Лесовка (Завершено)

— Уууург! — У Константина громко заурчало в животе, что до крайности смутило молодого человека. — Прости, почти сутки ничего не ел.

— Ой, точно, ты же голодный! — спохватилась Василиса. — Я все не понимала, почему ты ничего не ел, когда вокруг столько еды! Забыла, что ты городской, да еще и природу негативно принимаешь, — она с укором посмотрела в сторону Самойлова.

— Теперь я все иначе вижу, — не соврал Константин. — Даже уходить не хочется.

Теперь, когда сказка стала реальностью, он по-другому взглянул на мир. Вокруг столько интересного и прекрасного. У него было очень много вопросов. От новых знаний кружилась голова. Покидать лес не хотелось, еще больше не хотелось расставаться с Василисой.

— Я сейчас, — звонко рассмеялась лесовка, зашла за ближайшее дерево и растворилась.

Вернулась через секунду с другой стороны, напугав Самойлова бесшумным появлением из-за спины. В руках она несла два больших лопуха, сложенных по особому, в одном были всевозможные лесные ягоды, в другом — орехи.

— Это поможет тебе утолить голод и восстановить силы. Сядь, поешь и отдохни.

— Не стоит рассиживаться, уже немного осталось до дороги, там тебя друзья нормальной едой покормят, — ворчала кошка.

Константин мечтал остаться подольше с Василисой, а тут такая возможность. Совсем рядом зазвонила мелодия мобильника, хотя он точно помнил, что потерял его. Ощупал карманы, аппарата нет.

— Это твоя коробочка, с которой ты вечно разговариваешь, я и забыла о ней, по тропке к болоту нашла.

Телефон продолжал названивать. Первым порывом было шваркнуть сотовый о дерево, а остатки затоптать, но смотрелось бы такое поведение крайне странно. Мелодия звучала грубо и раздражала, Константин поспешил ответить.

— Алло! Жбанов! Как я рад тебя слышать...я тоже пытался тебе дозвониться, возле болота, но там связи нет...Не надо, на болото не ходите — там кикиморы, еще утащат кого-нибудь...Да! Обычные боевые кикиморы, дочки болотника, настоящие. Ты представляешь!? Они все существуют!...Я понимаю тебе трудно в них поверить, как и мне вначале, но это правда, друг!... Фэнтези? Нет, не читал, не понимаю я эти сказки, в них все придумано, не как в жизни... Не надо меня больше искать, меня лесовка Василиса скоро выведет на дорогу, там меня и заберешь. Отпускай людей — пусть отдыхают. Я только перекушу и к вам... Ягоды, орехи...Вот те на! Трубку бросил, думает, я с голодухи грибов галлюциногенных наелся.

— Не стоит расстраивать товарищей, надо собираться в путь, — поторапливала Ягодка.

— Хороший у тебя друг! Столько людей для твоих поисков собрал. Мы за всеми не успеваем уследить. Наверное, ты тоже хороший человек, раз он так волнуется за тебя.

— Надеюсь, что так!

— Это кто тут хороший! Вот он? — снова возмутилась Ягодка. — О кикиморах болотных значит, сказывал, даже эту маньячку лесную не забыл! А о говорящей кошке не слова не сказал. Эка невидаль! Между прочим, жизнь тебе спасла не раз! Неблагодарный, раз так, я буду молчать! — и она гордо замолчала, чтобы через минуту добавить ошарашенному от такого наезда Константину:

— Тебе, малохольный, не отвертеться — договор выполняй, обязан взять меня в столицу, я тебе жизнь спасла.

Ягодка гордо задрала нос и повернулась спиной, всем своим видом показывая презрение к персоне Самойлова.

Константин так и застыл с распахнутым ртом, словно приглашая летящих мимо птиц выбрать удобную дырку для устройства дупла.

Наступил вечер. В лесу заметно потемнело и стало прохладно. Самойлов порылся у себя в карманах и достал дорогую фирменную зажигалку, на ней был изображен герб российской федерации с двуглавым орлом. Подарок одного важного клиента фирмы в благодарность за проделанную работу на высшем уровне.

— Похолодало. Надо бы костер разжечь, — предложил Константин.

— Если тебе холодно, я дам одеяло — оно тебя согреет. Не надо огня, — умоляюще произнесла лесовка, обошла вокруг дерева и протянула Самойлову гору листьев.

Самойлов с недоверием посмотрел на сомнительного вида покрывало, но зажигалку убрал в задний карман.

Как оказалось, это действительно было одеяло — тонкое, но очень теплое и уютное. Его внешний слой был соткан из травы и листьев, а внутренняя часть выделана их шкурок животных, умерших естественной смертью, как рассказала лесовка.

Сумерки держались в небе недолго. Ночь набросилась на лес, словно черная хищная птица на жертву. Вышла луна, отбрасывая волны серебристого сияния.

Константин сидел на земле, скрестив ноги, и жевал ягоды, наслаждаясь свежим воздухом, красотой природы и обществом лесовки. Ему казалось, что у него выросли крылья, тело наполняла невиданная сила, с помощью которой можно свернуть горы. Хотелось набрать полные легкие воздуха и закричать от переполняющего счастья, хотелось крепко обнять этого милого старикашку...

— Стоп! Кто это?

Напротив стоял мужчина в возрасте с седой бородой, в лаптях и палкой в руке. И появился он здесь не только что. Старик продолжал молча стоять, не двигаясь. Василиса проследила за удивленным взглядом Константина и радостно набросилась на мужичка.

— Батюшка, родненький! Познакомься — это Костя! — звонко представила она Самойлова.

Хозяин грозно сдвинул брови и посмотрел на лесовку.

— Василиса, быстро домой. Нам предстоит очень серьезный разговор, который для тебя не будет приятным, — сурово произнес леший.

Лесовка опустила взгляд и медленно ушла в лес, с каждым шагом растворяясь среди деревьев, пока окончательно не скрылась из виду. Вот так просто. Даже не попрощалась.

— Здравствуй, Ягодка! Я тебя сразу и не признал. Как бабка? — обратился участливо леший к кошке.

— Дела идут в гору, когда выберется — не знаю, крутится как белка в колесе, — сетовала пушистая собеседница.

— Коли увидишь, привет от меня, скажи, в гости звал медку сладкого опробовать, — доброжелательно произнес леший.

Миг и лучезарное добротой лицо сменилось на обрюзглую маску. Константин понимал, что он сейчас уйдет и заберет навсегда с собой Василису.

— Это я во всем виноват. Вы ее не ругайте сильно, — только и смог произнести Самойлов.

— Пройдешь до тех кустов, повернешь направо, там тропинка, она выведет тебя к дороге. И больше сюда не возвращайся. Вернешься — не пощажу тогда. Я предупредил.

Константин хотел сказать что-то в ответ, но не успел. Леший развернулся и исчез, забрав с собой уютное одеяло. Как будто и не было его вовсе. Самойлов ему не понравился сразу и навсегда. Самойлов решил, что причиной тому была излишняя благожелательность к нему Василисы.

Вокруг стало пусто и одиноко. Константин не мог понять, почему так расстроен. Он мог хоть сейчас выйти на дорогу, позвонить Жбанову и поехать домой, в Москву. Но он не двигался с места. Стоял и чего-то ждал. Не мог вот так уйти и все забыть, как сон. Она ведь не попрощалась, вообще ничего не сказала.

'Как так? Может еще вернется?' — когда он устал стоять каменным изваянием, присел возле дерева и не заметил, как заснул.

Проснулся от неприятного ощущения, что кто-то на него пристально смотрит. Огляделся, Ягодки рядом не оказалось. Осмотрелся внимательнее. Рядом сидела огромная жаба под цвет лесного ковра, из-за хитрой окраски Самойлов не заметил ее сразу. Общество гигантской квакши показалось ему неприятным и он шикнул на нее. Реакции от земноводного не последовало, тогда он топнул ногой, еще раз. Жаба сидела не подвижно и смотрела прямо ему глаза, когда их взгляды пересеклись — Константин попал во власть влажных бусинок серо-зеленой квакши, словно загипнотизированный не мог пошевелиться. Сзади почудилось какое-то движение, тело не слушалось, он не смог повернуть головы. При нем остались только эмоции, внутренний колокольчик бил набат о приближающейся опасности. До спины кто-то дотронулся ледяной рукой. Что же делать?

— Кышшш! — на жабу выскочила из-за дерева черная кошка.

Чары рассеялись и Константин мог шевелиться, жутко хотелось пить, тело бил озноб, ощущения были как после наркоза. Жаба исчезла. Он оглянулся назад — кто-то хорошей прытью удалялся в лес. Самойлов радовался, что все кончилось и не заметил, что у него из кармана кое-что пропало.

— Ягодка, спасибо! Ты очень вовремя! — обратился он к кошке. — Что произошло?

Ягодка проигнорировала благодарность и вопрос, уселась на поваленное временем дерево и стала умываться.

— Все еще бойкотируешь? Ну, прости, восьмое чудо света, не успел я о тебе рассказать Жбанову, — подлизывался Константин, — тебя демонстрировать надо, а потом только рассказывать!

Никакой реакции, кошка, словно не замечала его. Молчание длилось очень долго. Наконец, Самойлов не выдержал и махнул на нее рукой.

— Пойдем что ли к дороге? — тоскливо сказал он в сторону Ягодки, которая с энтузиазмом поднялась с земли и двинулась в указанную Лешим сторону.

Константину оставалось плестись следом, иногда оглядываясь по сторонам в надежде увидеть милое сердцу личико лесовки.

Вскоре они вышли к шоссе. На встречу бежала свора из пяти породистых собак, науськанных на запах Константина. Они обложили лаем, что уши заложило. Кошка быстро среагировала и залезла на плечо Самойлова, откуда окатила собак самым презренным и надменным взглядом. В ее глазах не было ни капли страха, словно это не она испугалась, а попросту псинок жалко.

Очень быстро подтянулись хозяева собак и с ними Жбанов. Друзья крепко обнялись, пустив скупую мужскую слезу.

— Костик! Как же я волновался! В какой-то момент подумал — все, потерял друга, особенно когда ты по телефону ахинею всякую нести стал.

— Ты про что? Про русалок, лесовку, кикимор и пиявку, которая чуть не сделала из меня говнянника? — начал перечислять Константин встреченную им нечисть, — так это не ахинея, они все взаправдашние. В них нужно верить и тогда можно увидеть, хотя это не всегда может спасти тебя от смерти, скорее наоборот страху нагонит.

Самойлов все рассказывал и рассказывал, слова из него сыпались, как соль из соломки. Слушатели откровенно офигевали, Жбанов мрачнел.

— Да, что я все рассказываю, вот Ягодка — говорящая кошка, она докажет, — Константин гордо показал рукой на развалившееся у него на шее пушистое животное.

Она исправно молчала. Самойлов подергал плечом, кошка довольно замурлыкала. В какой-то момент эмоционального рассказа Самойлова, слушатели прониклись и даже хотели поверить в говорящую Ягодку, ожидая, когда та скажет хоть слово. Шли минуты, обычность кошки стала всем наскучивать.

— Ягодка, скажи дядям 'здрасьте!'. Кончай обижаться, ты меня очень подводишь, — бесился Самойлов и зачем-то добавил, — она еще умеет мысленно тяжести переносить. Мне это не раз жизнь спасло, особенно когда кикиморы обложили на болоте. Ягодка сейчас перестанет дуться и все сама расскажет и покажет. Давай, захребетница, тебя люди ждут!

Кошка вылупила огромные песочные глаза и произнесла тихое: 'Мяу'.

Константин засопел, точно страдающий насморком дракон, от обиды схватил животное за шкирку и попытался стряхнуть ее на землю. Его руку перехватил Федор и забрал Ягодку, передав ее одному из волонтеров.

— Кость, иди сюда, — он взял друга под локоть и подвел к мужчине средних лет в старомодных очках, линзы которых увеличивали в сотни раз, придавая лицу некую ученую невменяемость, — познакомься, это Сергей. Он доктор. Думаю, вам стоит побеседовать.

— О чем? — заподозрил неладное Самойлов и обратился к доктору. — Вы по какому направлению специализируетесь?

— Психология, — ответил Сергей.

Константин понял, что друг ему не поверил. Самойлов не обижался, он и сам бы так поступил на его месте. Сейчас ему предстояло выкручиваться, чтобы его не подвергли психоанализу.

— Федька, ты, правда, поверил в то, что я рассказывал? — засмеялся Константин. — Как я вас всех? Видели бы вы свои лица.

Самойлов фальшиво хохотал и переводил взгляд с одного серьезного лица на другое мрачное.

— Вы здорово нас разыграли, Константин, — оборвал психолог дурачество Самойлова, — думаю, нам все равно стоит побеседовать, вы пережили большой шок, оказавшись в непривычной для вас среде. Хорошо, что пережив такой стресс, вы сохранили чувство юмора.

— У него юмора с рождения не было, — сердито пробасил Федор.

'Предатель!' — пробежала мысль у Константина, вслух же он произнес:

— Хорошо, думаю, все очень устали, поедемте домой, а по дороге побеседуем с Сергеем, путь не близкий — времени хватит.

Всю поездку Самойлов охотно отвечал на ненавязчивые вопросы, стараясь произвести впечатление нормального человека. Полностью отрицая все, что плел другу по телефону и выйдя из леса. Кошка мирно посапывала на коленях, так и не проронив ни слова.

Через час Патриот остановился возле подъезда Константина. Федор и Сергей отошли в сторону побеседовать наедине.

— Я думаю, он действительно в порядке, ничего необычного в его поведении и речи я не обнаружил. Разыграл нас немного, — начал Сергей, закурив пахнущие шоколадом сигареты, — вполне возможно, что оставшись один в лесу, его воображение стало услужливо рисовать всяких фольклорных героев. Вы заметили, что большинство из них женского пола: русалка, лесовка, кикиморы, пиявка. У него какие-то проблемы с противоположным полом?

— Скорее наоборот, каждый день с новой подружкой, — отозвался Федор, слегка успокоившись словами Сергея.

Константин подкрался к беседующим, спрятался за ближайшей машиной и стал прислушиваться к разговору. Он ощутил сладковатый аромат дыма и ему тут же захотелось есть.

— Непостоянство в отношениях, неразборчивые связи — это своего рода тоже проблема. Не может найти ту единственную. Ну, да это другая песня, главное, что, покинув лес и вернувшись к друзьям, галлюцинации отпустили его, если, конечно, они имели место.

— Спасибо, Сергей, — поблагодарил Федор и достал из кошелька несколько крупных купюр.

— Вам спасибо, если что обращайтесь, мой телефон у вас есть, — он аккуратно сложил купюры во внутренний карман пиджака и добавил, — возможно, после пережитого у него нарушится сон, вот здесь написано успокоительное, которое поможет ему отвлечься от мрачных мыслей и избавиться от тревожности.

— Еще раз благодарю! Может, подвезти вас домой?

— Нет-нет, вам лучше сейчас побыть с другом. Я возьму такси.

Константин слышал достаточно, поэтому вернулся в 'Патриот' до возвращения Федора. У него оставались еще дела — пытки кошки.

Ягодка спокойно дремала на заднем сидении машины и не ожидала, что Самойлов позволит в ее сторону грубости. Он схватил ее за шкирку, отчего глаза на плоской морде стали как два огромных блюдца. Константин требовательно тряс кошку, получая в ответ жалобное 'мяф'.

— Ты будешь говорить, зараза? — вопрошал Константин, брызгая от негодования в разные стороны слюной. — Хватит притворяться! Я уже извинился перед тобой! Или ты начинает говорить перед Жбановым или я не знаю, что с тобой сделаю, волосатая тварь!

Ягодка, опешив от такого дерзкого отношения, не могла даже царапаться. Ее сотрясало в мужской руке так, что шерсть сыпалась клоками, а зубы отстукивали чечетку и начиналась морская болезнь. Спасло ее появление Федора. Когда он открыл заднюю дверцу, увидел следующую картину. Константин устало откинулся на удобную анатомическую спинку сидения, прикрыл глаза и отдыхал, наглаживая кошку, устроившуюся на коленях. Вокруг все было усеяно черной шерстью — валяй и свитер вяжи.