Легенды Ассиора. Дары Силы

— Соблаговолите, сударыня объяснить, что здесь происходит — раздался в наступившей тишине голос Федора.

— А разве не ясно, мой господин, спросила она, этот мерзавец даже не человек, он последний гомонуклус войны, ему, наверное, было лет триста. Таких, создавали в последнюю войну, когда была сильна и темная магия, сейчас не умеют. Возможно, он сбежал от хозяев, легализовался в качестве человека в пограничье, убив прежнего барона, стал тут хозяином. Подбирал себе слуг, из ястрегов, светлые бы его раскусили быстро, грабил проезжих. Крепень или Стеновой лес на той стороне, надежно закрывал его со стороны границы, а все остальное его не волновало, вот только последнее время приверженцы Уто обнаглели, но это не проблема с его-то войском. А потом появился ты.

— Ну а эти кто — задал второй вопрос Федор — неужели все бывшие ястреги?

— Все господин, он их лет двести собирал.

— Ну, тогда Рантер принимай войско, быть тебе у них князем или бароном, как захочешь, решил проблему Федор

Тролькар, не преобразовываясь, тяжело шагнул вперед и встал перед стоящими на коленях ястрегами. Затем он прорычал, что-то на непонятном языке, и ястреги склонили головы еще ниже. Рантер медленно, чтобы видели все, преобразовался в человека и, проходя по толпе начал принимать клятвы верности и разбивать перекрещенные руки и поднимать их с колен, протягивая руку как равным. Федор заметил, что свободными он делал не всех. Освобожденные им воины стали, в свою очередь, принимать клятвы и поднимать с колен других, разворачивая их вокруг собственной оси, и только после этого разрывать скрещенные кисти. Те с кем была проделана эта процедура, становились вассально зависимыми, но не рабами, рабов здесь не было.

— А что я сделал с этой дамой, вдруг тихонько спросил Федор Ворона, я как-то не так провел обряд?

— Все нормально — ответил тот — ты сделал ее свободной в принятии решений, она может быть кем угодно, например товарищем, попутчиком даже женой, или наложницей, но она остается твоей подданной, единственное, что ей запрещено, это принести клятву верности кому-то еще. Если она сделает это, она умрет, кроме того, ты сделал ее рыцарем.

— Ты хочешь сказать, что у меня появляется, свита из рыцарей мрака.

Ворон хмыкнул, и сказал: 'Судя по всему, ты пока не понимаешь, что делаешь, но это будет недолго продолжаться, пока тебя ведет чья-то рука, но думаю, она скоро пожалеет об этом'.

— А остальные, спросил Федор, уже не слушая Ворона, а наблюдая за тем, что происходит в зале, его любопытство возрастало с каждой минутой.

— Остальные, ты, что ничего не понял, удивленно спросил маг.

— Нет, ничего — честно признался Федор.

— Не знаю как насчет помощи богов, но происходит невероятное. Все эти ястреги, они разных родов, то есть, по-разному преобразовываются. В их родах нет старших по праву рождения, в свое время светлые вырезали всех. Теперь ты создал, своим правом, несколько родов, просто назначив князя, если после этого, на их плечах возникнут новые знаки, то это будет уже необратимо.

3

Новые знаки появились, из тридцати двух человек дружины барона, профессиональных воинов, и сорока трех слуг, перед Федором стояло двенадцать человек, восемь мужчин и четыре женщины.

Они находились в приемном, а не в пиршеском зале, где стояло единственное кресло, сидеть здесь по праву, мог только самый старший, поэтому сидел Федор. Стены помещения покрывали гобелены, изображающие подвиги каких-то богов или героев, на деревянном полу, была выложена паркетом двенадцати конечная звезда, не содержащая знаков, тем не менее, ястреги с опаской заходили на этот знак силы. Для ясности все ястреги были обнажены по пояс, младшей из женщин было прилично за тридцать, кроме того, они явно имели детей, Федору было очень неудобно, в подобной компании, а Антон испытывал явный дискомфорт. Одеты, были только Рантер, Федор, Антон, Ворон и Сунильда.

Вдруг, в одно мгновение, на обнаженных телах женщин возникли очень симпатичные лифчики, явно из каталога какой-то дорогущей французской фирмы, резко подтянувшие их бюсты, со всеми рюшечками колечками и прочей мишурой, которая так восхищает, а порой и озадачивает, пытливых исследователей противоположного пола. Поскольку Федор этого не создавал, и в этом не разбирался, а в этом мире этого просто не было, то под подозрение попал единственный из присутствующих, способный это сделать. Федор медленно повернул голову и посмотрел на стоящего рядом мальчика.

— Ваши познания в данном вопросе, молодой человек, явно опережают ваш возраст, что наводит на странные предположения — сказал он.

Антон покраснел, и на всех присутствующих представителях ястрегов и людей появились ярко алые безрукавки, с вышитыми золотым шитьем знаками рода на груди. Федор не мог понять, откуда Антон знает такие тонкости, но до него быстро дошло, что Антоша их не знает, и знать не может. Объяснение было только одно, Антон тоже как-то связан с силой.

Еще было заметно, что при этом переодевании нижнее белье у женщин явно осталось на месте, поскольку все четыре с явной благодарностью смотрели на Антона, не решаясь заговорить первыми в данной ситуации. Физиономии Рантера, Ворона и всех присутствующих мужчин, расплылись в понимающих улыбках, и напряжение в зале явно упало.

— Ну, что скажешь — обратился Федор к Рантеру, теперь представляй свое воинство.

— Мы нашли здесь представителей трех видов и восьми родов, начал тот, три рода тролькаров, с этими вопросов нет, трое мужчин из присутствующих встали на одно колено, четыре рода гарпий, все присутствующие женщины поклонились и один горанлин.

— Моя власть распространяется и на людей — задал вопрос Федор.

— На всех, кто принесет клятву верности, из присутствующих ее уже принесли все — был ответ.

— Хорошо — сказал Федор — теперь другой вопрос, можете ли вы преобразовываться.

— Из книг следует, подала голос Сунильда, что они могут только по желанию князя, или твоему, для того, чтобы они могли делать это свободно, ты должен освободить их, как освободил Рантера. Федор встал и сделал приглашающий жест рукой, как по команде все ястреги выскочили из звезды. Также молча, Федор ткнул пальцем в ближайшего и указал на луч, в конце которого ему предстояло встать. Через несколько минут, все ястреги были расставлены по местам.

Федор сначала хотел подойти к каждому, и вытянуть знак, так как он делал это раньше, но взглянув на Ворона, понял, что делать надо как-то иначе. Кроме того, Сунильда, демонстрировала знаками, что теперь выходить из звезды опасно, и он должен оставаться в центре. Федор, не без основания, им верил, поэтому, замерев в центре знака и закрыв глаза, расслабился, и предоставил всему идти, как оно идет, рассчитывая скорей на внутреннюю интуицию, чем на здравый смысл.

Сначала он почувствовал легкое прикосновение, словно весенний ветер пролетел рядом, обдувая щеки, затем ощущение радости бытия стало сильнее, энергия возникала внутри его тела, это ощущение заставило его поднять руки вверх. Энергия вращалась вокруг, сначала как легкий ветерок, затем как усиливающийся тропический бриз.... Достаточно быстро Федор осознал, что до появления урагана, остались считанные секунды. Он открыл глаза и, разведя руки в стороны, представил, как родовые знаки, создание прежних богов, падают на пол, оставаясь только изображениями, на плечах его слуг. А рядом с ними появляются другие знаки, знаки свободы, ох уж эти армейские шевроны. Он, про себя, улыбнулся и решил не фантазировать, добавив тролькрам, уже привычную летучую мышь войсковой разведки, а женщинам вдвешный, с мечем, вместо парашюта. Остальное он оставил на усмотрение силы. Дальше он только поражался, сколько усилий потребовалось, для того, чтобы усмирить, раскрутившийся вокруг него ураган под названием сила.

4

Когда все это безобразие удалось остановить, его глазам предстала жуткая картина. Сорванные со стен гобелены валялись на полу, стул, служивший троном, разбит вдребезги, а деревянная люстра с подсвечниками, судя по всему, не перенесла встречи с чем-то напоминающим электропилу. Она просто на половину превратилась в аккуратную мелкую стружку, то, что осталось, еще раскачивалось под потолком. Но самое страшное это были лежащие по всей комнате тела, присыпанные стружкой, накрытые гобеленами и толстым слоем мелкой каменной пыли. Федор с ужасом взирал на этот разгром.

Но вот тела зашевелились, и Федор с радостью понял, что есть живые. Первым из-под тяжелого гобелена вылез Ворон, затем показалась перепуганная физиономия Антона, который задал животрепещущий вопрос:

— Ты, охренел, о повелитель?

— Живы, только и смог вымолвить Федор, с ужасом вспомнив, что происходило с последователями Уто в том злосчастном городке, названия которого он так и не узнал.

— Посмотрим, буркнул Ворон, но нашумел ты изрядно, тебя, наверное, слышали все маги, обитаемого мира, правда недолго, может и пронесет.

А вот Сунильда, видимо особо не привыкшая сдерживать свои эмоции, высказала Федору все, о чем думает, не стесняясь в выражениях, и вызвав у него неподдельный филологический интерес. Смысл сказанного сводился к следующему: он как просвещенный маг должен понимать, что создание звезды силы на берегу Денницы не имеет смысла, если у него есть хоть капля магической силы, далее такая операция, должна проводится незаметно, а он привлек к этому одиннадцать ястрегов и, лишив их при этом жизни, создал жертвенник....

Ее бурный монолог прервали начавшие подниматься ястреги, увидав, что они живы, Сунильда замолчала сама, видимо происходящее пока не укладывалось в ее понимание, а через несколько секунд, осознав на кого, орет, она просто упала на колени. Молчал и Ворон.

Когда стало ясно, что живы все, Ворон повернулся к Федору и, задумчиво, сказал:

— Если ты не забрал их души, то, как ты подчинил чужую звезду, впрочем, ты не знаешь и сам. Но скорей бы наступила твоя инициация, и начать обучать, сила слишком балует тебя, если так пойдет дальше, скоро мы будем иметь три мертвых континента и все.

— Так он не инициирован и не обучен — простонала Сунильда.

— Да сказал Ворон, и этим, придется, заняться, нам троим.

— О боги, да он уничтожит мир! Ты, старый дурак, позволяешь ему делать все, что он хочет, да ты...

Заметив улыбку на губах Ворона, Сунильда разошлась во всю, явно не желая останавливаться, и вдруг замолчала, ее явно пронзила какая-то мысль....

— Он, что правда Готлинг? — тихо спросила она, недоверчиво глядя на улыбающегося Ворона, и эта черная штука действительно меч... о боги.

— Они оба Готлинги — лаконично ответил тот.

Сунильда молча села на пол, ее явно не держали ноги. Глядя снизу вверх на Ворона, она выдавила только:

— Кто она?

— Не она, а он — по-прежнему улыбаясь, поправил Ворон. — Вот этот мальчик, с черным мечем — и он кивнул на Антона.

Сунильда выдохнула, как человек, которому объявили помилование на эшафоте.

Еще не отошедший от шока Федор не обратил тогда внимания на этот разговор, но потом часто вспоминал это, как самую печальную свою ошибку.

5

На следующий день, после того как в зале был наведен порядок, вычищать внутреннюю зону звезды, пришлось Федору лично, та же группа собралась в зале приемов. Теперь Федор решил уточнить, как чувствуют себя ястреги. Особенно его интересовал единственный принимавший участие в обряде, совершенном в этом зале в зале, человек. Он тоже оставил свой новый знак на одном луче звезды, остальные были просто зрителями.

— Ну, что уважаемые ясты, — так уважительно обращались ястреги друг к другу. — Способны вы преобразовываться теперь. — Задал основной вопрос Федор.

Все ястреги просто, упали на колени. А ответил за всех Рантер:

— Владыка, теперь эти ясты могут преобразовываться самостоятельно, и по их приказу пройти преобразование может любой из их рода, ты возродил племя ястрегов, отныне ты можешь требовать свое право от любого из нас.

— Какое право — не понял Федор.

— Нашу жизнь — был ответ.

Федор скосил глаз на пол, где напротив каждого луча звезды силы, был знак ястрежского рода, как ему объяснили маги, отныне, этот знак объединял все силы двенадцати родов, и давал невиданную магическую мощь, именно ему. Кроме того, ему дали понять, что первое деяние, предсказанное Орсфетом, он уже совершил, обратного пути нет.

Федор задумался, его взгляд заскользил по лучам звезды и невольно остановился на знаке в виде сжатой в кулак рыцарской перчатки. В знаках тролькаров присутствовали сложные завитки, означавшие, что их носитель, до определенной степени, является магом. Как говорил Ворон, знаки магов очень сложны, и разобраться в значении магических завитков, порой не могли все профессора Стеоны вместе. Это были знаки силы. Хозяином этого же простого знака мог быть только человек, человек, не обладающий силой.

Вспомнив об этом, Федор обвел глазами комнату, еще раз. Не он выбирал, будь его воля там, в луче стоял бы Неугода, да кто ни будь из близнецов, в конце концов, но там стоял этот незнакомец. И Федор с грустью подумал, как много он может, но как мало может сам.

Он стал смотреть на незнакомца, одетого в мягкие яловые сапожки, темные узкие штаны и алую безрукавку со знаком рода на груди, их взгляды встретились, и замерли в безмолвном поединке. Такое у Федора уже бывало прежде, поединок взглядов, мог закончится либо так, либо этак, как вечной дружбой, так и вечной враждой. Он примерно понимал, что этого человека призвала сила, не зависимо от того хотел он того или нет. Федор впервые смотрел на человека, по его Федора воле, оказавшегося в том же положении, что и он сам.

Вдруг, незнакомец просто улыбнулся и шагнул в звезду, направляясь к Федору, а у Федора с души упала бетонная плита. Подойдя к креслу, незнакомец еще раз улыбнулся, и Федор осознал, что он уже совсем не мальчишка, как показалось сначала, ему лет сорок. Не высокий, слегка полноватый с виду, он носил пышные усы с опущенными вниз концами, как запорожцы, или польские лыцари. После того как улыбка покинула его лицо, на Федора смотрел умудренный жизненным опытом, еще не старый человек, эдакий дядько. Он встал на одно колено и принял церемониальную позу, но рук при этом не скрещивал, так мог себя вести только свободный человек.

— Я втянул тебя в неприятную историю, друг мой — начал оправдываться Федор.

Но человек удивленно поднял правую бровь, и веселым голосом спросил:

— А что было раньше, повелитель, курица или яйцо?

— Ты это к чему — удивился такому вопросу Федор.

— Что я сделал сначала, угадай — продолжил загадывать загадки, собеседник — присягнул тебе на верность, или стал дворянином и твоей опорой?

И тут Федор вспомнил, что при создании звезды силы обязательно должен присутствовать хоть один человек, не имеющий силы, Ворон ему объяснил. То, что после этого он становится опорой, побратимом мага, объяснил тоже. Но то, что его опора взлетит, став дворянином, о чем неоднозначно говорил выжженный в паркете пола герб, даже в глазах богов, Федор не ожидал.