Он начинает стрелять. Стрелять бешено и бесцельно. Ланори и остальные прижимаются к земле, задействуя Силу в качестве щита. Осколки камней разлетаются во все стороны, а падающий снег с шипением превращается в пар; слышится чьё-то восклицание. Ланори чувствует, как по руке и по ладони разливается жар, который сменяет ослепительная боль.

Дал вскрикивает и роняет бластер. Странница видит, как оружие мерцает от перегрева, а затем мастер Кин'аде протягивает когтистую руку в направлении Дала. Последний поднимается в воздух и летит назад, кувыркаясь в воздухе и пропадая из виду за снежной завесой. На секунду Ланори кажется, что мастер отбросила Дала слишком далеко, и он сейчас перекувырнётся через ограждение — там его ждет триста метров отвесного падения, а затем смерть на одной из крыш внизу.

Дал тяжело падает неподалёку. Ланори пытается прочесть мысли брата, и на мгновение разделяет с ним провал в небытие.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ. ВОСПОМИНАНИЯ О БОЛИ.

Дже'дайи не нужно ничего, кроме веры и поддержки Силы. Одежда, чтобы не замёрзнуть; корабль, чтобы путешествовать; еда, чтобы не терять энергию; вода, чтобы утолить жажду; меч, чтобы сражаться; бластер, чтобы стрелять... всё это лишь роскошь. Великая Сила живёт во всём, и без нее мы — попросту ничто.

Мастер Шелл Мар. "Жизнь в равновесии". 7538 по прибытию То Йоров.

Ланори удобно устроилась в своём откидном кресле. Она уже проложила максимально быстрый маршрут от Калимара до Нокса, и сейчас ей не терпелось узнать, сумел ли Стальной Холг добыть ещё немного информации из повреждённых ячеек памяти. Нокс — большая планета, там раскинулось около девяноста городов-куполов, и все что-то производят. Половина из них может укрывать у себя устройство гри. Ланори не сомневалась, что специальный расчётный анализ уменьшит число до двух или трех, но пока девушка даже не имела понятия, что собой вообще представлял таинственный прибор. Ланори слепо летела прямо в сердце шторма при полном отсутствии выбора.

Она связалась с мастером Дам-Поул и доложила о сложившейся ситуации. Собеседница пообещала, что проинструктирует дже'дайи, находившихся на Ноксе, о слежке за всеми прибывавшими на планету кораблями. Нокс был печально известен своими мятежами, и большинство полётов попросту не регистрировалось. Проводить здесь поиски Дала и корабля "звездочётов" — всё равно что искать иголку в стоге сена, особенно, учитывая отсутствие данных о типе самого корабля.

Дам-Поул спросила, остался ли со следопытом Тре, и Ланори кивнула в ответ. Наступила гнетущая тишина, но тви'лек даже не встал с койки, чтобы поговорить с мастером-дже'дайи. Дам-Поул кивнула и провела отбой связи.

Ланори окинула взором на звёзды и провела рукой по покрытой шрамами коже на тыльной стороне левой руки. Она до сих пор вспоминала день, когда Дал сделал это. Начало конца.

— Так что, ты взаправду тут живешь? — подал голос Тре.

— Да, это же мой корабль.

— Тут немного... безвкусно. Не похоже на дом. Тебя, случаем, не мучает клаустрофобия?

— С таким-то видом за окном? — Ланори даже не подняла спинку кресла. Тре, наверное, уже заскучал, а перепалка поможет убить время.

— Я никогда не любил космические путешествия. Меня всегда начинало тошнить. И вообще, мы явно не были созданы для полётов через космос. Как бы хорошо не защищён корабль, я не могу точно знать, каждый раз покидая атмосферу, что меня не изжарит радиацией. И твоя искусственная гравитация настроена неправильно. Я словно потяжелел в два раза, и от этого мне еще хуже.

Ланори подняла кресло и, улыбаясь, повернулась к Тре.

— Всё сказал?

— Нет. Здесь воняет. Ты сама уже, наверное, привыкла, но вся эта электроника, жир, твой собственный запах... И признай, что корабль довольно мелкий! Ты сидишь там же, где спишь и ешь. А уж освежитель... Должен признать, дже'дайи, я бывал в самых жалких тавернах, в худших из Девяти семей Чикагу, и даже там удобства получше. Как ты можешь умываться водой, которая вообще-то используется для технологических целей? И где душ? — он скривился, словно осознав ужасную истину. — И что ты ешь?

— А, — только и ответила Ланори. — Еда. Хорошо, что напомнил. — Девушка поднялась с места, прошла в жилое помещение и открыла маленький стенной шкафчик, пихнув Стального Холга, работавшего на раскладном лабораторном столе, локтём в бок. — Что-нибудь нашёл?

Дроид не ответил. Он аккуратно менял и восстанавливал систему проводов и чипов на повреждённом участке ячейки памяти. На мгновение он застыл, словно отвлёкшись, затем продолжил.

— Видимо, нет, — вздохнула Ланори. — Что ж, Тре. Вот. Выбирай.

Она метнула пригоршню пакетов на койку; некоторые свалились под ноги Тре.

— Что это?

— Сублимированные продукты. Думал, я прячу гидропоническую капсулу в хвосте корабля?

Тре поднял серебристый пакет и посмотрел на него с отвращением. Его лицо сморщилось, лекку отпрянули назад, словно почувствовав что-то ядовитое.

— И ты этим питаешься?

— Добавляю горячей воды и соли. Иногда вкусно. Правда, сейчас у тебя в руках рагу из чёртовой мыши — не лучший выбор.

— Сколько времени ты проводишь на этой посудине? — спросил Тре, оглядываясь вокруг в притворном изумлении.

Ланори начинала злиться. Ей совсем не хотелось иметь Тре в попутчиках — она не доверяла ему, в особенности теперь, когда разглядела настоящего, жестокого Тре за всеми его странностями и за тщательно выстроенным фасадом. Но сейчас она застряла с ним, а он с ней. Вежливость не повредит.

— Однажды я провела двести суток в глубоком космосе, выслеживая наёмника, сбежавшего от спецназа с Крев-Кёра.

— Двести дней... — Тре поник.

— У меня иные потребности. — Ланори просунула пакет с едой в металлическую раковину возле шкафчика и наполнила содержимое горячей водой. Восхитительный запах наполнил помещение и быстро растворился, разогнанный кондиционером. — Знаю, что пообещала тебе Дам-Поул, и уверена, что ты это получишь. Но громоздкое имущество меня не интересует. Быстроходные корабли, богатство, известность, авторитет. Переполненные банковские счета на дюжине миров. — Ланори взяла пакет и принялась за еду, продолжая говорить. — Мужчины. Поклонение. Даже обыкновенный почёт. Мне ничего не нужно.

Тре усмехнулся.

— Ну, тогда ты...

— Потому что я знаю: жизнь — не в этом, — оборвала спутника Ланори. Она устала от его глупостей, от его мелочности. В сравнении со всем, что знала сама девушка и со всем, что предстоит узнать тви'леку, такая недалёкость раздражала Ланори. — Великая Сила. Она связывает и объединяет нас, заставляет меня ценить мир. Она — смысл нашего существования. Нет неведенья — есть знание. И это гораздо ценнее хорошей еды или удобного душа.

— Ты словно одна из тех фанатиков на Калимаре, молящихся своим богам.

— Разница в том, что я в любой момент могу коснуться Силы.

Тре Сана улыбнулся и кивнул, не отводя взгляда от Ланори. Это был странный момент. Дам-Поул сделала его нечитаемым, но Ланори никак не могла взять в толк, зачем мастер-дже'дайи вообще пользовалась услугами столь опасного человека. Или что сделала с ним, на какой путь сама же и наставила.

— Но равновесие — штука такая непостоянная, не так ли, дже'дайи? — поинтересовался Тре, словно прочитав её мысли.

— Ешь, — только и сказала Ланори, — это действительно довольно вкусно.

Она отвернулась и уселась в кресле пилота, размышляя о своих на время отложенных экспериментах. Одно неосторожное решение — и тьма возобладает. Но Ланори не волновалась. Она уравновешена, а, значит, беспокоиться не о чем.

Ланори осталась сидеть в кресле, и Тре понял, что надо оставить девушку в покое. Ланори была не против. Ей не нравилось иметь на корабле пассажиров, и, несмотря на все усилия, постоянное присутствие Тре уже довело её до крайности.

Ашла и Боган оставались вне поля видимости, как и Тайтон — сто шестьдесят миллионов километров от нынешней позиции, по другую сторону звезды Тайтос. Но Ланори, как и всякий дже'дайи, в любом уголке галактики, всё равно ощущала их присутствие. Ашла была светом, Боган — тьмой, и Ланори чувствовала также и их успокаивающее притяжение — словно её подвесили между двумя лунами в идеальной срединной точке. На неё влияет и Ашла, и Боган, но ни та, ни другая луна не может перетянуть на свою сторону.

Так было не всегда. В середине Великого путешествия, после гибели Дала, Ланори утратила равновесие. По возвращении домой, родители убедили её в том, что Великой Силе можно и нужно доверять, что стоит попробовать ещё раз. До изгнания, конечно, дело не дошло, но тогда это очень тревожило Ланори, и тревожит до сих пор.

Дам-Поул предупреждала, что эксперименты могут подорвать её равновесие вновь. Алхимия плоти — генетические манипуляции с живыми клетками, которые, хотя и взятые из её собственного тела, жили своей собственной жизнью — всегда оставалась рискованным занятием. Но Ланори просто не могла удержаться. Игнорировать свои способности означало бы отрицать саму Силу, а к чему это ведет, Ланори, к сожалению, знала.

Она полагала — к смерти. Но в случае Дала, как выяснилось, — к худшему. К ужасному безумию.

Возможно, в какой-то момент задания, ей придётся вернуться к своим исследованиям.

— Станция "Зеленолесье", — сказала Ланори. — "Звездочёты" связывались с кем-то оттуда. Плохо.

— А что не так? — не понял Тре.

Ланори взглянула на обрывки разговора, добытые Стальным Холгом из повреждённой памяти. Информация оказалась закодированной, однако после дешифрования дроида выяснилось, что предложения написаны на будничном языке, не поддающимся никакой закономерности. Но отправитель и получатель каждого сигнала были закодированы лишь шифром военного уровня.

— "Зеленолесье" — одно их худших мест на самой опасной планете системы, — пояснила Ланори. — На Ноксе особенно не любят дже'дайи, можно сказать, просто ненавидят. Вокруг города-станции расположено три разрушенных поселения. Дже'дайи разбомбили их в ходе войны с Тиранкой. Мне тогда было только тринадцать. Но мои родители воевали там, а отец некоторое время служил на Ноксе. Ужасное место, как он рассказывал. Кислотные дожди, грозы с коррозийным газом. Они предупреждали жителей о последствиях — те снабжали Хадию оружием — но тысячи людей всё равно погибли. Десятки тысяч. Никто точно не знает, сколько.

— Я старше тебя, — сказал Тре. — И мне тоже вспоминается что-то, связанное с бомбёжкой "Зеленолесья".

— Но сама станция не была уничтожена. Главный купол пробило, да, однако защиту быстро залатали. А вот вокруг — сплошные руины. Разорённое место.

— Но в городе всё ещё делают самое лучшее оружие военного образца, разве что Тайтон может посоперничать, — договорил Тре. Похоже, он знал всё о "Зеленолесье", но притворялся дурачком, позволяя Ланори рассказывать. Очередная его игра.

— Откуда ты знаешь?

— Мне, время от времени, приходилось пользоваться их разработками.

— Так ты уже был там? — спросила Ланори. Она не питала интереса к делам Тре, и к тому, почему он пользовался высокотехнологичным оружием. Не сейчас.

— Конечно, нет! Говорил же: терпеть не могу космос.

— Но у тебя есть там связи?

Тре поднял бровь и пожал плечами.

— Не те, кто может нам помочь.

— Почему нет?

— Ты дже'дайи.

— Великолепно, — вздохнула она. Идеальное место для "звездочётов" и Дала, чтобы спрятаться, особенно теперь, когда они знали о преследовании Ланори. Но всё жё...

Нет, дело не в бегстве. Это доказывали ранние переговоры, выуженные дроидом из поврёжденных ячеек памяти. "Звездочёты" направлялись на станцию "Зеленолесье" по одной причине: устройство гри. Ланори не могла сказать, насколько уже готовы их чертежи. Старый дневник Озамаэля Ора оказался далеко не полным, и теперь уже никак не узнаешь, нашёл ли чертежи гри исследователь или нет. Если нашёл, то они, наверное, остались в другом дневнике. В том, который Кара побоялась оставить в своей скрытой комнате. Но даже если у "звездочётов" имелись чертежи в том или ином виде, то невозможно понять, смогут ли они сконструировать работающее устройство. Всё задание Ланори состояло из загадок и двусмысленностей.

Но в одном следопыт оставалась уверена: всё это уже зашло куда дальше, чем она надеялась. Риск был достаточно велик, а последствия успеха затеи Дала — слишком ужасны, чтобы думать о них. Погоня закончится на Ноксе, и Ланори встретится с братом.

— Я рассчитаю курс, — уведомила спутника Ланори. — А потом решим, где ты будешь спать.

Тре изобразил на лице удивление и рукой указал на плоскую, но удобную койку.

— Даже не думай об этом, — осадила его Ланори. Она кивнула на дверь, уже знакомую Тре.

— Рядом с лазерными капсулами? И с запасами жратвы? Да там могут водиться космические крысы.

— Я держу корабль в чистоте, — возразила Ланори. — И уверена, что ты спал и в худших местах.

— Ну... — его лекку распрямились в удивлении. Ланори едва сдержала улыбку. Она почувствовала, как он хочет, чтобы всё прошло без боли.

— Ладно, — сказала она. — Проехали. Мы будем на месте так скоро, как только возможно.

— Не уверен, что хочу так скоро быть на месте, — сообщил Тре, улыбнувшись усталой, но искренней улыбкой.

— Всё будет в порядке. Я о тебе позабочусь.

— А кто позаботится о тебе?

"Великая Сила направит меня", — подумала Ланори, но ничего не сказала вслух. Она отвернулась от Тре и вновь уселась в кресло, намереваясь рассчитать максимально быстрый и безопасный маршрут до станции "Зеленолесье" на Ноксе. Всё это время она думала о Дале, и о том, как тогда, во время Великого путешествия, не понимала, насколько он опасен.

Не понимала почти до самого конца.

* * *

Несмотря на то, что мастер Кин'аде — настоящий эксперт в исцелении, рука и ладонь Ланори всё ещё болят. Так будет продолжаться некоторое время, — пообещала ей Кин'аде. — Я могу залечить раны, но шрамы всё равно останутся. Воспоминание о боли сильнее, чем ты думаешь.

Воспоминание о боли означает, что Ланори едва может сидеть спокойно, даже в покоях мастера храма Ла-Ми.

Дал тоже здесь. Его раны гораздо легче — только синяки и царапины от удара о землю — но мастер Кин'аде уделила им столько же внимания.

— Ты здесь не для наказания, — говорит Далу мастер храма Ла-Ми. Несмотря на простор и декор комнаты, мастер Ла-Ми восседает на обыкновенном деревянном стуле, его меч покоится рядом. Ланори слышала много легенд об этом дже'дайи, а также о его мече. — Вы здесь, чтобы рассказать мне, что случилось на вершине Став Кеша. За свою долгую жизнь я понял, что факты могут быть... расплывчатыми сами по себе, и что правда часто ищется через сбор деталей картины. Так что каждый должен поведать мне свою версию событий.

— Тут все очень просто, — начинает Дал. Он сидит перед Ла-Ми, рядом с Ланори. На другой стороне находится их учитель. — Мастер Кин'аде отняла у меня все мои чувства и решила, что я попаду в цель.