— Не всем быть идеальными хищниками, — пожал плечами я, качая головой от абсурда ситуации. — Кому-то ведь нужно оставаться просто пингвинами.
— Наверное, — пробормотал Поллукс, нахмурившись. — Как это ни неприятно признавать, но ты, похоже, угадал. Это действительно один из механизмов защиты. Только вот теперь встает вопрос — от кого?
— Ну, давай выясним, — кивнул я на провал. В последний раз именно оттуда заклинание впервые за все нахождение в лакуне, принесло отголосок чего-то магического.
Туннель зазывно чернел, словно приглашая спуститься еще ниже, манил и сам вход, которому резец придал декоративную форму двери. Из таинственно зияющего отверстия, казалось, тянуло теплом, нам даже почудились струйки пара. Кого же ещё, кроме пингвинов, скрывали эти бездонные недра и бесконечные ячейки, пронизывающие насквозь землю и гигантские хребты?
Мы осторожно, но уверенно продвигались все глубже. Через четверть мили едкий запах стал почти невыносимым без головного пузыря. Струйки пара, напротив, исчезли — температура теперь всюду выровнялась, такого контраста, как при входе в туннель, больше не было.
По ощущениям становилось все жарче, видимо, вулкан, который оставался единственным источником тепла, был у нас впереди.
— Смотри, — негромко проговорил Поллукс, указывая палочкой на кучу полуистлевшего тряпья, в которой я с трудом узнал некогда роскошную, вышитую рунами мантию. — Форма ближнего круга Гриндевальда. Их знаки. Похоже, мы на верном пути.
— Вопрос только — на пути куда, — проворчал я, в который раз усиливая щиты магией. В последнее время, видимо, от обилия странного камня, окружающего нас со всех сторон, поддерживать заклинание становилось все труднее.
Спустя еще несколько минут движения по туннелям нам попалась еще одна находка — искореженный шлем одного из солдат Аненербе, покрытый ссохшейся слизью. А после всего пары метров — погнутый неизвестной силой ржавый автомат. Дальше встретились покрытые пылью кости пингвинов, а затем и человеческие останки. Причем, у мертвеца почему-то отсутствовал череп, что напоминало некоторые сюжеты, встреченных нами барельефов, где какая-то гротескная фигура отрывала голову одному из осьминогов.
Становилось всё тревожней. Поэтому, когда очередной поворот открыл нашему взгляду еще одну пещеру, то вперед туда был заслана сначала одна из подготовленных Поллуксом химер. Хотя и магически созданным тварям было мягко говоря некомфортно в среде, где магию высасывали даже стены, повстречаться неподготовленным с неизвестным противником, который отрывает головы, Поллуксу не хотелось.
После химеры, которая также не обнаружила ничего, кроме останков, мы осторожно прошли в этот грот, уже без особого удивления обнаружив кучу человеческих и не очень костей.
* * *
— Какого… — вновь нахмурился Поллукс, доставая завибрировавший артефакт.
— Дай угадаю, нам дальше вниз? — кивнул я в сторону еще одного прохода, который на этот раз был под вполне себе заметным углом.
— Да нет, как раз-таки наверх, — ответил дед, разобравшись с артефактом, который теперь указывал ровно в противоположную сторону, откуда мы пришли. — Кажется, они уже близко. Сигнал неустойчивый, но, кажется, они приближаются оттуда, откуда пришли мы… стоп, а это что за…
— Текели-ли! Текели-ли! — донесся странный клич внутри одного из проемов. Только услышав звук, боевая химера практически беззвучно рванула туда, лишь немного проскрежетав когтями по камню, набирая разгон.
Прошло всего несколько секунд, как в том же коридоре прозвучал гулкий стук о камень, а затем еле слышный визг химеры. Что бы это ни было, оно расправилось с созданием Поллукса меньше чем за пару секунд.
— Это была одна из моих любимых! — разьяренно прокричал Поллукс, а затем во все тот же коридор полетели все новые и новые заклинания, призванные растерзать и испепелить новую цель.
Я охотно поддержал деда в этом стремлении, посылая в направлении врага различные проклятия средней мощности, которые не должны были случайно разрушить потолок, устроив обвал.
— Авада кедавра! — в последний раз произнес Поллукс, послав еще один луч в невидимого противника. Поисковые заклинания до сих пор не определяли в том коридоре никого живого. Хотя, после такого шквала заклятий, иного и быть не должно, но… — Что это за мерзость?!
Синусоидно извиваясь, из прохода неумолимо лезла кошмарная, черная, блестящая в свете подвешенного повыше Люмоса тварь, высотой как раз чуть меньше прохода, изрыгавшая зловоние и все более набиравшая скорость. Густой пар окружал ее, восставшую из морских глубин.
Это невообразимое чудовище, — бесформенная масса черной пузырящейся протоплазмы, — слабо иллюминировало, образуя тысячи вспыхивавших зеленоватым светом и тут же гаснувших глазков. К тому же, по всей поверхности твари располагались небольшие, казавшиеся человеческими, руки длинной до локтя. Но, приглядевшись, было ясно что это лишь гротескная пародия. Отростки имели на концах какие-то щупальца.
— Деда, мне кажется, нам пора совершить тактическое отступление, — протянул я, оторопело глядя на эту мерзкую тварь, которая, хоть и несла на себе отметины попадания заклинаний, вполне себе бодро функционировала. Некоторые лапы были оторваны, а голова, увенчанная пятеркой глаз и щупалец, как будто была оплавлена. Впрочем, все эти отростки прямо на наших глазах медленно, но верно восстанавливались обратно из черной жижи.
— Авада кедавра! — еще раз послал зеленый луч старый маг прямо в голову твари, и заклятие на моих глазах испепелило примерно половину ее мерзкой башки, но эта жижа даже не думала умирать. Только в очередной раз, явив небольшую щель, вместо рта, проскрежетала:
— Текели-ли! Текели-ли!
— Де-е-ед… — снова протянул я.
— Да я тебя сейчас дотла сожгу! — взъярился Поллукс, вздымая палочку на все ещё медленно приближающуюся к нам тварь, которая уже наполовину вползла в пещеру, цепляясь за стены своими лапами. — Fiendfyre!
Чудовищный по своей мощи вал темно-багрового огня сорвался с палочки мага и понёсся на мерзкую тварь, заставив ту вспыхнуть и зайтись в истошном крике, от которого я едва не зажал уши, на секунду забыв про магию.
Огонь охватил всё тело бесформенной змеи, которое начало биться головой о стены, сотрясая пещеру. Сверху повалились сталактиты, в крошки разрывая старые останки.
Адски-голодный огонь быстро пожирал чудовище, которое оплывало вниз горящим мазутом, но все ещё пыталось что-то сделать, выращивая из своей плоти разнообразные конечности, раковины и пузыри с кислотой… Все это оказывалось бесполезно, когда дед закончил, на месте порождения больного воображения нехотя догорал оплавившийся камень.
— Оступление, отступление… Запомни, внучок, Блэки никогда не бегут от хорошей драки! — гордо подбоченившись, довольно усмехался Поллукс. Конечно же, такой филигранный контроль над чрезвычайно мощным заклинанием не мог не сказаться на его состоянии, лоб Поллукса покрывала испарина, а сам он немного побледнел, хотя все так же с улыбкой победителя смотрел на место, где еще несколько секунд назад было огромное чудовище. — Нет, сэр, не бегут! Вот я как сейчас помню… кх-хм…
Под конец дед немного замялся, когда землю начало немного потряхивать, а из кучи проемов в пещере начали доноситься знакомые звуки.
— Текели-ли! Текели-ли! — вопли сородичей погибшего мутанта слышались из каждого прохода, и они, судя по всё нарастающей громкости, довольно быстро приближались.
— Дед! — в третий раз, тоже ещё громче, повторил я.
— С другой стороны, Кассиопея и Сигнус уже близко, и нельзя передать словами, насколько я по ним соскучился! — уже на бегу скороговоркой проговорил Поллукс, запуская несколько взрывных проклятий позади нас, чтобы завалить вход в пещеру.
К несчастью, величины взрыва хватило не только на то, чтобы пещера быстро начала обрушаться, но и вход прямо перед нами заходил ходуном, а сверху о щит уже разбилась пара булыжников.
— А ведь говорил… кхе… никаких Бомбард! — что есть силы перебирая ногами помчался я вперед, обогнав деда на повороте.
— Да… и вот… видишь… что случается… если… меня… не слушать… — прохрипел Поллукс, а я в свою очередь вспомнил, что у нас есть метлы. Но, прежде чем я сказал об этом старику, тот уже обогнал меня на метле, крикнув:
— Да не беги ты, используем метлы, болван!
Я отстал от него буквально на секунду, тоже мгновенно разгоняясь до такой скорости, что поворачивать по узким переходам было достаточно непростым испытанием. И вот, когда через несколько мгновений я было хотел убавить скорость, из боковых коридоров донеслось знакомые противные вопли чудовищ.
— Не гони так, врежешься! — прокричал Поллукс позади, когда уже я обошел снизившего скорость деда, но спустя пару секунд он сравнялся со мной, понимающе хмыкая.
Повороты сменялись один за другим, гора сверху уже перестала шататься и пытаться попасть в нас массивными булыжниками. И вот, наконец, впереди забрезжил выход на ту самую площадь, где не повезло паре пингвинов.
Мы вылетели из-под земли, словно пробка из-под шампанского. И уже спустя десяток секунд из этого же прохода, как и еще из нескольких, на площадь начала вылезать черная неоднородная жижа разных форм и размеров. Тут были и гротескные черви, и массы, отдаленно похожие на Чужих, и даже монстр, похожий на гигантского осьминога… Но это все условности, потому что жидкая масса плоти, что представляла их тела, все равно постоянно изменялась, отращивая конечности и изменяя свою структуру.
Единственно, что не менялось — это размер. Практически все особи были размером как минимум с коня, а как максимум — с вагон Хогвартс-Экспресса. И их количество все больше и больше увеличивалось.
— Я займусь льдом, а ты попробуй их задержать, — хмуро проговорил Поллукс, глядя вверх и придя к таким же выводам, что и я. По бесчисленному лабиринту зданий, с их поворотами и переходами — у нас мало шансов оторваться, даже используя метлы. Единственный выход — это прорваться наружу, только вот от свежего воздуха нас отделяли многие метры льда, пропитанного чем-то высасывающим магию. Пробиться — задача вполне решаемая, и требует разве что немного времени, но нужно еще как-то дать старому магу это время. Впрочем, есть один способ, даже проверенный и весьма надежный…
— Fiendfyre! — сразу два вала огня понеслись на копошащуюся черную массу, вылезающую из туннелей с разных сторон от обелиска. Уткнувшись в черную жижу, огонь начал вначале жадно, затем все медленней и медленней поглощать жизнь и субстанцию этих мерзких созданий, тратя на свое поддержание и контроль просто бешеные ресурсы магии из источника. И если с контролем у меня было все в порядке, благодаря долгим попыткам приструнить наше родовое «не совсем заклинание», то вот с магией было все не так хорошо.
Адский огонь, вопреки расхожему мнению, в первую очередь питался все-таки энергией мага, а не ее жертвами. Хотя и ими тоже, тут же бросая всю полученную энергию на борьбу с призывателем, каждую секунду стремясь пожрать самого призывающего и пробуя его на зуб. Создавалось было ощущение, что прямо к венам магических каналов присоединили два мощных насоса, которые с огромной скоростью высасывали из меня магическую энергию.
Видимо, об этом и предупреждал меня Поллукс. Если в случае обычной волшебной палочки с ограниченной пропускной способностью вызов Адского огня был малоприятной затеей, то вот при использовании обоих магических концентраторов ситуация превращалась в настоящую русскую рулетку. Что успеет убить тебя раньше — магическое истощение или само Адское пламя, которое вначале выжигало призывателя и контролера, а затем, напитавшись его силой, вполне могло войти в полную мощь, выжигая все на многие мили вокруг. Главное, чтобы было чем подпитываться.
Но пока что я держал заклинание, слегка стиснув зубы от напряжения, создав за несколько метров до нас непроницаемый заслон, о который пробовали зубы, клыки, когти, присоски и ещё Мордред знает, что — эти постоянно меняющиеся твари.
Странность была в том, что с каждой новой сожженной жижей, следующая уже сгорала немного медленней. Как будто бы они успевали что-то изменить в своем теле так, чтобы противостоять Адскому огню намного дольше.
— Поторопись! — крикнул я деду, который с помощью изменения формы и еще нескольких заклятий соорудил из камня огромное сверло, которым медленно, но верно продвигался вверх, ломая перед собой окаменевший лед.
— Да знаю я! — рявкнув в ответ Поллукс, точно так же нервничавший.
— Да какого… — вырвалось у меня сквозь зубы, когда несколько кусков шевелящегося мяса побольше взяли несколько чудовищ поменьше и запустили их воздух, преодолевая тем самым огненный заслон.
— Берегись! — проорал я Поллуксу, который был сосредоточен на бурении льда и не видел, как прямо на него летят два пускающих щупальца комка черной слизи, а я просто не мог так быстро отозвать заклинание, чтобы ему помочь.
— Putrescere! — произнесенное спокойным женским голосом заклинание двумя зеленоватыми вспышками отбило летящие в сторону деда кляксы, которые, после попадания в них темно-зеленого луча, начали прямо на глазах словно бы гнить изнутри.
— Касси?! — неверяще выдохнул старик.
— Поллукс?!
Глава 10
Уничтожая ощущение боли, одновременно уничтожают и ощущение наслаждения, и в конечном итоге человек перестает быть человеком.
(C) Мишель де Монтень.
* * *
— Касси, дорогая моя! Я бы тебя обнял, но сейчас немного занят… — явно растроганно произнес дед, поворачиваясь в сторону эффектно появившейся женщины. И выглядела она тоже очень эффектно. Одетая в меховое пальто и брючный костюм с меховыми сапожками, Кассиопее было на вид всего лет тридцать-тридцать пять.
На самом деле, я бы не дал ей и тридцати. Рассыпанные пышной копной кудрявые, черные как смоль волосы, такие же черные омуты глаз, словно вышедшее из-под руки неведомого скульптора безукоризненно-правильное лицо… Не будь она моей бабушкой, с возрастом, приближавшимся к отметке в восемьдесят лет, это был бы идеал мечтаний для любого мужчины. И даже без знания, что появившаяся женщина была мне родственницей, с одного взгляда можно было смело сказать, что Кассиопея была истинной Блэк, чем-то неуловимо напоминая сразу и Меду, и Вальбургу.
— Я вижу, — ухмыльнулась та, посылая еще несколько мощных проклятий, не оставляющих в живых всех скользких тварей, которым удалось пройти через огненный заслон. — А это что за молодой Блэк, так похожий на Арктуруса в молодости?
