Сергей взглянул на стол, и не увидел на нём бутылку с водой, даже не придав значения тому факту, что, поднявшись с койки, он сразу стал видеть в темноте гораздо лучше и чётче.

Когда он заглянул под стол, цветочный запах резко усилился, словно там был спрятан целый букет. Безуспешно пошарив рукой под столиком, и под своей кроватью, Сергей наклонился ещё чуть ниже, осматривая пол вокруг спящего Геннадия, и вскоре обнаружил донышко бутылки, торчащей из-под простыни, свисающей с Ольгиной кровати.

-Ага, -обрадовался он, и начал крадучись пробираться вперёд, стараясь не разбудить спящих друзей.

Вынув бутылку из-под простыни, он поспешно поднёс её к губам, и тут же уткнулся носом в мягкие лепестки орхидеи. Это оказалось для Сергея такой неожиданностью, что он, выронив бутылку, отшатнулся назад, нечаянно наступив на руку капитана. Острая боль прожгла его ногу, словно он опустил ступню в кастрюлю с кипящей водой.

Крича и ругаясь, Сергей рванулся вперёд, и, упав, растянулся на полу. Тут же проснулся Осипов. Издав протяжный мычащий стон, Гена схватился за свою руку, не понимая, почему она вдруг так разболелась. Бутылка с орхидеей укатилась под Ольгину койку. Сама Ольга, встревоженная стонами капитана, тоже вскочила с кровати, ошалело таращась на него, в полнейшем непонимании происходящего.

-Что случилось?! -воскликнула девушка, включая ночник.

-Рука-а, -провыл Осипов.

-Что с твоей рукой?

-Я не знаю. Её как будто ошпарили. Чёрт! Как болит!

-С моей ногой то же самое! -вторил ему сидевший на полу Сергей, который растирал свою больную ступню.

-Дай, погляжу, -включив свет, Ольга начала осматривать руку капитана. -Тут какие-то покраснения... Видимо, ты их сам натёр. А так, никаких повреждений не вижу. Может, ты её отлежал? Вот она и онемела.

-Не знаю, возможно. Со мной раньше никогда такого не было.

-Со мной тоже ни разу, -добавил Сергей, непроизвольно растягивая слова.

-Давай, обработаю мазью? -предложила Оля.

-Не надо. Уже проходит. Видимо, на самом деле, перележал её, -потирая руку, ответил Гена.

-А у меня нога не проходит. Мне, пожалуй, понадобится мазь. Эй, ребята, вы меня слышите? Я что, пустое место? -тут к Сергею пришло понимание, что друзья совершенно его игнорируют.

Ольга и Геннадий общались друг с другом, даже не глядя в его сторону, и нисколько не реагируя на его голос.

-Как там Серёжа? С ним всё в порядке? -спросила Ольга.

Гена приподнялся, заглядывая на Сергееву койку. -Всё нормально. Спит как сурок.

-То есть, как? -Сергей наконец-то перевёл взгляд на свою кровать, и определил, что на ней лежит не только скомканное одеяло и помятые подушки.

Там явно лежал какой-то человек. Увидев его, хозяин кровати остолбенел.

-Ну, ни фига себе! Если я здесь, то кто тогда там лежит?!

-Хорошо, пусть спит, -Ольга выключила свет, и забралась под одеяло.

Гена, всё ещё бормоча что-то себе под нос, лёг на свою лежанку, потирая больную руку. Вскоре всё стихло. Сергей ещё какое-то время сидел на полу, не в силах сдвинуться с места. Даже боль в ноге почти перестала его беспокоить — настолько он был обескуражен. Если в его кровати лежит кто-то чужой, то почему его друзьям это совершенно безразлично? Нужно немедленно во всём разобраться. Прокравшись вдоль капитанского ложа, он склонился над своей койкой, и, навострив зрение, присмотрелся к непрошенному гостю, бесцеремонно занявшему его место...

Многим не помешало бы увидеть себя со стороны. Зрелище это, зачастую, не впечатляющее. Поэтому большинство людей весьма критично относятся к своим фотографиям, и так неравнодушны к отражениям в зеркалах. Всё это понятно, потому что зеркало угождает людям, а фотография — запечатлевает их облик, существующий лишь одно мгновение. Это не зеркало, перед которым можно кривляться часами, стараясь выбрать наиболее подходящее обличие, дабы понравиться самому себе. Это нестираемая правда, отпечатавшаяся на фотобумаге. Она, как слово, которое было произнесено, как строчка, которая была написана. Её нельзя варьировать, потакая собственному желанию, зато, в отличие от зеркального отражения, она хранит память о человеке.

Быть может, фотографии получаются плохими лишь потому, чтобы люди смогли увидеть свои недостатки, и постарались исправить их в жизни. Снимки не виноваты в том, что люди не понимают этого, и на свои дефекты им проще закрывать глаза. Ведь непонравившуюся фотографию можно порвать и выбросить в мусорную корзину. Только вот изъяны выбросить нельзя. К сожалению, не каждый это осознаёт.

-Чёрт знает что такое, -дрожащим голосом шептал Сергей, поспешно натягивая джинсы.

Штаны тоже расслоились. В то время, как он надел одни, точно такие же остались висеть на каретке койки. Бросив последний взгляд на свою копию, безмятежно спящую в кровати, он невесомой тенью проскользнул к выходу. Ручка какое-то время не поддавалась ему, затем открыть замок всё-таки удалось, но сил хватило лишь на то, чтобы отодвинуть дверь на пару сантиметров. В полном отчаянье, Сергей постарался просунуть ладонь в образовавшуюся щель, чтобы хоть как-то усилить давление на дверь. Рука проникла в проём легко и скользко, словно была намазана жиром. Подавшись вперёд, парень наполовину просочился в коридор, немного помедлил, настороженно изучая новые ощущения, а затем выбрался из каюты окончательно, точно осьминог из узкой расщелины.

-Что теперь делать? Что? Что? Что?! -начал он расхаживать взад-вперёд. -Значит, там лежит не кто-то другой. Там лежу я. Как это произошло, я не знаю. Может быть, я умер, и стал призраком? Нет. Тогда бы моё тело не дышало, и не шевелилось. А оно живёт само по себе. Мне как-то удалось покинуть его. Но как же мне вернуться обратно? Что если попробовать лечь в кровать, и слиться со своим телом воедино? Может, тогда получится? Нет. Рискованно. Когда я нечаянно наступил на Генкину руку, ощущенье было то ещё. До сих пор нога ноет. И это только нога! А если целое тело вот так замкнуть? Что это будет? Не знаю. Надо что-то предпринять. Только вот, что?

Лампа над его головой моргнула.

-А может, сон продолжается? Что там нужно сделать? Ущипнуть себя? Действительно, подобных вещей не бывает в реальности.

Сергей остановился, уперев руки в стену.

-Что сделать, чтобы проснуться? Наверное, надо успокоиться, и подождать, когда меня разбудят. Да, пожалуй, так и следует поступить.

Где-то неподалёку мяукнула кошка. Медленно повернув голову, Сергей посмотрел вдаль коридора. Там никого не было. Показалось? Но тут опять раздалось отдалённое "мяу". Откуда здесь кошка? Он отошёл от стены, и хорошенько прислушался. Мяуканье повторилось, и стало понятно, что доносится оно из пятьдесят третьей каюты, в которой жили Бекас и Лида. Подойдя к двери, Сергей прислонил к ней ухо, и, постучав пальцем, прошептал:

-Кис-кис-кис.

В ответ кошка мяукнула очень отчётливо, и тут же начала скрестись коготками с обратной стороны двери. Откуда здесь появилась кошка, Сергею было абсолютно непонятно, но он, тем не менее, решил на неё посмотреть.

Как ни странно, дверь этой каюты, в отличие от двери пятьдесят четвёртой, поддалась его руке легко и свободно. Сохраняя бдительность, Сергей не стал её распахивать, а приоткрыл ровно настолько, чтобы можно было разглядеть, кто за ней скрывается.

В дверном проёме было темно. Но вот, в нём блеснул тусклый огонёк, темнота зашевелилась, и частица её вышла на свет в виде кошачьей мордочки.

-Мистика, мать твою, -Сергей потёр глаза. -Да тут и вправду кошан. Ну, вообще...

Кошка попыталась протиснуть голову в щель, но та была слишком узкой. Тогда она стала помогать себе лапкой. Парень открыл дверь чуть пошире, выпуская животное в коридор. Выйдя на свет, кошка начала тереться об его ноги и мурлыкать. Она была небольшая, чёрная как ночь, с зелёными глазами и белым пятнышком на грудке.

-Кися, ты чья? -бестолково наблюдал за ней Сергей. -Откуда ты тут возникла? А?

Наклонившись, он пару раз погладил её по спинке, и захотел взять на руки, но кошка ловко увернулась от него, отпрыгнув в сторону.

-Не бойся, глупая, не обижу, -присев на корточки Серёжка протянул к ней руку, и пошевелил пальцами. -Иди ко мне. Иди, поглажу. Ки-ис-кис-кис...

Кошка вытянула шею, и осторожно понюхала его пальцы. Сергей рванулся вперёд, попытавшись её схватить, но она опять оказалась ловчее, и отскочила ещё дальше.

-У, ты, морда хвостатая! -усмехнулся неудачливый ловец, стоя посреди коридора на четвереньках. -Прыткая какая!

И вновь моргнула лампа. Кошка мяукнула, и, усевшись, начала вылизывать шёрстку. Сергей поднялся на ноги. Из дверного проёма пятьдесят третьей каюты потянуло какой-то сладковатой гнилью. Поморщившись, он захлопнул дверь, и обтёр руки, одну об другую. Среагировав на звук, кошка бросила в его сторону удивлённый взгляд, а потом, как ни в чём не бывало, продолжила своё занятие.

-Надо меньше пить, -начал приговаривать Сергей, пританцовывая на одном месте. -Пить меньше надо. "Delirium tremens" — так, кажется, по-умному называется этот синдром — "горячка белая". Когда кошки мерещиться начинают, а также черти, змеи, и прочая хренотень. Вот, зараза! Да что это со мной? Как это прекратить?!

Кошка выгнула спинку, покрутила хвостом, зевнула, и побежала прочь по коридору. Уныло глядя ей вслед, Сергей продолжал рассуждать:

-С другой стороны, хорошо, что появилась кошка, а не какой-нибудь там динозавр. А пить всё равно надо бросать. Не доводит до добра это питьё.

Ему было проще думать о том, что эта галлюцинация — признак недавнего злоупотребления алкоголем, а не симптом неизвестной болезни, косившей их всё это время. Напрасно он тряс головой и тёр глаза. Иллюзия не исчезала. Тогда, махнув рукой, он, чертыхаясь, поплёлся обратно в свою каюту. Кошка призывно мяукнула у него за спиной. Остановившись, Сергей обернулся к ней.

-Ну и чего тебе от меня надо, киса? Я знаю, что тебя не существует. Ты живёшь только в моём воображении. И не пытайся меня убедить в обратном. Всё равно не поверю.

Кошка опять мяукнула.

-Да чтоб тебя! А ну пошла отсюда! Брысь! -он сделал угрожающий выпад в её сторону, топнув ногой и замахав руками.

-Мяу, -повторила кошка. -Мя-ау.

-Брысь, кому сказал! Ах ты, вредная кошенция! Сейчас я тебе покажу!

Сергей бросился за кошкой, а та припустила от него вприпрыжку до конца коридора, и скрылась за поворотом. Пробежав ещё несколько метров, парень остановился, не желая более её преследовать.

-Так-то лучше. И чтоб я тебя тут больше не видел, глупая галлюцинация!

За его спиной начали раздаваться приближающиеся щелчки. Он обернулся, и увидел поочерёдно гаснущие лампы. Одна за другой, они отключались по цепочке, затягивая коридор темнотой, будто чёрным чехлом. Пока Сергей соображал, что происходит, отключилась лампа, расположенная над его головой, а затем, все остальные, что были в коридоре. Свет проникал в него лишь из примыкающего коридора, в котором скрылась удравшая кошка.

-Прекрасно! -всплеснул руками Сергей. -Теперь ещё и свет вырубился. Как же меня это достало! Всё! Идут эти глюки к чёртовой бабушке, а я возвращаюсь назад — в свою каюту.

Сказав это, он уверенно шагнул во мрак. Первые несколько шагов дались ему легко, но потом его походка начала замедляться. Чем глубже он погружался во тьму коридора, тем хуже различались двери. Приходилось ориентироваться лишь по отблескам на их ручках. Про себя, Сергей упрекнул даже Ольгу за то, что та выбрала столь отдалённую каюту. Каждый новый шаг становился всё короче тяжелее. Ноги словно наливались неподъёмной чугунной тяжестью. Что-то пряталось там, в темноте. И оно смотрело на него пристально и неотрывно. Парень не видел этих глаз, но чувствовал, как внимательно они созерцали его на протяжении всего пути. Чем дальше — тем труднее идти. Тяжёлый вздох, раздавшийся в темноте коридора, заставил Сергея остановиться, и напряжённо прислушаться. Горячей росой на его лбу выступили невидимые капли пота.

-Может быть, Генка? -безуспешно постарался успокоить он сам себя, вглядываясь в сплошную стену мрака.

Напрасно он вслушивался в тишину. Более никаких звуков темнота не порождала. Сергей решил было двигаться дальше, но вдруг понял, что не может сделать ни единого шага вперёд. Ужас, разлившийся по телу, якорем удерживал его на месте.

-Да пошло оно всё, -дрожащим голосом пробормотал Пантелеев, после чего тут же развернулся, и ускоренным шагом направился обратно, к свету.

Чувство, что чей-то пронизывающий взгляд упирается ему в затылок, вызывало у него неприятный озноб. Казалось, что его кто-то преследует, что вот-вот из темноты выскочит нечто жуткое и бесконечно злое. Выскочит, и набросится на него со спины.

Самообладание давалось смелому, видавшему виды Сергею с большим трудом. В борьбе с собственным страхом он постепенно проигрывал. И ощущение того, что он пасует, угнетало его всё сильнее. Шёпотом матерясь, бедняга спешил на свет всё быстрее и быстрее, пока, наконец, не перешёл на лёгкую трусцу. Ужас наседал на него сзади, вскарабкиваясь на плечи, облизывая позвоночник, подгоняя всё быстрее и быстрее. Футболка прилипла к намокшей спине. Дыхание участилось. Почти выпрыгнув из тёмного коридора, Сергей поспешно завернул за угол и остановился, прислонившись к стене.

Почему темнота так сильно его напугала? Что таила она в себе? Почему не позволила ему вернуться в каюту? И, главное, что ему делать теперь? Ждать, когда свет включится? Или найти какой-то способ, чтобы проснуться? А спит ли он на самом деле? Он убеждал себя в том, что это только сон, чтобы как-то объяснить происходящие странности. Но что если всё это ему не снится? Что если всё это происходит по-настоящему? Но это не может быть реальностью. Тогда что это? Бред... Бред, вызванный неизвестной болезнью. Теперь он знает, что ощущали ребята: Настя, Вовка, Лида и Бекас. Теперь настала его очередь ощутить это. Ощутить и умереть! Сергей схватился за голову.

"Кто-то пытается проникнуть в мой разум. Он открывает одну дверь за другой, вливается в сознание тёмным потоком, затапливает его..."

-Ну, ты идёшь, или нет?!

Некто настойчиво потянул его за руку.

-А? -оторопел Сергей.

-Ты чё вдруг затормозил? Только не говори, что передумал идти! Пошли же!

Незнакомая девушка продолжала тянуть его, увлекая за собой. Лампы стали светить чуть ярче, а пыль исчезла. Кроме того, в коридоре появились какие-то люди, которые, проходя мимо, совершенно не обращали на них внимания. Откуда они появились?

-Пошли! -почти выкрикнула девица.

-Да, да, пойдём, -машинально поддался Сергей.

Обрадованная незнакомка потащила его за собой, неустанно тараторя:

-Ты почему-то сегодня с утра тормозишь. Что с тобой? Давай, приходи в себя. Я хочу, чтобы ты развеялся и встряхнулся. Сейчас проветримся немного, а потом — на дискотеку!