Герцог всея Курляндии

Вполне вероятно, что Речь Посполитая в качестве сюзерена была просто удобнее. Якоб был относительно свободен в своих действиях. Не факт, что царская власть России, уже обжигавшаяся на раздробленности и на своеволии бояр, позволила бы ему такое. Да московиты вообще обратили внимание на Курляндию всего несколько лет назад, когда война началась, и им понадобилась удобная перевалочная база. Уж чего-чего, а иллюзий по этому поводу я не питаю. А Якоб, похоже, еще и обиделся за такое пренебрежение. Нет, он слишком рационален, чтобы отворачиваться от потенциального источника дохода, но помогать русским у него никакого желания не было.

Герцог рассматривал Россию только в качестве торгового партнера. Ему нужен был свободный путь в Персию. Ну и право прямой торговли в Московии тоже не помешало бы. Якоб даже показывал мне документы, в которых давались инструкции посланнику в Россию. Тот, по каким-то причинам, до места назначения не добрался, так что планы остались не исполненными. Я пробежал список вопросов и невольно почесал темечко. Чего уж там, я тоже хотел бы знать на них ответы!

Перед посланником ставилась задача выяснить, сколько стоит транспортировка на подводах или санях из Пскова в Москву и Архангельск, а также на судне по Волге до Каспийского моря и дальше ко двору персидского шаха. Какие товары везут караваны из Персии и как долго они находятся в пути, а также об условиях путешествия до последней мелочи. Согласно этой инструкции посланнику следовало (по возможности) купить трех-четырех верблюдов — самца и самок. При этом герцог предлагал использовать их в качестве транспорта для багажа посланника на обратном пути в Курляндию.

У Якоба даже была подробная карта России! И, скажу я вам, преинтересное это было зрелище. Береговая линия северо-востока страны кардинально отличалась от изображенной на картах века 21, зато прилагались картинки растений, людей, верблюдов, шатров и странных значков. Причем, как я понял, герцог несколько раз пытался впесочить данную карту русскому царю, чтобы убедить, что не замышляет шпионажа. Дескать, смотрите, я и так про вас все знаю. Однако в Московии никто интереса не высказал. Полагаю, у них самих таких картинок было более, чем достаточно.

Однако сложившаяся политическая обстановка больше не позволяла России игнорировать Куряндию, и в начале этого года я познакомился с легендарным Афанасием Лаврентьевичем Ординым-Нащокиным. Длинная шуба, высокая боярская шапка, борода... Выглядел он очень представительно. На вид Афанасию Лаврентьевичу было лет 50 с небольшим, а по ухваткам чувствовался большой дипломатический опыт. Насколько я помню, Ордин-Нащокин был первым мелким дворянином, получившим звание боярина и высокие должности в государстве не благодаря семейным связям, а вследствие личных способностей. Таких людей можно только уважать.

Прибыл Афанасий Лаврентьевич с важной миссией. Ему требовалось уговорить герцога помочь в заключении мира между Россией и Польско-Литовским государством. А в качестве посредника этих мирных переговоров Ордин-Нащокин видел бранденбургского курфюрста Фридриха Вильгельма, и хотел, чтобы Якоб добился его согласия. Ну, это желание вполне понятно, если учесть, что Россия всеми силами стремится не допустить участия в организации переговоров Франции. Ордин-Нащокин был убежден, что это помешает интересам его страны, и я, пожалуй, с ним соглашусь.

Вот только линию поведения с моим отцом Афанасий Лаврентьевич выбрал неправильную. Толи Россия не обзавелась еще дипломатической разведкой, толи эта самая разведка мышей не ловила. А может, дело было в некотором пренебрежении (существовавшем, к сожалению, и в 21 веке тоже) к мелким государствам. Не только у гордых шляхтичей гонора было выше крыши.

И все-таки, соседей нужно знать лучше. И не упрекать Якоба в том, что он помогал Речи Посполитой, и что среди захваченных русскими пленных были курляндцы. В соответствии с инвеститурой герцога, Якоб тупо был обязан предоставлять королю ленное войско, если военные действия ведутся на территории Курляндии, или определенную денежную сумму, если бои идут за пределами герцогства.

Словом, к тому моменту, когда Ордин-Нащокин дошел до просьбы, Якоб уже был не в настроении. И отказался переслать дальше в Пруссию письмо Ордина-Нащокина с призывом поступать на военную службу в Россию, сочтя, что это было бы неэтично по отношению к бранденбургскому курфюрсту, который все еще не заключил мир с русскими.

Афанасий Лаврентьевич тут же начал убеждать герцога, что солдаты ему нужны отнюдь не для выяснений отношений в Европе, а вовсе даже наоборот. Вербовать наемников планировалось для борьбы с крымским ханом. Однако Якоб был непреклонен. И отдельно обговорил, чтобы никакие наемники через территорию Курляндии не передвигались, иначе это создаст угрозу герцогству с польско-литовской стороны. Ордин-Нащокин признал аргументы Якоба справедливыми и обещал при помощи царских факторов перенаправить корабли в Ригу или в какой-либо из портов в Эстляндии.

Словом, расстались высокие договаривающиеся стороны не слишком довольными друг другом. Однако осложнять о ношения никто не хотел, и Якоб дал мне карт-бланш. Я должен был сообщить Ордину-Нащокину нужные контакты под клятву, что в Европе этих наемников никто не увидит. А взамен он поспособствует нашим торговым делам. Во-первых, Курляндия желала закупить у русских купцов в Кокенгузене коноплю и лен по разумной цене, а во-вторых, мы просили прислать хотя бы три семьи, специализирующиеся на выращивании конопли. *

*В реальности спецов по разведению конопли герцог сманивал в 1663, но я решила, что можно пораньше начать полезную деятельность.

Поняв, что удалось найти общий язык с наследником, который даже по-русски вполне сносно разговаривал, Афанасий Лаврентьевич тут же решил давить дальше. Только уже в другом направлении. Царь Алексей Михайлович интересовался возможностью построить в Курляндии (за свой счет, между прочим!) корабли для совместной торговли в Индии. Более того, я выяснил, что московиты несколько раз просили Якоба послать в Россию специалистов по металлопромышленности.

Со специалистами особых проблем не возникло (хотя после шведского беспредела Курляндия сама в них нуждалась), а вот относительно строительства кораблей наш канцлер Фелькерзам, который в феврале этого года встретился с царским посланником Иваном Афанасьевичем Желябужским, ответил, что царю было бы выгоднее самому строить их в Архангельске. Честно говоря, я так и не понял, в чем прикол. У нас что, деньги лишние? Или Якоб боится, что такое взаимодействие не понравится ни полякам, ни шведам?

Словом, с разрешения отца, я и сюда влез. Несмотря на то, что меня не считали совершеннолетним, по указу Якоба я вполне мог выступать как частное лицо и заключать договора. Что я и сделал и с Гюйгенсом, и с Глаубером. Ну и с представителем русского купечества никто мне не мешал бумаги подписать. Русским нужны специалисты и опыт колониальных завоеваний, а нам — люди в уже имеющихся колониях. И часть наемников, которые не захотели (по разным причинам) заключать договор с русскими, уже были переориентированы мною на Африку.

Так что в Виндаву я прибыл не с пустыми руками. И подвернувшийся корабль оказался как нельзя кстати. Разумеется, на подготовку африканской авантюры понадобятся деньги и время, но я не отчаивался. С чего-то нужно было начинать! Тем более, опыт организации далеких экспедиций лишним не будет. Единственное, что удручало — отсутствие нормальной связи. Я еще (как минимум) год не узнаю, получилось ли у меня что-нибудь или нет. Вот как так можно жить и управлять подданными?!

Моему отцу как-то удается. И вроде небезуспешно. Но он экономист, а не политик. Сделать из Курляндии богатую страну смог, а защитить ее — нет. А ведь говорил ему курфюрст Фридрих Вильгельм Бранденбургский, что затягивать нейтралитет не стоит. Но Якоб его не послушал. А зря. Дядюшка слов на ветер никогда не бросал. И вывел Пруссию из ленной зависимости от Польши. С таким человеком неплохо было бы встретиться, поучиться у него, но тут против меня снова играл мой возраст. Мне в июле всего лишь 11 лет исполнится!

Основной проблемой дядюшки, как и многих других правителей 17 века, были отдельные части государства, отказывающиеся подчиняться центральной власти. Сильные корпорации добавляли дров в конфликт между сословным и чиновничьим государством, и привести все это к единому знаменателю было проблематично.

Курляндия тоже этим страдала. Якоб решил часть проблем, выкупив поместья у разорившихся собственников, но давление на центральную власть продолжало оставаться колоссальным. Мало того, что страна находилась в зависимости от Речи Посполитой, так Якоб еще и был вынужден учитывать интересы дворянства. Нет, их в любом случае пришлось бы учитывать, но одно дело — когда ты сам решаешь, где и насколько можно уступить, и совсем другое — когда тебе диктуют, что ты должен делать. Меня это как-то даже из колеи выбило.

С одной стороны, ничего странного в этом не было. В любом государстве существуют люди, которые влияют на власть. Но когда правитель становится марионеткой любого из кланов, ничем хорошим это не заканчивается. Курляндское герцогство, ставшее династическим владением последнего магистра Ордена Готхарда Кетлера, вассала польского короля, являлось фактически дворянской республикой. По "Привилегии Готхарда" 1570 г. ленные владения помещиков превратились в наследственную собственность. Власть дворянства в стране была закреплена в составленном в 1617 г. основном законе Курляндского герцогства — так называемой "Формуле правления". Высший орган сословного представительства местного немецкого дворянства — ландтаг стал надежным средством для обеспечения его обширных прав и привилегий как в управлении страной, так и в отношении крестьян.

Каждый раз, когда я сталкивался с чем-то подобным, я начинал размышлять, не за этим ли меня закинуло в 17 век. Ну согласитесь, должна же быть какая-то причина? Исторические хроники позволяют заподозрить попаданцев в нескольких известных деятелях. Вполне вероятно, что часть из оказавшихся в другом времени ничем не прославилась или просто не выжила. Но думать, что все это — нелепая, ничего не значащая случайность, как-то странно.

Вообще-то, первое время я ждал, что мне будет какой-нибудь знак. На крайний случай сон, который объяснит, на фига я попал в Курляндию и что мне с этим делать. Однако я в новом мире и времени уже почти год, а никаких объяснений не последовало. Может, это эксперимент такой интересный? Проверка — что сможет сделать один единственный человек? Тогда мне еще повезло. У меня хоть стартовые условия хорошие. В шкуре крестьянина я чувствовал бы себя намного уже. А есть возможность и на рабский рынок попасть, причем в качестве товара.

Как я сам вижу свою задачу? Ну, как минимум, оставить Курляндию богатой, колониальной державой. Чтобы, как в лучшие времена, экспорт превышал импорт, в страну охотно ехали специалисты, и росло производство. Не так уж мало, если хорошо разобраться. Колонии, даже уже имеющиеся, еще нужно отстоять, а для захвата новых требовались корабли, люди, и оружие. Последняя проблема стояла особенно остро, поскольку соседи явно будут не прочь поживиться.

Вторым направлением было расширение территории. Ведь не только же в Курляндии есть нищие дворяне, которые рады будут избавиться от убыточного имущества. А к востоку тоже есть перспективный рынок. Там есть богатые люди, которые ценят красивые ткани и предметы роскоши. И общая граница не помешает. Мой отец побаивался московитов (и наверняка у него были для этого основания), опасался, что Польше не понравится, если он начнет с ними слишком активно сотрудничать и очень осторожно подходил к заключению различных договоров.

У меня иллюзий по поводу Алексея Михайловича тоже не было. Понятно, что он отстаивает интересы своей страны, но есть шанс, что подписанный договор он нарушать не станет. И если пойти ему навстречу в некоторых его пожеланиях, то можно многое поиметь в ответ. Не хочет Якоб официально сотрудничать с русскими? И не надо. Попробую сделать это сам. Мало ли деловых людей в России? Одни Строгановы чего стоят. Правда, до них еще добраться надо. По нынешним временам — непростое предприятие.

Зато Артамон Матвеев в пределах досягаемости. Насколько я помню, он участвовал в войнах с Речью Посполитой. Про его таланты в плане финансов ничего сказать не могу, но мне от него и нужно было совсем другое — его близость к трону и влияние, которое он приобретет. Сильно сомневаюсь, что знакомство царя Алексея с Натальей Нарышкиной было случайным. А уж в том, что Матвеев умеет видеть собственную выгоду, я был уверен. Другие люди во власть не попадают.

Дело должно было облегчить то, что Артамон Сергеевич настроен был весьма проевропейски. И даже организовал прообраз придворного театра. Так что с ним вполне можно наладить контакт. Ну и свое финансовое положение он вряд ли откажется улучшить. Сейчас в России как раз есть люди, от которых страна не прочь избавиться. И это не какие-нибудь душегубы с большой дороги, это раскольники. Мне-то абсолютно по барабану, во что они верят. А уж аборигенам африканских и американских колоний тем более будет все равно. Форт Росс на мысе Доброй Надежды, а?

Алексей Михайлович, вроде бы, человек неглупый. И вполне может решить повлиять на меня, чтобы привлечь на свою сторону. А это взаимный процесс. Для того, чтобы Курляндия получила независимость, можно сыграть на противостоянии России и Речи Посполитой. Не доверяя ни одной из сторон. Быть чьим-то бы то ни было вассалом мне совершенно не нравилось. Но, как доказывал пример отца, бесконечно соблюдать нейтралитет тоже не выйдет.

Насколько я помню, Алексей Михайлович, вроде бы, звездами интересовался. Достать через Гюйгенса хороший телескоп — это не проблема. Только деньги плати. Ну и передать через Матвеева, этим я сразу трех зайцев убью — сделаю царю подарок, позволю Артамону Сергеевичу выслужиться и заинтересую обоих в дальнейшем общении. Между прочим, Ордин-Нащокин был приятно удивлен моим знанием русского языка. Так что высказать интерес к Московии будет не сложно и не подозрительно. Окружающие уже привыкли, что я интересуюсь всем подряд.

Между прочим, именно моя привычка интересоваться различными сферами деятельности привела к событию, которое показало, что все мои планы и расчеты могут оказаться несостоятельными. И началось-то всё весьма тривиально — я решил посмотреть на экзотический улов одного из кораблей. Понятно, что в Виндаве не могло не быть людей, специализирующихся на рыбной ловле, поэтому возникший ажиотаж говорил о том, что выловили действительно нечто интересное. Слухи ходили — один фееричнее другого. Вплоть до того, что пойман знаменитый морской змей, нападавший на корабли.

Мне, разумеется, стало интересно. Ну а поскольку я являлся сыном герцога, то довольно быстро получил доступ к телу загадочного существа. Толпу удерживали на расстоянии, а я подошел настолько близко, что мог дотронуться рукой до неизвестной твари. Сначала, судя по описаниям очевидцев, я думал, что это очень большая акула. Я, правда, не слышал, чтобы они дорастали до размера в 2 фута, но огромная пасть, полная длинных острых зубов как бы намекает.