— Сейчас наши люди на планете опознают погибших, — ответил Огастин. — Они найдут его.
— Они нашли его, — сказал Уилсон. — Я бы не стал беспокоить вас этим, если бы уже не проверил.
— Если они его нашли, то в чем проблема? — спросила Селена Юань, старшая помощница "Тюбингена".
— Они нашли не все его тело, — ответил Уилсон. — У него нет головы.
— Я бы предположил, что у многих колонистов не хватает конечностей и частей тела, — сказал Огастин. — На них напали. И с момента нападения прошла неделя, так что до них добрались падальщики.
— Да, у многих из них отсутствуют части тела, — согласился Уилсон, а затем отправил Огастину и Юань изображение через своего мозгодруга. — Но ни у кого из них не отсутствует часть тела, которая была бы ровно отделена от остального тела.
Некоторое время Огастин и Юань рассматривали фотографию. — Никто не нашел голову? — спросил Огастин через минуту.
— Нет, — сказал Уилсон. — Я поручил им провести тщательные поиски в течение нескольких часов. У некоторых тел отсутствуют головы, но обычно их находят недалеко, или же они отделены неровно. Головы этого парня нет рядом с телом. Ее нигде нет.
— Какое-нибудь животное могло унести ее, — предположила Юань.
— Это возможно, — согласился Уилсон. — С другой стороны, когда голова солдата СОК была аккуратно отделена от тела, а самой этой головы нигде не было видно, я бы предположил, что неразумно предполагать, что какое-то животное собирается ею полакомиться.
— Вы предполагаете, что ее забрал тот, кто напал на колонию, — сказал Огастин.
— Да, — подтвердил Уилсон. — И раз уж я об этом заговорил, я думаю, что тот, кто сказал нам, что була не знали о существовании колонии, сильно ошибся. Думаю, что була не только знали, что она здесь, но и, как я предполагаю, именно они совершили налет. Если они не знали, что она здесь, то я готов поспорить, что тот, кто напал на нее, отнес эту голову в бюро расследований, потому что доказательства присутствия СОК на одной из их планет стоят больше, чем немного наличных.
— Но они не могли знать о присутствии здесь СОК, — сказала Юань. — Мы не знали.
— Думаю, что на данный момент неважно, знали ли они об этом раньше, — сказал Уилсон. — Я думаю, важно, что они знают сейчас. И если они это знают сейчас...
— Значит, они знают, что мы уже здесь, — сказал Огастин.
— Верно, — сказал Уилсон. — В таком случае, не колония является самой большой дипломатической проблемой Союза колоний на данный момент. Это мы.
Огастин уже не обращал внимания на Уилсона, сосредоточившись на контакте со своими наземными войсками, чтобы вывести их с планеты.
Они успели поднять в воздух только половину из них, прежде чем шесть военных кораблей була выпрыгнули над Вантджи и направили свое уже разогретое оружие на "Тюбинген".
* * *
Переговоры Абумве с заместителем посла Тинг подходили к концу, когда Шмидт услышал приятный писк на компаде заместителя посла. Тинг на мгновение извинилась, взяла в руки устройство, сделала вид, что читает какое-то сообщение, и изобразила на лице була эквивалент улыбки.
— Хорошие новости? — спросила Абумве.
— Возможно, — ответила Тинг и отложила компад. Повернулась к своему помощнику, наклонилась и тихо прошептала ему на ухо. Помощник встал и вышел из комнаты.
— Прошу прощения, но для завершения наших переговоров мне понадобятся некоторые вещи, а их у меня сейчас нет с собой, — сказала Тинг. — Надеюсь, вы не возражаете немного подождать, пока мой помощник доставит их.
— Вовсе нет, — ответила Абумве.
— Спасибо, — поблагодарила Тинг. — Думаю, у нас с вами установились хорошие отношения, посол Абумве. Я хотела бы, чтобы с каждым моим партнером по переговорам было так же приятно и легко работать.
— Спасибо, — сказала Абумве. — У нас и так достаточно проблем, которые нужно решить, не добавляя ненужного конфликта к переговорам.
— Я полностью согласна, — сказала Тинг. Дверь за ее спиной открылась, и ее помощник вернулся с чемоданчиком средних размеров, который он поставил на стол. — И я верю, что это общее убеждение сейчас поможет нам обеим.
— Что это? — спросила Абумве, указывая на кейс.
— Посол, вы помните вчерашний день, когда мы говорили об аппендиците у посла Залы? — в свою очередь спросила Тинг, игнорируя вопрос Абумве.
— Да, конечно, — ответила Абумве.
— Я уже говорила вам, как странно, что такая маленькая часть системы может угрожать здоровью всего организма в целом, — напомнила Тинг.
— Да, — сказал Абумве, взглянув на чемоданчик.
— Тогда вы поймете, когда я скажу, что то, что вы скажете мне сейчас, здесь, в нашей маленькой боковой комнате, вдали от более масштабных переговоров между Колониальным союзом и Була, окажет непосредственное влияние на весь процесс, — сказала Тинг. — Я попросила предоставить мне это право на том основании, что специфика наших переговоров — физическое перемещение наших людей между нашими планетами — подходила для решения этой конкретной задачи. Все, что мне нужно было сделать, это подождать, пока у нас не будет всей необходимой информации.
Абумве улыбнулась. — Боюсь, я не совсем вас понимаю, заместитель посла Тинг.
— Я совершенно уверена, что это неправда, посол Абумве, — сказала Тинг. — Пожалуйста, расскажите мне, что вам известно о присутствии сил обороны колоний на Вантджи.
— Прошу прощения? — переспросила Абумве.
— Пожалуйста, расскажите мне, что вам известно о присутствии колониальных сил обороны на Вантджи, — спокойно повторила Тинг.
Шмидт взглянул на свою начальницу и задался вопросом, будет ли очевидно напряжение, которое он заметил в ее шее и позе, инопланетянке, не до конца знакомой с физиологическими особенностями человека. — Я не состою в силах обороны колоний, поэтому не уверена, что у меня хватит квалификации, чтобы ответить на вопрос о их присутствии на любой планете, — сказала Абумве. — Но я знаю людей в СОК, которые могли бы лучше ответить на ваш вопрос.
— Посол, это была восхитительно искусная уловка, — сказала Тинг. — Я не смогла бы сделать это лучше, будь я на вашем месте. Но, боюсь, я действительно вынуждена настаивать, чтобы на этот раз вы дали мне прямой ответ. Пожалуйста, расскажите мне, что вы знаете о присутствии колониальных сил обороны на Вантджи.
— Я ничего не могу рассказать вам об этом, — повторила Абумве, разводя руками в жесте "Я бы помогла вам, если бы могла".
— Не могу — это стратегически двусмысленное слово при его использовании в данный момент, — сказала Тинг. — Не можете, потому что не знаете? Или не можете, потому что вам приказали молчать? Возможно, это моя вина, посол. Я была слишком неточна в том, как спрашивала. Позвольте мне попробовать еще раз. На этот вопрос вы можете ответить "да" или "нет". На самом деле, я должна настаивать на том, чтобы на него отвечали "да" или "нет". Посол Абумве, известно ли вам лично, что на Вантджи находились силы обороны колоний?
— Заместитель посла Тинг, — начала Абумве.
— Посол Абумве, — вежливо, но настойчиво произнесла Тинг, — если я не получу ответа "да" или "нет" на свой вопрос, боюсь, мне придется прервать наши переговоры. Если я прерву свои переговоры, то мое начальство прервет свои. Весь процесс потерпит неудачу, потому что вы не смогли дать простой ответ на прямой вопрос. Я полагаю, что выражаюсь предельно ясно. Итак, последний вопрос: знаете ли вы лично о присутствии колониальных сил обороны на Вантджи?
— Нет, — ответила Абумве. — Я об этом не знаю.
Тинг улыбнулась обычной улыбкой и развела руки в очень человеческом жесте, как бы говоря: "Вот, видите?" — Это все, что мне было нужно, посол, — сказала она. — Простой ответ на прямой вопрос. Спасибо. Я приношу извинения за то, что добавила этот конфликт к нашим переговорам, и особенно сожалею, что делаю это с вами. Как я уже сказала, считаю, что до сих пор у нас были отличные отношения.
Шмидт увидел, как напряжение спало с шеи и плеч Абумве. — Спасибо за ваши извинения, но в этом нет необходимости. Я просто хотела бы закончить нашу работу.
— О, да, — согласилась Тинг и встала. Абумве и Шмидт поспешно встали следом с ней. — Мы закончили в тот момент, когда вы солгали мне.
— Когда я солгала вам? — повторила Абумве.
— Да, только что, — ответила Тинг. — Имейте в виду, посол Абумве, я почти полностью уверена, что ваше начальство приказало вам солгать мне. Я вела переговоры с достаточным количеством людей, чтобы знать, как выглядит тот, кому приказывают солгать. Тем не менее, вы только что солгали мне, и это было проверкой, чтобы понять, солгали вы или нет. Вы солгали.
— Заместитель посла Тинг, уверяю вас, что бы вы ни думали о моих знаниях, мои действия не должны повлиять на переговоры в целом, — сказала Абумве.
Тинг подняла руку. — Обещаю вам, посол Абумве, что ваши и мои люди еще не закончили переговоры, — сказала она. — Однако то, о чем мы ведем переговоры, существенно изменилось. — Она указала на чемоданчик. — И теперь, наконец, мы подошли к этому.
— Что в нем? — спросила Абумве.
— Подарок, — ответила Тинг. — В некотором роде. Точнее было бы сказать, что мы возвращаем то, что раньше принадлежало силам обороны колоний. На самом деле это два предмета, один внутри другого. Мы хотели исключить второе из первого, но потом поняли, что вы — люди, а не вы лично — можете возразить, что первое не вытекает из второго. Поэтому сочли за лучшее оставить это на месте.
— Вы выражаетесь туманно, — сказала Абумве.
— Да, — признала Тинг. — Возможно, не хочу портить сюрприз. Вы можете открыть его, если хотите.
— Думаю, будет лучше, если я этого не сделаю, — ответила Абумве.
— Выбор за вами, — заметила Тинг. — Однако я была бы признательна, если бы вы передали своему начальству сообщение, которое я получила от своего начальства.
— Какое же? — спросила Абумве.
— Скажите им, что после того, как они откроют этот чемоданчик, то, когда мы соберемся вновь, предметом переговоров будет вознаграждение за незаконное присутствие сил обороны колоний Колониального союза на нашей территории, — ответила Тинг. — Не только за незаконное поселение на Вантджи, но и за военный корабль, который в настоящее время находится у нас под стражей. Кажется, он называется "Тюбинген".
— Вы атаковали "Тюбинген"? — спросил Шмидт и тут же пожалел о своей оплошности.
— Нет, — весело сказала Тинг, поворачиваясь к Шмидту. — Но мы также никуда его не денем. В конце концов, его экипаж будет возвращен вам. Полагаю, что в ходе нашего нового раунда переговоров будет определена цена за возвращение самого корабля. — Она повернулась к Абумве. — Вы можете сказать об этом своему начальству, посол Абумве.
Абумве кивнула.
Тинг улыбнулась и взяла свой компад. — Итак, прощайте, посол Абумве, мистер Шмидт. Возможно, следующие переговоры пройдут для вас успешнее. — Она вышла из комнаты, сопровождаемая своим помощником. Чемоданчик остался на столе.
Абумве и Шмидт посмотрели на него. Ни один из них не пошевелился, чтобы открыть его.
ЭПИЗОД ЧЕТВЕРТЫЙ. ГЛАС В ПУСТЫНЕ
Альберт Бирнбаум, "Глас в пустыне" и некогда четвертый по популярности ведущий аудио-ток-шоу в Соединенных Штатах, попросил свою машину позвонить его продюсеру. — Цифры в порядке? — спросил он, когда она ответила, даже не потрудившись представиться, потому что, ну, если не считать идентификатора звонившего, она узнала бы его в ту же секунду, как он открыл рот.
— Цифры указаны, — ответила Луиза Смарт Бирнбауму. Он представил ее за рабочим столом, в наушниках, в основном потому, что почти никогда не видел ее в другом контексте.
— Как они? — спросил Бирнбаум. — Хороши? Лучше, чем в прошлом месяце? Скажите, они лучше, чем в прошлом месяце".
— Вы уже садитесь? — спросила Смарт.
— Я за рулем, Луиза, — ответил Бирнбаум. — Конечно, я сижу.
— Вы не должны сами садиться за руль, — напомнила ему Смарт. — У вас отобрали водительские права с ручным управлением. Если вас остановят и проверят систему управления вашей машиной и увидят, что у вас отключен автоматический привод, вам придется плохо.
— Вы мой продюсер, Луиза, — возразил Бирнбаум. — Не моя мама. А теперь перестаньте тянуть время и назовите мне цифры.
Смарт вздохнула. — Вы потеряли двенадцать процентов по сравнению с прошлым месяцем.
— Что? Чушь собачья, Луиза, — не поверил Бирнбаум.
— Эл, какого черта я должна вам врать? — спросила Смарт. — Думаете, мне нравится слушать, как вы паникуете?
— Это, должно быть, чушь собачья, — повторил Бирнбаум, проигнорировав комментарий Смарт. — Мы никак не можем потерять одного слушателя из восьми за один чертов месяц.
— Я не выдумываю цифры, Эл, — сказала Смарт. — Я просто говорю вам, что это такое.
Бирнбаум молчал несколько секунд. Затем он начал колотить по приборной панели, из-за чего его вынесло на дорогу. — Черт! — выругался он. — Черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт!
— Иногда меня поражает, что вы зарабатываете на жизнь разговорами, — заметила Смарт.
— У меня нет времени, — ответил Бирнбаум. — Мне позволено быть неразборчивым в выражениях в свободное время.
— Эти цифры означают, что за год ваша аудитория сократилась на треть, — сказала Смарт. — Вы не оправдываете свои рекламные ожидания. Снова. Это означает, что нам придется принимать меры по компенсации. Еще раз.
— Я знаю, как это работает, Луиза, — заверил Бирнбаум.
— Это означает, что мы закончим квартал с минусом, — разъяснила Смарт. — Это два квартала из трех последних, в которых мы падаем. Вы знаете, что это значит.
— Это не означает ничего, кроме того, что мы должны быть в плюсе в следующем квартале, — возразил Бирнбаум.
— Опять неправда, — заметила Смарт. — Это означает, что Уолтер внес вас в свой список наблюдения. И когда Уолтер вносит вас в список наблюдения, вы находитесь в шаге от увольнения. Тогда ваш "Глас в пустыне" будет не просто умным притворством. Вы действительно окажетесь в безвыходном положении.
— Уолтер не собирается меня увольнять, — не согласился Бирнбаум. — Я его любимый ведущий ток-шоу.
— Вы помните Боба Эрроухеда? Парня, которого вы заменили? Он тоже был любимцем Уолтера, — напомнила Смарт. — А потом у него были три неудачных квартала подряд, и он остался без гроша в кармане. Уолтер не построил бы многомиллиардную медиа-империю, проявляя сентиментальность к своим любимцам. Он уволил бы свою бабушку, если бы у нее было три неудачных квартала подряд.
— Я мог бы справиться с этим в одиночку, если бы пришлось, — заметил Бирнбаум. — Самостоятельно организовать экономное производство. Это вполне возможно.
— Именно этим сейчас и занимается Боб Эрроухед, — пояснила Смарт. — Вам следует спросить его, как у него это получается. Если сможете его найти. Если сможете найти кого-нибудь, кто знает, как его найти.
— Да, но у него нет вас, — сказал Бирнбаум. Он не гнушался низкопробной лести.
