Ромашка

Максим засмеялся.

— Да ты бы видел себя со стороны. Ты же меня чуть не съел глазами. Меня от твоего взгляда в жар бросило.

Серый готов был провалиться куда-нибудь. Охренеть, совсем опидорасился. Уже на других парней заглядывается. Он злился на себя всё больше и больше. Захотелось побыстрее оказаться рядом с Ромкой.

— Сделай лицо попроще. А то я уже готов от страха из машины выпрыгнуть, такое оно у тебя злое.

Смех Макса был заразителен, Серёга тоже наконец рассмеялся. Остаток дороги Макс рассказывал Серёге, что летит за сестрёнкой, которая лежала в Москве в больнице. У неё отслоение сетчатки, и ей сделали операцию на глаза. У них там тётка в глазном работает. Помогла с операцией. Сейчас у сестры зрение почти восстановилось, но одна лететь домой она боится.

С ним было весело и легко. И Серёга, сам не зная, зачем он это делает, написал ему свой номер телефона на визитке такси.

— Я обязательно позвоню, как приеду. Надеюсь, ты познакомишь меня со своим Романом.

— И не надейся. Вдруг отобьёшь.

Макс со смехом захлопнул дверцу машины, помахав на прощанье рукой.

Славка, напевая под нос какую-то песенку, возился на кухне. Ромка смотрел телевизор, лёжа на диване, и боролся со сном.

И как Славка умудряется не засыпать на ходу после своих ночных дежурств. Сегодня у него был выходной, и он ждал в гости Ольгу. Чего-то там стряпал для неё. Повар хренов. На прошлой неделе загадил всю плиту. Что-то у него там сбежало. Ромка потом её чуть ли не час отскребал, чтобы от хозяйки втык не получить.

Сегодня Славка изводил Саню по телефону, консультируясь у него через каждые пять минут по поводу готовки пиццы.

Но запах с кухни шёл очень даже ничего. Лишь бы не сжёг.

У Ромки слюнки потекли, так ему захотелось пиццу. Он услышал, как щёлкнул замок и хлопнула дверь.

— Чем это у нас так вкусно пахнет? — Серёга прошёл на кухню.

— Сюрпрайз. Не лезь. — Славка шлёпнул Серого по руке, когда тот попытался залезть в духовку.

— А я тоже с сюрпрайзами. Ромчик, ты где? — Серёга заглянул в комнату. — Я вкусненького купил. Вставай, иди лопать.

— Кончайте аппетит перебивать. Сейчас пицца готова будет. И Ольга с минуты на минуту придёт. Сядем все и полопаем. Пакеты лучше разбери да приготовь всё. Чего ты там накупил? — Славка заглянул в пакет. Но Серёга отобрал его у него.

— Сам всё выложу. В комнате сидеть будем?

— Да. Раскладывай стол.

Сергей, подхватив пакеты, ретировался в комнату. Ромка всё так же лежал на диване. Серый примостился рядом. Склонился над Ромкиным лицом, чмокнул его в губы и в нос. Никакой реакции.

— Ром, ты чего? Случилось что? Ты чего вялый такой?

— Спать хочу. Глаза слипаются. И пиццу хочу. И вкусненького. А сил встать и всё это съесть нет. Ты будешь меня кормить? Я глазки закрою и только пережёвывать буду.

Серёга рассмеялся, тиская Ромку и целуя.

— А пить ты как будешь? Я шампусика купил и ананас. Ещё шоколадку большую-пребольшую, с орехами, как ты любишь. Но это всё на десерт. А так у нас ещё есть цыпленок гриль, мясной рулет и готовые салаты. А ещё яблоки и бананы.

— Шампанское, ананас? — Сон у Ромки, как рукой сняло. — В честь чего такой шик?

— В честь тебя. Соня ты моя ненаглядная. Просыпайся уже. А то придёт сейчас Ольга, и они со Славяном без нас всё съедят.

— Я всё слышу. Не клевещите на нас, Сергей Батькович. Мы с моей дорогой возлюбленной на такое обжорство не способны, — донёсся из кухни Славкин голос. Ромка с Серёгой засмеялись.

— Да ты один всё уничтожить горазд. Знаю я тебя. — Роман поднялся с дивана, увлекая за собой Сергея на кухню.

— Чего припёрлись? Идите стол в комнате готовьте.

— Так, ты тарелочки-то нам дай. Ножички, вилочки, бокальчики.

Ромка доставал всё перечисляемое из шкафа и совал Серёге. У того уже в руках ничего не умещалось. Одна вилка упала на пол.

— О, Ольга сейчас явится, — изрёк Славян. Не успел он проговорить, как раздался звонок в дверь.

Пицца оказалась обалденной. Вечер просто чудесный. Давно Серёга не испытывал такого уюта, тепла, радости и счастья. Да чего уж там — никогда не испытывал. Сидя плечом к плечу с Ромкой, держа его руку в своей, слушая болтовню и смех за столом, он жалел, что дал свой номер Максиму. И надеялся, что тот не позвонит.

— 'Библия миллениум'. Что за фигня? Ты что, в секту какую-то удариться решила? — Артём с пренебрежением откинул в сторону лежащую на столе книгу.

Наталья, смеясь, поставила перед ним тарелку с борщом.

— Нет, это не сектантская книга. Это художественная, очень, кстати, интересная.

— Про что? Опять женская мура сериальная? Тебе не надоело? По телику сериалов не хватает?

— Если я тебе скажу, про что, ты орать будешь, ещё и выкинешь её, чего доброго.

— В смысле? Это про что может быть книга, чтобы я её выкинул?

— Дай слово, что не будешь ругаться и книжку не выкинешь.

— Ну, даю.

— Не 'ну, даю', а скажи, что даёшь слово не орать и книгу не выкидывать.

— Даю, даю слово не орать и не выкидывать.

— Ну, в общем, эта книга о любви.

— Ну, говорил же, очередная бабская хрень. А с чего я её выкидывать-то должен? Читай, мне-то что.

— О любви парней. Вернее между парнями.

— О чём? — Артём поперхнулся куском хлеба.

— О голубых.

— Блядь, ты совсем рехнулась? Где ты только откопала эту херню? И на фига ты читаешь это дерьмо, скажи пожалуйста? — Откашлявшись, он отодвинул тарелку с супом, аппетит резко пропал.

— Тём, ты не поверишь, но меня это так заводит. — Наталья поиграла бровями и медленно, кончиками пальцев, стала поглаживать свою шею. Провела рукой по плечу, опускаясь к декольте. Артём в ступоре уставился на неё. А когда почувствовал у себя между ног её ступню, от неожиданности соскочил со стула, который с грохотом тут же упал.

Наталья, не дав ему опомниться, подошла и прижалась к нему всем телом, при этом руками обхватила его ягодицы, а коленку просунула ему между ног.

— Ох...ть! Натка, ты белены объелась, что ли? — Артём в шоке смотрел на жену. Пока он испытывал мозговой шок, корень его жил сам по себе и заморочек по поводу неадекватного Натальиного поведения не испытывал. А испытывал он нехилый стояк, упираясь в трущуюся об него коленку жены.

— Тише ты, ребятишек разбудишь. Книжек голубых начиталась. Знаешь, как возбуждает...

— Не знаю... У меня от таких книжек, наоборот, всё сейчас упадёт. Как ты можешь от такой хрени возбуждаться, скажи на милость?

— Ну, ты же, когда порнушку с лесбиянками смотришь, возбуждаешься...

— Сравнила жопу с пальцем. Там всё по-другому. Хотя, кто вас баб разберёт, от чего у вас течка... — С этими словами Артём подхватил жену за попку и поднял на руки, увлекая в спальню.

Наталья как с цепи сорвалась. За всё время их супружеской жизни Артём её никогда такой не видел. Она сама опрокинула его на кровать, он глазом не успел моргнуть, как оказался раздетым. Оседлав его бёдра и не давая подняться, целовала его с таким жаром и в таких местах, что крышу у Артёма снесло напрочь.

Когда жена начала покусывать у него кожу под мышками, перемещаясь постепенно на соски, затем живот и бёдра, Артём прикусил себе палец, чтобы не кончить, как малолетка, и не заорать при этом во весь голос.

— Ууу, какой ты у нас солёненький, воблочка моя, рыбка солёненькая... — мурлыкала Наталья, целуя Тёмкин пах.

А когда она сама, САМА без просьб, без уговоров взяла его член в рот и стала его не просто держать во рту, а вытворять какие-то невероятные доселе вещи, Артём не выдержал и разрядился. На какие-то секунды он даже потерялся от разрывающих его ощущений. И только когда уже лежал, совершенно обессиленный, с дрожью во всём теле, до него дошло, что член его всё ещё у жены во рту, а привычной липкой массы на животе не ощущается.

— Ты что, проглотила? — с удивлением прошептал он.

— Ага. Чуть не захлебнулась, как из пулемёта строчил.

Выпустив мужнин орган изо рта и уткнувшись ему в шею, Наталья засмеялась.

— Охренеть. Вот ты книжек начиталась!

— Тебе не понравилось, что ли?

Артём прижал жену к себе и впился в её губы.

— Да я тебе вагон таких книжек куплю, только читай. Извращенка голубая. — Теперь он подмял жену под себя, и теребил кружочки её сосков своим ртом.

Уснули они в четыре утра. Хорошо хоть была суббота и на работу было не нужно. Правда, они собирались поехать к матери в деревню, но это и после обеда можно...

На улице был лёгкий гололёд. Конец октября не радовал погодой. Днём холодный дождь, а ночью заморозки.

Серёга думал, как ему выкроить денег на шипованную резину. В этом месяце за квартиру решил заплатить он. Всё же они с Ромкой занимали основную жилплощадь, Славка ютился на кухне, да и то всё реже и реже.

Он то на дежурствах был, то у Ольги пропадал. Её родители в этом году переехали жить на дачу. Мать была уже года два как на пенсии, а отец только вышел. Ольгин старший брат работал генеральным директором какой-то дизайнерской фирмы, хорошо помогал им деньгами, лишь бы родители не работали после выхода на пенсию. Так что они посчитали, что Ольга достаточно взрослая, самостоятельная и умная девушка, чтобы жить в квартире без них. Против Славки тоже ничего не имели, даже, кажется, были рады их таким близким отношениям и считали его уже своим зятем.

Серёга выводил в блокноте цифры — суммы кредита, оплаты квартиры, ну и матери нужно было хоть немного подкинуть. Цифры выглядели удручающе, на зимнюю резину явно не хватит. Доход в такси был неплохой, но он в этом месяце поистратился на рацию.

Основную работу он пока так и не нашёл.

Ладно, придётся до следующего месяца обойтись. Из тяжёлых финансовых думок вывел телефонный звонок.

Не глядя на дисплей, он нажал кнопку вызова. В трубке послышался знакомый весёлый голос. Серёгу пробила нервная дрожь. Он сам не понимал, почему он так реагирует.

— Серёга, привет. Это Макс. Узнал?

— Узнал, конечно. Приехал уже?

— Ага. Вчера прилетели. Чем занимаешься? Ты на работе?

— Нет, я сегодня выходной. Хочу к матери в деревню съездить.

— Мать — дело святое. А на вечер есть какие-нибудь планы?

— Не знаю ещё. А ты что-то хотел?

— Да вот хотел вас с твоим Ромкой на день рождения свой пригласить. Он у меня сегодня.

— Макс, я тебя поздравляю, конечно, но тебе не кажется, что мы едва знакомы для того, чтобы ты меня на день рождения приглашал?

— Ну вот и познакомимся поближе. Не отказывайся, пожалуйста, мне ведь больше некого приглашать. У меня дата круглая, двадцать лет. Не хочется её одному справлять.

— У тебя что, друзей нет? Зачем мы тебе с Ромкой, совсем чужие люди?

— Нет у меня друзей. Я имел глупость признаться им в своей ориентации. Они теперь со мной даже не здороваются. А после того скандала с отчимом, который он на весь подъезд закатил, меня вообще все стороной обходят, а некоторые ещё и сплёвывают в мою сторону.

Голос у Макса был таким же весёлым, но Серёга чувствовал, по появившимся в нём хриплым ноткам, что стоит ему только положить трубку, и эта весёлость обернётся комком в горле.

— Максим, я тебе ничего обещать не буду, нужно ещё с Ромкой поговорить. И потом, мне завтра за руль, так что собутыльника из меня не получится. А Ромка тоже ещё тот алкоголик.

— Да ради бога. Не обязательно же пить. Я привёз из Москвы вино обалденное, мне дядька подарил. Мы с Ромкой твоим его за знакомство выпьем, и всё. Просто посидим, пообщаемся.

— Хорошо, Макс, я тебе позвоню вечерком. Поговорю с Ромиком.

— Я буду ждать. Уговори его, ладно?

— Постараюсь. Пока.

Сергей никак не мог понять своей реакции на Макса. Если от Ромки у него и ехал крышак, то не так, совсем не так, как от Максима. Ромку он любил, и в этом чувстве он был уверен на все сто. Он бы жить, наверное, без него не смог. Макс же действовал на него, как удав на кролика. Серёгу тянуло непостижимым образом к его глазам. Стоило только ему вспомнить этот Максов взгляд, как по телу прокатилась волна жара.

'Чёрт, как гипноз какой-то', — Серый тряхнул головой, отгоняя наваждение.

Роман был у одногруппника, переписывал темы, которые пропустил, пока сидел на больничном. Серёга не знал, как тот отреагирует на предложение совершенно незнакомого ему человека. Он позвонил матери, сказал, что приедет. Она обрадовалась и сообщила, что Артём с семьёй тоже подъедут. Серёга растерялся. Осложнений с Артёмом не хотелось.

— Мам, ну раз к тебе Артём приедет, то я лучше в следующий свой выходной подъеду, среди недели. Он тебе поможет, что там нужно, а я тогда поработаю. Мы с ним и в городе увидимся.

— Ладно, сынок, работай, конечно.

Сергей позвонил Роману и сказал, что не едет в деревню и что у него к нему разговор на миллион.

— Давай, дуй домой, я тебя жду. Вечером пойдём кое-куда.

— Это куда же?

— Дома объясню. Так что давай быстрее приходи.

Он с беспокойным сердцем стал ждать Романа.

Глава 13

К тому времени, как пришёл Ромка, домой вернулся Славян. Ольга уехала с родителями на дачу, на дежурство ему было не нужно. Он возился на кухне, распихивая по холодильнику купленные продукты.

— Сергей Батькович, как вы смотрите на макароны по-флотски? — Славка выглянул из кухни, держа в одной руке пакет с рожками, а в другой мешочек с фаршем.

— Нормально смотрю. Только нас с Ромиком на день рождения пригласили. Если он согласится пойти, то мы, наверное, ужинать не будем.

— Это кто же вас пригласил? — Славка озадаченно уставился на Серёгу.

— Да парень один. Я с ним недавно познакомился.

Славка не успел больше ничего выудить у Серого. Щёлкнул замок открываемой двери, и зашёл запыхавшийся Ромка.

— Что за спешка? Куда ты собрался меня вести? — с порога засыпал он Серёгу вопросами.

— Да ты хоть разденься сначала. И пойдём на кухню, чай попьём, и я всё вам объясню.

Уже на кухне, ёрзая от прикованных к нему взглядов Ромки и Славки, Серёга собрался с духом и заговорил:

— Короче, я здесь недавно клиента одного подвозил. Он голубой, в общем...

— И? — Ромка с непониманием смотрел на него.

— Ну, мы разговорились, познакомились. Я ему про нас с тобой рассказал. А у него нет никого, и с родичами проблемы, и друзья отвернулись, а ему сегодня двадцать стукнуло. И он один совсем. Вот нас с тобой и зовёт. — Всю эту тираду Серый прострочил как из пулемёта, на одном дыхании.

— Куда зовёт? — не понял Ромка.

— На днюху, что непонятного? — Славка с ухмылкой глянул на Романа. — Голубой тусняк у вас намечается, Ромчик.

— Никуда я не пойду! Мне на фиг эти тусняки не нужны! А как это ты с ним разговорился вдруг? Он тебе с ходу, как только в машину сел, голубым представился? Или у него на лбу написано? Он что, из этих, накрашенных? — Ромка поморщился.

— Нормальный он парень. Просто разговорились. Слово за слово, вот и разоткровенничался. Таксистам часто пассажиры всё рассказывают. Ром, он хороший парень. И он на своё двадцатилетие остался один только потому, что гей. Пойдём, поддержим пацана, ну что тебе стоит?