"Камень Богов"

— Он истратил много сил, — донёсся приглушённый голос Молодого Оленя, — Нужно покормить. Займись этим, но не смей приближаться. Проследи, чтобы недоумок не вздумал побежать.

— Стой спокойно, Роющий Пёс, — раздалось позади него, — опасности пока нет.

— Это Ссгина? — Спросил на всякий случай, Дигахали, решив не оборачиваться, чтобы не злить Выдр.

— Да, — ответил Манфред, — люди тоже приходят в этот мир слабыми и беспомощными. Демон пока нуждается в нашей заботе, но скоро придёт в себя и докажет, что мир ещё не видел создания опаснее и свирепее, чем он.

— Зачем?

— Узнаешь. Позже. А если я в тебе не ошибся, то не представляешь, какая сказочная судьба тебя ждёт.

Охотник не успел ничего сказать. Спящая Сова осторожно, почти бесшумно приблизился к злому духу на дистанцию броска ножа, но бросил в него не оружие, а изрядный кусок мяса.

— Посмотри, разве он не прекрасен? Его пальпы, обвившие мясо, напоминают бутон, которому ещё предстоит превратиться в чудесный цветок. Это восхитительное существо, Роющий Пёс, вглядись в него, попробуй его понять. Никто не может остаться равнодушным, видя перед собой такое чудо!

В первый момент Дигахали подумал, что старший, до этого не отличавшийся особой болтливостью, успел опорожнить свою фляжку. Бросив быстрый взгляд через плечо, он понял, что не в аджила здесь было дело. Манфреда била мелкая дрожь, весь подавшись вперёд, он находился в таком возбуждении, какое может вызвать в человеке только страх. Удивительно, но старший смертельно боялся невзрачного мятого создания, облепившего кусок мяса своими "как там он сказал? Паль-пы. Значит, так называются эти, похожие на червей...отростки".

— Как только раскроется — кинь ещё кусок! — Скомандовал Молодой Олень соплеменнику.

Через некоторое время, Ссгина зашевелился. Отдельные пальпы стали ослаблять свою хватку на мясе, отделяться от общего плотного пучка и свободно повисать по краям бесформенного туловища. Касаясь подстилки из хвои, они вздрагивали, изгибались кверху и оставались в таком положении.

"Действительно, похож на цветок", — подумал охотник, но, в отличие от Манфреда, восхищаться не стал. Почему-то подумалось, что такая "красота" не может не быть ядовитой.

Спящая Сова швырнул ещё один кусок мяса. Ссгина поймал его на лету, раскинув пальпы широким полукругом.

Что-то мягко шлёпнулось в паре шагов от Дигахали. Приглядевшись, он понял, что это остатки трапезы Злого Духа. Мясо превратилось небольшой серый комок, почти полностью состоящий из сухожилий и отвратительно пахнущей слизи.

К тому времени, когда солнце переместилось в зенит, демону скормили ещё четыре, или пять кусков мяса. Ссгина перестал быть похожим на смятую рубаху. Он раздулся, как шар, размером с колесо повозки. Теперь его пальпы чутко реагировали на каждый шорох и голоса, поворачиваясь в ту сторону, откуда раздался звук. Кроме тех случаев, когда они попадали на освещённое пространство. Демон, явно не любил света и, едва лучи солнца коснулись его, сразу же переместился в тень.

По шороху шагов за спиной, Дигахали понял, что к Манфреду присоединились Выдры.

— Куница, стоять, — послышался тихий голос Молодого Оленя, — мы подходить.

Четверо людей встали в линию напротив шевелящегося в тени сосен существа из дикого леса. Старший оказался справа от охотника. Видимо, он сумел совладать со своим страхом, потому что молчал уже давно. Стоявший по левую руку, Спящая Сова прошептал:

— Демон выбирать, за кем идти. — Он взял в руку шишку, покатал в ладонях, несколько раз поплевал на неё и бросил в Ссгина.

— Он не хочет моя, — резюмировал младший из Выдр, после того, как убедился, что пальпы, едва поймав шишку, тут же выпустили её.

Так же точно Злой Дух поступил с шишкой другого Выдры. Шишкой, брошенной Манфредом, Ссгина заинтересовался немного больше. Но, лишь для того, чтобы разломить на части и выкинуть.

— Твоя кидать, Куница, — послышалось слева.

Дигахали вдруг представил, как эта тварь облизывает помеченную им шишку и скривился. Перед мысленным взором возник серый комок сухожилий, заставив, содрогнувшись от отвращения, лязгнуть зубами. Во рту, наполнившемся горячей слюной, явственно почувствовался привкус крови.

— Бросай, Роющий Пёс, все должны это сделать.

Он нехотя кинул шишку, и не добросил до Ссгина, вызвав презрительное "хэ!" у Выдр. Шишка упала в шаге от цели на ярко освещённое место. Демон вытянул пальпы, тут же отдёрнув их, будто натолкнулся на невидимую преграду. Попробовал снова и, не добившись результата, замер. Казалось, что он потерял интерес к шишке, но, в следующее мгновение, пальпы хлестнули по границе освещённого участка. В воздух взметнулась хвоя, мелкие ветки и шишка, которая далеко отлететь не успела, подхваченная резко удлинившейся пальпой.

— Он выбрать Куница, — сказал Спящая Сова и, посмотрев на охотника, добавил, — твоя водить демон.

— Очень неожиданно, — покачал головой Манфред, — на этот раз ему не понравились Выдры, видно, нашёл более достойного.

Дигахали пропустил лесть мимо ушей. События последних дней заставляли предположить, что добром всё это не кончится, но такого исхода трудно было ожидать. Он не считал себя трусом, и не хотел бы выглядеть им в глазах остальных, и, если бы не отвращение, которое вызывал в нём демон...

— Кто идти со мной? — спросил он, облизнув пересохшие губы.

— Только демон, — ответил Молодой Олень, — когда он чуять много людей сразу, он становиться очень злой. Мы сделать работа, мы уходить.

— Двое — тоже много? — С надеждой спросил охотник.

— Только один. — Сказал Спящая Сова и, для убедительности, показал Дигахали указательный палец.

— Он пока не готов, солнце мешает ему, — сказал старший, проследив взглядом за удаляющимися Выдрами, — как только оно сядет, Ссгина будет искать другое место. Он не любит сосновый лес и отправится на поиски земли, не покрытой опавшей хвоей. Твоя задача очень простая — указывать ему дорогу ночью. Днём демон будет ждать где-нибудь в тени, вот как сейчас. Тогда, сможешь отдохнуть и ты. Но, не расслабляйся, если солнце скроется за облаками — он способен напасть.

— Как указывать дорога?

— Бросишь шишку, как сделал только что, но учти, ночью он опасен. Бросать нужно, находясь в

два раза дальше от него, чем сейчас. Меткость не важна. Он найдёт шишку и в пяти шагах от себя.

Ты хорошо видишь в темноте?

— Асэйхи.

— Это тебе пригодится. Он может перемещаться почти бесшумно. Всегда держи его в поле зрения. Если потерял — не суетись — стой неподвижно и жди. Как только заметишь, отвлекай, бросив шишку.

— Ты сам водить? — Спросил Дигахали, догадываясь, что йонейга не понаслышке знакомо то, о чём он говорит.

— Да, — усмехнулся Манфред, — но у меня не было такого хорошего и бесплатного учителя.

— Куда водить? — Спросил охотник, думая о том, с какими опасностями пришлось столкнуться старшему, если его трясёт при одном взгляде на ещё беспомощного демона.

— Доведёшь до окрестностей посёлка, где с тобой встретились. Мы там будем ждать. Если, по каким-то причинам припозднимся — ходи с ним кругами по сосновому лесу, не давая выйти даже на дорогу. Если по пути встретится водоём, обходи его стороной. Ссгина лезут в воду, как мухи на сладкое.

— Сова сказал — нельзя водить вдвоём.

— Тут он прав. От двоих больше шума, шанс подвергнуться нападению возрастает. А если держаться друг от друга на расстоянии — демона трудно направлять. Он постоянно мечется из стороны в сторону — от одного источника шума к другому. И времени на всё это тратится гораздо больше. Поэтому веди его только по безлюдным местам.

— Мясо нет.

— Припасы есть — поделимся.

— Кормить Ссгина.

— Ах, вот ты о чём. Теперь он способен найти себе пропитание. Мы приготовили дополнительный запас воды. Возьмёшь с собой. — Манфред почувствовал, что охотник хочет ещё о чём-то узнать и решил ему помочь: — Спрашивай.

— Он...он далеко видеть?

— Глаз у демона нет, но он чует, как если бы у него был нюх. Кроме света не любит очень громких звуков, поэтому, если по какой-то причине позволишь ему приблизиться — кричи изо всех сил — это его остановит. На какое-то время. Но, ты мне нужен живым и невредимым, чтобы подробно рассказать о том, что именно делали Молодой Олень и Спящая Сова в Диком лесу. Если всё удастся, — он сжал кулаки, словно боялся выпустить из рук надежду на такой исход дела, — нам больше не понадобятся Выдры! Мы вдвоём сможем добыть столько Ссгина, сколько захотим! Я стану безумно богат, а тебе больше никогда не придётся охотиться, чтобы утолить голод. Понятно?

— Моя понятно. — На языке снова вертелось "зачем?", но мужчина не должен уподобляться нетерпеливому ребёнку, в третий раз задавая вопрос, на который ранее не получил ответа.

— Хорошо, — старший огляделся по сторонам и сказал: — оставайся пока здесь. Покажи, в каком направлении начнёшь двигаться, и мы перенесём туда все твои вещи.

Дигахали сверился с положением солнца и махнул рукой в сторону ближайшего приметного дерева.

Манфред кивнул, сказав на прощанье:

— Оссдадью, Дигадога.

Охотник вздохнул. Хотелось надеяться, что йонейга пожелал ему добра от чистого сердца.

Ссгина не стал дожидаться захода солнца. В лесу стемнело гораздо раньше, и он осторожно стал обследовать пространство вокруг своей лёжки. Издалека он был похож на большой мохнатый шар — будто от кролика, размером с дерево, остался только хвост.

Дигахали поднял шишку, но помечать не стал. Размахнувшись, он метнул её, пожалев, что Выдры не видели этого броска. Демон бросился к месту падения шишки, пока она ещё летела. Охотник покачал головой и стал медленно отступать, увеличивая дистанцию. Желания проверить слух его подопечного на таком расстоянии, не возникло.

Меченую шишку Ссгина учуял, когда до неё было не меньше, чем шесть или семь шагов. Он преодолел это расстояние за какие-то мгновения, просто покатившись по ковру из опавшей хвои. Возле шишки он замер и вытянул вперёд самые длинные пальпы. "Неужели принюхивается?" — Подумал охотник, неприятно поражённый быстротой перемещения демона и тем, что хвоя перестала быть для него чем-то непреодолимым. Как раз ей отводилась весьма важная роль в обороне, которую решил применить Дигахали днём. Предполагалось окружить место отдыха барьером из хвои, который демон не рискнёт пересечь.

Ссгина втянул длинные пальпы, вытянул снова и покатился безошибочно к тому месту, где стоял охотник. Тот был вынужден прибавить шаг, чтобы дистанция не сокращалась.

Свои вещи он нашёл там, где и ожидал. Быстро подхватил и поспешил дальше. Йонейга, как и было обещано, оставили ему полную флягу воды, что сейчас было очень кстати. Охотник подозрительно понюхал воду. Как-то раз уже напоили подозрительным питьём. И тут его осенило — в аджила заранее подмешали то, что должно было привлечь Ссгина. "Выходит, они с самого начала знали, кто будет выбран, и устроили бросание шишек, только для того, чтобы он убедился в этом сам". Что ж, оставалось признать, что белые люди в очередной раз его обманули. Если бы это исходило только от Выдр, то не было бы таким оскорбительным для него. Но, с йонейга Дигахали связывали совсем другие отношения — он нанялся работать на них. И пускай его обязанности не были чётко оговорены, никто не в праве так поступать.

Стало совсем темно. Пришлось внимательнее выбирать направление движения, чтобы не сбиться с пути и не налететь на какую-нибудь преграду. Дорога пошла в гору, но на скорости демона это никак не сказалось. Он катился вперёд, изредка останавливаясь, чтобы вытянуть длинные пальпы и "принюхаться". "Твоя задача простая..." — вспомнил Дигахали. Похоже, старший кое что не договаривал, рассказывая о том, как вести по лесу это странное существо.

Никак не заканчивавшийся подъём начал вытягивать из охотника, казавшиеся неисчерпаемыми, силы. Несколько раз он упал, не заметив выступающие из земли корни, повредил ногу и стал прихрамывать. Его нынешнюю манеру перемещения по ночному лесу, он сам не рискнул бы назвать даже малошумной. О бесшумной же можно было лишь мечтать. И это до того, как падение заставило почти вдвое снизить скорость, перенося, подобно белым людям, вес тела с носка на пятку.

"Со стороны может показаться, что через заросли бредёт пьяный йонейга, — стыдясь самого себя, подумал он, — хорошо, что никто из племени не видит".

Начавшийся спуск обрадовал охотника, как никогда. Превозмогая боль, он поспешил вперёд и вдруг понял, что давно не определял местонахождение злого духа, будучи уверенным, что тот, как привязанный следует за ним. Дигахали остановился и прислушался. В кронах высоких сосен шумел ветер, скрипели сухие сучья, не давая различить звуки, которые издавал катящийся демон. Поросший хвойными деревьями склон был лишён подлеска, что могло сильно помочь в обнаружении преследователя. Охотник был уверен, что его подопечный только сейчас преодолел подъём, который отнял у него самого столько сил, поэтому сел, привалившись спиной к большой сосне, и принялся разминать повреждённую стопу. Накопившаяся усталость уговаривала отдохнуть подольше, но осторожность торопила, справедливо указывая, что до рассвета было ещё далеко. А долг требовал найти Ссгина и выполнить свои обязательства перед Манфредом, несмотря на призывы гордости, бросить обманом навязанную работу.

"Что там старший советовал? Не суетиться? Ещё бы, очень сложно суетиться с такой ногой. Пожалуй, демон тоже меня потерял. Как он поступит? Скорее всего, будет принюхиваться".

Дигахали одёрнул прилипшую к телу, пропитанную потом рубаху и понял, что найти его в ночном лесу будет не так уж и сложно. На голову посыпались мелкие веточки и зелёная хвоя и, уже догадавшись, что он увидит в следующее мгновение, охотник поднял голову вверх. Злой дух висел прямо над ним, зацепившись длинными пальпами за несколько крупных сучьев. Если встать и вытянуть вверх руку, до него вполне можно было бы дотянуться. Но такая безумная мысль в голову Дигахали не пришла. Он смотрел на раскинувшееся над ним, как грозовая туча, существо, понимая, что бежать бессмысленно. Демон не спешил нападать, он был неподвижен, лишь направленные вниз кончики пальп периодически вздрагивали. Вскоре охотник понял, что эти движения не случайны и совпадали с ритмом его дыхания. У него возникло ощущение, что Ссгина тоже вглядывается в сидящее под сосной, чужое для него существо. Движения кончиков пальп, завораживали, как вспышки пламени над поленьями угасающего костра. Человек почувствовал, что больше уже ничего, кроме этого не видит. Окружающий мир потерял звуки и запахи, сузившись до круга из танцующих лепестков, заполнивших всё поле зрения. "Действительно, цветок, — подумалось ему, — прекрасный в своём совершенстве".

В какой-то момент почудилось, что вместо демона Дигахали видит самого себя, задравшего голову и смотрящего вверх остекленевшими расширенными глазами. Он смотрел на себя со стороны, поражаясь тому, что видел: удивительное создание с нежной кожей, плохо гнущимися раздутыми конечностями и странными органами чувств. Нелепое существо называлось человеком и само предложило ему идти следом за собой. Этот человек сумел, обуздав страх, не дать волю своим рвущимся наружу инстинктам, не то что другие — изначально трусливые и агрессивные. Он ожидал и от этого человека агрессии по отношению к себе, готовый схлестнуться с ним в поединке. И, в то же время, человек не заинтересовал ни как пища, ни как достойный соперник. Но этот человек смог, подобно ему, разрушить границу между мирами, следовательно, имел право на жизнь. На жизнь и на поединок. Человек слишком слаб, медлителен и нерешителен, чтобы напасть первым. Но его разум, способный вместить чужую мысль и, подняв её на недосягаемую доселе высоту, вернуть обратно, достоин восхищения. Соприкосновение с ним, как обжигающий свет открытого неба — если не убьёт, то отметит навсегда. Жаль, что длится это недолго — человек слишком слаб...