Твое... величество-2!

Брат Тома никаких сомнений не испытывал, и просто пылал восторгом.

— Тейн! Мы придумаем... я найду способ! Как-то же Данакт их искал?

Тейн подумал, что даже идиот может быть полезен. Даже фанатик.

Действительно... если Данакт истреблял двуипостасных, стало быть, мог их как-то найти? Как? Осталось найти записи времен этого безумца... иногда тейну казалось, что весь мир состоит из сумасшедших. И только он в нем нормален... как же тяжело с этими безумцами! Просто кошмар!

— Я попрошу короля, не одна же библиотека в нашем городе.

— Прошу вас, тейн!

— Завтра же утром. А сейчас... дайте поспать, что ли?

Брат Тома даже не смутился.

— Я буду ждать, тейн!

И вышел. Тейн подумал, что не надо было давать таких распоряжений страже — пропускать фанатика в любое время. Но... в том-то и дело, что брат Тома совершенно безобиден. Ему нужен только его любовник — и его дело, а все остальное ему и неважно. Второй — тот поумнее, ему и любовник нужен, и хорошая жизнь, но тоже...

Извращенцы, вот и все.

Как любой нормальный мужчина, тейн испытывал по отношению вот к этому опасливую брезгливость. Как к цирку уродов: и посмотреть любопытно, и подцепить такое страшно, брррр, гадость! Но пока этот недоумок справляется со своими обязанностями... оба они справляются — ну и пусть их! Пусть работают!

А он с утра к королю с докладом. Так оно вернее будет.

* * *

Мария вернулась во дворец поздно ночью. Проскользнула в гардеробную, там уже перекинулась и вышла к дочери. Посмотрела на Анну, которая спала на кровати.

Для своих десяти лет девочка была худенькой и бледной, ей бы на солнышко, да ягодой ее покормить свежей, с куста собранной, да парным молочком отпоить, чтобы на человека стала похожа... нет, дочку она тут не бросит! Осталось только придумать, что и как сделать...

Мария сидела, смотрела в окно, а там подмигивала круглым глазом луна.

И женщина решилась.

Через несколько минут из спальни снова выскользнула змея. Она уверенно ползла в сторону королевских покоев. В конце концов, этот мужчина задолжал ей алименты за двадцать лет спокойной семейной жизни... не ей задолжал? И до развода их требовать не принято? А, это неважно!

Не будет же она грабить собственных придворных? Вот еще не хватало! А короля можно, ничего страшного!

Так что... здравствуй, родная вентиляция. Хорошо еще, лето, камины и печи не топят, но и так... была гюрза — стала гадюка. В плане окраски, черная вся, как зараза. Зато дымоходы чище стали.

Мария с трудом подавила желание найти главного по дымоходам, как он тут называется, дворецкий, или смотритель дворца, или еще кто-то, высунуться у него над головой и немного пошипеть для доходчивости. Ладно!

Она не развлекаться ползет!

И через полчаса змея удобно расположилась посреди королевской гардеробной.

Что сказать — себя Иоанн любил и баловал! Обожал, ценил, холил и лелеял! Тут комната была раза в четыре больше, чем все покои у Марии, и вся она под его шмотки! Мария задумчиво проползла по периметру.

Ага.

Вот и то, что она ищет.

Жилеты, куртки и прочая одежда, расшитая золотом и драгоценными камнями. Хорошо еще, взяла она с собой ножик и сумку, не руками ж все отрывать, и не в подол складывать?

А это что?

Ооооо!

Удача, не иначе! Несколько шкатулок с королевскими драгоценностями приковали внимание змеи. И пара кошельков тут лежит, мало ли, что королю понадобится. Может, он кого собственноручно наградить пожелает?

Отлично!

Мария перекинулась, высыпала к себе в обычный холщовый мешок все королевские шкатулки, не разбирая, что там валяется, добавила туда же деньги, и... не удержалась!

А кто бы на ее месте смог?

Если корона?

Лежит, и так соблазнительно поблескивает камнями! Аж руки чешутся!

Да не ежедневная, какую носит и Иоанн, и она сама, а парадная, тяжелая, настоящая...

Да-да, королю по должности положено носить корону, но ты ж потаскай на голове золотой обруч? Да еще с камнем, да еще с наляпанными украшениями, как показывают в некоторых фильмах... бараны, точно! Это — золото! Оно тяжелое, неудобное, у тебя к вечеру голова будет отваливаться, хорошо, если не в буквальном смысле. Потому короли и сделали финт ушами.

Парадные короны, церемониальные, хранятся в сокровищнице, и достаются оттуда при торжественных случаях. Кстати, как и лежащий рядом скипетр, и держава, и большая королевская печать. Обычно малой пользуются, но зачем-то вот, парадную принесли?

Между прочим, тут все три предмета: корона, держава, скипетр — все со здоровущими рубинами цвета голубиной крови. И каждый рубин размером чуть не с детский кулачок, сколько тут карат — неизвестно! Много! Вроде как нашли некогда здоровущий рубин и распилили его на три части. И ими украсили ценные предметы.

Брак, помолвка, коронация, рождение — смерть... там — надо быть при полном комплекте побрякушек. Можно еще при заключении мирного договора, и то не всякого. Кстати, может, при разводе или свадьбе? Ежели Дианочка стоит, копытом бьет? А в повседневной жизни его величество вместо тяжеленной регалии на голове прекрасно обходится тонким золотым обручем, который раскатан до состояния чуть ли не фольги. Даже такой он тяжелый и не слишком удобный, но тут уж ювелиры помогут. Подогнут, подшлифуют... у Иоанна такой обруч и был на каждый день, и у Марии тоже. Тоненький, аккуратный, три зубца, мелкие бриллиантики, очень красиво и аккуратно.

А продавать — дешево.

Да-да, если на вес, там того ценного металла, может, и сто грамм не наберется, а если камни отдельно, оправу отдельно... а, все равно, ни о чем. А вот эта корона — парадная и старая. Мощные массивные обручи, камни, размером чуть не с ноготь, главный камень громадный по центру, такую на ногу уронишь — сам в травмпункт уже не дойдешь.

Что ж, мой дорогой супруг...

Мария недрогнувшей рукой нацепила на себя корону, поправила так, чтобы та на нос не съехала... тяжело, но это ненадолго, засунула за пояс скипетр, упихала в сумку державу и печать. Потом повесила все свое добро на шею, едва не согнулась вдвое, но об пол удариться все же сумела. И получилась змея.

Правда, переползала она как-то задумчиво... было у несчастной гюрзы такое ощущение, что она скушала яйцо из камня. Ониксовое или мраморное. И вот оно внутри нее перекатывается с места на место... м-да. Оказывается, есть ограничения на рост-вес-содержимое? Вот не знала! А могла бы догадаться!

Теперь надо поспешить в тайник, выгрузить там все добро, а завтра она его заберет.

Часть.

Корону и прочие регалии она так и оставит во дворце, чего их с собой тащить? Продать не получится, на части разобрать рука не поднимется, зачем тогда утащила? А вот!

Достал ее супруг до печенок и селезенок, так что все это добро она стянула из врожденной женской пакостности! Пусть новую заказывает! А пока — попрыгает!

И не мучает ее совесть! За Дианочку ему эту корону вообще надо до задницы натянуть! И скипетр засунуть! Только вот сил не хватит!

Змея кое-как перевалилась в вентиляцию, и поползла вверх. Сейчас получалось тяжелее, так что к концу своего подъема Мария уже думала — могут ли гадины потеть?

Не могут. Но очень хочется.

Зато и место для тайника Мария нашла просто шикарное.

Они есть в каждом дворце. Башенки.

Круглые, островерхие, улучшающие внешний вид, и, наверное, зачем-то нужные архитекторам. Только вот... данные конкретные башни, судя по толстому слою пыли на полу, не использовались даже любовниками. Что там!

Сюда даже голуби не залетали, а это уже о чем-то говорит! *

*— Мария имеет в виду пинакли, прим. авт.

Но даже если бы в башенку зашли в поисках места для уединения, никто не догадывался, что эти крыши тоже полые внутри. А Мария знала. И знала, что доски перекрытий отлично выдержат ее вес. Проверила уже. Ремонтировать их в ближайшее время точно не будут, лет пять тому назад как раз отремонтировали, так что запас лет в двадцать у Марии есть.

Дальше — дело техники.

Заползти.

Устроиться на самой толстой и прочной балке. Перекинуться в человека — и поудобнее устроить в куполе свои ценности. Привязать мешок так, чтобы точно не выпал... разве что в эту башенку молния ударит. Сунуть несколько золотых себе в карманы... ладно, два десятка. По местным меркам это приличная сумма, остальное Мария заберет перед побегом. А то мало ли что?

Если завтра во дворце не будет переполоха, она очень удивится.

Гадина она?

Породистая! И этим гордится!

* * *

— Ваше величество! Но помилуйте, мы делаем все возможное!

Ханс Девятый так совершенно не считал. И ярости в его глазах на десяток тейнов хватило бы.

— Второй?! Уже второй?!

— Да, ваше величество.

— Это при том, что ваши... уродцы подыхают через год-два после обращения!

— Ваше величество, но это не от нас зависит!

— А от кого? — таким тоном поинтересовался Ханс, что тейн даже вздрогнул. — Кому я плачу уже больше десяти лет, кто перевел кучу народа на свои опыты... здоровых людей, которые и в каменоломнях пригодились бы!

— Ваше величество, братья близки к успеху. Вот, последний подопытный до сих пор жив, и почти не мучается болями...

— Да неужели?

— Да, ваше величество, — тейн смотрел прямо.

— Что ж. Попробуйте обработать по той же методике еще двоих-троих! Время идет, его остается все меньше. И насчет поиска... согласен. Можете искать в моей библиотеке, я выдам разрешение.

Что-то было и в храмовой библиотеке, но что-то и в королевской. Ну и соперничество тоже надо учитывать, не всем хотел делиться храм, не ко всему допускали священнослужителей короли.

Тейн поклонился, и был отпущен его величеством. Зато пришел его высочество Фридрих.

— Отец, ты звал меня?

— Да. Пришло письмо из Эрланда. Вернер пишет, что у нас есть все шансы для объединения королевств. Иоанн — идиот, разводится с супругой, та согласна на развод и документы сейчас в стадии подписания. Его бастард, которого Иоанн мог прочить на трон, совершенно случайно погиб.

— Случайно, батюшка? — Фридрих в чем-то был копией отца. И мужчины отлично понимали друг друга. Говорят, два льва вместе не уживутся? А вот шакалы, к примеру, прекрасно в стае охотятся! За диких животных пусть природа отвечает, люди же... эти и сами за себя ответят. Фридрих не торопился занимать трон, потому что они с отцом мыслили одинаково, смотрели на вещи одинаково, он и сам бы отдавал такие же распоряжения, да и отец уважал его, и никогда приказы Фридриха не отменял. К чему? Мужчины были неглупы, расчетливы, жестоки, хотели одного и того же, и прекрасно работали вместе. На Хансе был церемониал, от которого никуда не денешься, и то же самое казначейство, а Фридрих держал в кулаке армию. Дитриха уже тоже начали приставлять к делу, поручать ему то одно, то другое, пока еще не посвящали во всё, ну так молод, горяч, еще наломает дров там, где их напилить надо! Придет еще его время.

— Вернер клянется, что случайно, и я ему верю, — Ханс улыбался так, что лев бы от его оскала в обморок упал. — Единственной наследницей пока остается дочь Иоанна. Анна. Ну и ее мать, в качестве регента, если с Иоанном — вот ужас-то! — что-то случится!

— Действительно, ужас, батюшка. Если я правильно помню, королева Мария достаточно безвольна?

— О, нет. Вернер пишет, что она очень умна. Просто она осознанно сделала свой выбор, и жила интересами своего супруга, вот и все.

— Это понятно.

— Иоанн не терпел свободы и инакомыслия, потому Мария и играла из себя его тень. И жили они долго, и может, даже счастливо, пока он не решил поменять королеву на шлюху. И ее величество сильно обижена на супруга.

— Насколько сильно?

— Достаточно, чтобы защищать не его, а себя и дочь. Вернер говорит, что Мария не станет мешать его планам, при условии, что получит гарантии для себя и дочери.

— Гарантии, хмммм...

Мужчины дружно задумались.

Чего уж тут удивительного и нового, задумано было именно так. Вернер женится, становится консортом, Иоанн погибает, а дальше уже дело техники. Анну коронуют, Вернер при ней, Мария... ее в монастырь, или она тоже погибает... не выдержала горя от потери супруга.

Далее?

А что тут такого? Фарданией будет править Дитрих, Эрландом Вернер, считай, постепенно, не за одно поколение, но за два-три обе страны объединятся. Может, называться они будут, как раньше, но это будет одна страна, одна династия, одни интересы. А там и еще куда посмотреть можно...

Иоанн это понимает? Да преотлично, не дурак же он! И его развод, и новая свадьба, это все туда, в укрепление ЕГО власти. Если ему все удастся, он будет силен и жесток, у него будут наследники, и Эрланд укрепится, но это потом, а вот в переходный период...

Здесь и сейчас он уязвим.

Вопрос в другом, смогут ли фарданцы этим воспользоваться? Им хочется, безусловно, но...

— Говоришь, умная?

— Вернер считает, что королева очень умна. Да ты, отец, и сам читал его письмо.

Ханс кивнул.

Память у короля была великолепная, и строчки из письма он мог воспроизвести почти дословно:

'...королева Мария умна, хитра и достаточно жестока, но власть ее не привлекает. Ей важнее ее жизнь и жизнь принцессы Анны...'.

Хансу такое было не слишком понятно.

Это — ВЛАСТЬ!

Альфа и омега, краеугольный камень и основа любой жизни, свет и воздух, вода и земля... кровь, текущая в жилах. Ханс себя не мыслил без Фардании, без его власти... хотелось бы и продлить это время, но тут уж как получится. Справится тейн — получим еще лет пятьдесят для себя, больше-то вряд ли выйдет. Нет? Хотя бы сыну и внукам пригодится, а если уж вовсе плохо будет...

Был у тейна и еще один проект. Был... и более удачный.

Но это он пустит в ход потом, если не получится

С другой стороны, королева... БАБА она! Понимаете? Жен-щи-на!

А для самок всегда их детеныши на первом месте, да и государственные интересы им недоступны! Чего уж там... для Фардании Ханс принес бы в жертву кого угодно: сына, внуков... а уж о простых людях и говорить смешно! А Мария?

То-то и оно.

Бабы!

Но это можно использовать.

— Напиши Вернеру. Если королева-мать будет регентом при дочери, нас это вполне устроит... на следующие десять лет — точно. Пока Анна сможет лечь с мужем, пока родит, пока подрастут дети — тут торопиться ни к чему. Сам слова подберешь... ну и мальчишке объясни. Если королева поймет, что для нее так лучше... Саймону я сам напишу.

— Пусть поговорит с сестрой?

— Не думаю, что ему нравится решение Иоанна. И... надо отправлять в Эрланд несколько... зверей.

— Иоанну — пора?

— Да.

Мужчины понимающе переглянулись.

Наступала пора решительных действий.

Глава 4

— УБЬЮ!!!

По дворцу разносился даже не крик — рев и вой! Иоанн буйствовал и гневался. Придворные прятались и молились, чтобы не попасть под руку королю. Слугам и камердинеру прятаться было некуда, так что им доставалось по полной, стража уже волокла кого-то в допросную, но кто бы осудил короля? Повод-то какой?