Смерть приходит и уходит...

— Ты ей все рассказал? — Алиан отвлекся от пейзажа за окном и повернулся к нам.

— Не все, но достаточно, чтобы она хотела увидеть Айну, — Тариэль ответил холодно, даже не повернувшись к другу, так и смотрел мне прямо в глаза, отвечая на вопрос. — Надеюсь, у вас обоих хватит ума больше никуда не соваться на ночь глядя и нет необходимости вас караулить. Ладно, Айна, ей не так много лет, трудно ждать взвешенных и благоразумных поступков. Но тебя, Алиан, я вообще не понимаю.

И о чем это он сейчас? О нашей эскападе по владениям мертвого мага? Так мы бы туда вообще ни ногой, если бы нас самих туда не заманили. Точнее меня, а следом за мной и Алиан пришел. Это Тариэль ругает его за то, что тот меня выручать бросился? Пора обижаться? От этих размышлений мысля извилистым путем скакнула к любопытному вопросу. А как я вообще к мертвому магу в гости попала? Принесенный в жертву парень успел предупредить меня, что это была ловушка. Для меня? Как для проводника, или как для мага? Любопытный вопрос и своевременный, кстати. Вон мужчины как на меня уставились, видно мимика у меня очень живая и активная не к месту и не ко времени.

— Что? — отмерла и кинула удивленный взгляд на собеседников.

— О чем вы думали? — вкрадчиво спросил Алиан.

— О том обижаться мне на Тариэля сейчас, или на попозже отложить, — наивно улыбнулась магам, надеясь на то, что этого объяснения им будет достаточно.

— А зачем на меня обижаться? — Тариэль кинул на меня изумленный взгляд.

— Ну, вы тут загадками говорите, а так как логика у меня женская, — ангельский голос и улыбка идеально подходят к ситуации. — То и выводы я делаю соответствующие, значит, следуя этой же логике, имею право обидеться.

— А что из себя представляет женская логика? — Алиан кинул предостерегающий взгляд на Тариэля и тот проглотил готовые вырваться слова.

— Трудно с вами, элементарные вещи объяснять нужно, — обезоруживающе улыбнулась. — У мужчин своя логика, более прямая, чем женская, — попыталась отделаться кратким ответом. — Женщины думают более извилисто и часто делают неожиданные выводы исходя из тех же предпосылок, что и мужчины.

— Ясно, — с умным видом кивнул Тариэль и добавил. — Мне пора. Счастливо оставаться.

— Эй, а про Раилана Адэнского поподробней рассказать? — и след простыл, гада, смылся в самый важный момент.

— Что именно вы хотите знать про Раилана, Айна? — кажется, меня в первый раз за знакомство назвали по имени.

Отчего мне так приятно звучание моего имени в устах Алиана? Лучше не углубляться в эту тему, а то снова лишусь с таким трудом достигнутого душевного спокойствия.

— Не знаю, наверное, то, что он не будет мстить мне, — неуверенно взглянула на мага.

— Вот сами у него и спросите, — тепло улыбнулся мне Алиан. — Меня пригласили на прием в его честь. Пойдете со мной?

— А это обязательно? — спросила с опаской.

— Если хотите и дальше бояться Раилана, то нет. Если же хотите убедиться, что вам больше ничего не грозит с его стороны, стоит сходить. Правда, к тому моменту мы с вами обязательно изменим вашу ауру, а подходящую личину выберете сами.

— Я подумаю. Время же еще есть, да? — как-то не нравится мне собственная неуверенность.

— Есть, прием состоится не ранее чем послезавтра вечером, будет время все не спеша обдумать, — маг поднялся со своего стула и убрал со стола тарелку Тариэля.

— Ой, не получится. Мне нечего надеть на подобное мероприятие, — привела чисто дамский довод, явив женскую логику во всей красе.

— Завтра прибудет ваша сумка с вещами. Потом в городе есть лавки, где можно купить все необходимое. Вы не хотите есть, Айна? — задал он вопрос.

Только тут вспомнила, зачем вообще пришла на кухню, подскочила, собираясь разогреть себе поесть, и тут же села обратно. Маг поставил передо мной тарелку с дымящимся паром супом. Как же приятно, когда за тобой так ухаживают. Только что делать с румянцем смущения, который залил щеки?

— Что-то случилось? — обеспокоился мужчина тем, что молча уставилась на еду, пытаясь справиться с эмоциями.

— Обо мне никто никогда не заботился. Пусть мелочь, но... — запнулась, подбирая слова, не удалось, бессильно завершила фразу. — Мне трудно это объяснить.

— Извините, если это показалось вам, гм, неправильным, — теперь смущенно улыбнулся маг.

— Нет, что вы! — горячо запротестовала я. — Просто непривычно как-то, — и совсем стушевалась, не зная, что еще можно сказать в такой ситуации.

Сглупила, зачем-то сделала из мелочи проблему, теперь не понимаю, как действовать дальше. Возможно, имеет смысл просто съесть то, что предложено? Вот этим и занялась, так и не подняв взгляда от тарелки, и не видела, как задумчиво мужчина смотрит на меня.

— Вы решили надеть личину? Зачем? — спросил маг, дождавшись того момента, когда опустошила посудину.

— Эм, в доме посторонние, — намекнула на мага, который сторожил у двери комнаты Алиана. — Кстати, где он? Почему не пришел поесть?

— Он давно уже в столице, несет службу там, — Алиан убрал мою пустую тарелку и опустил ее в тазик с горячей водой.

Когда успел налить? Или подогрел магией? Буду ругать, паршивца, нельзя ему вот так тратиться на всякую ерунду. Можно было и на плите согреть.

— А, ясно, — нерешительно сжала амулет личины, потом решилась. — Давайте так. Я снимаю свою личину, вы свою...

— Не стоит, — тут же заледенел мужчина.

— Чего вы боитесь, Алиан? Того, что я испугаюсь? В Черном Храме, как вы его назвали, не испугалась же. И после тоже, — говорила уверенно, стараясь сломить непонятное мне сопротивление. — Вы видели меня в настоящем облике, я вас тоже. Смысл теперь прятаться?

— Вы уверены, что хотите смотреть на мою, — он поколебался, подбирая слово, — рожу?

— У вас лицо, а не рожа, — сердито заметила в ответ. — Не говорите о себе так. Если станете так о себе отзываться, начну пытать вопросами о вашем прошлом. Я жутко любопытная. Тем более обо мне вы выспросили многое. Магию, небось применили, да? — с подозрением сощурила глаза, наблюдая за мимикой собеседника. — Придется поступить так же.

Думал он недолго, с изумлением рассматривал меня как невиданную ранее диковинку, потом улыбнулся и первым снял личину.

— Я страшно испугался ваших угроз, — напряженно сказал он, наблюдая за моей реакцией. — Придется подчиниться.

— Что не сделаешь, чтобы ускользнуть от ответов на неприятные вопросы, да? — намекнула на то, что он мне не ответил про магию и тоже сняла личину. — Вот теперь все справедливо.

— Наверное, — отмяк мужчина, не заметив ничего для себя неприятного в моем поведении.

Глаза его мягко светились теплым светом, обращенным ко мне. Маг чему-то улыбался, рассматривая мое лицо, а я чувствовала, как краска смущения снова заливает мои щеки. Вся моя неестественная храбрость куда-то испарилась. Осталось только желание куда-нибудь спрятаться от этих пронзительно серых глаз и обдумать все хорошенько.

Мужчина принялся за мытье посуды, никак не прокомментировав мое смущение, а у меня появилось время вспомнить о том, что умею дышать.

— Второе будете? — спросил меня маг, когда закончил мытье тарелок и чашек, и ложек, и вилок.

— Нет, спасибо, наелась, — есть, действительно, более не хотелось. — Пойду, почитаю, — и сбежала с кухни, надеясь на то, что эмоции лучше будут поддаваться контролю на расстоянии от Алиана.

Вот как я так быстро умудрилась забыть о том, что меня приютили в этом доме за то, что буду убираться и готовить? А получается, что обязанности вроде есть, а выполняет их частично сам хозяин дома.

Алиан смотрел задумчиво девушке вслед и растеряно думал, померещилось ли. В какой-то момент ему показалось, что шанс на взаимность есть. Как давно он понял, что любит без возможности дождаться ответного чувства? Этого он сказать так сразу не смог бы. Слишком давно и казалось бы недавно все случилось.

Еще на крыше, когда он делал шаг вперед, жизнь была иной. После падения на камни и прихода в сознание в чужом доме все очень сильно изменилось. Он никогда не думал, что придется выдирать, точнее, выцарапывать, свою жизнь у смерти когтями. И меньше всего рассчитывал на то, что в течение долгих шести месяцев не удастся сменить обличье. Разом пошло прахом все и в первую очередь изменилось мировоззрение. Тяжело думать как раньше и считать, что все хорошо, когда ты заперт в теле птицы, а твое тело пожирает яд. И ты ничего не можешь сделать, потому что магия просто не накапливается.

Айна неохотно взяла над подстреленным пернатым шефство. Он ее понимал, жить в чужом доме и иметь на руках еще и обузу в виде хищной птицы. Не сразу она приняла его в свою жизнь. Уже тогда его начала занимать загадка ее личности. Стоило понять, что девушка даже во сне не снимает личину, как любопытство разыгралось со страшной силой.

Он был послушным питомцем и, когда была такая возможность, старался защищать спасительницу, которая выхаживала его с терпением святой. Какое удовольствие ему доставило попугать Жарема Лавийяна, когда тот посмел обидеть Айну. Но это было уже после того, как Алиану в облике птицы удалось застать момент, когда, задумавшись, девушка сняла личину. То же удалось и Жарему, и с тех пор хозяин дома не давал юной воспитательнице дочери проходу.

Алиан и раньше ловил себя на том, что будь он как прежде человеком, попробовал бы пригласить Айну на свидание. А после, после того как оценил по достоинству чистоту голубых глаз, изумительно тонкие черты лица, это желание — стать человеком и попытаться что-либо предпринять для завоевание сердца девушки — стало сродни мании.

Айна говорила Тариэлю, что ее внешность приносила ей только проблемы. И тут он должен был согласиться, не имея за плечами защитника, который бы поставил на место любого зарвавшегося наглеца, ей тяжело бы жилось без личины. Девушка небольшого достатка, не имея родных и мужа, рисковала оказаться в постели какого-нибудь богача. Уж кому, как не Алиану было знать — до ранения он часто посещал приемы устраиваемые вельможами при дворе — какого рода развлечения предпочитают эти люди высшего света.

Маг перебрался к себе в комнату, продолжая размышлять все о том же — о шансах на взаимность. И пока не пришел к какому-то определенному ответу, поэтому предыдущее, принятое у розового куста решение, оставалось в силе.

Мужчина достал с полки папку, перебрал рисунки, гадая, почему именно эта вещь попалась на глаза девушке первой. Причуды подсознания и неосознанных желаний. Просмотрел хорошо знакомые рисунки и остановился на том, где была изображена она. Долго вглядывался в знакомое лицо, потом со вздохом отложил папку в сторону и отправился умываться. Всколыхнувшиеся чувства следовало привести в порядок. Как сильно сумела гостья его удивить, когда практически потребовала у него снятия личины, что теперь сна ни в одном глазу, а есть желание натворить каких-нибудь глупостей. Пойти, например, и постучаться в заветную дверь второй спальни. И просто убедиться в том, что она совсем не испытывает отвращения при виде него.

Порыв он все-таки подавил и вновь вернулся мыслями в прошлое. В воспоминания о том, как крохами, с трудом он накопил когда-то силу, что дало ему возможность обернуться человеком. Как ушел, не попрощавшись от своей спасительницы, намереваясь вернуться позже, и как все планы порушились из-за очередного предательства. В то время он представлял собой удобную мишень, ослабленный и беспомощный. Схватить и попробовать использовать — велик был соблазн для мертвого мага. О тех днях, которые провел в Черном Храме, Алиан предпочитал не вспоминать. И сейчас поступил как всегда, отодвинул в сторону неприятные воспоминания и абстрагировался от чувств вообще.

Насущный и самый главный вопрос: "Что делать с мертвецом?". Он ответа не имел. Разве что один вариант, сжечь тело Угайна и развеять пепел по миру. Но где взять такой запас сил, чтобы это провернуть? Раньше, до ранения и переплета с мертвым магом, Алиану легко удалось бы сжечь врага при помощи магии. Резерва хватило бы на достаточно долгое поддержание магического огня. Необходимо было, чтобы тело сгорело полностью, так, чтобы не осталось не только плоти, но и костей. Но мало сжечь, перед этим следовало мертвого мага обезвредить и лишить магии. И это было когда-то ему по силам. Сейчас же... Ему еле-еле хватало на поддержание репутации и собственной жизни. О какой любви можно думать, стоя на краю могилы?

Маг с досадой отбросил папку с рисунками в сторону, подошел к окну, наблюдая за бликами от магической лампы на стекле. Жизненные перспективы, как и принятое ранее решение, казались сейчас глупыми и бессмысленными.

Глава 5

Прием

Визит бабули стал для меня неожиданностью. Вот кого я меньше всего была расположена видеть, когда после ужина устроилась на кровати с книгой в руках и снова убрела мыслями куда-то в бескрайние дали неконтролируемых эмоций.

— Читаешь? — насмешливо спросила женщина с черными глазами, присев на край кровати.

— Угу, — кинула хмурый взгляд на названную родственницу. — Что случилось?

— Ничего, — невинно улыбнулась она. — Решила проведать свою воспитанницу. Узнать как у нее дела.

— Точно что-то случилось, — кинула задумчивый взгляд на Госпожу Смерть. — И почему-то мне кажется, что это как-то связано с моим визитом к мертвому магу.

— Какая догадливая, — довольно улыбнулась женщина, взяла с моих колен книгу, выпавшую из рук, повертела и вернула обратно. — Его нужно уничтожить.

— И эта великая миссия возложена на мои плечи, — не спрашивала, утверждала.

— Да, — просто ответила мне бабуля.

— Почему ты сама этим не займешься? — мне совсем не понравилось то, что сказала Госпожа Смерть.

— Я — Проводник! Я могу забрать душу, увести ее в мир иной, но я не могу убить, — пожала плечами бабуля. — Ты это и так знаешь, поэтому твой вопрос задан не верно.

— А я не проводник? — тот пафос, который вкладывала в это простое слово женщина, я изобразить не смогла.

— Ты не только Проводник, — и снова этот пафос в ее голосе. — Ты еще и маг.

— Слабый маг, — фыркнула в ответ.

— Но убить его придется тебе, — сказала, как припечатала.

— А никого лучше на роль спасителя мира не нашлось? — кажется, начинаю закипать.

— Ты еще не расплатилась со мной за жизнь птицы и двух магов, девочка, — ласково ответила мне бабуля. — Не забывайся.

— О да, ты еще напомни мне про плату за мою жизнь. Что-то ты слишком часто стала отступать от своих принципов, Госпожа Смерть, — все, меня, кажется, понесло.

— Иногда это может пригодиться, — туманно сказала она и поднялась с кровати. — Тебе придется придумать, как вернуть его душу.

— Зачем? — подалась вперед, забыв про гнев.

Любопытство правит миром.

— Так он станет уязвим для меня и для тебя как для Проводника, — спокойно ответила мне она.

— Осталась самая мелочь, — вредно отозвалась я. — Найти эту самую душу.

— Она не за гранью, — мило улыбнулась мне женщина. — В ее поисках тебе может помочь твой новый друг.