Ветер и крылья - 5

— Потому что я собираюсь жить в столице.

— С кем? — чего Мие стоил этот простой вопрос, знала только она. Но толкнулась под сердцем девочка... почему-то Мие казалось, что у нее будет малышка. И она знала, как ее назовет.

Эванджелиной.

И Мия смирила норов.

Кинуться бы, вцепиться, ударить...

Нельзя.

Рисковать ребенком? Только не это!

Рикардо отвел глаза. И этот жест лучше всего сказало изучившей его Мие, что есть с кем. Ох как есть...

— Мия, ты понимаешь... ты ведь не дана.

— То есть замену мне ты уже подобрал, — сухо подвела итог Мия. И встала.

Рвануло когтями где-то под сердцем.

Больно, страшно...

— Мия...

— Ты ошибся, Рикардо. Здесь и сейчас ты ошибаешься. Но я даю тебе последний шанс. Если мы сейчас пойдем и поженимся, я прощу тебе эту глупость.

Рикардо откинул голову назад и рассмеялся.

— Мия, ты такая забавная... ну подумай сама, как я могу жениться на девке, которая невесть с кем спала до меня? И кто тебя знает, что у тебя там в прошлом, и по остальному ты мне не ровня... ну ты же должна понимать. Давай так! Ты сейчас спокойно едешь в Демарко и живешь там. Ребенка усыновлю, соберешься выйти замуж — дам приданое. И разговор этот мы забываем.

Мия медленно кивнула.

— Карета уже готова?

— Разумеется.

Соображала женщина быстро.

— Мои вещи ты тоже приказал собрать?

— Да.

— Все?

— Все...

— Так боишься, что она обо мне узнает?

— Да! — выпалил Рикардо, и осекся. Вопросы Мия задавала в ураганном темпе, так что.... Ответил, не подумав, зато чистую правду. Мия коротко рассмеялась.

— Не переживай. Сейчас нужник навещу и поеду. Только вещи проверю...

— Я все проверил, — подбоченился Рикардо.

— Неужели? Даже драгоценности оставишь? Не будешь той передаривать?

Рикардо сморщил нос.

Баттистина, увы, была намного выше него по уровню благосостояния. А потому... ну что он мог ей подарить? Дешевое колечко?

Тоненькую цепочку?

На большее бы денег не хватило... а меньшее выглядело бы жалко. Нет, этого никак нельзя было позволить, поэтому вместо денег мужчина обходился романтикой.

Цветы, конфеты в форме сердца, красивые безделушки... всякое дешевое хламье, стоит рии медные, но бабы почему-то это ценят. Тьфу, дуры...

— Я тебе даже клинок положил, который мой отец подарил.

— Я это ценю, — одними губами улыбнулась Мия. — Хорошо... кто со мной поедет?

— Карло.

— Отлично. Один?

— А зачем больше?

— Затем, что дорога неспокойна. Волки...

— Ничего, вы будете только днем ехать.

А случись волки — не заплАчу, — расшифровала Мия. И улыбнулась еще раз.

Джакомо видел такую улыбку, но с того света не слишком-то посоветуешь бежать и прятаться.

Мия поправила волосы, и решительно отправилась в нужник. А потом без звука уселась в карету.

Заговорила она, только когда они выехали за город, и даже отъехали подальше. Примерно, на полчаса пути.

— Останови.

— Зачем это? — недовольно отозвался Карло.

Рикардо выбрал его не просто так. Слуга Мию недолюбливал, потому как попробовал подкатить и крепко был бит. Не ладошкой по личику, а ногой, да по ступне, а потом кулаком в горло. Когда продышался, мигом лишился всех романтических устремлений.

— Или остановишь, или сделаю лужу в карете, все равно тебе отмывать придется, — отрезала Мия.

— Да щас!

— Если Рикардо меня отослал рожать в Демарко, думаешь, он от меня откажется? Или от ребенка?

Карло скрипнул зубами, но противная шлюха была права. Кто его, дана,, знает. Они ж благородные, то есть идиоты... чего им там в голову взбредет?

Пришлось останавливаться. И даже слезть с козел и помочь бабе выйти из кареты. Вон, какое пузо...

И как так получается? Вроде и в тягости, и рожать летом, а все равно выглядит красоткой! Так бы и завалил в стожок сена...

Это и стало последней мыслью дурачка Карло. Потому что Мия навыков не утратила. То, что она не могла менять личины...

Ну, так что с того? Стилет у нее никто не отнимал, вот и пригодилось.

Теперь... оглядеться еще раз.

Никого. Ни на горизонте, ни в пределах видимости. Отлично... труп спихнуть в канаву. Там сразу не заметят, особенно если плащ сверху накинуть, он серый... вот, еще грязи спихнуть.

Нормально.

А там, глядишь, до него и зверье доберется! Приятного аппетита!

Мия поправила мешочек с зельем на груди, и решительно принялась распрягать одну из лошадей. Править ей не под силу. Тем более, двумя...

А погрузить свои вещи на одну лошадь, на вторую сесть, медленно ехать и вести груженую в поводу — она может. Видела такое, только повод надо будет не в руке держать, а к седлу приторочить. Вот так... карету она прямо на дороге и оставит. Найдется, кому поживиться, она даже не сомневалась. И следа не отыщут.

Хорошо, что еще в Демарко, получив рецепт травяного зелья от дана Козимо, она научилась ездить верхом. Не слишком хорошо, но ей тут чудеса вольтижировки и не нужны. Шагом пойдет...

Уж на это ее таланта хватит — в город вернуться. А там...

Домик у нее есть. Как чуяла — молчала.

Вот туда Мия сейчас и отправится. И будет лежать какое-то время... посмотрим, сколько ей понадобится.

И сколько понадобится Рикардо.

И кто эта дрянь...

Ненависть?

О, да! Здесь и сейчас Мия ненавидела. Словно пламя выжигало ее душу дотла... Если бы Рикардо мог полюбить ее, вернее и добрее жены не нашлось бы. Но измена...

И такое отношение?

Что ж, ты сам вырыл себе могилу. Сам в ней и спать будешь.

Но позднее, потом. Здесь и сейчас Мия не станет рисковать малышом... малышкой. Что ж, Эванджелина. Нельзя сказать, что тебе будет легче, чем той... но мы справимся. Обязательно справимся.

Сердце болело, и Мия время от времени растирала грудь ладонью. Ничего, это пройдет.

Рано или поздно что угодно пройдет...

* * *

Роза Анджели едва в обморок не упала, увидев хозяйку на пороге.

Усталую, беременную, едва на ногах стоящую... и тут же захлопотала вокруг. Один из мальчишек помчался греть воду, второй потащил из угла на кухне большую круглую бадью, а сама Роза молча усадила Мию за стол, налила теплого молока с медом и заставила женщину выпить.

— Вот так... а сейчас мы искупаемся, и в чистенькое переоденемся, и кроватка у меня стоит, застеленная как знала, и лавандочкой пахнет...

Воркование было уютным и успокаивающим. Потому что Роза смотрела и четко узнавала те самые признаки.

Вот так же, точь-в-точь, выглядела и она. Когда ей принесли известие о смерти мужа.

Вроде бы и живая, и не падает, а в глазах — смерть. И лютый холод.

И душу судорогой сводит, и кричать хочется... она-то ночью орала в подушку. Да только куда тут расслабиться — у нее двое детей! Их надо поднимать, на ноги ставить...

Дана помогла.

А теперь, вот, она вся бледная, словно Смерть повидала. И тоже ей сейчас помощь нужна... Роза-то хоть дитя не носила, а дана...

На таком сроке очень даже запросто плод скинуть. И опасно это очень, считай, приговор и для матери, и для ребенка...

Нет уж!

Такого дана Роза не допустит, недаром у нее сонные капли есть. Вот пусть дана сейчас расслабится, поспит, а с утра любая беда вдвое легче покажется. А если и не так... хоть тело отдохнет! Любому человеку силы нужны, чтобы горе выдержать, а силы — они от тела. Душа-то в нем живет, а не по небу летает... вот так. И волосики промыть, вот какие волосы шикарные, чистый шелк...

Мия послушно помогала себя купать и переодевать в рубашку самой ньоры Анджели. Правда, рубашка ей была велика раза в два, если не в три... ну так что же?

И молочка еще выпила, четко опознав в нем снотворное еще по запаху, на подносе. И в кровать улеглась, вдыхая сушеную лаванду.

Зла ей тут не желают. А если она сейчас не выспится...

Малышка строго толкнулась под ладонью.

Мама, вот не надо! У нас и так день был тяжелый, а ты еще добавляешь? Спи немедленно...

Мия и заснула.

А наутро чувствовала себя так плохо, что Роза просто уперла руки в бока и встала над кроватью.

— Убивайте, выгоняйте... не пущу!

У Мии сил хватило бы только на убийство. И то не факт.

То ли вчера ее продуло где, то ли шок так сказался...

У женщины был сильный жар. Ее всю трясло в лихорадке. Какие уж тут лишние движения?

Мия только рукой махнула.

— В моей сумке кошель с деньгами... да, вот в этой. Трать спокойно.

— Может, лекаря пригласить?

— Если почую, что с ребенком плохо, тогда обязательно, — кивнула Мия. — а пока не надо. Перебьюсь.

— Хорошо, дана.

И Мия откинулась на подушки.

Отдых, и снова отдых.

Хотя... нет!

— Бумагу мне дай и перо, а потом попроси кого из мальчишек. Я объясню, куда нести.

Адриенна должна знать, что с ней случилось. Подруга волноваться будет.

Адриенна

— Простите — кто?!

Вежливость королевы была почти оскорбительной.

Стоящий перед ней мужчина протягивал ей бумагу с печатью.

— Ваше величество, это приказ его величества...

Ческа учла предыдущие ошибки.

Адриенна быстро проглядела бумаги.

Дан Фортунато Нери, устроен ко двору на должность коменданта.

Коменданта — чего?

А вот!

Дворцового коменданта?

Если кто не понимает, это — начальник королевской охраны. То есть Адриенна сейчас вверит свою безопасность в руки ставленника эданны Франчески.

Смеяться после какого слова?

Или тут уже плакать надо?

Адриенна даже представляла, как все это выглядит.

Ах, дорогой, вот, мой родственник, он умный-хороший-замечательный (тебе и в подметки не годится, но все-таки!), ему нужна какая-нибудь должность при дворе.

Какая?

Ну... вот хотя бы и эта. Он обо всем позаботится, и ты сможешь чувствовать себя в безопасности...

Текст произносится эданной Франческой, шепотом и в постели. В любой позе.

Вот ведь... гадина!

Вот что тебе спокойно не живется? Чего ты всю эту шваль ко двору тащишь?

Министру, дану Баттиста, такое подчиненное вообще было без надобности, и он предпочел спихнуть этот вопрос на Адриенну.

Пусть королева со своим супругом воюет... ага! Она счастлива, конечно!

Тьфу, зараза!

И ведь не отменишь, не перекроишь... сейчас она должна назначить этого типа на должность коменданта и заверить печатью. Поскольку они с Филиппо соправители, такое мимо нее не проходит. Адриенна еще раз проглядела приказ. В том и суть, что приказы короля исполняются.

Но...

Дословно?

А если дословно, тут не сказано, что именно начальником личной охраны. Адриенна прищурилась на дана Баттиста.

— Дан Микеле, что у нас с Вороньей Башней?

Дураком министр не был.

Ну вот так... коменданта в Воронью башню приходилось подбирать долго, а увольнялись они оттуда быстро. Моргана в своей вотчине эрвлиновских прихвостней не любила и терпеть не собиралась.

Ладно еще — заключенные. Те сами пострадали от Эрвлинов, тех можно пожалеть.

Ладно — стража. Тем все равно весь дворец дозором обходить, вот и Воронью Башню...

А вот тюремщики, комендант...

Надо же и призраку на ком-то коготки почесать? Обязательно!

Вор Моргана и развлекалась. Да так, что людей с больным сердцем в башню на должности старались не назначать. Или наоборот... Чтобы сами померли.

— Там сейчас нет коменданта, ваше величество, — расплылся в улыбке министр.

— Замечательно. Готовьте указ, дан Баттиста.

— К-как Воронья Башня? — принялся заикаться дан Нери. — Я же... к-комендант с-ст-тражи...

— Вот и будете, — оскалилась на него Адриенна без малейшего сострадания. — Или вы не хотите служить Короне?

— Х-хочу...

— Считаете, что я неправа?

— Н-нет, ваше в-величество...

Воротник явно стал тесным для дана, вон он как его оттягивает.

Хм, приятного аппетита, прабабушка. Авось, не отравишься?

— Дан Баттиста, займитесь, — Адриенна подписала приказ, в котором четко указала должность и назначение.

Дан Баттиста оскалился так, что Леверранское чудовище сдохло бы от зависти. Цапнул дана Нери за локоть и потащил за собой, уверяя, что лучше места во дворце просто не найти.

Вот самое-самое вам отдаем, от сердца оторвем, из печени вынем, но вам и для вас! Оно уж лет пять дожидается, с тех пор, как предыдущий комендант шею свернул... а, нет! Простите, это предпред..., а последний от разрыва сердца помер. А до того еще кто-то рехнулся... кажется.

Шикарное место!

Не проходите мимо!

Дан Нери что-то попискивал, но дан Баттиста увлекал его с неизбежностью лавины.

Адриенна довольно улыбнулась.

А вот поделом! Пусть теперь Ческа своего родственничка устраивает, но ближайшие года три он королеве на глаза точно не попадется. Если жить захочет.

Впрочем, хорошее настроение у королевы держалось недолго.

Ровно до письма от Мии.

* * *

Сестренка!

Он подлец и мразь. Не знаю, на кого меня променяли, сейчас пока даже встать не могу, плохо себя чувствую.

Не хочу потерять ребенка.

Как только смогу встать, дам знать и продолжим.

Береги себя.

М.Ф.

Адриенна еще раз пробежала глазами записку. Посмотрела на дана Пинна.

— Дан Иларио...

— Да, ваше величество?

— Я хочу знать. Где сейчас моя сестра?

Дан Пинна подавился воздухом. Потом подумал, что сестры бывают разные. И двоюродные, и троюродные... и вообще, молочные. И названные... чего сразу родные-то? Это он что-то не сообразил.

— Я и так знаю, ваше величество. На Приречной.

— Как я могу к ней попасть?

Адриенна спрашивала не просто так. Ясно же.... Если Мие плохо, единственная, кто ей может помочь — именно Адриенна. Такова уж ее природа...

Но чтобы помочь, надо быть рядом. Хотя бы ненадолго.

Хоть как...

— Ваше величество!

Дан Пинна даже испугался.

Если Мию беременность украшала, то Адриенна выглядела просто ужасно. Кроме живота больше выпуклостей не было — сплошные впадины. Щеки запали, губы вообще не видны, так, полоска бледная, сама королева вся тощая, что лиса по весне... а глаза горят.

Лихорадочными синими огнями.

— Ваше величество, так нельзя...

— Дан Пинна, или вы мне поможете, или я пешком пойду.

Иларио подумал пару минут.

И ведь пойдет.

И придумает, как из дворца выйти, и по городу пройдет...

— Ваше величество, у нас не получится отлучиться надолго.

— Мне хоть бы пару часов рядом с сестрой. Потом все и так устроится.

Дан Иларио только вздохнул.

— Хорошо, ваше величество. Я сделаю.

— Сегодня?

— Да. Этой же ночью.

Из Адриенны словно стержень вытянули. Она протянула руку и коснулась рукава дана Иларио.

— Богом клянусь. Я не забуду вашей помощи.

— Да чего уж там... непонятно, что ли? Если родня...

Адриенна кивнула.

— Ближе нее у меня никого нет... почти никого.

Лоренцо.

Но где сейчас ее любимый? Нет его рядом, а когда будет, и что будет... пока приходится самой справляться. Как она ему в глаза посмотрит, если Мию не убережет?