Отверженные

Глава опубликована: 21.11.2010

Глава 9. Воскрешенный из пепла.

Зайдя в ванную, я долго смотрел на свое отражение. Бледная кожа, уже отросшие растрепанные черные волосы и синяки под глазами. Я видел в отражении не себя, а убийцу из своей прошлой жизни. Тогда я не стал преступником, а сейчас я встал на этот путь, даже не задумываясь. Сколько мне предстоит сделать, чтобы стать счастливым в этом мире? Что я должен буду сделать, чтобы забыть все, что совершу? Как мне исправить все свои ошибки?

Набрав полную ванную теплой мыльной воды, я погрузился в нее и медленно стал мыться. Мыльная пена лопалась, и с каждым лопнувшим пузырьком я запирал все хорошее, что есть в моей душе на замок, оставляя лишь высокомерие, холодность, отстраненность, лицемерие, гордость, презрение. Я оставлял те качества, которые так призирал. Я оставлял их замком на своей душе, чтобы когда-нибудь разбить его и быть счастливым. Быть счастливым тогда, когда я найду Натана.

С помощью магии я подстриг волосы и убрал синяки, став обычным восьмилетним мальчиком. Надев строгие черные брюки и рубашку, я спустился вниз к завтраку. Родители уже сидели за столом. Спокойно сев на свое место, я взял стакан сока и немного отпил перед своей речью.

— Я хочу кое-что у вас попросить, пока вы снова не исчезли куда-то, на поиски чего-то, — нарочито медленно и степенно произнес я.

— Что ты хочешь? — спросил отец. Выглядели мой родители надо сказать ненамного лучше, чем я с утра. Не выспавшиеся, всклокоченные, вечно загруженные и расстроенные.

— Я хочу переселиться в наш дом в горах, хочу пожить там один, — поставив стакан с соком, я довольно холодно посмотрел в глаза матери.

— Хорошо, можешь ехать. Там достаточно домовиков, чтобы ты был в достатке, — равнодушно сказала мама, даже не став возражать. Очевидно, пропажа кинжала действительно сильно их вымучила.

— Значит, я сегодня уеду. Удачи вам в поисках кинжала.

— Что?!! Откуда ты знаешь, что мы ищем?!! — одновременно встрепенулись родители, уставившись на меня во все глаза.

— Из библиотеки пропал фолиант, посвященный магическому оружию. Только в этой книге было написано про кинжал Боли, поэтому я сделал вывод, что вы ищите его, а по вашей реакции стало понятно, что я сделал правильный вывод. Спасибо, я не голоден.

Поднявшись к себе в комнату, я стал собирать необходимые вещи. Надев браслет, я сказал змею, что ничего не вышло, и он временно остается со мной. Неопределенно хмыкнув, Эрик сказал мне, что ожидал этого. Наскоро собрав необходимые мне вещи, я спустился в зал, чтобы переместится по каминной сети в мой новый дом. Родители уже ушли на поиски, так что меня никто не провожал. Взяв немного летучего пороха, я, бросив его в камин, вышел уже из другого, в горном замке. Поднявшись в комнату, которая мне всегда нравилась больше остальных — в северной башне — я разобрал вещи и спустился в библиотеку. Мне нужно было оказаться в этом замке, потому что здесь была библиотека, посвященная редким магическим семьям и их наследству. Найти книгу об Эвансах не составило труда, но, вот только, ничего существенного там не было, кроме, конечно, той странности, что магия нашего семейства вдруг иссякла, и дети рождались сквибами. Имение Эвансов пару раз упоминалось в книге, но это были лишь упоминания о том, что после смерти Пандоры никто не смог найти особняк и все, прилежащие к нему земли. Собственно я возлагал все надежды на то, что что-нибудь узнаю об этом имении, но мои ожидания не оправдались. Хорошо, что хотя бы остался один и могу делать, что хочу. Выйдя из библиотеки и пройдя к себе, я вызвал змея.

— Не плохая обстановочка. А что это мы вдруг решили переехать? — полюбопытствовал Эрик, ползая взад вперед по пушистому ковру.

— Что ты знаешь об имении Эвансов? — спросил я, сразу же не решая откладывать томящий меня вопрос в дальний угол.

— Имение Эвансов пытались найти многие искатели приключений, но так никто и не нашел. Говорят, Пандора так заколдовала здание и все земли, что найти его сможет только один единственный наследник, что родится шут знает когда! Имение представляет собой огромный сад, состоящий из пяти аллей и трехэтажное здание в викторианском стиле. Говорят, это было очень красивое место. У Пандоры был потрясающий вкус и стиль, к тому же она была очень доброй женщиной, доброй и могущественной. Каждый, кому была нужна помощь, мог прийти к ней, и она помогла бы ему. При ней оборотни получали работу и были полноправными членами общества; это сейчас они — псы негодные, а тогда.... Да, тогда все было не так. И люди были добрее и нравы лучше...

— Не надо лишних разглагольствований. То есть, ты не знаешь, где находится имение Эвансов?

— Нет, Гарри, не знаю. Честно не знаю.

— Спасибо и на этом. Можешь ползать, изучать замок.

Размерено потекли дни в поисках хоть какой-то информации. Не шатко, не валко, к Новому году мне удалось найти книгу, где было написано примерное местонахождение особняка. Встретил Новый год я с родителями и семьей Тендэрнес. Пожалуй, только я и Флер, радовались празднику, потому что взрослые были мрачнее тучи. Хотя, почему только мы, — близнецы наконец-то приехали от бабушки и доставали нас все каникулы. Две недели, что я провел у родителей вместе с Флер, хоть как-то отвлекли меня от своих поисков и вернули к жизни. Каникулы протекли незаметно, и я снова оказался наедине с самим собой далеко в горах. Неотступно меня мучили мысли о кинжале, и вечное нытье Эрика о зле, идущем от оружия, уже стали раздражать.

* * *

Маленький ручеек протекал в красивом лиственном лесу. Я вдыхал полной грудью чистый воздух и подходил к устью ручья. Молодая трава проминалась под моими шагами, а я все шел и шел. Что-то тянуло меня туда, и, не смотря по сторонам, я шагал вперед. Поднявшись из небольшого оврага, я оказался на возвышении и заметил идущую мне на встречу женщину. Высокая, красивая, рыжеволосая, с задорно горящими зелеными глазами. Казалось, ко мне идет моя мать, но все же, в этой женщине было что — то степенное, древнее, что-то, что было только у великих волшебниц, воспитанных для того, чтобы править. Как только мы поравнялись, она улыбнулась мне и обняла, как мать.

— Здравствуй, Гарри, я знала, что ты придешь, — я уже собирался открыть рот, чтобы перебить ее своим вопросом, но она прикрыла мне его, положив на губы палец. — Не надо задавать мне вопросов. Сегодня я буду с тобой говорить, а ты слушать. Хорошо? — я кивнул, и она продолжила. — Не правда ли, красивое место? — свернув направо, мы, пошли по еле заметной тропинке. — Только так можно прийти ко мне, только пройдя дорогу совести. Ты оказался здесь, потому что ищешь, Гарри, но время еще не пришло, и эта дорога пока не откроется для тебя. Ты слишком запутался в своих желаниях, поэтому пока еще рано. Но, как только ты будешь готов, ты сможешь прийти домой. Я хочу предостеречь тебя от боли, от радости, ото лжи, от добра, от лести, от любви. Когда ты возьмешь в руки кинжал, будь чистым от всех чувств, что в твоем сердце, и тогда ты поймешь, что делать дальше. А сейчас не изводи себя лишними терзаниями. В прошлом у тебя не было веселого детства, а сейчас ты лишаешь его себя сам, не надо. Сейчас ты только ребенок, радуйся этому. Будь ребенком! — мы дошли до двух берез, что сплелись кронами, образуя проход к красивой резной калитке. — Нам пора расставаться, малыш, но я уверенна, что ты еще придешь сюда. Будь счастлив, мальчик, и удачи.

Она растаяла в воздухе, а я остался стоять у калитки, даже не желая ее открыть. На душе было легко. Впервые в жизни мне казалось, что у меня все есть и все хорошо. Закрыв глаза и глубоко вздохнув, я проснулся.

* * *

На душе было хорошо, поэтому я собрал все свои записи и, положив их в папку, крепко ее завязал, спрятав в самый дальний угол стенного шкафа. На улице падал снег. Одевшись потеплее, я вышел играть в снежки. Мне было радостно, как никогда раньше, я решил, что пора, наконец, осмыслить свою жизнь. Упав на снег, я смотрел на голубое небо. Пролежав так пару минут, я нехотя встал и пошел к замку.

Итак, раз уж я решился на воровство, то нужно одеться подобающе — черные брюки и джемпер, кожаные перчатки и шерстяная шапочка. Немного поржав над собой перед зеркалом, я, наконец, сконцентрировался и перенесся в кабинет Люциуса Малфоя. Перевернув чуть ли не весь кабинет верх дном, я все-таки нашел то, что искал. Маленький дневник лежал в моих руках. Ехидно улыбнувшись, я взмахнул рукой и привел все в порядок. Когда хозяин придет в кабинет о моем появлении здесь, может свидетельствовать только идеальный порядок.

Оказавшись у себя в спальне, я положил тетрадку на кровать и решил спросить совета у сильного мира сего.

— Эрик, что ты знаешь о крестражах? — услышав мой вопрос змей, шлепнулся на кровать прямо из воздуха. Видно далеко где-то ползал.

— Да, по сути дела, ты окончательно слетел с катушек. Что именно ты хочешь знать? — по видимому еще находясь в ступоре змей, решил спросить, что мне нужно, а не выдать скучную лекцию.

— Как достать из осколка души человека? — неуверенно спросил я.

— Что достать? — обалдело переспросил Эрик.

— Ну, как бы....э.....ну человека, — еще сильнее стушевавшись, произнес я.

— Не представляю, — гордо вскинув морду, рептилия растворилась. А я же остался сидеть, удивленно рассматривая тот участок покрывала, где только что была змея. Взяв в руки тетрадку, я аккуратно перелистывал странички, думая о чем-то своем. В этом дневнике его душа. Здесь то, что он рассек в первый раз. Эти белые листы хранят то, от чего он отрекся — лучшую часть его души.

* * *

— Я думаю сегодня Тома лучше не подпускать к зеркалу, — ехидно усмехнувшись, протянула Девона.

— О да, а то вдруг удар хватит! — в тон дочери ответил старик.

* * *

Полумрак ночи медленно опустился на землю. Иногда тучи полностью закрывали луну, отчего становилось очень темно. Говорят, такие ночи созданы для раздумий: свет луны освещает зыбкую правду, а тьма защищает сплетенную ложь. Маленький мальчик, одетый в черные брюки и шелковую рубашку, зажигал стоящие на постаменте восковые свечи. Рядом со свечами на возвышении лежала тетрадка. Сам же постамент находился в центе большой пентаграммы выполненной бороздками в полу. Сейчас эти бороздки не были ничем заполнены, но скоро они вновь наполнятся до краев.

Приготовив все необходимое, мальчик немного неуверенно подошел к одному из лучей пентаграммы.

— Кроме души терять мне не чего, так что можно начинать, — резко выдохнув, как перед попыткой выпить стакан водки залпом, мальчик достал серебряный нож. Закатав левый рукав повыше локтя, мальчишка сильно сжал скулы и одним быстрым движением разрезал кожу от локтя до кисти. Сильным напором хлынула кровь, быстро заполняя бороздки пентаграммы. Как только все лучи магического знака заполнились кровью, порез на руке затянулся, став лишь незаметным белым порезом. Сделав шаг к постаменту, мальчик заворожено смотрел на пентаграмму. Заполненные алой кровью лучи начинали пробуждаться от сна, и магия заволокла комнату. Теперь здесь можно совершить любое запретное колдовство, и никто об этом не узнает. Несколько минут мальчик еще рассматривал пространство вокруг, а затем положил свою правую руку на тетрадь и, закрыв глаза, выпустил всю свою магию на волю, смешав с той, что уже появилась в помещении.

— Когда-то ты попросил у меня прощения и отдал свет своей души ради меня. Сегодня я хочу, чтобы ты услышал мои слова. Я, Гарри Джеймс Поттер, не прощаю Лорда Волан-Де-Морта, но прощая Тома Марволо Редла. Сегодня я отдаю свою кровь и магию для тебя. Прими мое прощение, — чистый белый свет окутал ребенка. Волны белой магии смешивались с кровью и, образуя водоворот, разрезали гладь мира, открыв маленький проход из Ада на Землю. Окутанный черным светом, из прореза вышел юноша. "Я принимаю" — эхом прокатился по комнате его голос. Малыш резко открыл глаза и, увидев стоящего перед ним юношу, легко улыбнувшись, потерял сознание. Как только поток магии закончился, проход закрылся. Теперь на Земле появился еще один житель.

* * *

В большом кожаном кресле, забравшись с ногами и обнимая серого плюшевого мишку, сидела девушка, неотрывно смотря на блики огня в камине. Улыбнувшись каким-то своим мыслям, она посильнее обняла мишку, и глубоко вздохнув, налила себе вина. Подняв бокал и смотря на кровавые от света огня блики, девушка не сразу заметила присевшего в соседнее кресло и так же взявшего бокал с вином старца.

— Я тоже буду по нему скучать, — мягкий голос раздался в комнате. Улыбнувшись, девушка сделала маленький глоток и перевела взгляд на отца.

— Ну, в конце концов, он когда-нибудь к нам вернется, — философски заметила Девона.

— Да. Куда он без нас? — весело рассмеялся пророк.

— Все-таки я рада за них. За них обоих. Они достойны своего счастья. Я уверенна, что у них все получится. В конце концов, и не заряженное ружье раз в год стреляет, — мягкий смех раздавался из кабинета Хозяйки Подземного Мира, которая вместе со своим отцом отмечала начало новой жизни Тома.

* * *

Я услышал его голос: такой далекий и близкий одновременно. Он простил меня. Простил за все, что пережил по моей вине. Я никогда не думал, что кто-то сможет отважиться на такое колдовство. Ведь это не только пролитая кровь и магия — это прощение. Прощения для врага. Немногие могут простить, а он простил. Наверное, мне никогда не понять его и никогда не стать похожим на него. Мне никогда не понять того живого, ненавидящего блеска в его глазах, когда он на коленях проклинал меня. Мне не понять его взгляда, что он бросил на меня перед обмороком. Все моя жизнь, все мои желания отразились в его глазах. Когда Гарри упал, и обряд прервался, я понял, что он вызывал меня не просто, чтобы я узнал о прощении, он вызвал меня к себе. Он воскресил меня.

Подняв обессиленного Гарри с пола, я вышел из этой комнаты, прошел в комнату мальчика и положил его на кровать. Взяв лежащую на прикроватной тумбочке волшебную палочку, я проверил общее состояние мальчика. Ничего серьезного, слава Богу, не было, поэтому, оставив мальчика в комнате, я пошел на улицу. Хотелось вдохнуть свежего воздуха и, наконец, осознать то, что я жив.

* * *

Какой идиот дернул меня на этот обряд? О, Господи, как болит голова! Такое чувство, пирушка по поводу свадьбы гиппопотамом прошла на мне, так болит все тело. Неуверенно перевернувшись на бок, я увидел сидящего в кресле напротив Тома. Да, либо я сошел с ума, либо реально до того, как стать Темным лордом, Том был нормальным человеком. Глуповато улыбаясь, как будто он только что увидел чудо, Том вертел в руках бокал с вином.

— Ну, раз уж ты тут, то можешь дать мне водички, — осипшим, как от долго крика голосом, попросил я.

— А, да конечно, — расторопно, как домовой эльф, будущий ну или прошлый Темный лорд дал мне стакан воды. Скептически окинув Тома недоверчивым взглядом, я взял стакан. Несколько минут мы сидели в тишине, каждый думал о чем-то своем, Том не выдержал первым.