— "Буншин но дзюсу", — произнося название вслух с идеально сложенными ручными печатями. — Учиха Саске разрешает просветить об этом Учиха-дзин, — дергано махнув рукой в сторону в точности похожего на него клона и продолжив столь же чинно шествовать на свое место. Саске еле удержался от опрометчивого желания поступить по-своему — бальзамом пролилось обращенное на него из аудитории восхищение, по наибольшей части.

— Охо-хо-хо! — Раскатисто рассмеялся всего на мгновение сердито нахмуривший брови, единственный поняв соль ситуации. Оба помощника недоуменно переглянулись, а дети сидели тише воды и ниже травы, то ли восхищаясь, то ли завидуя, то ли предвкушая чужое падение, то ли под незначительным давлением на разум. — Первому номеру многое простительно, но отнюдь не всё и не всегда, — резко оборвавшись со смеха на угрожающий тон, отчего стоящие по бокам взрослые чуть вздрогнули, а дети в большинстве вжались в скамьи. — Следующего наглеца ждет недельный одиночный карцер на хлебе и воде. Ирука-сан, — дернув плечом. В данном конкретном случае наглядная демонстрация превосходства взрослых могла подорвать их авторитет, академик максимально сгладил собственную оплошность, превратив в стимул — и ведь год прошел, а все на автомате кличут "-дзин"! Сипрау принял грозный вид, а сам задумался на тему, кому бы и когда вставить шпильку? Дзин — один из множества, а Учиха-то теперь один единственный. Вот что значит сила привычки. Но ничего, что не получилось с первым, прокатит с последним — вот уж кто действительно достоин сурового наказания! Жаль, проказника-Наруто следующей нашла Хината-химэ, кое-как вправившая ему выбитые тенкецу, за что ей быстро сунули две бусины, а потом основательно разревелись, запершись в обысканном (пять листиков вылетели в коридор) туалете. Сипрау обязательно проследит за безукоризненным исполнением наказания. О "Буншин" он позабыл — недвижно стоящий столбом клон от хохота пошел рябью и бесславно лопнул.

— Я вызываю, вы подбегаете, берете кодекс с расписанием, представляетесь классу и бегом на место, — скороговоркой. — Второй ко мне!..

Саске очень не любил притворство, череда тестов превратилась для него в сущий кошмар. Он бы и рад, чтоб все расплылось перед глазами и бесконечные вопросы стали белибердой, но нет, он все видел и все ответы прекрасно знал! Ну, кроме истории и географии, например, их честно ему разрешили заполнить, как бог на душу положит, обводя кружочком правильные ответы или зачеркивая крестиком лишнее из собственных соображений. Вот ведь!!! А еще его доставал мандарин, с высунутым языком корпевший над обведением очередного ответа или грызший кончик карандаша, силясь думать с дурацкими рожицами, не замечая ничего и никого из окружающих. Именно его скрип пилил ухо, неимоверно раздражая! По прошествии часа Саске был готов терпеть чавканье под ухом, а еще через час даже общество непонятной розовой девочки под боком. Чтобы как-то отвлечься от нудятины и вынужденного сидения над каждым опросным листом раза в три-четыре дольше, Саске перебирал в памяти клановых и остальной класс: Хьюга Нейджи, Хьюга Хината, Яманака Ино, Инузука Киба, Акимичи Чоджи, Нара Шикамару, Абураме Шино, Рок Ли, Тен-тен, Харуно Сакура, Узумаки Наруто... "Черт! Как он тут влез?!" — подумал Саске и сломал с досады карандаш.

Обед прошел... худо. Подавали всем простецкий рамен! Для Саске, столовающегося в элитарном кафе, есть вульгарный рамен нонсенс! Тем более он напомнил об Узумаки!!! Который взял аж три — три! — порции рамена!

— Смирись, — иронично заметил Солеан, сразу намекая и на болтушку слева, все время в рот заглядывающую. Саске это жутко смущало — глаз Какаши никогда не следил за тем, как он ест, и Саске отвечал ему тем же — он видел лицо под платком и потерял интерес к нему, поэтому наплевательски относился на странный способ насыщения взрослого, ест и ест себе, зачем докучать человеку?

— Это была первая и последняя моя здесь трапеза, — отвечая сразу обоим.

— Тебя дома лучше кормят? — С набитым ртом спросил толстячок, единственный за их столом, не подверженный унынию — всех остальных грубая еда удручала. Пучкастый пнул соседа под столом.

— Здесь плавает наруто, — лаконично бросил он, вставая после витаминного фруктового салата с зеленью и не желая поднимать тему дома. Девочка замялась, проглотив фразу.

— А можно мне съесть за тебя, Саске-кун? — Просияв и зашевелив челюстями бодрее.

— Ешь, — дернув вверх правым уголком рта. Чоджи-кун умудрялся с набитым ртом говорить четко и ясно — великое умение! Достойное награды.

Воспарявший духом после еще одного часа занудных тестов Саске радовался вместе со всеми отмучившимися.

— Класс! Сейчас в качестве разминки проведем показательные спарринги! — Привлек к себе внимание Ирука-сэнсэй. Вышедшая за ним всей толпой ребятня оживилась.

— А кто с кем, Ирука-сэнсэй? — А кто выбирает, Ирука-сэнсэй? — Будет жеребьевка, Ирука-сэнсэй?

— А девочки между собой тоже будут? — Скептически.

— Показательные не значит поголовные, класс. Свое мастерство нам продемонстрирует Учиха Саске и... кто желает с ним сразиться? — Оглядываясь. Саске нахмурился коварству судьбы, или скорее ее подарку.

— Я желаю, — самонадеянно заявила усатая морда, взявшая за грудки.

— Что ж... Так, остальным отойти, освободите место.

— Саске-кун лучший! — Саске-кун давай, врежь ему! — Саске-кун непременно победит! — Фи... Кх...

— Саске-кун, Наруто-кун, — попытался было привлечь внимание сэнсэй, но успеха не добился. Саске смотрел в светлые глаза, обещая отвесить люлей полным весом. Неожиданно его напору оказали достойное сопротивление. — Спарринг... начали! — Махнул рукой сэнсэй.

Избиение. Саске применил давно отработанный прием Какаши, красиво бросив противника через себя на спину.

— Ломать из вредности низко, — флегматично.

Саске в последний момент подправил удар ногой, засандалив пяткой по голове довольно резво вскочившего, при этом больно ударяя по выставленным в попытке блокировать или отвернуть ногу кистям, суша их.

— Ах... — заалело несколько девочек, разглядев мелькнувшее под белыми шортами черное. От Саске сия реакция не укрылась — сложить с ней свою потрясающую растяжку и остальное он смог, запунцевев ушами.

— Метить физиономию в спарринге низко, — флегматично.

— А что высоко? — Огрызаясь, но останавливая кулак в миллиметре от цели на лице прижатого коленом в грудь.

— Держать марку. Растить авторитет. Сэнсэй объявил спарринг, а не дворовую драку, Саске, — нравоучительно. Саске дернул волосами на макушке.

— Победитель Саске-кун! Подрались, а теперь сложите руки в жесте примирения, — показывая пример.

— Пфф! — сразу с обеих сторон.

— Дело ваше, — более жестким тоном. — Саске-кун, твоя остановка удара похвальна. Обращаю внимание всех! За намеренное травмирование соперников в учебных поединках каждого ожидает жестокое наказание! Завтра чтоб все наизусть выучили правило, касающееся поединков, с его знания начнем занятие. Все поняли? А теперь полоса препятствий!

— А зачем, Ирука-сэнсей? — А разве мы ее не проходили на вступительном экзамене? — Посыпались вопросы недовольных.

— Следует знать как свои сильные и слабые стороны, так и друзей, на которых будете опираться в будущем. Первыми на полосу выходят Учиха Саске, Хьюга Нейджи и Рок Ли! Готовятся Абураме Шино, Инузука Киба и Нара Шикамару.

Саске передвигался на руках от кольца к кольцу. Перепрыгивал, пролезал и перелезал через стенки. Подтягивался на кривой перекладине, отжимался с задранными верх ногами и вертикально стоя на руках. Метал кунаи в болванов и развешенные по полусфере мишени. Бегал по песчаным полосам с пока сухими водяными и грязевыми преградами. Лазал и перебегал по канатам. Все подходы на время. Лидерство Саске не уступил ни Нейджи, ни Ли, поделившими второе место в общем зачете, разрыв с первым оказался чисто символическим, полностью вымотавшим Саске. Притом оба соперника выглядели свеженькими огурчиками, особенно сильный юностью, то и дело двигающий своими толстыми бровями над всегда широко распахнутыми круглыми глазами.

Болельщики и болельщицы подбадривали и освистывали, живо реагируя на соскальзывания участников или их промахи при метании сюрикэнов. Первый день в АШ в целом закончился для Саске на приятной ноте с тяжелым оранжевым осадком, отравившем весь вечер.

— Позвольте обратиться, Саске-сан? — Вежливо спросил Нелойджо-сан с как всегда безупречным белым полотенцем через согнутую в локте левую руку. Старший официант-распорядитель совершенно незаметно подошел к его столу, отделенному от соседей двумя ширмами с искусно прикрепленными к глубокому синему шелку бело-красно-черными веерами. Это профессиональное. Нелойджо-сан всегда его обслуживал лично во время редких праздников и значимых для клиента событий.

— Угум, — кладя в рот очередной тончайший оладушек с завернутой внутрь начинкой из помидор, козьего сыра, чесночка с яйцом и предположительно ветчиной (точно Саске определиться не смог). Вкусные рулетики уплетались им за милую душу — испорченный обед и очередная изматывающая тренировка по преодолению полосы препятствий распалили аппетит до ненасытного пожарища. Почти унятого пожарища, вот только еще парочку... или троечку, а потом клон-ринг до упора! "Ух, как измордую!" — думал он.

— Разрешите от лица коллектива "Чибико" поздравить вас с первым днем занятий в Академии Шиноби. Понимая вашу занятость, мы предлагаем забирать у нас бэнто с обедами и ужинами.

— О.. благодарю, — на миг просиял Саске, постаравшись ответить по-взрослому. Бэнто — как он мог забыть?! Микото всегда для Итачи собирала... Тень стремительно наползла на лицо Саске, придав серьезный вид. Внутри он пережил более бурную реакцию, вспомнив маму и брата, столь резких чувств, как в первые дни после трагедии уже не вызывающих, но все равно воспоминания о них бередили и щемили душу.

— Если не возражаете, я расскажу о наших бэнто сейчас, — с всегда удивлявшей Саске ловкостью человек с сединой в волосах собрал со стола грязное, передав поднос появившемуся подчиненному, а сам достал минимакимоно.

— Да-да, конечно, Нелойджо-сан, — интригующее начало зажгло любопытство, оттеснившее тени.

После сделанного замечания Саске сам додумался ходить со свитком запечатывания, собственно, поэтому на ужин захватил портфель, чтобы дальше зайти к мастеру печатей, который бы связал его со свитком — сам он не умел запечатывать что-то конкретное в свитки. А тут ему подали великолепную идею! Если сделать макимоно, то связанные с ним вещи можно убирать обратно из любого положения и зависимого от сложности (и цены) рунической печати расстояния. Собственно, Нелойджо-сан извлек из универсального минимакимоно элегантную коробку с эмалью глубокого синего цвета. Универсальные это без скрепления кровью владельца, индивидуальные (именные) посторонним никогда не отдаются. По бокам летели вращающиеся символы клана, с черной дугой, перемежающиеся с зеленой веерообразной листвой, крышка украшалась на сто двадцать градусов раскрытым веером с видом Конохи и лиц Хокаге — первоклассный рисунок. Внутри пять отделений для блюд и два в центре под соусы. Суси, тэмпура, рисовый пирог, фаршированные икрой помидорки, пончик. Все с пылу-жару — у Саске потянуло в животе.

— Активация этих двух печатей даст йогурт и чай соответственно, — добродушно улыбаясь. Реакция мальчика была ему очень приятна.

— Суго-ой! — У Саске на несколько секунд лицо преобразилось, хмурая пасмурность сменилась искренним восторгом и благодарностью в брошенном на взрослого взгляде черных глаз.

— Полагаю, обеденный вы возьмете сейчас, Саске-сан? — Получив утвердительный кивок, закрывающий крышку и запечатывающий все обратно Нелойджо-сан продолжил:

— Тогда позвольте уточнить, в какое время вы нас теперь будете посещать?

Саске замялся и чуть покраснел. Говорил же ведь Солеан! А он бегом-бегом на полосу препятствий, уязвленный пришедшей мыслью о поддавках. Мельком глянув шаринганом на Ли, он однозначно определил утяжелители, к подобным сам недавно приценивался — миллионы как с куста, все потрачены на великолепный набор кунаев из сплава с чакропроводящим металлом. Саске один глаз положил на утяжелители, равномерно распределяющие нагрузку на все мышцы, а второй на завораживающе гигантский четырехлезвийный сюрикэн с себя ростом. Солеан в этом не ущемлял его свободу воли, подстраивая программу под желания гакусэя, почему-то часто не оправдывающие надежд самого гакусэя. Теперь выбор однозначно за утяжелителями! Денег с учетом мастера печатей вроде должно хватить впритык — Ворота сжирали дьявольскую прорву электричества!!!

Под тактично отвернутым взглядом Саске вытер руки и губы, достав расписание — и предсказуемо заляпал! Реальные занятия начинались в восемь и всегда в сто первой аудитории, закрепленной за их первым классом — посещение обязательное. Потом шла дифференциация с упором на физподготовку, пределу совершенства в коей нет, типа если решил все задачки или знаешь изучаемый раздел истории или географии, то марш на площадку тягать штанги или месить манекенов. Если и тут нормативы сдал, то гуляй Вася, как выразился бы Солеан. Уроки длились по пятьдесят минут с десятиминутными перерывами плюс-минус пять минут туда-сюда. Курсы обедали раздельно — младшие в двенадцать, средние в половину первого, старшие в час дня. На обед отводилось полчаса, вторые полчаса шло занятие на концентрацию чакры, а после по контролю над ней. Первая половина дня в первый год лишь умственные и физические нагрузки. Чакра стимулирует обмен веществ, поэтому на полный желудок предпочтительней ею заниматься, так положено в первый год обучения. Продленка длится до шести вечера, когда академия закрывается и опечатывается (распечатывается в семь утра).

Саске поскреб затылок:

— Утром примерно без десяти восемь буду забегать, Нелойджо-сан, и около трех дня на полдник.

— Благодарю, Саске-сан, будем ждать вас завтра около трех часов дня. Всего наилучшего! — Вежливо кланяясь.

— Спасибо... было очень вкусно! — Чуть не забыв поблагодарить за отменную еду.

Так и не выпусстив из руки заветный минимакимоно, вышедший из Чибико Саске привычно одел тень (активировал черный покров) и быстрыми перебежками помчался к следующему пункту вечерней программы. Пока мастер за двойную плату делал срочный заказ, Саске успел до закрытия отовариться в шикарной лавке "Все для тайдзюцу". Там действительно было все для тайдзюцу, все баснословно дорогое! Не всякой "B"-миссии хватит на одну единственную вещь — отдел мелочевки при входе не в счет.

За сим приятности кончились.

— Верни клона! — Сердито притопнув ногой и баюкая кисть.

— Колошмать себя, сколько влезет, но коли хочешь лупить клонов, выглядящих иначе, то сам применяй "Мизу Буншин", — отмахиваясь.

— Но почему?! Что в этом такого? — Саске недоумевал. Он так сильно хотел расквасить нос желтого, что неосознанно сумел глубже ощутить свою чакру, поддерживающую клона, и применить к ней "Хенге" под наруто. Однако кулак вновь не достиг цели, мало того, цель его ошпарила!