Некрополь в Цисре. Аэрофотосъёмка.
Это указывает на процесс трансформации населения, оставивше-го данные памятники, на процесс складывания этрусской этнокультур-ной общности.
Погребения могут дать и другую дополнительную информацию. Установлено, что "кремация была не единственным погребальным ри-туалом в Центральной Италии. Прежнего обряда ингумации, или захо-ронения тела, продолжали придерживаться в Умбрии, Южном Лации и других районах. В период культуры Вилланова II, в особенности в Се-верном Лации, существовала традиция хоронить тело в траншейной мо-гиле, в которую также клались погребальные дары" . Это означает, что возникающая этрусская народность отделялась и отдалялась от оставшихся не интегрированными в неё оско-умбрских носителей куль-туры вилланова, а также от латинов.
Погребальный инвентарь 9 в. до н.э. весьма скромен. Обычно посмертные дары представлены несколькими бытовыми предметами, чаще всего применяемыми в повседневной жизни. Это смычкообразные или лукообразные булавки-фибулы, бритвы в виде полумесяца в муж-ских погребениях, катушки, бобины, веретенные кольца — в женских. Терракотовые макеты шлемов, покрывавшие урну, продолжают встре-чаться в погребениях воинов.
Фреска из Вей.
Археологи решительно настаивают: формирующейся этрусской народности принадлежат как могилы как с кремацией (наследие оско-умбров), так и могилы с ингумацией (тирсенское наследие). Но было бы совершенно неверным считать, что процесс слияния тосканских оско-умбров с тирсенами был быстрым, уверенным и привёл к складыванию монолитной народности, осознающей своё этническое единство! В по-гребениях как с трупосожжением, так и с трупоположением и тип мо-гил, и их погребальные инвентари в общем однообразны. Но при том, к примеру, кладбища южной Этрурии и окрестностей Болоньи показыва-ют много общих черт с могильниками на римских холмах и Альбанских горах. В других случаях также заметны некоторые территориальные особенности, указывающие на полицентричность рождающейся Этру-рии.
При этом археологи указывают также на то, что погребения сви-детельствуют об относительном имущественном равенстве.
Некрополь в Цисре.
У увлечённого читателя может сложиться на основе многочис-ленных научно-популярных публикаций впечатление безмятежности и идилличности данного времени. Но представлять рождение этрусского феномена в виде яркого культурного рассвета было бы не совсем пра-вильно. Это было время непрекращающихся войн. К сожалению, полное отсутствие письменных источников не позволяет составить хотя бы краткую хронику столкновений и конфликтов той поры, но косвенная информация слабым ручейком всё-таки притекает к нам.
Из неё становится ясным то, что вооруженные отряды чем дальше, тем больше приобретали роль аппарата насилия, формировав-шегося в ходе становления государственности. В последующие века в этрусских городах-государствах и городах, находившихся под властью этрусков (Рим) будут проведены военные реформы, которые наглядно подтвердят этот тезис.
Многие историки более поздних времён отмечали, что, хотя этруски во многом растеряли прежние доблесть и отвагу, тем не менее являются энергичными и доблестными воинами, внушающими страх врагам. Но что же из себя представляло этрусское войско в девятом веке до новой эры?
1. 2.
Керамика: 1.стиль импасто 2.стиль буккеро
Разумеется, ни коем случае нельзя воображать этрусские отряды такими, какими, века спустя, станут грозные римские легионы! Но они и не были уже теми примитивными толпами, которые в поэмах Гомера сшибались под стенами Трои, хотя образцами военной доблести для этрусков (и не только для них) служили легенды о Троянской войне.
Вооружение этрусского воина в 9 в. до н.э. Реконструкция
Тогдашние военные действия, типичные для эпохи, когда наси-лие заменяло политические акты, имели различные корни, прежде всего:
-социально-политические (столкновения между аристократами на почве честолюбия или личных обид, клановой мести и др.);
-хозяйственные (соперничество из-за торговых путей, месторож-дений, земельных угодий и пр.);
— магическо-религиозные.
Нам известно, что в 9 в. до н.э. первые этруски были вооружены "по виллановским стандартам": оснащённые гребнями шлемы, бронзо-вые латы, круглые щиты с геометрическими узорами или изображения-ми зверей. Короткие мечи и наконечники копий с двухметровыми древ-ками делали из бронзы, впрочем, быстро уступавшей место железу.
Есть смысл кратко охарактеризовать вооружение этрусских вои-нов, обеспечившее им военный перевес на будущие два столетия.
Не просто главным оборонительным оружием, но символом во-инского статуса считался щит. Крайне скромные доспехи этрусского вина только дополняли щит. Не известен этрусский термин, которым он обозначался, как, впрочем, и другие названия оружия, но может быть реконструирован его вид. Круглые выпуклые щиты диаметром 50-60 сантиметров, одинаково хорошо приспособленные как для пешего, так и для конного боя, щиты этрусков обычно называют "аргоскими". Такие щиты изготавливали из любого достаточно крепкого, но не слишком тяжелого материала. Чаще всего основу делали из дерева или ивовых прутьев, обтягивая снаружи бычьей кожей. Иногда использовали листо-вую бронзу. Порою материалы сочетали. Ошибкой было бы преумень-шать полезность плетёных из прутьев щитов на том основании, что, де-скать, в "Илиаде" Гомера копьё, пущенное мощною дланью героя, прошивает навылет даже бронзовый щит противника. Поэтическая ги-пербола — жанр эпоса обязывает, как-никак... На самом деле срабатывал эффект спружинивания и круглый плетёный щит очень неплохо оттал-кивал оружие врага. Рукоятки щитов, прикрепленные с внутренней сто-роны, смещали к краю и пристраивали ремни, в которые воин продевал предплечье. Зафиксированный на предплечье щит стало намного легче удерживать, он не выпадал из раненой руки, хотя его подвижность при этом слегка ограничилась. Изредка щиты подвешивали на ремне на шею бойца. Щит не только предохранял воина от ударов или попаданий ме-тательного оружия, его использовали и для нападения: нанесённый с разбегу удар щитом сшибал врага с ног и на какое-то время превращал в беспомощную мишень. Щиты раскрашивали и украшали, чтобы воины различали "своих" в бою. Так что щит с оговорками можно назвать древнейшим и простейшим опознавательным знаком.
Голову этрусского воина защищал украшенный геометрическим орнаментом шлем уже описанного типа: бронзовый, с высоким гребнем. Такие шлемы неплохо известны, поскольку ими накрывали, как крыш-ками, погребальные урны с прахом воинов. Лучше всего сохранились экземпляры из некрополей Бизенцио, Капедимонте (около Болоньи), Тарквиний, Цисры, Вей, Кьюси.
Поверх рубахи до колен и с короткими рукавами непосредствен-но перед боем воин надевал панцирь. Качество панциря зависело от до-статка средств у бойца. Зажиточный воин мог позволить себе бронзо-вую кирасу во всю грудь. Менее богатый ограничивался прямоугольной пластиной, прикрывавшей центральную часть грудной клетки. Но большинство не могло позволить себе даже этого и ограничивались до-спехами, выкроенными из склеенной в несколько слоёв кожи. Некото-рые античные авторы сообщают, о прочности этрусского льна, нити ко-торого было трудно разрезать ножом. Льняные ткани также старательно склеивали и из такого многослойного материала вырезали защитные пластины.
Ниже панциря воин застёгивал очень широкий пояс из грубой кожи с очень большой бронзовой пряжкой, защищавшей живот. Пряжку часто украшали выпуклым геометрическим орнаментом или листьями, розетками и пальметками, фигурками животных. Пряжки были найдены в Болонье, Есте, Тарквинии, Популонии, Мантуе и Фалерии. Любопыт-но, что похожую пряжку обнаружили греческие археологи на о.Эвбея. Пояс должен был выдерживать тяжесть подвешиваемых справа ножен с мечом.
Если у других народов крепкие поножи имелись только у во-ждей, то защита для ног у этрусских воинов встречались чаще, чем у других народностей.
Непременным оружием этрусского воина являлись тяжелое ко-пье и короткий меч.
При этом копье считалось гораздо более важным оружием. От-ряды копейщиков были ударной основой, ядром вооружённых форми-рований этрусков. Следует категорически возразить против широко распространённого заблуждения, что копьё с двухметровым древком использовалось в качестве метательного оружия. Во-первых, они были слишком дороги для столь расточительного использования. Во-вторых, тяжесть такого оружия делали дальность и точность броска крайне со-мнительными. Нет, копьё предназначалось для колющих ударов. Это оружие представляло тщательно отшлифованное двухметровое древко диаметром 2,5-3 см. Чтобы оно не скользило в руках при нанесении удара, древко могли туго обматывать тесьмой или кожаным шнуром. На нижний конец древка обычно насаживали короткое железное или брон-зовое острие пирамидальной формы (четырехгранный вток). Железные или бронзовые наконечники с длинными втулками различной формы, надевавшиеся на верхний конец, археологи находят очень редко. Чаще раннеэтрусские воины использовали листовидные острия, напоминаю-щие лист оливы. В единичных случаях применяли четырехгранные. В "могиле воина" (Тарквинии, 8 в. до н. э.) археологи обнаружили листо-образный бронзовый наконечник двадцатисантиметровой длины, с ко-нической втулкой, внутри которая сохранились остатки деревянного древка
В гораздо меньшем количестве использовали метательные дро-тики с железными наконечниками стреловидной формы, а также приме-няли стрелы и пращи.
Могильники 9 в. до н.э. предоставили археологам бронзовые ме-чи длиной 70-80 см., предназначенные для нанесения колющего удара. Их лезвие и рукоять отливали из одного слитка меди. Форма клинка бы-ла листообразной, плечи — закруглены. За сто лет лезвия эволюциониро-вали и появились более лёгкие и короткие железные мечи (40-50 см.). Некоторое их сходство с урартскими мечами и изображениями на позд-нехеттских барельефах говорит о влиянии восточной техники металло-обработки. Их гриф был утолщен в середине, а конец делали в виде по-лумесяца или сегмента. Часть плеча клинка и рукоять с помощью закле-пок покрывали костью или деревом. По срединной части лезвия делали ребро, по обеим сторонам которого иногда процарапывали линии па-раллельно контуру клинка. Позднее подобный этрусский тип меча рас-пространится по всей Центральной и даже Северной Италии.
Этрусская ладья. Реконструкция
Ничего похожего на флот в 9-8 вв. до н.э. у этрусков не было, хотя отдельные отряды могли совершать морские набеги на ладьях, напоминающие походы викингов. Ладьи эти имели высокие нос и корму, оснащались единственной мачтой с прямоугольным парусом. На них размещалось 10-12 гребцов, места которых были загорожены повешен-ными на борт круглыми щитами.
3."Слышим, но не понимаем"...
Римляне нарекли их "этрусками", эллины именовали "тирсена-ми". Сами же себя они называли "расена". И разговаривали на языке, который...
Собственно, практически ничего об этрусском языке не известно до сих пор . "Народ, уже 300 лет "опрашиваемый" самыми различны-ми приемами, до сих пор не сказал о себе самого существенного, если не считать того, что в трудах с претенциозными названиями он "загово-рил не своим голосом"" . Часто приходится слышать недоуменные вопросы: -"Но как же так, повсюду утверждается, что учёные свободно читают этрусские надписи!" Читают. Но не понимают. Прочесть — не значит понять.
Следует разделять понятия "язык" и "письменность". Дошедшие до нас этрусские тексты написаны вполне знакомыми и легко читаемы-ми греческими буквами. И текстов этих около двенадцати тысяч. Что очень много в сравнении с несколькими сотнями надписей на умбрий-ском или оскском языках. Но оскские и умбрийские наречия — индоевро-пейского происхождения, их можно понять. А смысл этрусских надпи-сей совершенно неясен.
Многочисленные дилетанты, охваченные энтузиазмом, считали, что сумеют выявить его родство с баскским языком, или турецким, с ивритом, или даже — силы небесные! — с русским или грузинским! Есте-ственно, посмеявшись над подобными "попытками", о них следует тут же забыть.
Этрусский язык не является индоевропейским — вот, пожалуй, единственное, что можно утверждать определённо. Хотя в нём содер-жится некоторое число заимствований из оско-умбрских и латинских наречий, например, vinu на этрусском языке означает "вино", а nefts — "племянник" (лат. nepos). Но это всего лишь заимствования, неизбеж-ные в процессе взаимодействия языков. А взаимодействие это было весьма любопытным. С демографической точки зрения пришельцы-тирсены растворились в аборигенной оско-умбрской среде. С культур-но-хозяйственной точки зрения имело место паритетное слияние куль-туры Виллановы с культурой тирсенов. А вот с лингвистической точки зрения язык тирсенов оказался сильнее. Да он очень изменился на ита-лийской почве, но победил и стал в обновлённом виде этрусским язы-ком.
Некрополь в Цисре.
Особенностью этрусского языка было то, что в нём нет ни о, ни d, существует один зубной звук t и вдобавок имеет место выпадение гласных. Очень часто этруски использовали без всякого различия глу-хие и придыхательные согласные. Именно этим объясняется диковинное произношение имён хорошо знакомых нам из греческой и римской ми-фологии персонажей: имя Аполлона на этрусском поначалу произноси-ли Apulu, а затем Aplu, греко-римская богиня Минерва-Афина звучит как Мenrva, Ахилл, герой "Илиады" -Achle. Но рекорд перевоплощения принадлежит имени Одиссея-Улисса — его произносили не как-нибудь, a Uthste (хотя и Utste также считалось допустимым)!
Некрополь в Цисре.
Удалось установить, что этрусский язык — агглютинативный, как венгерский, финский или турецкий. Это означает, что при склонении существительных суффиксы, обозначающие множественное число и косвенный падеж (к примеру, дательный), прибавляются друг к другу, то есть "склеиваются". Тогда как во флективных языках, например, в латинском, принадлежащем к индоевропейской языковой группе, всё обстоит по-другому.
"Если невозможно разгадать тайну синтаксиса этрусского языка, то в области морфологии имеется хоть какой-то просвет (хотя и недо-статочно ясный) — по крайней мере в том, что касается имен существи-тельных, местоимений, прилагательных и частично глаголов" . Наилучшим образом к настоящему времени изучены этрусские место-имения, союзы и частицы.
Не просто установить, как этруски образовывали род существи-тельных (если образовывали). Хотя в именах собственных окончания -а, -ia или -i, весьма вероятно, указывали на принадлежность этих имён да-мам. Множественное число обозначали суффиксами -г, -a1, -1, -аг. Предположительно, в этрусском зыке имелись два типа склонений: одно относилось к гласным, другое к согласным.
Вероятно, в этрусском языке было семь вариантов склонений:
-именительный падеж,
-родительный падеж в трёх значениях: притяжательное; частич-ное (отлагательный падеж в индоевропейских языках); определяющее (то же, что дательный падеж)
-модальный (указывающий) падеж,
