее слева круглая кирпичная башня, видимо, водонапорная. Дальше луг, окаймленный лесом, а чуть правее скопище раскуроченных распределительных щитов с возвышающимися рядом металлическими опорами и бетонными столбами. Подстанция.

Поворачиваем обратно.

Возле одного из бараков на обочине вертит головой худой жилистый мужик в наброшенной рубашке. На нас не глядит, но и совсем не отворачивается. Присматривает.

Подходим.

Мужик переводит на нас слегка прищуренные глаза и, продолжая жевать травинку, спрашивает:

— Чего-то ищешь, кореш?

— Дорогу на север.

Он едва заметно расслабляется.

— По лесам собираешься красться? Дорога одна, от ворот начинается.

— Да больно уж она нехоженая.

— Так и ходить некуда.

— Но куда-то она должна вести.

Мужик пожимает плечами.

— По слухам, в той стороне мертвый город. Но точно не известно. Из проверяющих никто не возвращался. Ни разу.

— Может, там просто лучше?

— Ну да, — кривится он в усмешке, — пока мы не добрались.

Исчерпав взаимный интерес, расстаемся, не прощаясь.

В начале улицы мы не сворачиваем на дорожку, идущую к подъездной площади, а продолжаем движение в сторону яблоневого поля по узенькой тропке, петляющей между разваливающимися строениями гаражного типа.

Далее происходит событие, к которому мы не сразу понимаем, как отнестись.

Сверху слышится трепещущий шелест, ощущается ветерок, шевелящий волосы, и что-то конвульсивно вцепляется нам в голову. Затем принимается орать на всю округу: "Чив! Чив!"

Нащупываем и выдираем из волос.

Воробьеныш. Желторотый, недавно оперившийся, умеющий летать пока большей частью вниз.

Откуда ж ты? Кто выпустил тебя из гнезда?

Оглядываемся.

— Э, чье дите? Заберите обратно!

Откликается лишь рыжий котяра, выглядывающий из-за угла с вопросительным:

— Мне?

— Шиш тебе, разбойная морда!

Придется уносить с собой.

Сажаем на плечо и двигаем дальше.

Мелодично разливаются колокольчики, и включается навигатор.

ЛИЧНОСТЬ

СПОСОБНОСТИ:

8. Удача 3

ЗДОРОВЬЕ:

69 хитов

Ситуационный модификатор: 3.

Персональный модификатор: 3.

Ситуационное соответствие: 1.

Общее отношение: осмотрительное.

Карма: пришлый

Ну вот, кажется, мы уже никого в этих краях не хуже. В любом случае, не всякий рискнет утверждать обратное. По крайней мере, в лицо.

Тропа выводит из остатков гаражей и принимается нырять по буеракам пустыря. Вскоре подбирается к кривым яблоням и заворачивает к фасаду арсенального склада.

Двери ангара приоткрыты.

Приближаемся и заглядываем.

Внутри темно, особенно со свету.

Входим и останавливаемся, привыкая к полумраку.

Из темноты раздается намеренно тягучий голос:

— Тут у меня спаренный пулемет, правое дуло смотрит тебе в левый глаз, а левое в правый. Будем проверять, что быстрее — ты прыгаешь или пуля летит?

Глава VII

— А говорили, ты сразу же рвешь газовую гранату, — произносим в темноту.

— И рванул бы, — отвечают оттуда, — да ты, смотрю, не один. Животных, что ли, любишь?

— Скорее, это они ко мне неравнодушны.

— Бывает, — соглашаются в потемках. — Ну, входи, коли пришел. Только руки на виду держи.

Осторожно пробираемся на голос, стараясь не наткнуться на выступающие из полумрака ящики. Наконец, за очередной пирамидой открывается свободная тускло освещенная площадка с конторским столом посредине, на котором сидит лобастый паренек в таком же летнем камуфляже, что и у Брайана. Тоже не из качков. Но лет на пять-семь моложе да стриженые волосы, кажется, посветлее.

— Располагайся, где удобнее, — приглашает он гостеприимно.

В качестве сидений имеются лишь ящики. Устраиваемся на одном из них и оглядываемся.

— А объявленный пулемет где же?

— Поверил?

— Хотел даже с ходу обратный кульбит попробовать, да про воробьеныша на плече вспомнил.

— Пулемет в нише над дверью, наружное наблюдение поддерживает.

Паренек кивает чуть правее. Там за ящиками скрывается низкий металлический столик с тремя плоскими экранами, на которых весь просматриваемый сектор перед воротами.

— Питаются от чего?

— От аккумуляторных батарей. Включаю только при открытых дверях. Топливо для генератора пока есть.

— Сказывали еще, что ты костюм химзащиты никогда не снимаешь.

— Смысла нет, внутрь они уже лет десять не суются. Только иногда от забора в матюгальник орут.

— Чего хотят?

— Да чего они могут хотеть? Вынести да распродать. Ты, я гляжу, не из местных.

— Ну да, пришлый, — вспоминаем мы карму.

— Не знаешь случаем, куда прапор толстомордый девался? Давненько его не вижу.

— Прапор?

— Завскладом здешний. Сука ворливая. Все мечтал свой бизнес из-под полы на рынок вынести. Потом и вынес, только товар тащить неоткуда стало.

— Да я в этих краях всего несколько дней. Кстати, между городком и поселком тут деревня...

— Помню.

— Так вот на центральной площади там торговый центр. Хозяина Харей величают. Я заглядывал по дороге, морда у него действительно кирпича просит.

— Ну, спасибо за подсказку, как-нибудь проверю.

— Говорят, он служил здесь.

Паренек хлопает себя по колену.

— Ну, точно, он, с тех времен только мы с ним и остались.

— Секретом долголетия не поделишься?

— Не поделюсь, сам не знаю. Да и вряд ли сумеешь им воспользоваться. Видимо, так карта легла. А всю комбинацию не повторишь, неизвестно, где она началась. Может, еще до моего рождения.

— Глубоко зришь.

— Времени у меня много, — усмехается он. — А ты-то сюда надолго?

— Пока непонятно. Разбираться надо.

— Можешь по пути внимание кое на что обратить?

— А именно?

— Крыс у меня прирученный куда-то запропастился, третий день не возвращается. Вообще-то, он самостоятельный, просто так не возьмешь, кошки с собаками сами его боятся. Тут что-то другое.

— А от остальных сумею отличить?

— Отличишь. Трехцветный он, буро-рыже-желтый. Я раньше и не думал, что такие встречаются.

— Ладно, посмотрю. Где он чаще бывает?

— В последнее время, я видел, в казарму зачем-то повадился.

— В казарму?

— Миссия там сейчас.

— Что за организация, кстати? Общался я с их представителем, ряженый, похоже.

— Сам до сих пор не пойму, — пожимает он плечами. — Но, конечно, посерьезнее, чем просто культурная. Волну-то, на которой они обычно ведут передачи, я нащупал, да сообщения у них свернутые, а подходящей аппаратуры для декодирования нет. Могу лишь глушить, но какой в том толк, они сразу же на запасные волны переходят, а у моей глушилки полоса не очень широка, весь диапазон не закроешь.

— А снабжаются они как?

— Тоже не знаю. Вертушки тут не шумят. Есть у них в гараже хаммеровский вездеходик, иногда он ночью уезжает куда-то за поселок, возвращается под утро, уже груженый. Видать, где подальше есть площадка.

— Не в карьере ли за Мертвым лесом?

— Может, и там.

— А появились они когда?

— Да почти сразу. Солдатики, как срок службы закончился, разбежались. Казарма опустела. Эти-то, невесть откуда взявшись, и выкупили ее у замполита, который в то время командира изображал. То ли за брикет прессованной чечевицы, то ли за пакет нюхательного табака. Правда, вели себя тихо, культурно, тут не поспоришь. Кое-кого из местных на подсобную работу взяли, из них-то и сформировалась новая городошная элита.

— Для затворника ты неплохо осведомлен.

— Кроха там, кроха здесь, вот и складывается общая картина.

— А в качестве основного профиля деятельности у них что?

Паренек неожиданно расплывается в широкой улыбке.

— С волком вы вчера вперегонки туда бежали?

— Туда. Доставить подрядился. По объявлению у ворот.

— Вот-вот, на показ именно это. Окрестное зверье лечат. А основное? Влиять тут, вроде, не на что. Возможно, просто сбор информации и форпост на будущее.

— Строить на дальнюю перспективу способна только очень уверенная в себе организация, скорее даже структура.

— Ну да, а это всего лишь периферийный отросток.

— Периферийный, но под рукой.

— Пощупать настраиваешься? Тогда надо подготовку провести.