— Ах да... — вспомнил Мукуро, будто одернув себя. — Эта девочка... Наги... Как ты уже поняла, она моя замена. Она мой протеже. У нее нет внутренних органов после автомобильной аварии. Из родственников осталась родной только мать, и она не захотела пересаживать свои органы дочери. Ее жизнь поддерживают лишь мои иллюзии. Ради меня она отреклась от прошлой жизни и стала хранителем Десятого Вонголы. Я все еще нужен Вонголе, но помогать ли мне Саваде Тсунаеши — решаю лишь я сам, ку-фу-фу, — со зловещим торжеством довольно рассмеялся он.
Мармон и Реборн тем временем и сами догадались, что органы поддерживались иллюзией.
— Хром хорошо поработала, — продолжал говорить Мукуро, которому я не могла ничего ответить. — Думаю, я могу немного поиграть... Покажу разницу мелкому аркобалено между мной и Наги.
Мне показалось, что разницу он хочет показать не только Мармону, но способа намекнуть на это не было. В моей голове эхом разнесся мягкий смех, и присутствие Мукуро переместилось на какое-то расстояние в сторону. В тот же момент лежащее на полу тело Хром окутал расползающийся в стороны серый туман.
Я дернулась от неожиданности, когда Тсуна присел на корточки, обхватив голову руками, весь затрясся и начал причитать срывающимся голосом: 'Он идет!'. А потом, как заорет панически:
— Это Рокудо Мукуро! Мукуро идет!
— Прекрати! — потребовала я в ту же секунду, и братец опустил руки, с удивлением заметив:
— Моя голова... Больше не болит.
Я отвернулась, вернувшись вниманием к центру зала, при этом стараясь не обращать внимание на то, что привлекла своим выкриком чужие взгляды. Базиль и вовсе крутил головой и спрашивал, что это на меня нашло, что я кричала на Тсуну.
Тем временем туман, окутывающий тело Хром, закончил свое дело. Девочка полностью скрылась в сфере плотной серой дымки. По спортивному залу разнеслось предвкушающее:
— Ку-фу-фу.
— М-м-м? Мужской голос? — Мармон проявил удивление.
Туман рванулся в стороны от резкого движения. Знакомый звук удара торцом трезубца по полу, отчего пол пошел быстрой трещиной в сторону противника. Взлетевший камень оцарапал Мармона и перекинул его на спину, вырвав вздох.
Мукуро, каким я его помнила, но одетый в темно-синюю форму с вышитым воротником, эффектно стоял на одном колене в клубах развеивающихся остатков серого тумана.
— Ку-фу-фу, не слишком ли ты хвастаешься?
Он плавным движением поднялся на ноги и чуть повернул голову, чтобы видеть нас:
— Прошло много времени... Я вернулся с другой стороны цикла.
Тсуна, вроде бы пришедший в себя, выпал в осадок, пробормотав удивленно: 'Он жив...'. Остальные были куда меньше удивлены, кто-то не знал Мукуро, кто-то просто недоумевал, что он тут делает.
— Рокудо Мукуро... — заговорил, пришедший в себя Мармон, и в его голосе сквозило что-то похожее на ехидство. — Теперь я вспомнил, где слышал это имя раньше. Примерно месяц назад кто-то попытался сбежать из тюрьмы Вендиче. Этого человека звали Рокудо Мукуро. Рокудо Мукуро — человек, которого хотела видеть в своих рядах Вария, но он отказался от щедрого предложения и теперь гниет в тюрьме.
— Он... опять сбежал?! — братец был поражен до глубины души.
Опять... вряд ли. Побег был только один, иначе Мармон бы сказал, что этот храбрец или безумец предпринимал попытку сбежать из неприступной крепости дважды. Только сказать об этом Тсуне... Не знаю, как этого можно не видеть или не замечать. Или просто принимать как должное тот факт, что папаня без спросу или предупреждения собрал команду Хранителей. Причем использованные методы можно назвать уговорами, но я бы назвала это предложением, от которого невозможно отказаться. Такие предложения никогда не выглядят привлекательными, но опять же, никто не спрашивает, хочешь ты того или нет.
— С ним должно быть покончено, когда побег не удался, — продолжил Мармон, которому явно ничего не сказал его босс. — Я слышал, его вернули в тюрьму даже в более суровые условия.
На это высказывание Мукуро сдержанно засмеялся:
— Информационная сеть особого элитного отряда убийц Варии, оказывается, не так хорошо информирована, как считается. Я здесь сейчас, не так ли?
Двое иллюзионистов наблюдали за друг другом. Мукуро уже сплетал паутину полуправды и лжи. Мармон, видимо, гадал, что есть что.
— Какая проблема, — проворчал Мармон. — Давай все проясним. Ты только иллюзия, созданная этой девчонкой, да?
Под капюшоном иллюзиониста Варии образовалась черная дыра, в которую затягивало воздух. От этого поднялась холодная метель, которая немедленно заставила всех продрогнуть. Мармон повторял свой трюк, и тело Мукуро постепенно заковывалось в лед снизу-вверх, но не похоже, чтобы разноглазого это волновало. Вскоре Мукуро оказался погружен в глыбу льда с головой, и лицо Мармона вновь сменилось, но уже на обычный цилиндричный молот.
— Тем, что разобьется на осколки, должно быть тело той девочки, да? — воскликнул тоненько коротышка, понесшись в сторону Мукуро.
Не успел владелец синей пустышки долететь какого-то метра, как снизу взвился огненный столб пламени. Он тут же опал, показав аркобалено, обвитого лианами. На толстых лианах были огромные широкие листья и бутоны, которые вскоре раскрылись красивыми цветами лотоса. Это что-то новенькое.
Непередаваемый мягкий сдерживаемый смех Мукуро снова донесся, и лед, сковавший его владельца, растаял, превратившись в пар.
— Что за сила?! Мне больно! — закричал Мармон взволнованным голосом.
— Даже если Вайпер ошеломлен... — напряженно наблюдающий за боем Коллонело был, кажется, удивлен.
— Это хранитель Тумана, Рокудо Мукуро, — повторил Реборн для тех, кто еще не понял. — Тсуна! — неожиданно обратился он, а когда и так ошеломленный боем братец посмотрел на него все еще круглыми глазами, твердо продолжил: — Сейчас нельзя думать о Мукуро и Хром, как о разных людях. Но если встанет выбор, ты должен выбрать Хром.
— Что? — захлопал глазами братец, который явно ничего то ли не услышал, то ли не понял.
— Мукуро тебе не по зубам. Хранители Тумана очень трудные, и чем сильнее хранитель, тем сложнее с ним справиться. А этот, к тому же, уже все решил.
— Я не понимаю, Реборн... — начал братец, но репетитор его оборвал.
— Гокудера!
— Д-да, Реборн-сан? — подрывник был несколько ошарашен и удивлен, но, судя по готовности, он ожидал приказа.
— Твоя задача не дать Тсуне сделать жизненно опасную ошибку.
Реборн и Гокудера обменялись долгими взглядами и, кажется, друг друга поняли. Тсуна еще пытался выспросить у Реборна больше пояснений, но аркобалено полностью проигнорировал его, вернувшись к бою, и братец сам отвлекся туда же. Я тоже вернула внимание к сражению, которое стремительно продолжало развиваться.
Спортзал закручивался спиралью, будто огромная черная дыра медленно засасывала в себя все и искажала пространство. Ноги заскользили по доскам, когда пол вдруг накренился под углом не меньше сорока градусов. Я зашипела от боли в раненой ступне, пытаясь не упасть. Рыжий крепко схватил меня за плечо, помогая держать равновесие. Кея пристально наблюдал за Мукуро, не испытывая с виду каких-то неудобств от того, что приходится лавировать. Пол зала уже будто кто-то сворачивал, как рулон бумаги.
Кажется, Мармон только что задвигал речь о том, что в жизни важны только деньги, так как только они важны в любом из повторений цикла перерождений.
— Жадный аркобалено? Забавно! — засмеялся в ответ Мукуро. — Но если речь идет о жадности, я тем более не проиграю.
Мукуро вскинул трезубец, вновь вызвав огненные столбы, которые теперь имели возможность расти со всех сторон — из пола, свернутого рулоном вокруг сражающихся, и из стен, которые согнулись под немыслимыми углами. Мельтешение достигло той точки, когда от того, что просто смотришь, начинали болеть глаза и кружиться голова.
А Мукуро перестал улыбаться, скользя между огненных столбов и отбиваясь трезубцем от размножившегося десятками копий врага. Клоны Мармона врезались в шест, превращаясь в кляксы, словно лопнувшие резиновые шары, но совсем миниатюрный вариант успел пройти. Он разросся, накрыл Мукуро, словно огромное одеяло. Жаба-змея Мармона перевязала их, как бечевка.
Секунда — и доносится панический дрожащий голосок Мармона:
— Невозможно!
Одеяло разрывается крупными цветами лотоса. Мукуро, окруженный хищными лианами и безобидными цветами, держал между пальцами две половинки кольца.
— Так мне нужно соединить их? — спросил он у растерявших всю уверенность Червело.
— Д-да.
— Еще не все! — воскликнул голос Мармона, а кляксы от его клонов стали рассыпаться песком, собираясь в тело коротышки. — Я вернулся за твоей головой! Я еще не показал тебе всю свою мощь!
Не смотря на уверенные слова, невооруженным глазом было видно, что хранитель Тумана Варии тяжело дышит. Он устал, но все равно не собирался сдаваться.
— Ты знаешь об этом, не так ли? — спросил его Мукуро, продолжая ровно стоять на полу, который двинулся под его ногами вверх. — Возвращение в иллюзию с помощью иллюзии значит, что ты потерял контроль над своими пятью чувствами.
Мармон, которого начала душить своя собственная змее-лягушка, захрипел.
— Где же твоя так называемая сила? — спросил Мукуро изменившимся голосом, в котором сквозила угроза.
Мармон испуганно закричал, падая в темную дыру, куда начал обваливаться пол. Наша площадка тоже накренилась под углом, близким к значению девяносто, и народ в попытке не упасть хватался руками за все, что можно. Рыжий уже совсем прижимал меня к себе одной рукой, а второй и ногами успевал как-то держаться. Ламбо, до этого с весельем наблюдавший за обилием красок, как-то держался, но сорвался. Его перехватил синаем и подтянул к себе Ямамото.
Мукуро засмеялся, но совсем непривычно. Обычно его смех сдержанный, сейчас же он смеялся от души и в голос. Это было похоже на подкравшееся безумие, так как он тоже падал в пропасть, следом за Мармоном. И все же я видела, что Рокудо в своей стихии.
— Так, аркобалено, насколько тебе нравится мой мир?!
Тело Мукуро исчезло, растворившись в какой-то непонятный темный поток, который впитался в его противника. Мармон набух, как губка. Он чувствовал свой провал, и голос его стал еще тоньше:
— Остановись! Я умру! Я умру!
— Есть только одна причина твоего поражения. Твой противник — я, — самодовольно объявил Мукуро высоким голосом, казалось, звучавшим отовсюду.
Закричав, Мармон лопнул, как воздушный шар. Ошметки разлетелись во все стороны, но пол решил прекратить свои танцы и встать на место. Вскоре только легкий исчезающий дымок говорил о том, что здесь шел невиданный ранее поединок, да и тот быстро растворялся, исчезая.
Появившийся в центре зала Мукуро вновь стоял на одном колене, отставив чуть в сторону трезубец. Никто не был уверен, действительно ли это конец. Червелло заметили кольцо на черной перчатке, затем переглянулись и объявили:
— Хром Докуро получила кольцо Тумана. Поэтому победитель этой битвы — Хром Докуро.
Это выглядело странным решением. Причем мне не верилось, что они не знали, кто такой Мукуро, и не могли предположить, откуда он взялся, кроме как из иллюзии Хром. Не после того, как Реборн тут столько распинался. Выставить двух человек вместо одного... Явное нарушение правил, несмотря на то, что Хром и Мукуро связаны. Конечно, я не собиралась встревать, но и Вария молчала.
— Эм... Подожди! — вдруг воскликнул Тсуна. — Ты не должен был заходить так далеко!
— Жалеть врагов в такой ситуации... Ничего не меняется, Савада Тсунаеши. Но... Не думай, что имеешь надо мной власть и можешь приказывать.
От брошенного Мукуро взгляда Тсуна сжался и побледнел. Рокудо отвернулся и продолжил спокойно, уже другим тоном, весьма безобидным:
— Не нужно волноваться. Малыш сбежал. Кажется, он специально сохранил часть энергии, чтобы улететь. Он умный аркобалено.
Это хорошо. Не хватало мне еще тут кровной мести Варии или чего-то подобного. Конечно, все знают, что рискуют жизнями, но вряд ли это поменяет отношения в лучшую сторону после подобного.
— Гола Моска, — негромко бросил Занзас, сидевший в кресле. — После битвы уничтожь Мармона.
Босс Варии даже в лице не поменялся, а я просто опешила. Как и в бою хранителей Солнца, этот огромный парень в противогазе выполняет черную работу. Вообще, это, в конце концов, расточительно! Из-за одного проигрыша он готов убить подчиненного? Странно... но, как оказывается, я была лучшего мнения о нем.
Гола Моска запыхтел из противогаза, но снова ни слова не сказал. На диво молчаливый мужик. Вся остальная Вария не сдерживает себя от выкриков или колких фраз.
— Боже мой, Занзас, — неожиданно обратился к нему Мукуро с улыбкой. — Планы, что ты готовишь, в самом деле отвратительны. Мафия снова разочаровывает. Впрочем, я не собираюсь совать свой нос, и без меня это успеет сделать другой. Я не особо хороший человек и не буду вмешиваться... пока это не заденет мой интерес.
Померившись с боссом Варии взглядами, Мукуро отвернулся, направившись в нашу сторону. Я оставалась в недоумении. То ли у меня вдруг мания величия выросла, то ли иллюзионист в самом деле говорил обо мне. Все фразы двузначны, но у меня создается такое впечатление.
Кен и Чикуса тут же вышли ему навстречу с поздравлениями. А вот Гокудера достал динамит, собираясь устроить 'горячую' встречу:
— Ты! Зачем ты сюда пришел?!
— Эй, Гокудера! — попытался его остановить Такеши.
Мое внимание привлекла знакомая давящая аура Хибари. Повернув в его сторону голову, я заметила нехороший прищур, с каким Кея сверлил Занзаса. Пробормотав с осознанием ситуации: 'Ох, мать', я экстренно пыталась придумать, что делать.
Еще один. Что ж им всем так хочется помериться взглядами с боссом Варии? А главное, тот совсем не против, значит, если кто-то из этих двоих ослов сорвется в бой, он ответит.
— Нет причин для беспокойства, — улыбался Мукуро, продолжая свой путь. — Я здесь лишь для поддержания установившейся традиции.
Он неожиданно остановился возле меня, пребывавшей в коме нехороших предчувствий, наклонился и прикоснулся губами к щеке. Это даже поцелуем в щечку нельзя было назвать, но он задержался чуть дольше, чем позволяли правила приличия.
Конрад, который давно меня отпустил, стал каким-то дерганным. Я вроде бы даже не покраснела и тем более не собиралась неадекватно реагировать на 'приветствие'. Удостоверившись в этом, рыжий достал сигарету и стал нервно мять ее в зубах, кося единственным глазом назад.
Когда Мукуро выпрямился, смотря мне в глаза с какой-то хитринкой, я спросила шепотом:
— Ты специально, да? Мне же страшно оборачиваться. Ты-то исчезнешь, а Кея потом одну меня терроризировать будет.
— Ку-фу-фу, — засмеялся он вновь тем же сдержанным смехом. — Не волнуйся, я тебя не брошу на растерзание. Откровенно говоря, ты теперь от меня никуда не денешься.
В данный момент у меня была куча слов и такая же куча вопросов, которые не следовало кому-то еще слышать, но выдать я смогла только глубокомысленное:
