— Привыкай, подруга, — хлопнула Лауру по плечу Ванда, — ты тут теперь надолго... школьница.
— Отвали, — девушка спихнула руку Уилсон со своего плеча.
— Закончили? — отлип от стены Росомаха. — Тогда за мной.
Уже знакомым маршрутом мы прошли к лифту, что соединял тайные подземные сооружения под зданием с остальной частью поместья, и поднялись на первый этаж.
Ксавье уже ждала нас в гостиной. Помимо немолодой телепатки, в помещении была только Джин Грей, что, видимо, уже вернулась из лазарета.
— Как там Шторм? — первым делом осведомился я.
— Всё в порядке, — ответила раньше наставницы Джин, — сильное истощение и кровопотеря, но ничего, что нельзя исправить недельным отпуском.
Как я и думал.
— Сегодня у всех нас был трудный день, — тоном заботливой матушки начала Ксавье, — но мы выдержали это испытание. Присаживайтесь.
— Ага, — хмыкнула Ванда и первой последовала предложению, плюхнувшись по центру огромного дивана, а затем продолжила с заботливыми интонациями в голосе, — ты-то устала больше всех. Не надорвалась тут?
«Блядь... опять она за своё». Откуда-то сзади донёсся не то вздох, не то скрип (зубов) — это Логан подавился воздухом.
— По очевидным причинам я не могу посоперничать с тобой на поле боя, — спокойно, не подавая виду что слова наёмницы обидели её, ответила Шарлин, — но ты ошибаешься, если считаешь, что я всё это время просиживала без дела свой зад.
А, нет, всё же задела её шпилька Ванды.
Пока профессор говорила, мы тоже совершили посадку на преступно роскошную мебель гостиной.
— Среди гибридов Страйкер были те, кто обладал немалой телепатической силой и противостоял мне, — продолжила Ксавье, — но даже те, кто подобными способностями не обладал, имели импланты, установленные человеком, который отлично понимал, как защитить сознание от телепатического вмешательства. И мне пришлось приложить немало усилий, чтобы пробиться через этот заслон и оказать хоть какое-то воздействие на ваших противников.
Женщина сделала перерыв, чтобы набрать воздуха в лёгкие.
— Та особь, которую вы отпустили, — догадался, к чему ведёт женщина, я. — Вы говорили с ней, проникли в её сознание. Что такого особенного вы там увидели, что решили отпустить?
— Любая жизнь заслуживает шанса, разве нет? — философски отозвалась Ксавье.
— Не надо запудривать нам мозги, — тут же ответил я, — ни за что не поверю, что в разгар боя вы решили рискнуть жизнями всех союзников из-за приступа сентиментальности. Её способность. Хэнк сказал, что знал ту, кому она принадлежала. Это кто-то из родственников Силис?
Уголки губ Ксавье дернулись, но это не было похоже на досаду, нет... думаю, она предвидела, что я это скажу.
А вот Джин, судя по реакции, ничего не знала. Но ведь Шарлин понимала, что я подниму этот вопрос, значит, хотела, чтобы девушка услышала этот разговор, так ведь?
— Да, — как бы нехотя согласилась Ксавье, — её старшая сестра. Она была очень дорога всем нам, но особенно Хэнку. Она пропала десять лет назад. Мы искали, приложив все силы, но нам не удалось найти никаких следов...
— Даже при помощи... — я мотнул головой в сторону, откуда мы пришли, намекая на Церебро, что должно быть установлено где-то на подземных этажах.
— Да. Даже при помощи Церебро. Мы думали, что потеряли её навсегда, но... — она сделала драматическую паузу, — в сознании этого гибрида я почувствовала, словно встретила свою старую подругу...
— Мы отпустили её, потому что тебе показалось, что у неё мозги как у вашей мертвой подружки? — снова встряла в рассказ Шарлин Ванда.
— Мне не просто показалось, — Ксавье непроизвольно повысила голос, — я умею различать человеческие разумы. Я всю жизнь этим занимаюсь. Это была она. Эйлис. Она там. Эта гибрид получила не только её силы.
— И где она теперь? — спрашиваю.
— Я не знаю, — призналась Ксавье, — она не хочет, чтобы её нашли.
— Если сестра Силис жива, мы должны сказать ей! — вдруг выдала Джин.
— Так, я чего-то не понимаю! — воскликнула Ванда, перебив Джин. — Эти чуваки просто воровали или забирали способности мутантов и вживляли их своим монстрикам. Допустим, они поймали вашу подружку, вскрыли и забрали силу. Откуда у гибрида её сознание? Оно что... передаётся как сифилис?
— Способности Эйлис были многогранны, — ответила Шарлин, — никто из нас не осознавал до конца их истинную природу и на что она в конечном итоге способна. Я не исключаю возможности того, что она смогла сохранить частичку себя даже после смерти физического тела.
— Нехуёвый у неё наборчик, — присвистнула Ванда. — А я думала, что это мне повезло выиграть в лотерею способностей.
— Главное, чтобы эта Эйлис, если это она, не стала очередным бедствием на нашу голову, — внёс я нотку прагматизма.
— Я приложу для этого все усилия, — кивнула Шарлин, — сохранить достижения этого дня в наших интересах.
— Имеете в виду контакт со Щитом?
— Конечно, — отозвалась Профессор Икс, — Со Щитом и правительством в его лице. Возможно, благодаря тому, что было сегодня, мы сможем, наконец, услышать друг друга.
— Уже услышали, по крайней мере отчасти, — отвечаю я. — Фьюри ведь согласилась передать вам Морин, несмотря на то, что она была в центре всего. Да и с легализацией Лауры теперь не должно быть проблем.
— Да, это значительный шаг, — Согласилась Шарлин, но мы оба понимали, что Фьюри и Щит — это ещё не всё правительство.
Да, одноглазая глава разведки имеет огромное влияние, особенно сейчас, после столь сокрушительной победы над Гидрой, но враз изменить отношение всего политического аппарата и тех, кто напрямую заинтересован в усилении ксенофобных настроений в стране, не сможет не то что Фьюри, но даже президент. Но сотрудничество с Щитом — это существенный фундамент, на котором можно построить будущие мосты.
— Что же насчёт вас, молодая леди, — вдруг сменила тему Ксавье. — Если вы всё так же хотите остаться жить в этих стенах, то вам пора ложиться спать, ведь через шесть часов начнутся занятия.
Лаура явно растерялась, внезапно оказавшись в фокусе всеобщего внимания.
— Первый день в новой школе, — Ванда повернулась к Лауре и заговорщически поиграла бровями. — Лучше подготовиться как следует. Произведёшь хорошее первое впечатление — и все симпатичные мальчишки твои.
— Я... — взгляд девушки метнулся от Ксавье к Ванде, потом ко мне и обратно к Шарлин, — да, я останусь...
Хотя в голосе её не было абсолютной уверенности. Но ей это нужно. Общение со сверстниками, социализация, новые друзья и первая любовь — вдруг она и правда найдёт себе объект для симпатий — всё это пойдёт ей на пользу. Потому что прямо сейчас её личность, её сознание, благодаря ужасному воспитанию, сильно перекошены совершенно не в ту сторону.
— Джина, будь так добра... — профессор коснулась запястья своей любимой ученицы рукой.
— Конечно, — Грей, что стояла за спиной у Ксавье всё это время, поняла наставницу с полуслова. — Пойдём, я покажу тебе, как у нас всё устроено.
В этот раз сцена протеста, что случилось в прошлый раз, не повторилась, и Лаура позволила Джин взять себя за руку и отвести к выходу.
— Постойте, — шепнула Лаура на полпути, выпустив руку Джин, и, развернувшись к нам, посмотрела прямо на меня, — я хочу сказать...
Она замолчала, собираясь с духом.
— Спасибо, — наконец выдавила из себя девушка.
Она сказала это очень тихо. Это короткое слово явно далось ей с большим трудом.
— Не за что, — автоматически откликнулся я, улыбнувшись девушке, — ты всегда можешь...
— Нет! — перебила вдруг она, уже гораздо более уверенным тоном. — Есть за что. Ты не обязан был мне помогать, но... сделал для меня больше чем кто-либо... я... этого не забуду... спасибо.
По мере речи она робела всё сильнее, а голос её звучал всё тише и тише, последнее слово было произнесено уже чуть слышным шепотом.
Я хотел было сказать, что действовал и в своих интересах в том числе, но сразу же понял, что это было бы совершенно неуместно. А что уместно? Сказать пожалуйста? Так только хуже. Боже, какая смущающая ситуация! Я тоже растерялся!
— Хм-хм-хм, — вдруг разрушила атмосферу неловкости Ванда. — И всё? Только ему одному ты благодарна?
Наёмница встала с дивана и склонилась к девушке, выжидательно заглядывая той прямо в глаза.
На долю секунды на лице Лауры промелькнуло было раздражение, но оно быстро сменилось чем-то другим... вынужденной благодарностью? Не знаю, как точнее охарактеризовать это выражение.
— Спасибо, — гораздо громче, чем в прошлый раз, сказала она. — Всем вам спасибо.
Она обвела взглядом комнату, на мгновение останавливаясь на каждом.
— То-то же, — Уилсон по-отечески (или всё-таки по-матерински?) потрепала девушку по волосам, чем мгновенно сбила той всё настроение.
Лаура отскочила от наёмницы, уставившись на женщину с подозрением.
— Что? — ухмыльнулась Ванда. — Ну неплохо же сработались? Дай пять.
Она подставила Лауре раскрытую ладонь.
"Да отстань ты уже от неё!" — мысленно воскликнул я. Слишком много неловкости за слишком короткое время! Она и так сказала за минуту больше слов благодарности, чем за всю жизнь.
Но в этот раз Лаура не смутилась и всё-таки ответила на жест Уилсон. Только ударила не ладонью, а кулачком.
— Ах ты... — отдёрнула руку Ванда, — мелкая, царапаешься!
Критическая ошибка
Расставшись с Лаурой на столь тёплой ноте — удивительно, но похоже даже их с Вандой первоначальный конфликт вылился во что-то позитивное — мы покинули владения Ксавье. На самом деле, оглядываясь назад: все эти подшучивания и провокации, на первый взгляд весьма жёсткие, на деле лишь помогли Лауре вписаться в компанию, почувствовать себя частью нашей спонтанно образовавшейся команды. На секунду я даже задумался: «А не было ли это изначальным умыслом Ванды?» Да нет, бред какой-то — Уилсон ведь у нас олицетворяет хаос, а он, хаос, так получается, что иногда может привести к положительным результатам. Вот и всё.
Сразу же по прибытии в Паркер Индастриз я устремился в лабораторию. Нужно как можно быстрее начать анализ, и так уже много времени упущено, и с каждой лишней секундой шансы разобраться в ситуации становятся всё более призрачными.
Тем более, что со всеми данными мне придётся разбираться самому. Коннорс уже отправилась на заслуженный отдых. По крайней мере, у меня есть всё необходимое оборудование и большая его часть автоматизирована в достаточной мере, чтобы с небольшой помощью Ванды и Бобби я мог решить все возможные задачи.
Первым делом я взял образцы собственной крови и тканей из раны на руке, благо Бобби была рядом, чтобы осуществить необходимые манипуляции с протезом из плоти симбионта в моём теле. В процессе взятия образцов выяснилось, что, хотя боль и заметно утихла за прошедшее время, единственным прогрессом в плане восстановления можно было считать только лишь нормализовавшуюся свёртываемость крови. Ну, уже что-то. Позитивная тенденция как-никак.
Проделав все необходимые манипуляции с образцами из одной руки, я сразу же начал их сбор с другой и под недоуменным взглядом девушек принялся вычищать грязь из-под ногтей.
— Кровь этого придурка, — пояснил я, — она уже засохла, но это не проблема. Я специально не мочил пальцы этой руки, когда был в душе.
— Предусмотрительно, — хмыкнула Ванда одобрительно, на секунду оторвавшись от своей новой игрушки — одного из трофеев, оставшихся от тел поглощенных гибридов.
Она постепенно выковыривала посторонние куски из импланта. Он ведь не состоял целиком из чудо-металла — это было бы слишком расточительно.
Что же касается крови. Ни она сама, ни Бобби никогда не придавали особого значения таким мелочам, как её капли — или литры в случае Уилсон — пролившиеся во время боя. И зря. В нашем мире, полном сомнительного толка компаний и организаций, что в поисках власти готовы перешагнуть через любые нормы морали и права, подобное чревато ужасными последствиями. Особенно если ты обладатель уникальной силы, что привлекла внимание таких людей. Хотя, чтобы не быть лицемерным, стоит признать, что и я сам не гнушаюсь покопаться в чужом геноме, чтобы потом извлечь из него какую-то пользу для себя. Что собственно и является причиной того, что я до сих пор жив. Но… это другое, вы же понимаете?
Часть образцов я загрузил в гематологический анализатор и запустил автоматический процесс анализа, другую поместил в вакуумную камеру электронного микроскопа и приступил к их изучению.
Поначалу привычная работа позволила не только отрешиться от болевых ощущений в руке, но и успокоить мысли, но длилось моё умиротворение не долго. В течение часа или чуть более того я скрупулезно изучал образцы своей крови, не позволяя раздражению и предвзятости влиять на рабочий процесс.
— Хрень какая-то! — не сдержался, наконец, я и отшатнулся от прибора.
Блядь! Резкое движение снова вызвало приступ боли в руке.
— Что там? — заинтересовались моим поведением дамы.
А я уже и забыть успел о том, что они были рядом всё это время, ожидая, когда я дам какие-то комментарии.
— Да нихуя там нет! — не сдерживая злости, ответил я. — Абсолютно, мать его, ничего! Я дошёл до десятой доли ангсрема, но там просто ничего нет.
Абсолютно никаких примесей в моей крови. Вообще никаких отклонений от нормы, если не считать того, что отсутствуют признаки работы исцеляющего фактора.
Взяв скальпель со стола, я сделал надрез на здоровой руке.
— Не заживает, — заметила Бобби через пару секунд.
— Да… — согласился я, — что бы это ни было, оно полностью отключило мою регенерацию, но при этом в крови нет никаких следов.
— Значит, всё-таки магия, — усмехнулась Ванда.
Не став комментировать это замечание, я просмотрел результаты гематологического анализатора. Все показатели в норме.
— Как это ни называй, — хмуро заключил я, — эта штука неуловима для приборов, но при этом оказывает очень даже заметное влияние на физиологическом уровне.
Хотя не стоит исключать, что это я сам что-то упускаю. Ведь я сейчас не в лучшем состоянии и мог упустить какую-нибудь малозаметную деталь. И что делать? Откладывать изучение, дожидаясь, пока «проклятье» спадёт само тоже не вариант. Но, наверное, всё же стоит дождаться утра и попросить помощи у Карен. Взгляд другого специалиста. Непредвзятый. Вот что мне нужно.
