Юн Кая подходили к лагерю врага, они наткнулись на засаду и, потеряв в
сражении более половины воинов убитыми, ранеными и пленными, бежали.
Пленников доставили в лагерь Чжугэ Ляна. При этом воинов из отряда Юн Кая
отделили от воинов Гао Дина. По приказу Чжугэ Ляна, среди пленных
распространили слух, что все, кто сражался в отряде Юн Кая, будут казнены, а
те, кто бились вместе с Гао Дином, будут отпущены на свободу.
Спустя некоторое время Чжугэ Лян распорядился привести к своему шатру воинов
Юн Кая и спросил у них:
— Вы чьи люди?
— Гао Дина! — отвечали те.
Чжугэ Лян приказал угостить их вином и отпустить. Затем он повелел привести
к нему воинов Гао Дина и задал им тот же вопрос.
— Это мы — люди Гао Дина! — зашумели пленные.
Их тоже угостили вином и отпустили, но Чжугэ Лян предупредил их:
— Юн Кай через своих людей обещал мне голову вашего военачальника и голову
Чжу Бао. Но я отказался. Я вас отпускаю, только помните: больше не воюйте
против меня! Попадетесь еще раз — не ждите пощады!
Воины поблагодарили его и ушли. Вернувшись в свой лагерь, они обо всем
рассказали Гао Дину, и тот послал своего разведчика узнать, что делается у
Юн Кая. Там воины восхваляли справедливость и доброту Чжугэ Ляна и открыто
выражали желание перейти к Гао Дину. Но все это нисколько его не успокоило,
и он решил послать лазутчика в лагерь Чжугэ Ляна. Однако этот лазутчик был
перехвачен дозорными и доставлен в лагерь. Чжугэ Лян, сделав вид, что
считает пойманного за одного из людей Юн Кая, велел привести его к себе в
шатер.
— Твой начальник давно обещал мне головы Гао Дина и Чжу Бао! —
недовольным тоном сказал Чжугэ Лян. — Почему же он так медлит? Да еще в
разведку посылает такого разиню, как ты!
Воин растерялся и молчал. А Чжугэ Лян угостил его вином и, вручая письмо,
сказал:
— Вот это послание передай Юн Каю и скажи, что я повелеваю немедленно
приступить к делу!
Лазутчик вернулся к Гао Дину и, передав ему письмо, посланное якобы Юн Каю,
рассказал все, что говорил Чжугэ Лян.
Гао Дин, прочитав письмо, гневно воскликнул:
— Я от чистого сердца верил Юн Каю, а он вздумал меня погубить! Нет, этого
я не потерплю!
Гао Дин позвал на совет Оу Хуаня, и тот сказал:
— Чжугэ Лян — человек поистине гуманный, и нам не следовало бы с ним
воевать. Этот Юн Кай впутал нас в неприятное дело. Давайте убьем его и
перейдем к Чжугэ Ляну.
— Я не возражаю, но как это сделать? — произнес Гао Дин.
— Давайте устроим пиршество и пригласим Юн Кая, — предложил Оу Хуань. —
Если он честен душой и не таит злых мыслей, то приедет, иначе нам придется
взять его под стражу.
Было решено пригласить Юн Кая на пир. Но, введенный в заблуждение рассказами
воинов, он не решался идти. Тогда ночью Гао Дин со своим отрядом ворвался в
его лагерь. Воины, отпущенные из плена Чжугэ Ляном, не хотели помогать Юн
Каю и разбежались. А он вскочил на коня и помчался было в горы, но по дороге
на него напал Оу Хуань и убил на месте.
Все воины Юн Кая перешли к Гао Дину. И тот, взяв отрубленную голову Юн Кая,
отправился к Чжугэ Ляну. Сидевший в шатре Чжугэ Лян приказал страже вывести
Гао Дина и обезглавить.
— Я сдался вам, тронутый вашей милостью, и принес с собой голову Юн Кая!
Почему вы хотите меня казнить? — удивленно спрашивал Гао Дин.
— Ты не сдался, а просто пришел меня морочить! — рассмеялся Чжугэ Лян.
— Почему вы так думаете? — вскричал Гао Дин.
— Потому что Чжу Бао прислал мне письмо, в котором сообщает, что у тебя с
Юн Каем был нерушимый союз, — отвечал Чжугэ Лян. — И я понял, что ты
обманываешь.
— Не верьте этому, господин чэн-сян! — вскричал Гао Дин. — Это хитрость
Чжу Бао! Он не хочет, чтобы вы доверяли мне!
— Одними словами ничего не докажешь, — спокойно произнес Чжугэ Лян, —
приведи Чжу Бао, и я поверю тебе.
— Не сомневайтесь, господин чэн-сян, — воскликнул Гао Дин, — я притащу
его сюда!
— Вот тогда у меня не будет сомнений! — заключил Чжугэ Лян.
Не теряя времени, Гао Дин и Оу Хуань со своим войском помчались к Чжу Бао.
Но в десяти ли от лагеря с горы спустился сам Чжу Бао с отрядом. Заметив Гао
Дина, он поспешил к нему навстречу, но тот на его приветствие ответил
бранью.
— Зачем ты, злодей, написал письмо Чжугэ Ляну? Хочешь меня погубить?
Чжу Бао вытаращил от изумления глаза, но не успел и слова сказать, как Оу
Хуань наскочил сзади и стремительным ударом алебарды сбил его с коня.
Обернувшись к воинам Чжу Бао, он закричал:
— Не вздумайте бунтовать, а то всех перебью!
Объединив отряды, Гао Дин пришел к Чжугэ Ляну, и тот, встретив его с
улыбкой, сказал:
— Теперь я верю в твою преданность — ты уничтожил тех, кто был мне
опасен!
Потом он назначил Гао Дина на должность правителя округа Ичжоу, а Оу Хуаня
— военачальником. Осада с Юнчана была снята.
Юнчанский правитель Ван Кан вышел из города встречать Чжугэ Ляна, который,
войдя в Юнчан, спросил:
— Кто вместе с вами так стойко защищал город?
— Военачальник Люй Кай, — ответил тот.
Чжугэ Лян вызвал к себе военачальника и после приветственных церемоний
произнес:
— Я много слышал о вас как о человеке ученом. Окажите мне, довольны ли вы
своим положением? Может быть, вы научите меня, как покорить земли племен
мань?
Люй Кай, протягивая Чжугэ Ляну карту, сказал:
— Когда я еще служил в тех местах, я думал о том, что рано или поздно
маньские племена восстанут, и старался разведать все, что необходимо знать
для обеспечения победы в будущей войне с ними. Я тайно послал человека, и он
высмотрел места, где можно располагать войска и давать сражения. Этот
человек сделал карту, которая называется: "Руководство для покорения
маньских племен". Осмелюсь предложить ее вам, — может быть, она пригодится
в походе.
Чжугэ Лян обрадовался и предложил Люй Каю остаться в его войске на должности
военного советника и проводника.
С огромным войском Чжугэ Лян проник вглубь земель маньских племен. В походе
его догнал посол молодого императора. Увидев перед собой человека в белой
траурной одежде, Чжугэ Лян узнал в нем военачальника Ма Шу. Он носил траур
по своему старшему брату Ма Ляну.
— Государь повелел мне доставить награды вашим воинам, — сказал Ма Шу.
Чжугэ Лян принял указ императора и в соответствии с ним роздал награды.
Желая побеседовать с Ма Шу, он оставил его у себя в шатре.
— Сын неба дал мне приказ покорить земли маньских племен, — начал Чжугэ
Лян. — Это очень трудное дело. Мне приходилось неоднократно слышать о вашем
военном искусстве, и я прошу вас удостоить меня своими наставлениями.
— У меня действительно есть некоторые соображения, и я надеюсь, что вы над
ними подумаете, — отвечал Ма Шу. — Маньские племена надеются на то, что
земли их неприступны и никто туда не сможет проникнуть. Предположим, что вы
разгромите их сегодня, а завтра они снова подымутся. Стоит вам только
вернуться из похода и пойти войной на Цао Пэя, как племена мань ударят вам с
тыла! Захватить землю противника — это еще не победа, надо сломить его дух!
И если вы, господин чэн-сян, этого сумеете добиться, вам достанется слава
величайшего полководца.
— Наши мысли совпадают! — воскликнул Чжугэ Лян и назначил Ма Шу своим
советником. Вскоре они двинулись в дальнейший путь.
Маньский князь Мын Хо, узнав о том, что Чжугэ Лян разгромил Юн Кая, собрал
на совет предводителей трех дунов(*1): Цзиньхуань Саньцзе, Дунчана и
Ахуэйнаня, и обратился к ним с такими словами:
— Чжугэ Лян с несметным войском вторгся в наши земли. Нам не выстоять
против него, если мы не объединим наши силы. Вы должны наступать на врага по
трем направлениям, и тот, кто одержит победу, будет властителем всех дунов.
Предводители подняли войско и выступили в поход против Чжугэ Ляна.
Цзиньхуань Саньцзе занял главное направление, Дунчана пошел налево, а
Ахуэйнань — направо. У каждого из них было по пятидесяти тысяч воинов.
Чжугэ Лян обдумывал у себя в лагере план дальнейших действий, когда дозорные
доложили, что предводители трех дунов выступили по трем направлениям. Тогда
Чжугэ Лян в присутствии Чжао Юня и Вэй Яня обратился к Ван Пину и Ма Чжуну:
— Маньские войска наступают на нас, и я хотел было послать против них Чжао
Юня и Вэй Яня. Но они не знают здешних мест и поэтому не могут действовать
самостоятельно. Вы, Ван Пин, пойдете направо, а Ма Чжун — налево; Чжао Юнь
и Вэй Янь будут следовать за вами; они помогут вам, если это будет
необходимо.
Выслушав приказ, Ван Пин и Ма Чжун пошли к своим воинам, а Чжугэ Лян
обратился к Чжан Ни и Чжан И с такими словами:
— Вы вдвоем поведете войско в главном направлении и будете действовать
согласованно с Ван Пином и Ма Чжуном. Правда, первоначально я хотел
использовать для этого Чжао Юня и Вэй Яня, но потом передумал, так как они
не знают местных дорог.
Выслушав приказ, Чжан Ни и Чжан И также вышли. Чжао Юнь и Вэй Янь были
сильно раздосадованы, а Чжугэ Лян, заметив их недовольство, будто невзначай,
сказал:
— Не думайте, что я не ценю вас. Мне просто жаль заставлять людей
преклонного возраста карабкаться по горным кручам. Ведь враг только и
думает о том, как бы сломить дух наших воинов.
— А если бы мы знали эту местность? — спросил Чжао Юнь.
— Сохраняйте спокойствие и не поступайте безрассудно! — оборвал его Чжугэ
Лян.
Обиженные военачальники молча покинули шатер. Чжао Юнь позвал Вэй Яня к себе
и сказал:
— Мы всегда шли впереди, а теперь, чтобы отделаться от нас, Чжугэ Лян
придумал, будто мы не знаем местности. Он просто оказывает предпочтение
молодым, а нас позорит!
— Давайте отправимся на разведку, — предложил Вэй Янь. — Найдем местных
жителей и заставим их показать дорогу. Разобьем маньские войска и совершим
большой подвиг!
Не раздумывая долго, Чжао Юнь согласился. Они сели на коней и повели свои
отряды в главном направлении. Отойдя всего на несколько ли от своих лагерей,
они заметили впереди большое облако пыли. Поднявшись на холм, Чжао Юнь и Вэй
Янь разглядели приближающийся небольшой отряд маньских всадников.
Военачальники Чжугэ Ляна напали на противника с двух сторон. Маньские воины
смешались и бросились бежать. Чжао Юнь и Вэй Янь взяли в плен несколько
человек. Возвратившись к себе в лагерь, они накормили пленников, угостили их
вином и подробно расспросили о лежащей впереди местности.
— Здесь неподалеку, как раз у гор, расположен лагерь предводителя
Цзиньхуань Саньцзе, — отвечали маньские воины. — Юго-западнее лагеря есть
две дороги, проходящие через дун Уци прямо в тыл расположения войск
предводителей Дунчана и Ахуэйнаня.
Взяв в проводники пленных, Чжао Юнь и Вэй Янь с пятитысячным отрядом
выступили в путь. Стояла тихая и ясная ночь, ярко светила луна, мерцали
звезды. Воины быстро продвигались вперед. Ко времени четвертой стражи они
подошли к лагерю предводителя Цзиньхуань Саньцзе.
В маньском лагере готовили пищу, собираясь с рассветом выйти в поход.
Неожиданное и стремительное нападение Чжао Юня и Вэй Яня застало их
врасплох. Чжао Юнь столкнулся с Цзиньхуань Саньцзе и в первой же схватке
копьем сбил его с коня. Отрубив голову вражескому предводителю, Чжао Юнь
продолжал вести бой. Маньские воины, потерявшие своего полководца,
разбежались.
Одержав победу, Вэй Янь двинулся на восток, намереваясь захватить лагерь
предводителя Дунчана, а Чжао Юнь пошел на запад, против Ахуэйнаня. Ранним
утром оба отряда уже были около лагерей врага.
Но дозорные успели донести Дунчана, что с тыла подходит противник, и он
повел свое войско навстречу. А в это время к главным воротам лагеря подоспел
отряд Ван Пина. Не выдержав натиска с двух сторон, Дунчана бежал. Вэй Янь
пытался догнать его, но это ему не удалось.
Когда Чжао Юнь зашел в тыл войск предводителя Ахуэйнаня, отряд Ма Чжуна
подступил к лагерю с передней стороны. Одновременно начав штурм лагеря, они
разгромили маньские войска, но Ахуэйнань успел скрыться.
Чжао Юнь и Ма Чжун с победой вернулись к Чжугэ Ляну. Выслушав их доклад, он
сказал:
— Итак, маньские войска трех дунов разбежались, два предводителя скрылись,
а где же голова третьего предводителя?
Чжао Юнь вышел вперед и положил перед Чжугэ Ляном голову Цзиньхуань Саньцзе.
— Дунчана и Ахуэйнань бросили своих коней и скрылись за горным хребтом, —
сказали военачальники. — Догнать их не удалось.
— Они уже схвачены! — рассмеялся Чжугэ Лян.
Военачальники не могли этому поверить, но тут Чжан Ни и Чжан И приволокли
связанных веревками Дунчана и Ахуэйнаня.
— По карте Люй Кая мне было известно, где они расположат свои лагеря, —
указывая на пленных, объяснил Чжугэ Лян, — я был уверен, что Чжао Юнь и Вэй
Янь — для этого я их и подзадорил, — разгромят лагерь Цзиньхуань Саньцзе,
а потом возьмут лагеря Дунчана и Ахуэйнаня. С этой же целью я послал туда
Ван Пина и Ма Чжуна. Но, разумеется, без Чжао Юня и Вэй Яня нам не удалось
бы разгромить маньцев! Далее я предвидел, что Дунчана и Ахуэйнань побегут в
горы, и, чтобы схватить их, я приказал Чжан Ни и Чжан И устроить там засаду.
— Ваши расчеты не смогли бы предугадать ни духи, ни демоны! — почтительно
склоняясь перед Чжугэ Ляном, сказали восхищенные военачальники.
Чэн-сян приказал подвести к нему Дунчана и Ахуэйнаня. Он сам снял с
пленников веревки, подарил им одежду, накормил и угостил вином, Потом велел
отпустить их, предупредив, чтобы они, возвратившись в свои дуны, впредь не
творили зла.
Предводители со слезами благодарности поклонились Чжугэ Ляну и ушли. А он
сказал своим военачальникам:
— Увидите, завтра придет сам Мын Хо сражаться с нами, и мы возьмем его в
плен. — Подзывая к себе одного за другим военачальников Чжао Юня, Вэй Яня,
Ван Пина и Гуань Со, чэн-сян давал им указания на завтрашний день.
Когда все разошлись, Чжугэ Лян остался у себя в шатре и стал ждать
дальнейших событий.
Дозорный, примчавшийся с вестью о том, что войска Чжугэ Ляна захватили в
плен предводителей трех дунов и разгромили их лагеря, застал князя Мын Хо в
его шатре. Мын Хо пришел в бешенство и приказал идти в наступление.
Вскоре маньские войска столкнулись с отрядом Ван Пина. Противники
построились в боевые порядки. Ван Пин с мечом в руке, сдерживая своего коня,
