Эра Водолея или каждый имеет право знать.

— Красиво, — ответил Виктор. — Ха-ароший такой удар в печень.

— Что с местом? — спросила Лена.

— Редактор свинтил сразу же, как только я ушел от него с четвертушкой, — ответил Виктор. — Я пытался его найти, но он как в ил зарылся.

— Мне четверти не хватит, — сказал Костя.

— Четверть — это только вставить обойму и передернуть затвор, — заметил Игорь.

— А в статье, — добавила Лена, — вся прелесть в контрольном выстреле.

Виктор измученными глазами посмотрел на собратьев по перу.

— Что вы на меня насели? Я и сам понимаю, что полоса нужна.

— Ну так дай полосу, — сказала Лена.

— Я тебе ее из кармана, что ли, достану? — огрызнулся Виктор. — Филимоныч как чувствовал... урезал до четверти и растворился в воздухе.

— А ты? — спросил Игорь.

— Что я?

— Ты заместитель редактора или автоответчик? — продолжила мысль Лена.

— С ума, что ли, сошли? — удивился Виктор услышанной глупости. — Вы хотя бы представляете, что будет, если я самолично изменю формат?

— Что будет... ну поорет дед Кондрат пару часов, — ответил Игорь.

— Почитай устав газеты, — предложила Лена. — В отсутствие редактора его заместитель принимает на себя всю полноту власти. Ситуация изменилась, нужна целая полоса. Ты принял единственно верное решение, и только наша газета задаст самый главный вопрос года. Ты понимаешь, что это значит для лица газеты?

— Я? Я понимаю. А вы? Вам все в игрушки играть. А это пахнет...

— Хватит ныть! — оборвала Лена. — У тебя пять минут для принятия решения. Иначе материал не попадет в номер. Даешь полосу?

— Конечно, даю!

— Молодец, — спокойно и тихо сказала Лена. — Я тебя потом поцелую.

Виктор, кряхтя, встал со стула и ушел сдавать статью Зубкова.

После работы Костя заехал в дежурный магазин, купил вареники и поехал домой. Холодильник был пуст, а готовить ему сегодня совершенно не хотелось. Приняв душ, Зубков сварил себе два десятка вареников и откушал их, щедро сдобрив сметаной. Запив все это ряженкой, Костя "дополз" до дивана и включил телевизор.

"Для приготовления мясной окрошки нам потребуется полтора литра хлебного кваса, четыре сваренных вкрутую яйца, двести граммов вареной говядины..."

Костя переключил канал.

"...один цыпленок, две столовые ложки сметаны, восемь долек чеснока, черный молотый перец и соль. Подготовленную тушку разрезать вдоль грудки, посолить, смазать сме-

таной и жарить с обеих сторон под прессом..."

Узнав, как готовить "Цыпленка табака", Зубков снова переключил канал. Кроме глупых сериалов, однообразных боевиков и кулинарных программ, по двадцати шести каналам ничего не показывали. Зубков заметил, что после десяти вечера более-менее неглупому человеку смотреть вообще нечего. Бесцельно понажимав кнопки на пульте еще пару минут, Костя выключил телевизор. Воображение рисовало красочные картины того, какой эффект завтра произведет его статья.

Глава 10

Когда кругом все каркают...

Утром, выходя из подъезда, Зубков открыл почтовый ящик, достал из него сложенную вчетверо газету и развернул ее. "Комета Герострат приближается. До катастрофы осталось меньше года" — прочел он заголовок. Костя тупо смотрел на передовицу и хлопал глазами. Он посмотрел на номер газеты и число. Газета была сегодняшняя. О происшествии в химическом институте было написано лишь на шестой странице, в разделе городской хроники. "Невнимательность — причина несчастного случая" — гласил заголовок. Костя прочитал статью. В ней говорилось о том, что брак аварийного клапана мог стать причиной трагедии. И лишь по счастливой случайности рядом с камерой высокого давления никого не оказалось. Вторая часть статьи была полностью посвящена призывам крепить трудовую дисциплину и ответственность каждого на своем рабочем месте. Потому что вся страна делает одно общее дело, и если один человек отнесется к своим обязанностям халатно, то другой, а может, даже и другие могут расплатиться за эту халатность жизнями. Под статьей стояла подпись — Константин Зубков.

Кровь прилила к голове Зубкова, желваки на скулах заиграли. Больше всего его разозлило не то, что статья не попала в номер, а то, что бред неизвестного сумасшедшего был подписан его именем. Зубков скомкал газету в небольшой комочек и, как заправский баскетболист, бросил этот комочек в корзину для бумаг, стоящую рядом с почтовыми ящиками. Постояв немного в раздумье, что делать дальше, Зубков вышел на улицу, но тут же вернулся в подъезд. Отыскал в корзине свой комочек, развернул его, как смог расправил и поехал в редакцию с твердым намерением закатить грандиозный скандал.

Проходя по коридорам редакции, Зубков коротко отвечал на приветствия, иногда пожимал протянутые руки, раскланивался. Костя просчитал всевозможные ответы на его вопросы и основательно готовился поскандалить. И плевать, чем это обернется. Все можно стерпеть, но позволять говорить от своего имени он не собирался.

В кабинете главного редактора, как всегда по утрам, шло маленькое производственное совещание. Зубков резко распахнул дверь в приемную, окинул ее взглядом и, не заметив никого, кроме секретарши Юли, направился к заветной двери. Не обращая внимания на выходившую из-за стола Юлю и на ее восклицания, что Кондрат Филимонович занят, что у него совещание, что нужно иметь совесть и вести себя прилично, Костя постучал в дверь, открыл ее и, сделав шаг вперед, поздоровался. Все, кто был на совещании, сразу же замолчали и посмотрели на Зубкова. Костя окинул присутствующих взглядом. За большим столом сидели редактора отделов, Виктор, адвокат газеты Александр Петрович. Всего человек пятнадцать.

— Константин, у нас совещание, — недовольно сказал Кондрат Филимонович. — Зайдите позже.

— Костя, позже, — повторил Виктор.

— Кондрат Филимонович, я, конечно, понимаю, что вы все здесь сильно заняты, — старался спокойно говорить Костя, быстро подходя к столу, растянувшемуся во всю длину кабинета главного редактора, — но я не отвлеку вас надолго.

— Что еще случилось? — спросил Кондрат Филимонович.

— Я вчера написал статью, а сегодня утром...

Кондрат Филимонович кивнул головой и прервал Зубкова:

— Писал передовицу, а попал на шестую страницу, в городскую хронику? Ну, мальчик мой, это бывает.

— Хм... Конечно, досадно, что меня запихнули в хронику, ну да бог с этим, я работаю в отделе хроники. Главное в этом фокусе совсем другое. Главное то, что написал я, и то, что напечатали...

— Обыкновенная редакторская правка, — снова не дал договорить Кондрат Филимонович. — У тебя все? Мы заняты.

— Нет, у меня не все, — начал кипеть Костя. — Это не моя статья. Я не писал этого бреда.

— Нет, голубчик. Ты-то как раз и написал бред, а редактор довел его до формы более или менее нормальной статьи. Понапридумывал, понимаешь ли, какие-то жертвы, приплел ZX-612. Это, между прочим, химическое вещество оборонного значения, и просто так...

— Об этом химическом веществе написано в любом справочнике по гражданской обороне. Это раз. И ничего я не придумывал. Информация достоверная и проверенная. Вот распечатка запроса, сделанного через СЭС. Тут и про аварию, и про пострадавших. Это два.

— Наш отдел проверил эти факты, — сказал Александр Петрович. — Министерство по чрезвычайным ситуациям никогда не размещало подобных фантазий в справочной системе, а вспышка ангины — банальный сбой в базе данных медсанчасти. Вот официальные ответы на все наши запросы.

— Вот видишь? — сказал Кондрат Филимонович. — Наш адвокат дал заключение, после которого материал нужно было просто снять с публикации.

— Но ведь это же неправда! — чуть понизив голос, сказал Костя.

— Ну и что, — неожиданно спокойно ответил Кондрат Филимонович. — Ты считаешь, что будет лучше, если все узнают правду? Жертв нет. Если уж какой-то идиот сразу сказал, что взорвалась камера высокого давления, то пусть будет камера. Нечего раскачивать лодку. Хватит с нашей страны и крикунов. Ну что случится, если все узнают правду? Суть ее ничтожна. А вот крикуны непременно этим воспользуются. И продолжат расшатывать

устои нашего общества. И поверь мне, кроме беспорядков и последующего за ними террора ничего из этого не получится.

— Люди ночью привели его статью в порядок, — сказал начальник отдела редакторской правки, — подчистили за ним... да за такую статью с работы уволить можно. Он обделался, люди прикрыли его... А в качестве благодарности плевок в лицо.

— Ваш же товарищ, — Кондрат Филимонович показал глазами на Виктора, — Мышкин, сделал все, чтобы статья вышла в свет, труд не пропал даром, и он согласен с нами...

Зубков повернулся и посмотрел на Виктора.

— Извини, старик. Я бился до последнего.

— Мя-а-ау-у! — издал Зубков громкий и удивительно похожий звук.

— Вы где находитесь?! Что это еще за выходка?

— Когда кругом все каркают, так хочется мяукнуть... — с горькой улыбкой сказал Зубков и посмотрел на Мышкина.

Виктор опустил глаза. Костя молча развернулся и вышел из кабинета. Его пару раз окликнули, но он не обернулся.

Зубков ушел не только из кабинета главного редактора, но и из газеты. Вечером позвонила Лена. Она долго объясняла, что Виктора никто и не спрашивал, в каком виде эта статья должна была выйти в свет. Его просто поставили перед фактом. Он попытался возразить, но ему сказали, что если он не хочет этим заниматься — статью передадут другому. Костя и сам понимал, что зря наговорил гадостей приятелю. В сущности, Виктор ничего не мог сделать, кроме как высказать свое мнение. И он его высказал. Главный ответил, что ему на это плевать. После разговора с Леной Костя позвонил Виктору и извинился. Тот сказал, что все нормально. Конечно, не каждый день друзья уходят с работы... Главное, чтобы с работой не менялись и друзья.

Глава 11

Безработный в раю

Зубков проснулся в половине восьмого. Вчера он весь день отдыхал, собирался с мыслями. В общем, устроил себе отпуск за свой счет. К вечеру позвонили из многотиражки Электромеханического завода и из областной газеты; предлагали работу. Костя сказал, что подумает. Поначалу он несколько растерялся от такой информированности работодателей, но потом понял, что информация о нем в базе данных изменилась и заинтересованные лица тут же позвонили и предложили работу. Все-таки есть разумное зерно и в сумасшедшем доме.

Сегодня Зубков собирался сам заняться поиском работы. Выйдя из ванной, он поджарил яичницу с помидорами, сварил кофе и теперь, сидя перед телевизором, завтракал. Шестнадцатый канал телевидения был отдан бирже труда. Каждый желающий мог просмотреть вакансии и выбрать работу по душе. Почти сразу же Косте попалась интересная вакансия. Он отложил вилку и, сняв телефонную трубку, набрал номер магазина, расположенного в соседнем доме.

— Магазин, — сказала трубка ласковым женским голосом.

— Здравствуйте. Я по объявлению.

— Здравствуйте. Разгрузочные работы?

— Да.

— Нужно разгружать упаковки с компотом, зеленым горошком, тушенкой. Машина придет в десять часов.

— Это надолго?

— Я думаю, на два-три часа.

— Сколько это будет стоить?

— Тридцать.

— Я согласен.

— Прекрасно. Как ваша фамилия?

— Зубков.

— Постарайтесь не опаздывать.

— Я живу в соседнем доме.

Положив трубку, Костя потер руки и отхлебнул горячего кофе. Происходящее развлекало его, ему было интересно. Он ни разу не пользовался услугами телебиржи. Этот опыт мог дать материал для статьи. Работать так или иначе все равно придется в газете. По крайней мере не хотелось бы менять профиль. А статья о бирже будет весьма нейтральной и как первый или второй шаг нового сотрудника может запросто пройти.

Зубков доел яичницу, вымыл посуду и вернулся к телебирже. У него был еще час свободного времени, и поэтому он продолжил поиски, листая страницы телетекста при помощи пульта. Все-таки нужна постоянная работа. Тридцатка за три часа — это очень неплохо, но с таким уровнем доходов и квалификацией труда можно запросто перейти в "красный цвет", и тогда придется съезжать с квартиры, которая ему очень нравилась.

Через двадцать минут Костя нашел новое объявление. В 316-й биб-лиотеке требовался помощник с высшим образованием, с неплохими познаниями в области литературных жанров и классификации писателей до пятидесятого года. Костя немного сомневался в своей способности классификации здешних писателей, но все же решил рискнуть. Телефон в библиотеке ответил не сразу, и голос у него был старым и гундосым.

— Здравствуйте, я по объявлению.

— Здравствуйте. Какое у вас образование?

— Я журналист.

— Превосходно. Один вопрос. Какая разница между Чеховым и Чехонте?

— Никакой.

— Почему? — удивленно прогундосила трубка.

— Потому что Чехонте — это псевдоним Чехова в первых публикациях.

— Прекрасно. Я думаю, вы нам подойдете.

— Что нужно делать и, простите, сколько это будет стоить?

— В библиотеке был пожар. Спасая книги от огня, их сваливали в одну кучу. Сейчас мы разбираемся в этом бедламе. Нужно сортировать книги по времени жизни писателей и по жанру. Работа с половины второго и... мы надеемся закончить к восьми. Стоит это семьдесят.

— Хорошо, — сказал Костя после небольшой паузы.

— Мы на вас надеемся.

День складывался неплохо. И хотя Костя не нашел работу по профилю, временный заработок на сегодня ему был гарантирован. Досмотрев вакансии до конца, Зубков оделся и вышел из дома. В запасе у него было двадцать минут. Костя зашел в магазин, представился товароведу и сказал, что будет возле справочной машины. Каждый магазин в обязательном порядке имел СЭС-2000. При их помощи покупатель мог в ту же минуту проверить состояние своего счета, правильность произведенных расчетов, навести справки о предполагаемых поставках товара. Костя вставил свою карточку, вошел в базу данных городской биржи труда и, чтобы не терять времени в ожидании грузовика, оставил запрос на работу журналистом.

Как только он отошел от справочной машины, пришла машина грузовая. Ситуация несколько усложнилась. Желающих разгружать больше не нашлось. Поэтому коробки с тушенкой, компотом и зеленым горошком носили втроем — Костя, магазинный грузчик и товаровед.

— А чего это ты так быстро уволился из газеты? — спросил товаровед, неся следом за Зубковым говяжью тушенку.

— В каком смысле? — спросил Костя.

— Я проверил тебя через базу данных, — пояснил товаровед, ставя коробку в штабель. — Ты позавчера уволился по собственному желанию. Странно, что тебя отпустили в течение одного дня. Обычно, когда увольняются по собственному желанию, нужно отработать две недели, чтобы на твое место могли кого-нибудь подыскать.

— Наверное, у них уже был кандидат на мое место, — предположил Костя, принимая из машины новую коробку.

— Понятно, — сказал товаровед и протянул руки к коробке с зеленым горошком.

— А у вас что за срочность такая? Вчера вроде бы не было объявления.

Костя не знал этого наверняка и сказал наобум.