— Здоровье надо беречь, госпожа Юлиса, — чуть насмешливо посоветовал Вилит. — Вам ещё замуж выходить.
После этих слов у Ники с неслышным громовым треском лопнула последняя надежда на то, что её подозрения всего лишь бред измученного сознания. Собеседник совершенно определённо в курсе не только факта наличия письма, но и его содержания.
— Я бы предпочла с этим не спешить, ваше высочество, — приходя в себя, пробормотала девушка. — Отец желал, чтобы я вначале вернула себе родовые земли младших лотийских Юлисов. Но...
Она выразительно посмотрела на притихшего двоюродного братца.
— ... все в руках богов и господина Септиса.
— С вашей красотой и поместьем в качестве приданого женихи сразу появятся, — опять-таки с каким-то непонятным намёком усмехнулся принц. — Вашему дяде останется только выбрать самого достойного.
"Ну, что ты от меня хочешь?! — мысленно взвыла Ника. — Чего пристал?"
Однако вслух сказала:
— Я молю богов о том, чтобы они помогли ему не ошибиться.
И вновь красноречиво глянула на Лептида Септиса Сенса.
Однако собеседник то ли не замечал её очевидных знаков, то ли попросту проигнорировал, задав очередной неудобный вопрос:
— Вы, что же, госпожа Юлиса, сомневаетесь в том, что господин Септис сумеет подобрать вам хорошего мужа?
Старший отпрыск регистора Трениума недовольно засопел.
— Смертному никогда не помешает помощь богов, ваше высочество! — почти огрызнулась девушка.
Неизвестно, до чего бы они так договорились, но тут прибежал Морон, и тяжело дыша, сообщил:
— Господин Септис велит госпоже Юлисе подождать его на площади. Он сказал, что сенаторы уже скоро закончат.
Видимо, усталость от многочасового допроса сенаторов, странные речи принца и общее физическое состояние настолько её вымотало, что Ника не смогла скрыть своего крайне негативного отношения к распоряжению дядюшки.
Лептид Септис Сенс злорадно усмехнулся, а Вилит внезапно заявил:
— Тогда давайте зайдём в трактир "Лоза Нолипа". Он здесь рядом. Госпоже Юлисе не помешает промочить горло, а то она совсем голос потеряла, дышит, как легионер после марша.
"Сам бы попробовал три часа без перерыва языком молоть!" — неприязненно подумала девушка. Но предложение ей понравилось, и она была готова тут же отправиться в указанное заведение, можно даже бегом.
— Отец приказал нам ждать на площади, ваше высочество, — растерянно промямлил двоюродный братец.
— Так "Лоза Нолипа" тоже на площади! — рассмеялся Герон. — Вон вывеска, слева от памятника Ипию Курсу.
Посмотрев в указанном направлении, Ника заметила ярко блестевшую на солнце виноградную кисть, искусно собранную из начищенных медных шариков.
— А господин Морон расскажет господину Септису, где вас искать, — поддержал принца второй его спутник.
— Нет, господа, — продолжал ломаться отпрыск регистора Трениума. — Уместно ли девушке столь знатного рода посещать трактиры?
"Обмочиться перед Сенатом будет, конечно, гораздо уместнее!" — зло скрипнула зубами двоюродная сестра. Страх того, что Вилит проговорится о её письме к императрице, слегка отступил, и Ника с новой силой ощутила резь внизу живота.
— "Лоза Нолипа" — очень приличное заведение, — заверил Герон. — Туда даже сенаторы заглядывают отведать аржейского.
Очевидно устав от дискуссии, принц, не оглядываясь, зашагал через площадь.
На миг задержавшись, Ника подумала: "Если трактир такой крутой, уборная там точно есть", — и поспешила за сыном императора.
Тогда уж и Лептиду Септису Сенсу ничего не оставалось, как отправиться вслед за ней.
Возле высокой, щедро украшенной резьбой двери их встретил красивый широкоплечий раб в серой тунике и с ярко начищенной медной табличкой на груди.
Судя по всему, принца здесь хорошо знали.
— Здравствуйте, ваше высочество, — подобострастно поклонился невольник. — Хвала бессмертным богам за то, что мы вновь удостоились счастью вас видеть.
— Привет, Милав! — небрежно кивнул Вилит. — Твой хозяин всё ещё продолжает разбавлять аржейское всякой дрянью?
— Как можно, ваше высочество! — мужественное лицо раба скривилось в жалобной гримасе. — У нас всегда всё самое лучшее: и вино, и кушанья, и девочки, и мальчики.
Но принц уже не обращал на него внимания.
В просторном, залитом солнечным сетом зале с мозаичным полом и искусно расписанными стенами вольготно расположились два десятка круглых мраморных столиков, из которых занятыми оказались только четыре. Солидные господа негромко беседовали, потягивая вино из широких чаш на тонких ножках, и изредка закусывали чем-то совершенно непонятным.
Из-за высокой стойки колобком выкатился круглый пузатый человечек с красным добродушным лицом и маленькими цепкими глазками.
— Ваше высочество! Какая честь, ваше высочество! Хвала небожителям, что вы наконец-то вспомнили о моём скромном трактире!
— Здравствуй, старый плут, — добродушно усмехнулся принц. — Подай нам аржейского и холодной воды, а уж смешаем мы сами. Не так ли, господин Сциний?
— Точно так, — важно подтвердил ранее незнакомый Нике спутник Вилита. — Да смотри, только настоящего аржейского, а не того, которым торгуют на базаре!
— Ну, что вы! — всплеснул руками колобок. — У нас всё только самое лучшее и вино, и...
— Ладно! — раздражённо махнул рукой Вилит. — Иди уже!
Владелец заведения удалился, горестно качая головой и что-то тихо бормоча себе под нос. А младший сын императора подошёл к столику у забранного бронзовой решёткой окна, выходившего на площадь перед Сенатом.
Чуть приотстав, племянница регистора Трениума схватила за руку проходившую мимо смазливую невольницу с пустым подносом.
— Где здесь уборная? Да не ори на весь зал!
Подавальщица глянула на сопровождавших странную посетительницу молодых мужчин, и понимающе кивнув, шепнула:
— Пойдёмте, госпожа, я покажу.
— Вы куда, госпожа Юлиса? — вскричал двоюродный братец, уже готовый опустить тощее седалище на табурет.
— Сейчас вернуть, господин Септис, — поспешила заверить его сестра.
— Я провожу вас! — решительно заявил тот.
— В том месте, куда я направляюсь, господин Септис, — зло скривилась девушка. — Ваша помощь мне точно не понадобится!
— Оставьте её, господин Септис, — усмехнулся принц.
Услышав за спиной дружный и очень обидный смех, Ника ощутила, как лицо заливает краска невольного стыда, чего с ней уже давненько не случалось.
"Вот батман! — раздражённо думала она, шагая вслед за рабыней. — На корабле за борт мочилась и то так... по-дурацки себя не чувствовала".
За стойкой оказался широкий проход, откуда одуряюще пахло свежим хлебом, оливковым маслом и жареным мясом. Ещё один поворот. Провожатая отодвинула в сторону плотную циновку, открыв взору небольшой закуток, где в мраморном сиденье чернели продолговатые отверстия, а в корзине лежали пучки перьев.
Отыскав в кошельке медную монетку, девушка попросила рабыню проследить, чтобы ей никто не мешал. Подавальщица явно удивилась, но денежку взяла.
Возвращаться в зал, где её дожидался принц с приятелями да ещё и двоюродный братец, было почему-то ужасно стыдно.
Ника несколько минут накручивала себя только для того, чтобы подойти к столу с как можно более равнодушным лицом, подчёркнуто не замечая их противных, насмешливых улыбок.
За время её отсутствия появилась небольшая амфора в специальной подставке, кувшин с водой, широкий сосуд для смешивания и серебряные чаши.
— Неужели общаться с нашими сенаторами страшнее, чем плыть по океану, госпожа Юлиса? — явно издеваясь, поинтересовался Герон.
— Угощайтесь, госпожа Юлиса, — его приятель радушно пододвинул к девушке широкий плоский бокал на тонкой ножке, чем-то похожий на старинные вазочки для мороженого. — Настоящее аржейское. На сей раз хозяин не смухлевал.
— А вы сами как-нибудь попробуйте, господин Герон, — предложила девушка, делая осторожный глоток. — С сенаторами вы знакомы, осталось только до Некуима сплавать. Вот тогда и оцените.
— Но мне интересно ваше мнение, — продолжал приставать настырный красавчик.
— Слишком резкий вкус, — покачала она головой, возвращая чашу на стол. — Нельзя ли добавить ещё воды, господин Сциний?
— Пожалуйста, — с готовностью согласился тот.
— Сейчас гораздо лучше, — удовлетворённо причмокнула губами девушка. — Я слишком мало времени провела в Сенате, господин Герон, чтобы составить сколько-нибудь определённое мнение, а первые впечатления часто бывают слишком обманчивы.
— Чтобы понять, что море солёное, достаточно одного глотка, госпожа Юлиса, — усмехнулся собеседник.
— В тех местах, где в море впадают могучие реки, вода делается пресной на протяжении многих арсангов, господин Герон, — отпарировала та, взяв с чёрно-красного керамического блюда крошечный пирожок. — И если сделать глоток там, то можно и не догадаться, что чуть дальше вода солёная.
Приятель принца звонко рассмеялся, а двоюродный братец презрительно фыркнул.
— Откуда вы это знаете, госпожа Юлиса, — улыбнулся Вилит.
— Из "Размышлений о келлуанской войне", ваше высочество, — ответила Ника. — Ипий Курс писал, что в особенно обильные разливы Лаума вода у берегов Нидоса становилась пресной.
Не глядя на слегка стушевавшихся молодых людей, она взяла ещё один пирожок.
— И если предположить, что где-то есть реки, более полноводные чем Лаум, то живущие на её берегах люди могут и не знать, что вода в море солёная. Во всяком случае, для того, чтобы это выяснить, глотков придётся сделать много. Поэтому ваше утверждение, господин Герон, кажется мне довольно спорным. Для правильных выводов нужен более длительный анализ.
Принц вновь рассмеялся, но на этот раз беззвучно.
— И где же текут такие реки, госпожа Юлиса? — дурашливо вскинул брови вновь вернувший себе прекрасное расположение духа собеседник. — Уж не в Некуиме ли?
— Не знаю, — беспечно ответила она. — Мир велик. Во всяком случае, гораздо больше того, что изобразил на своей карте Приклид Хиосский.
— У вас богатое воображение, госпожа Юлиса, — усмехнулся принц.
— Мне трудно судить, ваше высочество, — скромно потупила глазки девушка. — Со стороны виднее.
— Что намереваетесь делать с имением, госпожа Юлиса? — спросил спутник Вилита, исполнявший обязанности виночерпия, вновь наполняя её чашу.
— Сначала мне его надо вернуть, господин Сциний, — покачала головой собеседница. — А наши сенаторы, кажется, не очень торопятся исполнять законы, принятые их предшественниками.
— Просто они вам не верят, госпожа Юлиса, — не удержался от ядовитой шпильки двоюродный братец. — Уж слишком необыкновенно выглядит ваша история... со стороны.
— Вы тоже в ней сомневаетесь? — подавшись вперёд, тут же спросил Вилит.
— Госпожу Юлису узнали отец и бабушка, ваше высочество, — с заметной иронией в голосе ответил отпрыск регистора Трениума. — Как же я могу им не верить?
Многозначительно хмыкнув, сын императора посмотрел на Нику.
— Наяву, ваше высочество, порой происходят такие вещи, которые не придумает ни один сказочник.
— Например, госпожа Юлиса? — тут же пристал к ней Герон.
— Ну вспомните хотя бы тот случай с неким сотником, о котором писал Гнейс Антон Дин, — тут же отыскала подходящий исторический пример собеседница. — Он пьяным забрёл в лагерь врагов. Однако боги его сохранили, и он не только сумел выбраться целым и невредимым, но и прихватил часть вражеской казны.
— Рун Фарк Беат, — кивнул Сциний. — Я тоже читал об этом случае. Это произошло в "эпоху горя и слёз" неподалёку от Ароера. Там в храме Семрега до сих пор висит серебряный светильник, который он пожертвовал во знаменование своего чудесного спасения.
Девушка могла бы привести ещё несколько "всем известных" случаев из радланской истории, но там речь шла об особо удачных предсказаниях, поэтому, зная трепетное отношение аборигенов ко всякого рода суевериям, решила ограничиться рассказом о чрезвычайно везучем сотнике.
— Я родилась очень далеко отсюда, — проговорила Ника, со спокойной уверенностью глядя в глаза принца. — Я милостью богов счастливо пересекла океан на судне Мерка Картена, и обвинять меня во лжи только на основании того, что кому-то кажется невероятным — просто глупо.
Она обернулась к недовольно хмурившемуся братцу.
— Не так ли, господин Септис?
— Разумеется, госпожа Юлиса, — процедил тот сквозь зубы. — Никого нельзя обвинять без доказательств. Но когда они появляются, расплата бывает беспощадной!
На миг сидевшие за столом замолчали, почти синхронно, как следящие за яркой игрушкой котята, переводя удивлённые взгляды со злобно щерившегося сына регистора Трениума на его племянницу, с подчёркнутым безразличием дожёвывавшую медовую печеньку.
— Вы смелая девушка, госпожа Юлиса, — нарушил неловкое молчание Герон. — Так свободно держать себя в Сенате способен не каждый мужчина. Вам уже приходилось где-нибудь выступать?
Нике показалось, что в вопросе приятеля принца присутствует скрытый намёк. В радланском языке, как и в русском, слово "выступать" означает не только произносить речь, но и петь, танцевать и демонстрировать прочие таланты.
— Случалось, господин Герон, — улыбнулась она одними губами. — В Этригии меня судили за святотатство и едва не приговорили к смерти. Правда, одна бы я там не справилась. Хвала богам за то, что они послали мне искусного адвоката. Но всё равно, на форуме говорить пришлось.
— Так вот откуда у вас такой опыт, — усмехнулся принц.
— Да, ваше высочество, — нисколько не смущаясь, подтвердила собеседница. — В Этригии мне тоже задавали много вопросов и так же как и здесь обвиняли в самозванстве.
В этот момент у входа послышался какой-то шум. Обернувшись, девушка увидела у двери нервно оглядывавшего зал, красного, как помидор, регистора Трениума. Заметив сына с племянницей, он решительно направился в их сторону. По мере приближения его физиономия приобретала всё более естественный цвет, а морщины слегка разгладились. Так что к столу дядюшка подошёл уже просто сильно озабоченным.
— Рад снова вас видеть, ваше высочество, — с достоинством поклонился он принцу. — Благодарю за благосклонное внимание к членам моей семьи. Надеюсь, они вас не утомили?
— Вовсе нет, господин Септис, — ответил любезностью на любезность сын императора. — У нас тут очень интересная беседа завязалась. Присаживайтесь. Господин Сциний, скажите хозяину, путь принесёт ещё чашу.
— Спасибо, ваше высочество, — отвесил ещё один поклон регистор Трениума и взял у соседнего столика табурет, а владелец заведения, видимо, наблюдавший за важными посетителями, уже спешил к ним с подносом.
— Ну что же там решили сенаторы, господин Септис? — спросил Вилит, едва тот сделал первый глоток. — Получит ваша племянница родовые земли?
— Увы, пока нет, ваше высочество, — вздохнул собеседник, вытирая губы. — Они всё-таки собрались направить в Канакерн запрос о том, действительно ли госпожа Юлиса прибыла в их город из Некуима на корабле господина Мерка Картена? И вернутся к рассмотрению нашего дела только после получения ответа.
