Курохай чуть кивнул:
— Да будет так.
"Я больше не удерживаю его"— подтвердила Оракул.
Всего несколько секунд, и Сакура замерла, глядя перед собой.
— Он обрел покой, — заключил Хокаге.
Сакура закричала... Крик, что был концентрацией боли и ярости. А затем вылетела из операционной, сразу наткнувшись на Курохая и Тсуме. Ее взгляд остановился на Хокаге:
— Тот, кто убил его, мертв?
Курохай наклонил голову:
— Ему не наносили смертельного удара. Он сам перестал бороться.
Лицо Сакуры исказила яростная гримаса:
— Тот, кто нанес последний удар, мертв? — спросила она, делая яростные вдохи и выдохи.
"Убийца оставил свой след. Он хотел убить. Я ощущаю его. Он жив"— подтвердила Оракул.
— Нет, — коротко ответил Курохай.
— Он будет умирать! Долго! Очень долго! — сжав кулаки до впившихся в кожу ногтей ответила девушка.
— Глупая, — Инузука, опустила голову, удлинившиеся когти разодрали мягкую кожу ладони. — Тот кто УБИЛ его, только что умер у тебя на руках.
— Не важно! — мотнула головой Сакура. — Я все равно убью его. Найду и убью!
— Не сейчас, — оборвал ее Хокаге. — Позже.
Яростно окинув взглядом лица Тсуме и Хокаге, куноити стремительно ушла.
— Спасибо, что сдержал свое слово, — она позволила себе мимолетное прикосновение к Палачу.
Женщина ушла не попрощавшись. Ее слегка трясло, а шаг был не слишком твердым. Она уже его оплакала. Уже смирилась с мыслью, что его больше нет. Вот только сердце матери разрывалось на тысячи осколков, распадаясь и уже без возможности собраться вновь. Эту пустоту теперь ничем не заполнить. Она была к этому "готова", но оказалась "не готова".
"Волчица не сможет зализать свои раны до конца, Палач" — констатировала Оракул.
— Такие раны остаются навсегда, — ответил Хокаге.
Из палаты вышла Амаки и остальные. Ирьенины, поклонившись Хокаге, тут же разбежались по своим делам. Их работа не закончилась. Амаки виновато улыбнулась:
— Жаль, мы ничего не могли сделать.
Профессиональный ирьенин, она давно научилась спокойно переносить смерти пациентов.
"Она много жизней спасла, а отнимала мало. Странно" — выдала непрошеную оценку Оракул.
— Не могли, — подтвердил Курохай. — В какой палате находиться моя ученица?
Амаки чуть вздрогнула, переключаясь на другое.
— Пойдемте, — она указала направление. — Недоедание, истощение, и при этом организм удивительно полон сил. Помнится, я уже видела такие симптомы.
— Забудьте, когда и у кого вы их видели, — не то, чтобы Курохай не мог найти ее сам, но ему нужно было задать Амаки пару вопросов.
Амаки покосилась на Хокаге, но кивнула:
— Как скажете.
Ханаби вдохновенно ела прямо на своей кровати. Учителя она еще не заметила, и потом Хокаге чуть притормозил доктора:
— Помимо состояния организма, что с ее поведением? Проявление дискомфорта? Рассеянное внимание?
Ирьенин задумалась:
— В первый момент после пробуждение она была немного... растерянной. Но это быстро прошло. Больше ничего.
— Вы можете идти.
"Девочка нас заметила. Растет" — оценила Оракул.
Когда Хокаге заходил в палату, Ханаби встречала его радостной улыбкой:
— Сенсей! Оракул!
— Как самочувствие?
Девчонка указала на стопку подносов на столике, и еще один, содержимое которого она уже добивала:
— Наедаюсь.
— Хорошо. Ты помнишь, что тебе показала Оракул?
Радость пропала с ее лица, хотя напуганной Ханаби не выглядела:
— Я не поняла, что это было. Но это было страшно. Надеюсь, не придется видеть это слишком часто?
Курохай качнул головой:
— Нет. Одного раза достаточно. Пока отдыхай. Если тебя выпустят из госпиталя до моего возвращения — вернись в свой квартал.
Ханаби удивилась, но кивнула:
— Я поняла, сенсей.
"Пока, малышка" — попрощалась Оракул.
Хокаге покинул госпиталь и двинулся к резиденции. Пришло время операции.
* * *
— Хьюга? — несмотря на спокойный голос, удивление все же было заметно.
Темари рассматривала снявшего капюшон нукенина, который отвечал ей спокойным и слегка надменным взглядом.
— Да, — кивнул Неджи. — Хьюга.
Они находились в тюрьме Суны. Хьюга был здесь не заключенным, а сторожем для условно опасного заключенного. Как минимум, он получил от Инахо... Просьбу сопровождать пленника до передачи его прямо в руки лидера Суны.
— И как он убедил Хьюгу служить себе?
Она обошла нукенина и заглянула в камеру. К протезу ноги девушка более или менее привыкла, даже к боли притерпелась. А может, и хорошие новости помогли.
— Полагаю, так же, как убедил лидера Сунахама доверять себе.
Тюрьма пустовала. Вообще не работала, если быть откровенным. Только оправившемуся от катастрофы городу было не до содержания заключенных. Всех нарушителей просто отправляли на работы, злостных выбрасывали в пустыню. Поэтому кроме единственного заключенного и двух собеседников здесь же находилось всего двое охранников. Тера после терапии от Неджи не мог особо двигаться, а с отрезанными ладонями не мог применять техники.
— Он сказал, когда прибудет в Суну?
— Нет.
Темари подошла к клетке.
— Приведи его в сознание, и оставьте нас.
Через несколько минут Тера был усажен на стул, и кроме Темари, все покинули камеру. Девушка стянула матерчатый мешок с головы пленника. Он немного изменился. Волосы отросли, появилась щетина, кожа, кажется, посерела. Пленник моргнул несколько раз и сфокусировался на куноити. Узнал, и улыбнулся:
— Что? Тебе повторения за...
Сенбон вошел в его колено, заставив рычать от боли.
— Расслабься, малыш. Тебе предстоит почувствовать много боли. Очень много. Ты умрешь, но только тогда, когда я этого захочу.
Тера рассмеялся, сначала негромко, сдерживая боль, но с каждой секундой все сильнее. Темари продолжила погружать металл в его плоть, медленно, заставляя смех превратиться в крик. Но он все равно улыбался.
— Тупая сучка. Я умру... Да! Да! Да-да-да! Обязательно умру! Но я рад!
— Чему ты радуешься?
— Это честь! — оскалился Тера. — Подохнуть в плену под пытками! Я бы все равно сдох. А здесь это произойдет быстро. Ты, тупая пизда!
Во второе колено вошел кунай, медленно, с поворотом. Тера заорал, но его крик перемежался с хохотом. Когда лезвие остановилось, он еще несколько секунд, трясся от боли, задышал, тяжело и глубоко.
— Поторопись, сучка! У тебя не так много времени, чтобы получить удовольствие от мести!
Темари зло улыбнулась:
— Вот как? Отлично. Я с удовольствием проведу с тобой целую ночь. Но в этот раз страдать будешь ты. А получать удовольствие я, — она приставила кунай к его паху. — И начнем мы с твоего маленького дружка.
Он снова заржал:
— Обломись. Маленький дружок уже тю-тю. Все это время от меня отрезали по кусочку. Тебе остались объедки со стола.
Темари разрезала ткань. Тело под одеждой выглядело... Нездоровым. Темная сеть вен. Бледность. Темные пятна.
— Мне пересадили желудок, одно легкое, и еще трухи по мелочи, — поделился Тера. — Эти органы откажут первыми. Но это не важно. Посмотри на мой затылок, чуть выше шеи.
Куноити обошла его сзади и осмотрела голову. Несколько хирургических шрамов.
— Давай повеселимся этой ночью, — выдохнул Тера. — Потому что очень скоро мои мозги сварят себя заживо. И тебе придется играться с овощем. И вы нихрена не сможете сделать.
Он снова заржал. Негромко, но с каждой секундой хохот его все нарастал. Темари перехватила кунай.
— Тогда я воспользуюсь всем временем, что у меня есть. Запомни этот миг, — острие куная уткнулось ему в плечо. — С этого момента и до последнего твоего вздоха тебя ждет только боль...
Глава 100.
Под расширенное совещание был выделен отдельный крупный зал в Резиденции Каге. Гостей ожидалось множество. В коем-то веке Шестой решил подробно описать свои планы. Как минимум — ближайшие. Одного стола на всех не хватило, и подчиненные принесли еще несколько, чтобы усадить всех.
Здесь был весь командный состав АНБУ, и Корня вместе с ним. Все члены Крыла. Также пригласили Каору, хотя все еще непонятно — зачем. Рядом с Саске держались Шикамару и Миина, так же рядом находился Ехи. Чуть в стороне Ибики и Футабе в жилете тюнина, рядом с ними стоял Какаши. Несколько безликих держались в их тени.
Лидеры кланов. Абураме пришел с сыном. Рядом с Пятой сидел Синдзи, они что-то негромко обсуждали. Зашедший Шикаку Нара кивнул сыну и присоединился к своим союзникам. Асума переговаривался с лидерами Курама и Шимура. Лидером последнего была женщина, но после убийства Данзо его клан практически отступил до позиций обычной семьи, да и был он немногочислен. Хиаши разговаривал с Наруто, рядом мялась смущенная Хината. Клан Инузука был представлен двумя заместителями, Тсуме на совещание не пришла. Впрочем, после случившегося, ее не винили. Единственным неожиданным Коноховцем в этой толпе был, пожалуй, Джирайя.
Немного в стороне сидели гости. Они чувствовали себя достаточно вальяжно. Блондин, Дейдара, рассматривал Коноховцев с высокомерным интересом. Он так и не носил протектор деревни. Рядом с ним сидела джинчурики, Фу, куноити с необычным цветом волос и глаз. Она осматривается с любопытством и каким-то позитивом. Пусть и с некоторым трудом, но она пережила потерю всей своей деревни, и психологическая атака, нанесенная Учихой, была преодолена. Рядом с ней стояла вторая куноити, Сигурэ. У обеих девушек протекторов Конохи так же не было.
— У меня плохое предчувствие, — выдохнула Миина.
Саске покосился на нее:
— По поводу?
— Вообще.
Учиха хмыкнул:
— Но ты отказываешься пояснить нам, что вы такого откопали в секретном архиве Данзо.
Курохай оказался прав, достаточно быстро удалось подобрать ключ, после чего расшифровка стала просто вопросом времени.
— Сейчас сам все узнаешь. Меня беспокоит не информация, а то, как он ей собирается воспользоваться.
Шикамару выразил свой пофигизм:
— Столкновение с Акацки, или другими деревнями, все равно неизбежно. Пусть лучше инициатива будет в наших руках.
Саске кивнул:
— Согласен. Чем быстрее перейдем к активным действиям — тем быстрее со всем закончим.
На это Шикамару отрицательно покачал головой:
— А вот спешить не стоит. Но для начала узнаем, что задумал Курохай.
Хиаши с Наруто сидели практически напротив них, у столов, стоящих с противоположной стороны. Столы расставили в форме "П", и приставили стулья снаружи, чтобы стоящий внутри мог говорить со всеми сразу.
— Ты не можешь запретить мне нянчить моих внуков, Наруто-кун.
Дзенин вздохнул:
— Не думаю, что сейчас время это обсуждать, Хиаши-доно.
— В остальное время тебя невозможно найти.
— Я бываю немного занят, это правда, но найти меня никакой сложности не составляет. Я ведь даже Коноху не покидаю.
— Тогда почему я ни разу не видел вас с Хинатой у себя в гостях?
Джинчурики кивнул:
— Я обязательно исправлю это недоразумение в ближайшее время, Хиаши-доно.
Хьюга хмыкнул:
— А ты быстро научился разговаривать на нашем языке.
— Сам себе удивляюсь.
— Так что там с внуками?
— Папа, — вставила слово Хината, намекая, что сейчас действительно неподходящее время.
Но на отца ее возмущение не подействовало:
— Твоя семья скучает по тебе, девочка. Мама возмущается, что у нее забрали обеих дочерей.
— Я уже пообещал вам, Хиаши-доно, что мы обязательно придем в гости. И про внуков обязательно поговорим.
Мальчишка окончательно выветрился из джинчурики. Он мог быть веселым, улыбаться, смеяться, шутить. Но война и опыт руководства кланом, пусть и в роли помощника главы клана, заставил блондина повзрослеть. Они переглянулись с Саске. Наруто вспомнился момент, когда они ловили Като. Глупая миссия, когда они не усидели в кустах и бросились в бой. И Като преподал им урок. Столько лет прошло. Миссия в Стране Волн, на которой они впервые всерьез сцепились с настоящим противником, Мечником Тумана, казалось, была целую вечность назад. Сейчас Наруто с некоторым стыдом признавал, что им тогда просто повезло. А его выкрики о том, что он станет Хокаге, казалось, вообще были в другой жизни. Светлой, беззаботной, спокойной... Даже несмотря на ненависть некоторых людей в деревне, то время сейчас казалось светлым прошлым. Ему на смену пришло кровавое и опасное настоящее. Семь? Восемь? Почти десять лет назад он получил протектор. Из их выпуска здесь пятеро. Он с Хинатой, Саске и Шикамару, а так же Шино. Ино Яманака где-то в Столице, по слухам, вместе с Като. Чоджи тюнин, где-то на миссии сейчас, насколько он знал. Сакура работает в госпитале. Всего неполных девять лет, и среди них уже нет гэнинов, зато три дзенина. Или целых девять лет? Много это или мало? И не забывать о тех, кто погиб.
Дверь открылась, и в нее вошел Шестой Хокаге, вместе со своей тенью — Ханаби, и Заку.
— Садитесь, — приказал он.
Ханаби присоединилась к своим, а Заку, несший тонкие папки,начал раскладывать их по столу, чтобы у каждого был доступ к информации в них. Курохай, выждав, пока все рассядутся, начал:
— Сегодня начнется операция с привлечением большого количества высокоранговых синоби. Есть три важных пункта, каждый из которых мы рассмотрим в отдельности и с взаимосвязью между пунктами. Первое. Мы смогли расшифровать засекреченные архивы Данзо, главы секретного подразделения АНБУ. Первая важная информация, которую мы из них почерпнули — местонахождение Треххвостого Биджу, Санби. Он возродился в озере, на территории Страны Огня, практически на самой границе. Данзо не успел воспользоваться этой информацией, так как обстановка в Конохе не позволяла засекретить факт создания джинчурики Треххвостого, а делать эту информацию общедоступной он не хотел. Теперь этим воспользуемся мы. Мы создадим треххвостого джинчурики. Отчет о нахождении Санби в папках, первая бумага.
Некоторые тут же зашелестели бумагами, подтверждая информацию.
— Второй важный факт касается присутствующей здесь куноити Каору.
Взгляды скрестились на удивившейся девушке.
— Это секретная, но уже не актуальная информация, но по первоначальной версии Каору были пересажены гены членов клана Хозуке, что позволило ей применять техники стихии Суйтона на интуитивном уровне. Сейчас мы знаем, что эта версия была лишь прикрытием. На самом деле на Каору, как незадолго до нее на неком Соре, была поставлен эксперимент по внедрению чакры биджу. Сора, получивший чакру Кьюби, не так давно был убит, перед этим успев потопить корабль с семьей Дайме Страны Воды. Каору получила чакру Санби. Отчет об этом в документах.
Сама Каору была ошеломлена, а остальные, кроме Миины и троицы не Коноховцев, с разностей степенью удивления обратились к документам. Курохай тем временем продолжил:
— Каждый биджу имеет ряд индивидуальных особенностей. Кьюби выделяет крайне ядовитую чакру. Даже если его джинчурики полностью освоит контроль, чакра демона все равно будет наносить вред его организму.
