Взгляд Несмотрящего

— Помешали? Чему? — я завинтил колпачок на бутылочке обратно и сунул его в аптечку. До меня дошло, что они черт знает, что могли о нас подумать.

Мы ехали дальше.

Разбивая неловкое молчание, я пытался разболтать притихших Фидео с Лоренцо. Расспрашивал их о том, где их носило все это время. Как они встретились снова. Как решили приехать ко мне.

Присутствие в доме Шелдона было для них сюрпризом. Они ничего не знали о нем. Во время той заварухи я не рассказывал им, кто нанимал меня. И наверняка для них было загадкой, почему я был при нем сейчас. Плевать... Эти разговоры — потом.

Шелдон же явно повеселел после своей выходки. Проведя рукой по приборной панели, он отыскал магнитолу. Решив проверить, в рабочем ли она состоянии, полез в бардачок. Я почти не обращал на него внимания, лишь иногда посматривая, что он делает. Довольно бормоча себе под нос, он проводил инспекцию.

— Ну давайте узнаем, что у вас тут прячется... так... ага... пистолетик... — он вытащил блестящий ствол, бегло прошелся по нему кончиками пальцев, как будто приласкал любимую игрушку, — Заряжен?.. Конечно... Это может нам пригодиться... — он оставил его у себя на коленях и полез дальше, — Кто здесь еще?... Угу... картонка... Бьюсь об заклад, только что из супермаркета... — он поднес у уху яркий коробочек, потряс его. — Не звенит... не гремит... Вряд ли они держат здесь конфеты. — Распечатав, он извлек ленточку упакованных презервативов, — Так и думал! Тоже сгодится... раз.. два... десять штук. Каждому по паре, и еще останется. Удачно!.. — он сунул коробку себе в карман. — А это что?.. Хмм... — ощупав начатую пачку жевательных резинок, он запихнул в рот сразу несколько, а остаток отправился в тот же карман. — Красота!

Вытащив завернутый в бумагу гамбургер, он повертел его, понюхал и с непередаваемой гримасой отвращения выкинул через бортик:

— Что за дрянь!.. Неудивительно, что их так легко положили... После такого питания холестерин забьет все сосуды, где тут будут работать мозги... я уж молчу про реакцию...

Засунув руку в бардачок по локоть, он сосредоточенно нахмурился... положил себе на колени белый пакет, проткнул ногтем целлофан и попробовал на вкус белый порошок... издав радостный возглас, захватил пальцами щепотку и резко вдохнул ее.

— Чуваки, нам охуенно повезло! — завопил он, весело засмеявшись. — это чистый кокс!..

Я схватил у него с коленей пакет. Проклял себя за то, что не заметил его раньше...

— Сэндз, ты сдурел?.. Не смей его трогать!

Он захихикал.

— Жадина! Обдолбаешься! — он сунул руку обратно в бардачок, — Ладно, оставь себе. У меня еще есть!

Он выгреб несколько пакетов, взвесил один на ладони:

— Тут грамм двести будет, это десять тысяч, чувак!.. Давай толкнем их?..

Мать твою, наркоман чертов... отобрав у него все пакеты и кинув их себе под ноги, я надавил на газ.

— Поедем с ветерком!... — кричал Сэндз.

Выудив какую-то кассету, он воткнул ее в магнитолу. Пустыню потрясли оглушительные басы и звуки губной гармошки. Да уж, динамики здесь оказались неслабые. Подпевая во весь голос и перевирая текст, Сэндз раскинул руки в стороны. Он был счастлив.

Pink it's my new obsession

Pink is the love you discover

Лоренцо и Фидео переглядывались на заднем сиденье... Сэндз не собирался умолкать.

I want to be your lover

No matter what we do tonight! — орал он...

Топливный бак пустел. Стрелка дрожала возле левой отметки, у которой красовался "0". Мощные фары разгоняли ночной мрак на десяток метров вперед. Становилось прохладно. Сэндз, извернувшись на сиденье, болтал с Лоренцо и травил анекдоты.

— Сколько агентов ЦРУ нужно, чтобы ввернуть одну лампочку?

— Один!

— Двое!

Сэндз хохотал и мотал головой.

— Нет, нет, Фидео, неправильно!

— Трое?

— Десять?

— Да нет же!

— Ну сколько?

— Догадайтесь!

— Сэндз, скажи! Сколько?

— Понятия не имею! Мы в ЦРУ такими проблемами не занимаемся. Это ведомство Министерства Энергоснабжения.

Они хохотали втроем, я улыбался.

Вдалеке показались огни. Оставив позади указатель, гласящий, что впереди нас ждет бензоколонка, мы приближались к ней. Четыре старых, едва ли не ржавых заправочных автомата и маленький домик с магазинчиком и туалетом внутри — вот и весь комфорт. Темно-фиолетовый седан невразумительной марки стоял рядом с одним из автоматов, водитель равнодушно следил за счетчиком.

Пока мы с Лоренцо и Фидео подсчитывали нашу скудную наличность, чтобы заплатить за бензин, Сэндз выбрался из машины.

Минут через десять он вернулся, возбужденно веселый, с бумажным пакетом в руках. Карманы джинсов оттопыривались от конфет, карамелек и упаковок жевачки, которые он Бог весть как запихал туда. Мне на колени он кинул банку Кока-колы:

— Это тебе.

Покачав в воздухе брелком с ключами, надетым на палец, он торжественно произнес:

— Перемена декораций, господа! Я уговорил одного чувака на время одолжить нам машину.

Мне стало не по себе — я слишком хорошо знал, как Сэндз умеет "уговаривать" людей. Лоренцо и Фидео, ничуть не смутившись, вылезли из джипа, прихватив прикорнувшего Мяу. Проснувшись, тот возмущенно завякал и Сэндз протянул руку:

— Дайте его мне.

— Шелдон, этот человек жив? — спросил я, глядя, как он пристраивает котенка у себя на плече.

— Этот — это который? — переспросил Сэндз.

— Тот, который одолжил тебе машину.

— Жив, — честно ответил Сэндз. — и я думаю, скоро придет в сознание. Поэтому нам нужно скорее делать отсюда ноги, если ты действительно хочешь, чтобы он и дальше оставался живым.

Все найденное в джипе оружие мы перетащили в багажник седана. Сэндз лично перенес свой лэптоп, любовно прижимая его к груди.

— Надо где-нибудь остановиться на ночь, — предложил Лоренцо.

— У нас слишком мало денег, — ответил я.

— Это не проблема, — Сэндз показал на свой пакет, — хозяин был так добр, что одолжил мне немного денег, когда я попросил.

— Да? Может, он не откажется еще и подсказать, как доехать до ближайшего мотеля?.. Я схожу спрошу его, — я открыл дверцу, но Сэндз схватил меня за руку.

— Не ходи... — тихо сказал он напряженным голосом и тут же весело воскликнул: — Я уже об этом позаботился! Дальше по дороге километрах в двадцати есть уютненькое местечко, меньше чем через полчаса мы будем там!

Я посмотрел на Сэндза. Он делал вид, будто ничего не произошло. Мне было жутко. Он слишком легко убивал людей... Я никогда не судил и не осуждал его. Но сейчас... что ему сделал этот бедняга? Что сказал, чем разозлил? Сэндз весело хохотал. Он всегда веселился, когда хотел что-то скрыть от окружающих. Что сейчас? Угрызения совести? Тогда зачем он убил?... По привычке? По ошибке? Случайно? "Не ходи"... Я тронулся с места, почти не видя перед собой дороги. Шелдон, Шелдон, что ты делаешь?.. Как ты живешь?.. Нельзя убивать людей просто так, нельзя, Шелдон!.. Он загибался от хохота, в голосе слышалась знакомая истеричность. Чуть-чуть. Еле заметно.

— Ты не запомнил, как называется тот мотель, Шелдон? — негромко спросил я.

— Нет, вылетело из головы, — он снова рассмеялся.

Вторник, 24 Февраля 2004 г.

10:43 Совесть???

Не хотел я об этом писать. Уже закрыл крышку лэп-топа и устроился было спать, но сон не шел. Открыл его снова. Пара нажатий по быстрым клавишам, (сколько же времени и нервов ушло на то, чтоб Эль, под моим руководством их настроил! Страшно вспомнить!) и вот я снова веду задушевную беседу с собой. Эль спросил меня, зачем я убил того парня на бензоколонке. Я понял, что Мариачи догадался еще тогда, когда я сказал ему не ходить туда. Я выстрелил почти в упор, ему не понравилось бы то, что он увидел. Судя по голосу, хозяину было за пятьдесят. И он искренне, вполне искренне помогал "слепому клиенту" с выбором покупок. Хоть выбор там был и прескудный, я не собирался его убивать. Я действительно вовсе не собирался этого делать. Я убиваю тогда, когда я рационально понимаю, что ТАК надо, и очень редко из понта. Как это было тогда с тем злосчастным поваром. Сам не знаю с какой дури я нагнал Элю тогда в ресторане, что пойду и убью повара. Философская концепция в которой я провел аналогию между куском свинины и Президентом требовала драматизма, хотя повар то тут был решительно не причем. Я почти никогда не убиваю безоружных, (кстати, у повара был тесак в руке!) если это не свидетель которого надо убрать. Никуда не деться от природной чистоплотности. Я всегда следую правилу :"Наследил? Убери за собой.". И вот я наследил. И чего уж тут скрывать, повел себя как идиот — положительный герой из дурацкого сериала, или третьесортного детектива. Это конечно во многом кокаин продолжать играть в регби с моими мозгами, но когда я несильно ударил этого мужика ручкой пистолета и забрав все, что было мне необходимо направился к двери он простонал из под прилавка — "Подооонок..." и я не удержался от того, чтоб сказать ему "Очень приятно...Шэлдон Джеффри Сэндз." Мне это показалось ужасно смешным. Загибаясь от смеха я повернул ручку двери и тут понял, что натворил. Ну это надо было, назвать ему свое полное имя да еще так четко и ясно? Я в полной мере оценил, что значит фраза "убивать словами". Прикрутить к дулу глушитель, и нажать на курок подойдя к нему в плотную было уже не трудно. Для меня он был уже мертв. Дурачок залепетал что-то, дав мне прекрасную наводку куда стрелять. Судя по характерному хрустяще-липкому звуку я понял, что разнес ему башку. В мягкие ткани пули входят совсем иначе. Не сказать, чтоб совесть сильно меня мучила, но остался неприятный осадок. Конечно о жалости к нему и речи быть не могло. Назови он мое имя полиции, или тем господам которые рано или поздно доехали бы сюда (на сколько я помню карту Мексики , из нашего городка в сторону Юго-Западного побережья шла только одна цивилизованная магистраль, а додуматься, что около Мехико мы вряд ли будем появляться у наших преследователей не заняло бы много времени, что кстати навело меня на мысль...) и мои шансы обрести наконец вечный покой сильно бы возросли.

А я не хотел в могилу. Я только-только выкарабкался из нее. Чувствуя как ветер бил мне в лицо, и кожей ощущая километры которые накручивали наши колеса увозя меня из той "обители печали" где я провел столько мучительных минут, я, наконец вновь начинал чувствовать себя живым и мне хотелось продлить эти ощущения на как можно более долгий срок. И надо сказать, что тут немалую роль сыграло наличие этого Мексиканца. Мы с ним были прекрасной парочкой — два ходячих мертвеца. А теперь вот синхронно начали оживать и мне это нравится. Ему было неприятно со мной разговаривать о происшествии на бензоколонке. Я чувствовал по голосу. Я не хотел это вспоминать. Еще с юности привык, что убив человека, лучшее что ты можешь сделать это поскорее забыть об этом. Даже хорошо что я не видел его лица. Не мог видеть его глаз. Так убивать проще. Но он вынуждал меня.

Чертов моралист. Он не стал упрекать или обвинять меня. Понял, должно быть, уже, что это бесполезно и ни к чему никогда не приводит. Но даже в том как он казал мне :"Спасибо за колу..." я почувствовал горечь. Для него цена за эту жестяную баночку была слишком высокой. Мне хотелось наорать на него, сказать, что тем, что сейчас у него есть кровать и крыша над головой он обязан мне и, что на его собственном счету не мало случайных трупов. Но я сдержался. Поступить так означало признать то, что мне самому небезразлично то, что произошло. А мне это ДОЛЖНО быть безразлично, иначе мне не выжить.

Сейчас он мирно сопит на соседней кровати. Спит, почти, что сном праведника. Поражаюсь, как человек убивший стольких смог сохранить в себе такую хрупкую душевную организацию. Да ладно...хватит уж язвить. Меня удивляет другое. Откуда в нем столько тепла? Живого, или почти...животного? Как только не атрофировалось все?

Черт...ну вот опять озноб. Нервная система ни к черту. Опять это противное, тянущее гудение по всему телу...я знаю, что мне может помочь и прямо сейчас. Только вот...как быть с моей задницей? С того раза она до сих пор болит, а я, простите, не мазохист. Ну ладно...что-нибудь да придумаю.

Лоренцо сидел в кресле, поджав ноги под себя. Фидео примостился рядом с ним. Оставив их и Сэндза, я спустился в бар. Слава богу, что в мотеле оказались свободные комнаты. Мы взяли два номера, и Лоренцо с Фидео пока сидели в нашем. Хотелось есть, но кухня бара уже не работала — мне пришлось ограничиться бутылками пива и какой-то закуской к ним: чипсы, орешки... Донеся все это до номера, я раздал каждому по бутылке пива, а сам открыл банку колы.

— Пиво еще ладно, но вот это... — Сэндз почти брезгливо взял двумя пальцами горстку чипсов. — Отрава! Лишь только дело касается еды — Эль в своем репертуаре... Это невозможно есть! У них не нашлось ничего получше?.. Может, мне самому сходить туда и проверить?

— Не надо никуда ходить, — тихо сказал я.

— Да что ты за него так беспокоишься? — удивился Лоренцо, — Он прекрасно справится! Он же деньги для нас достал!

— Кстати, как у тебя это получилось? — спросил Фидео.

— Как? — хмыкнул Сэндз, — сейчас расскажу. Все просто, амиго. Пока вы там копошились, я подумал, что деньги нам совсем не помешают. Да и в туалет хотелось. Именно поэтому я направился прямиком к бывшему владельцу нашей машины, который как раз собирался уезжать. Я услышал звук мотора и подумал, что машинка, должно быть, неплохо бегает. Отметив этот факт для себя, — тут Сэндз глотнул пива, — я вежливо попросил этого благородного идальго проводить несчастного слепого до туалета. Он оказался столь любезен, что не отказал мне в этой просьбе. Пока мы шли через магазинчик, в котором он очень кстати навел меня на мысль о покупках, предложив свою помощь в выборе, у меня в голове уже созрел план. Когда мы с ним оказались наедине, интимная обстановка туалета очень расположила меня к тому, чтобы приложить его головой о ближайшую стену. Я был нежен, клянусь! — приложив руку к груди, пафосно сказал Сэндз. Ребята прыснули со смеху. Мне почему-то было несмешно. — Пока он, шурша, сползал по стене, он что-то выронил из рук -видимо, от неожиданности. Я решил подобрать и положить ему в карман, чтоб не потерялось, но это как нельзя кстати оказались ключи от машины. Чудно, подумал я! — Сэндз отхлебнул еще пива. — И отправился дальше. Из туалета я вышел, крепко держась за стену, чтобы произвести должное впечатление на хозяина магазинчика. Он, естественно, бросился мне помогать: обсчитать слепого клиента в этих местах — святое дело! Когда он оказался рядом со мной, я на всякий случай приставил пистолет к его животу и вежливо попросил его одолжить нам некоторую сумму денег из его кассового аппарата, клятвенно заверив, что Профсоюз Слепых Мексики возместит ему все убытки. Он не стал мне перечить. После того, как деньги перекочевали ко мне, я лишь слегка приложил его ручкой пистолета по виску, набрал всякой всячины — сам не знаю, что попалось мне под руку, вы уж посмотрите. Когда я уходил, он пришел в себя и, видимо, желая представиться, прошептал: подонок! Шелдон Джеффри Сэндз — представился я в ответ и гордо удалился.