Ментовский вояж.Рейдеры

— Если это земляне, такие же, как и мы, то с кем же мы тогда пересеклись за речкой? — после просмотра видео в гостиной на какое-то время воцарилась мёртвая тишина, нарушенная коварным вопросом Руслана. — С аборигенами здешнего мира? С такими же пришельцами, как и мы?

— Я не знаю. Пока не знаю, — словно болванчик, покачал бритой головой Жерар. — Но я узнаю, рано, или поздно, разберусь в этой головоломке.

— Что-то мне подсказывает, что у команданте в рукаве припрятана ещё пара козырей, — переглянувшись с нами, прищурился Василий. Закашлялся, морщась от боли, вызванной ранением. — Ты, давай, господин капитан, не тяни, выкладывай всё, что спрятал от нас. Иначе тебе веры нет, и никогда больше не будет, как бы там не пошло у нас дальше.

— Вот, запись одного интересного радиоперехвата, — выслушав перевод сказанного Никитиным, ван Клейст принялся 'таскать козыри из рукава'. — Ваш соотечественник Андрэ готов побожиться, что это армянский. Увы, у меня в отряде нет никого, кто бы владел этим языком.

— Да, это армянский, — подтвердил я, прислушиваясь к не особо качественной записи радиоперехвата. В своё время я наслушался армянской речи выше крыши, и даже стал понимать с пятое на десятое. Потом на рынке сменился хозяин, одни представители солнечного Закавказья уступили место представителям другой южной республики, да и я вскоре расстался с той своей подругой, и переехал в другой район. Свято место, как известно, пусто не бывает, особенно такое доходное, как рынок в начале девяностых. — Жерар, у тебя есть ещё что-нибудь, о чём нам следует знать?

— Есть, Владимир, — глянув мне прямо в глаза, произнёс бельгиец. — Наш радар несколько раз засёкал неизвестные летательные аппараты, скорее всего, вертолёты. Они пролетали над противоположным берегом к северу и востоку от анклава амишей. Ребёнку ясно, что они проводили авиаразведку местности вокруг их земель.

— Так, и именно поэтому вы в спешном порядке перебазируете свою РЛС в наш кластер, — мгновенно сообразил я. — Я прав?

— Да, ты прав. Наш берег более низкий по сравнению с противоположным, и если чужаки зайдут на малой высоте, то мы рискуем потерять радар вместе с операторами, — разъяснил ситуацию с передислокацией ван Клейст. — Здесь, в русском анклаве, у нас больше шансов отбить внезапный воздушный налёт. Кроме того, наше общее богатство, оба танкера, следует охранять лучше, чем корзину с алмазами.

— Двух зайцев одним выстрелом — одобряю, — вновь закашлялся Никитин. — Наташа, ты гостей кормить думаешь?!

— Ну, и сегодня ночью мои бойцы слышали за рекой канонаду из тяжёлых орудий, — после небольшой паузы добавил командир 'солдат удачи'. — Это вторая причина, из-за которой мы передислоцируем наши силы в русский кластер. Прошу задавать вопросы, товарищи.

— А если произойдёт ещё одна атака с моря? — сразу же спросил Руденко. — Мы ждём налёта, а если кто-нибудь хитрый атакует с моря, как те арабы? Жерар, ракетами и артиллерией радар разнесут на раз-два, и даже обломков не останется.

— Мы учли этот риск, поэтому приняли решение разместиться в крайней северной точке анклава, на ферме мистера Макеева, погибшего при обороне Данилово, — уточнил предстоящую диспозицию наёмников бельгиец. — И в перспективе нам необходимо связать аэродром и радар кабельной линией связи, чтобы исключить возможность подавления нашей связи средствами радиоэлектронной борьбы.

— Кабель — дело несерьёзное, — я решил покритиковать ван Клейста в порядке мести за утаивание разведданных, и вообще, для профилактики. — Его перерезать — раз плюнуть, любой мальчишка с ножом провернёт это дело играючи.

— Это если имеешь дело с проводами на столбах, или полевой линией связи, как в войну, — усмехнувшись, заметил Марк. — А проложенный под землёй кабель не так-то легко найти, особенно, когда вообще ничего не знаешь о его существовании.

— Давайте вернёмся к более серьёзным проблемам, — вновь вступил в разговор Руслан. — Какие самолёты и вертолёты могут быть у армян?

— А с чего ты решил, что весь левый берег занимают одни лишь армяне? — сразу же спросил я. — Какова вообще площадь всего нагорья? Может, там, как и у нас, на побережье, все кластеры вперемешку, из разных стран и с разных континентов.

— Вот и я о том же, — тотчас подхватил капитан. — Мы строим гипотезы, не имея никаких фактов, кроме записей какой-то, там, болтовни по-армянски. Где свидетели и вещдоки?

— С вами трудно спорить, господа сыщики, — усмехнулся бельгиец. — Поэтому предлагаю взять лодку, и сплавать в гости к капитану Горбаню. Этот хитрый дядька утаил от вас намного больше, чем я.

...Чёрт, а ведь Жерар прав — никто из нас так толком и не поговорил ни с капитаном СТК, ни с членами его команды, — призадумался я, осознавая, что допущен очередной серьёзный прокол. — Нас в первую очередь интересовали беженцы, которых эвакуировал Горбань, и Стрелков с его бойцами. И мы как-то сходу поверил на слово Игорю Степановичу, когда тот заявил, что проболтался пару-тройку дней по большому озеру, ничего не видел, и ничего не знает... Не могли речники ничего не видеть, физически не могли... А ван Клейст-то, похоже, проявил смекалку и сообразительность, не хуже нашей. Птица-говорун, млин...

Быстро уйти из дома главы не удалось, т.к. супруга Василия подала на стол пару больших кастрюль, и по гостиной поплыли обалденные ароматы борща и котлет. Едва увидев это домашнее изобилие, Гивинс шмыгнул носом, затоптался в дверях, бросая на своего командира беспомощные взгляды. Желудок бельгийца предательски заурчал, и, покачав головой, ван Клейст позвал со двора Бойда.

Трапеза, как говорится, прошла в тёплой и дружественной атмосфере — кое-кто из 'солдат удачи' наворачивал так, словно его не кормили целую неделю, да ещё и постоянно нахваливал кулинарные таланты хозяйки. Впрочем, и остальные наёмники не отставали от Гивинса, работали ложками и вилками на всю катушку, быстро опустошая одну тарелку за другой.

Капитана Горбаня мы нашли под большим тентом, раскинутым над частью верхней палубы прямо впереди надстройки судна. Игорь Степанович восседал в массивном офисном кресле, рядом стоял небольшой столик, плотно заставленный бутылками с водой и тетрапаками с соками. Здесь же возлежала горка пузырьков и коробочек с лекарствами, которые принимал капитан, совсем недавно перенёсший инфаркт. Отсюда же, прямо с палубы, Горбань командовал своими подчинёнными и дюжиной временно прикомандированных к кораблю грузчиков, в основном, молодёжью из числа беженцев, таскавших какие-то ящики из очередного контейнера.

Едва увидев направлявшуюся в его сторону делегацию из шести человек, Игорь Степанович, видимо, сразу же сообразил, что разговор предстоит весьма, и весьма серьёзный. Уточню: делегацию не просто из шести человек, а из шести отмороженных типов, обвешанных оружием, и обладавших практически безграничной полнотой власти в Данилово и его окрестностях.

Уж, не знаю, кто и что успел напеть в уши капитана и его команды про нас с Жераром, но поначалу Горбань взбледнул, беспомощно огляделся по сторонам, ища кого-нибудь из своих. Крикнул, чтобы позвали некого Малыхина и ещё кого-то, поприветствовал гостей, попытавшись натянуть на лицо слабое подобие радушной улыбки. Впрочем, глаза выдавали Игоря Степановича с потрохами, и он прекрасно осознавал это, поэтому не стал ломать перед нами комедию. Появление примчавшегося по зову начальства старшего механика с парой моряков произошло уже после того, как Горбань приступил к повествованию о приключениях его корабля в первые дни после катаклизма.

— Рейс, должен был быть, можно сказать, самый, что ни на есть, будничный. Загрузились в Ростове, разгрузились в Новороссийске — рутина, ничего необычного, — закинув в рот и запив водой несколько таблеток, рассказывал капитан. — Прошли Керченский пролив, взяли курс на Новороссийск, ни шторма, ни тумана, берег виден, как на ладони... И тут, вдруг, словно вспышка какая-то, мёртвая тишина на мгновение, и мы идём в тумане, как в молоке. Ни черта вокруг не видать... Поначалу грешили на военных — Бэ-Дэ-Ка и сторожевик шли мористее встречным курсом — думали, что это они испытали какое-нибудь новое оружие. Попробовали связаться с ними по радио — безрезультатно. Где находимся — непонятно, радар показывает чёрте что, один лишь компас не врёт. В-общем, застопорили ход, легли в дрейф, тралим эфир, в надежде выловить хоть что-то толковое... Множество обрывков передач: кто СОС орёт, кто матом ругается — хрень полная... Часикам к трём дня туман рассеялся, глянули мы вокруг — а на горизонте заснеженные горы. И горы эти не наши, не российские, а другие, совсем другие... А тут ещё один из моих догадался попробовать воду на вкус — оказалось, пресная, не на море мы, а ещё где-то...

Горбань рассказывал долго, заостряя внимание на различных деталях и подробностях, важных с точки зрения моряка. Там мы узнали про глубины, направление и скорость ветра, высоту волны, рельеф береговой линии, и даже про пернатых хищников и рыбу, водившихся в озере. Свой рассказ Игорь Степанович сопроводил несколькими сотнями фотографий, сделанными им самим и его подчинёнными, и видео среднего качества, снятого с помощью старенькой японской видеокамеры.

Из всего изобилия отснятого моряками материала наибольший интерес вызывали фотографии и видеокадры, на которых были запечатлены какие-то местные развалины в бухточке на южном берегу озера. Капитан не рискнул входить в саму бухту, опасаясь повредить корпус корабля о какие-то подводные препятствия, поэтому народ снимал с расстояния около полукилометра, или, может, чуть больше. Впрочем, сделанные и с такого расстояния фотографии давали кое-какое представление об архитектурных предпочтениях неизвестных здешних строителей.

Большинство зданий своим видом походили на уступчатые пирамиды, и, скорее всего, были построены из какого-то тёмного камня. Кроме упомянутых пирамидальных построек, берега бухты окаймляли каменные причалы, в нескольких местах пологими спусками уходившие прямо под воду. Всё это строительное великолепие неизвестной цивилизации постепенно завоёвывалось местной флорой: на некоторых фотографиях были отчётливо видны могучие деревья, вымахавшие почти вровень с пирамидами, а густой подлесок полностью оккупировал нижние ярусы города. Бухту защищал мол, сооружённый из массивных каменных блоков огромных размеров.

— Поначалу я думал попробовать подойти к одному из причалов, но там под водой слишком много непонятных препятствий, — видя, что нежданные гости ведут себя мирно, Игорь Степанович перестал пугливо коситься на наше оружие. — Если желаете знать моё мнение, как моряка, я считаю, что это затопленные корабли. Конечно, не такие громадины, как 'Сириус Стар', или индийский танкер, а суда размером поменьше, вроде нашего Эс-Тэ-Ка... 'Дед' — кивок в сторону Малыхина — предложил сходить до причалов на шлюпке, но я не разрешил высадку, чтобы не рисковать жизнью людей.

Постояв, по словам Горбаня, у входа в бухту около часа, его корабль двинулся вперёд вдоль берега, и встал на ночь на якорь милях в десяти от заброшенного города. Ночь прошла спокойно, и наутро судно пошло дальше, держась в виду берега, и постепенно склоняясь к юго-западу. Заснеженные вершины на горизонте остались далеко позади, на востоке, уступив место горным массивам, навскидку, не особо высоким, зато поросшими густыми лесами.

Корабль шёл вдоль юго-западного берега озера целый день, вновь провёл ночь на якоре, а на следующее утро моряки вышли к началу большой реки. Река вытекала из огромного озера, уходя куда-то на запад, и после небольшого совещания с подчинёнными Горбань приказал взять курс на северо-восток, оставив исследование реки 'на потом'. Спустя какое-то время моряки услыхали стрельбу, и ближе под вечер увидели на берегу людей, которые оказались россиянами. Ну, а дальше произошло то, о чём мы уже прекрасно знали.

— Скажи-ка, Игорь Степанович, а почему ты молчал сам, да ещё и приказал держать рот на замке своим людям? — первым делом поинтересовался я, едва капитан завершил повествование. — Честно говоря, даже завидно, что у кого-то есть такие подчинённые, из которых слова не вытянуть.

— Почему это я молчал? Я рассказал Стрелкову, всё, как есть, рассказал, — с некоторым удивлением ответил Горбань. — Сергей Николаевич всё знает, и именно он попросил меня не болтать лишнего, чтобы не сводить с ума наш народ. А мои парни, как это ты, майор, точно подметил, умеют держать свои языки за зубами. За что я им благодарен по гроб жизни.

— Тем не менее, шила в мешке не утаить, и информация всё-таки просочилась, — заметил Руденко. — Твои всё-таки разболтали, больше не кому.

— Нет, господа хорошие, мои молчали, словно воды в рот набравши, — покачал головой Игорь Степанович. — Особенно после того...

— Ну, ну, договаривай, коли начал, — прищурился Руслан. — Всё равно узнаем.

— Кое-кто из местных, даниловских, под страшным секретом поведал моим людям, что питерские менты творят полный беспредел, — секунду помолчав, произнёс капитан корабля. — И вообще, сказал, что вы скорешились с фашистом, прямым потомком фельдмаршала фон Клейста. Такие, вот, пироги, майор.

— А звать этого местного 'патриота' Александром Матвеевичем, по фамилии Доценко, — моментально догадался я. — Так?

— Зачем спрашиваешь, коли и сам всё знаешь? — пожал плечами Горбань. — Доценко этот, кстати, мне не особо приглянулся — гниловатый он, какой-то.

— Угу, и с червячками внутри, — буркнул Руденко. — Надо будет выписать Жерару справку, что он не родственник того самого Клейста, а то каждый козёл так и норовит проявить свой козлиный интеллект.

— У нас нет лишних солдат, чтобы охранять Ваш корабль. Если желаете, капитан, можете уходить куда угодно — вам не будут чинить препятствия, — выслушав перевод, неожиданно произнёс бельгиец. — Более того, я готов дать вам топливо и немного оружия. Этот мир очень опасен, и я удивлён, что вы до сих пор не пересеклись со здешней фауной, или с опасными землянами. И ещё — Вы, сэр, очень удачливый капитан корабля.

По завершении основной части беседы с Горбанем ван Клейст попросил кэпа нарисовать карту с маршрутом судна, с указанием пройденного расстояния, и вообще, с максимально возможными подробностями. Игорь Степанович удивил, предъявив уже составленную карту с множеством примечаний и кучей всяких значков, понятных лишь морякам. Сфотографировав этот документ на свои айфоны, мы попрощались с капитаном и его людьми, погрузились обратно в 'зодиак', и быстро домчались до берега.

— Слушай, Жерар, мы так и не поняли, каким образом ты узнал подробности плаванья по тому озеру, — прикинув и так, и сяк, я решил спросить ван Клейста напрямик, ибо так и не смог определить канал утечки информации с борта СТК. — Неужели, Стрелков проговорился?

— Я, как и вы все, сам только что узнал и о чужом городе, и обо всём остальном. А Серж не обмолвился об этом ни словом, — перевёл Марк ответ командира отряда 'диких гусей'. — Владимир, ты поговори со своим раненым товарищем, капитаном Ковалёвым — он очень хорошо информированный человек.