под видом перебежчиков, и они сообщат ему о нашем намерении захватить лагерь
Сунь Хуаня, — подумав, сказал У Бань. — Чжу Жань поспешит на помощь своим,
а мы из засады нападем на него.
Чжан Нань и Фын Си начали готовиться к сражению.
Чжу Жань собирался идти на помощь Сунь Хуаню, когда привели перебежчиков.
Чжу Жань стал их допрашивать.
— Мы воины из отряда Фын Си, — отвечали те, — но наш военачальник и
награждает и наказывает несправедливо. Вот мы и решили сдаться вам, чтобы
сообщить одну тайну.
— Какую? — быстро спросил Чжу Жань.
— Сегодня ночью Фын Си решил захватить лагерь Сунь Хуаня. Он говорил, что
ему дадут сигнал к нападению.
Чжу Жань тотчас же послал гонца предупредить Сунь Хуаня. Но гонец не
добрался до места, он был убит в пути воинами Гуань Сина.
На военном совете военачальник Цуй Юй сказал Чжу Жаню:
— Не слишком доверяйте этим перебежчикам! Возможно, их подослали с целью
заманить нас в ловушку. Как бы не погубить наш флот. Вы оставайтесь на
месте, а я совершу вылазку.
Чжу Жань согласился, чтобы Цуй Юй с десятитысячным войском пошел на помощь
Сунь Хуаню.
А ночью Фын Си, Чжан Нань и У Бань со своими отрядами действительно
ворвались в лагеря Сунь Хуаня, и воины его обратились в бегство.
Цуй Юй, заметив в лагерях сигнальные огни, стал торопить свое войско. Но
едва они обогнули гору, как в ущелье загремели барабаны, и на них с двух
сторон напали Гуань Син и Чжан Бао. Цуй Юй хотел бежать, но столкнулся с
Чжан Бао, который в первой же схватке взял его живьем в плен.
Узнав об этом, Чжу Жань увел свои суда вниз по реке на пятьдесят-шестьдесят
ли. Сунь Хуаню с остатками войск удалось бежать.
— Нет ли здесь поблизости какой-нибудь крепости, где можно было бы
укрыться и запастись провиантом? — спросил он военачальников.
— Немного севернее находится город Илин, — ответили ему.
Сунь Хуань направился в ту сторону, и едва успел войти в город, как подошел
У Бань и осадил Илин.
Гуань Син и Чжан Бао отправили под большой охраной пленного Цуй Юя
к Сянь-чжу в Цзыгуй. Император приказал наградить воинов, а Цуй Юя казнить.
Это навело страх на военачальников Сунь Цюаня, и слава Сянь-чжу загремела
еще громче.
Когда от Сунь Хуаня прискакал гонец с просьбой о помощи, Сунь Цюань сильно
встревожился и созвал на совет гражданских и военных чиновников.
— Сунь Хуань осажден в Илине, Чжу Жань потерпел поражение. Сила вражеских
войск растет. Как нам быть?
— Правда, мы потеряли многих военачальников, но у нас еще остались другие,
— произнес Чжан Чжао. — Чего же нам бояться Лю Бэя? Назначьте главным
полководцем Хань Дана и дайте ему в помощники Чжоу Тая. Во главе передовых
войск поставьте Пань Чжана, а Лин Туна во главе тылового отряда; Гань Нин
пусть ведет основные силы.
Сунь Цюань принял этот совет, и военачальники стали спешно готовиться к
походу. Только один Гань Нин, в то время болевший, не мог выступить вместе с
ними.
Тем временем войска Сянь-чжу вышли на границу Илинского округа. Император
приказал на протяжении семидесяти ли создать цепь из сорока лагерей.
Необыкновенные подвиги молодых воинов Гуань Сина и Чжан Бао заставили
призадуматься Сянь-чжу, и он со вздохом сказал:
— Наши старые военачальники совсем одряхлели. Теперь мы надеемся лишь на
наших героев-племянников, с ними нечего бояться Сунь Цюаня!
В этот момент ему доложили, что приближаются войска Хань Дана и Чжоу Тая.
Сянь-чжу стал думать, кого бы из военачальников послать против врага, как
вдруг вбежал приближенный сановник и испуганно сказал:
— Государь! Старый Хуан Чжун со своими воинами перешел на сторону врага!
Но Сянь-чжу засмеялся:
— Хуан Чжун не такой человек, чтобы изменить нам! Его глубоко задели наши
слова, что старые военачальники больше не совершают подвигов, и теперь он
все силы приложит, чтобы доказать обратное!
Вызвав к себе Гуань Сина и Чжан Бао, Сянь-чжу сказал:
— Хуан Чжун может допустить какую-нибудь ошибку, и вам придется помочь
ему. Только и сами будьте осторожны!
Молодые воины с поклоном приняли приказ императора и повели свои войска на
помощь Хуан Чжуну.
Поистине:
Старик, что служил господину, не зная измен и коварства,
Еще одним подвигом смелым прославит свое государство.
Тот, кто хочет узнать, чем закончился поход Хуан Чжуна, пусть посмотрит
следующую главу.
ГЛАВА ВОСЕМЬДЕСЯТ ТРЕТЬЯ
которая повествует о том, как во время битвы у Сяотина в руки Сянь-чжу
попался его недруг,
и о том, как ученый книжник был назначен полководцем
Действительно, храбрейший военачальник Хуан Чжун, оскорбленный словами
Сянь-чжу, схватил меч, вскочил на коня, и в сопровождении нескольких воинов
помчался прямо в илинский лагерь. Его встретили военачальники У Бань и Чжан
Нань.
— По какому делу вы приехали, полководец? — спросили они.
— Я от самого Чанша следую за Сыном неба, — отвечал Хуан Чжун, — и
оказал ему немало услуг. Правда, мне уже больше семи десятков, но я и сейчас
съедаю по десять цзиней мяса за раз, могу натянуть самый тугой лук и ездить
на самом быстром коне. И все же Сын неба сказал, что от стариков нет никакой
пользы! Вот я и хочу доказать, что я не стар! Я пришел сюда, чтобы драться с
врагом. Пусть Сын неба посмотрит, какой я старик!
Во время этой беседы У Баню доложили, что подходит передовой отряд вражеских
войск и конные разъезды уже недалеко от лагеря. Хуан Чжун в один миг выбежал
из шатра и вскочил на коня.
Фын Си и У Бань пытались остановить его:
— Вы почтенный военачальник и вам не подобает действовать сгоряча.
Но Хуан Чжун не стал их слушать и, хлестнув коня, умчался. Тогда У Бань
приказал Фын Си следовать за стариком.
На полном ходу осадив коня перед войском врага, Хуан Чжун обнажил меч и стал
вызывать Пань Чжана на поединок. Пань Чжан выехал вперед в сопровождении
военачальника Ши Цзи. Поиздевавшись над старостью Хуан Чжуна, Ши Цзи начал
бой и в третьей схватке пал от меча Хуан Чжуна. Пань Чжан пришел в ярость и
бросился на старика, изо всех сил вращая над головой мечом Черного дракона.
Этот необыкновенный меч достался ему, когда брали в плен Гуань Юя.
Хуан Чжун дрался с ожесточением, и Пань Чжан вскоре понял, что ему не
одолеть старого воина. Пустив коня во весь опор, он бежал без оглядки. Хуан
Чжун погнался было за ним, но потом передумал и вернулся обратно.
Гуань Син и Чжан Бао встретили победителя такими словами:
— Наш мудрейший повелитель приказал идти вам на помощь. Но вы уже
совершили подвиг, и мы просим вас поскорее возвратиться в лагерь.
Хуан Чжун и слышать об этом не хотел.
На следующий день снова пришел Пань Чжан с войском. Хуан Чжун немедля выехал
на бой, упрямо отказываясь от помощи, которую ему предлагали и Гуань Син, и
Чжан Бао, и У Бань.
Выдержав всего несколько схваток, Пань Чжан обратился в бегство, держа в
вытянутой руке меч Черного дракона.
— Стой, злодей! Я мщу за Гуань Юя! — кричал гнавшийся за ним Хуан Чжун.
Так Пань Чжан увлек за собой старика на целых тридцать ли. А там вдруг
раздались оглушительные крики — из засады выскочили воины Чжоу Тая, Хань
Дана и Лин Туна. К ним присоединился и Пань Чжан, с ходу повернув свой
отряд. Хуан Чжун оказался в тесном кольце врагов.
Внезапно налетел бешеный ветер. Старый военачальник пытался отступить к
горе, но на ее склоне появился отряд во главе с Ма Чжуном. Ма Чжун выстрелил
из лука, и стрела попала Хуан Чжуну подмышку. Старый воин едва удержался в
седле.
Противник сразу перешел в наступление, но тут на помощь старику подоспели
Гуань Син и Чжан Бао; многочисленный враг бежал.
Раненого Хуан Чжуна проводили в императорский лагерь. Рана сильно болела и
кровоточила. Сянь-чжу лично навестил старика.
— Это мы во всем виноваты! — говорил он, поглаживая Хуан Чжуна по спине.
— Я глубоко счастлив, что мне пришлось служить вам, государь, — отвечал
Хуан Чжун. — Пожил я достаточно, мне уже около семидесяти пяти лет. Верю,
государь, что вы будете беречь себя и еще завоюете царство Вэй!
Вскоре он перестал узнавать окружающих и ночью скончался.
Потомки сложили о нем такие стихи:
О воинах старых толкуя, его вспоминают доныне.
В сражении при Сычуани он подвигов много свершил.
Он лук свой, тугой как железо, натягивать мог без усилья,
Легко, словно юноша, в битве тяжелые латы носил.
Хэбэй потрясал он отвагой, служа своему господину,
Его многославное имя вокруг разносила молва.
Он прожил героем на свете и жизнь свою кончил героем,
Хотя и была перед смертью белее, чем снег, голова.
Император горевал о смерти старейшего военачальника и приказал с большими
почестями похоронить его в Чэнду.
— Из пяти наших храбрейших полководцев Тигров трое погибли, а мы все еще
не отомстили врагу! — сокрушенно вздыхал Сянь-чжу.
С отрядом телохранителей он отправился в Сяотин и созвал там на совет
военачальников. Решено было разделить все войско на восемь отрядов и перейти
в наступление на суше и на воде. Флот возглавлял Хуан Цюань, а сам Сянь-чжу
встал во главе сухопутного войска. Было это в середине второго месяца
второго года периода Чжан-у [222 г.].
Когда Хань Дан и Чжоу Тай узнали о приближении врага, они решили выйти на
бой. Противники расположились друг против друга в боевом порядке. Хань Дан и
Чжоу Тай выехали вперед. Они увидели, как у ворот лагеря раздвинулись
знамена и на коне показался сам Сянь-чжу под желтым шелковым зонтом с
золотыми украшениями. Справа и слева от него виднелись желтые секиры и белые
бунчуки, шитые золотом и серебром; походные знамена окружали его
полукольцом.
— Вы теперь стали императором и вам не следовало бы выезжать так
неосторожно! — громко закричал Хань Дан. — Случайно вы можете лишиться
жизни!
— Ты, жалкий пес! — гневно ответил Сянь-чжу, протянув руку в сторону Хань
Дана. — Мы поклялись отомстить тебе! Не жить нам с тобой под одним небом!
— Кто начнет бой? — обратился Хань Дан к своим военачальникам.
В ответ на его вопрос вперед выехал Ся Сюнь. В ту же минуту из-за спины
Сянь-чжу появился вооруженный длинным копьем Чжан Бао и с боевым возгласом
бросился на Ся Сюня. Громоподобный голос противника привел в трепет Ся Сюня,
и он уже хотел отступить, но к нему подъехал Чжоу Пин, брат Чжоу Тая. А на
другой стороне к Чжан Бао присоединился Гуань Син.
Тут Чжан Бао снова издал крик и, метнув копье, насмерть поразил Ся Сюня. Не
успел опомниться и Чжоу Пин, как Гуань Син зарубил его мечом. Затем
победители бросились на Хань Дана и Чжоу Тая. Те поспешно скрылись в рядах
своих войск.
Наблюдая за Гуань Сином и Чжан Бао, император с гордостью произнес:
— Да, у отца-тигра не может быть сына-щенка!..
И он взмахнул плетью, указывая вперед. По этому знаку войска его перешли в
наступление. Как бурный поток, хлынули они вперед и разгромили врага. Трупы
убитых усеяли поле, кровь лилась рекой.
В это время полководец Гань Нин был болен и лечился у себя на корабле. Но
тут пришло донесение, что войска Сянь-чжу быстро приближаются по суше. Гань
Нин поспешил высадиться на берег и тут же столкнулся с отрядом воинов из
племени мань, служивших царству Шу.
Все маньские воины, волосатые и босые, были вооружены длинными копьями и
луками, мечами, секирами и щитами; во главе их стоял князь племени мань по
имени Шамока. Лицо Шамоки цветом своим напоминало кровь, голубые навыкате
глаза его сверкали. Он был вооружен булавой из дикого терновника, окованной
железом, у пояса висело два лука. Вид у него был необычайно воинственный и
грозный.
Гань Нин не осмелился ввязаться с ним в бой и отступил. Шамока выпустил
стрелу и попал беглецу в голову. Гань Нин так и бежал со стрелой. У него
едва хватило сил добраться до Фучикоу, но тут он опустился под деревом на
землю и умер. А на дереве сидели вороны и сразу же с карканьем слетели на
труп.
Узнав о гибели Гань Нина, Сунь Цюань сильно опечалился и приказал
торжественно похоронить полководца. Позже в честь него построили храм и
совершали там жертвоприношения.
Потомки сложили о Гань Нине такие стихи:
На легких судах с парусами парчовыми
По волнам Янцзы смело плавал Гань Нин.
Всем сердцем служил своему господину он,
И щедро его награждал господин.
Он чашу вина выпивал перед битвою,
Красив был и мудр, таких больше нет.
Он лагерь врага захватил и прославился,
И славить его будут тысячи лет.
Во время нападения князя Шамоки на Гань Нина император Сянь-чжу успел
захватить Сяотин. Войско Сунь Цюаня разбежалось.
Сянь-чжу собрал своих воинов, но среди них не оказалось Гуань Сина; тогда он
приказал Чжан Бао и другим военачальникам отправиться на поиски пропавшего.
А с Гуань Сином случилось вот что. Врезавшись в ряды противника, он лицом к
лицу столкнулся с Пань Чжаном. Увидя убийцу своего отца, Гуань Син первым
напал на него. Пань Чжан бежал и скрылся в горах. Гуань Син стал его искать.
Незаметно стемнело, и он сбился с дороги. К счастью, взошла яркая луна, и
ему удалось добраться до небольшой деревушки. Он спешился и постучался в
ворота. Из дому вышел старик и спросил, кто приехал.
— Я воин, сбившийся с дороги, — отвечал Гуань Син. — Не найдется ли у
вас чего-нибудь поесть?
Старик впустил Гуань Сина в дом. Комната была освещена свечами, и на стене
висело изображение Гуань Юя. Гуань Син горько заплакал и поклонился
изображению.
— Почему ты плачешь, воин? — спросил старик.
— Это мой отец, — сказал Гуань Син, указывая рукой на изображение Гуань
Юя.
Старик низко поклонился юноше.
— За что вы так почитаете моего отца? — спросил Гуань Син.
— У нас здесь издавна почитают духов, — отвечал старик. — А Гуань Юю мы
поклонялись еще при его жизни и тем более теперь, когда он стал духом!
Я только и мечтал о том, чтобы поскорее пришли войска царства Шу и отомстили
за него! Ты, его сын, явился к нам первым, и на народ наш снизойдет счастье!
Старик подал Гуань Сину вино и еду. Потом расседлал и накормил его коня.
Миновало уже время третьей стражи. И вдруг послышался стук в ворота. Старик
вышел спросить, кто там, и оказалось, что это Пань Чжан. Он тоже просился на
ночлег. Едва он показался в дверях, как Гуань Син узнал его и, выхватив меч,
закричал:
— Стой, злодей!
Пань Чжан в страхе подался назад, но в дверях стоял воин с лицом,
