Хроники Ликвидатора

Я верю в силу твою солдат, солдат, солдат.

Мы третьи сутки в пути, здесь ветер, камни, и дождь,

А на рассвете нам в бой, и день начнётся стрельбой.

Мы третьи сутки в пути, и кто бы знал, что нас ждёт,

Мы третьи сутки в пути, кровавый день настаёт.

Юджин Майлз застыл, наблюдая, как сгорает в ночи его прошлая жизнь. В его сердце не было сожалений о совершенном выборе, империя Аккон не самое плохое место для деревенского простака. Кто знает, останется ли он в живых, или сгорит как этот город в огне сражений. В любом случае судьба не оставила ему выхода, отныне он солдат империи, и это не самое худшее из того, что могло случиться с ним в этой жизни.

-Привал. Выставить дозоры, — Первый поднялся по склону на вершину расположенного рядом с ложбиной лесистого холмика, хоть какой-то обзор.

Ход не веселых мыслей разведчика, прервало появление запыхавшегося Майлза, молодой крестьянин ни на минуту не оставлял Первого в одиночестве, чувствуя скрытое неприятие остальных хунсу.

-О чем задумались командир, — покрасневшее от усилий лицо юноши приобрело выражение показного равнодушия.

У парня была хорошая интуиция, чувствуя, что окружающие скрывают от него какую-то тайну, он всеми силами пытался понять, в чем заключена суть этих недомолвок.

-Тебе не известно слово субординация, солдат, — Первый опустился на траву, скрещивая ноги по-турецки, — садись, не стой над душой.

-Ваши воины не жалуются, но они уже полумертвы от усталости, — осторожно произнес Юджин.

-Я знаю, — Первый прищурился, неистово пережевывая сорванный стебель цветка, — но у нас нет другого выхода, враг уже рядом.

-Понимаю, — устало согласился Майлз, — но почему бы нам не отступить к границе с империей. Там нас могли бы поддержать другие войска Императора.

Сердце Первого захлестнул холод, стоит ли тратить свое время на бесполезные беседы, достаточно просто прибить неуемного парнишку, чтобы не отвлекал от серьезных размышлений. Рука убийцы потянулась к мечу, но остановилась на полпути. Интересно, что на него нашло... Он совсем отвык от простых разговоров.

Юджин Майлз так и не узнал, в какой смертельной опасности находился в этот момент.

-Мы не из Аккона, — нехотя бросил Первый, — мы хунсу...

Изумленный взгляд Майлза встретился с безжалостными глазами ликвидатора.

-И мы не отступим к границе Империи, мы и там пошумели, — скучный голос Прима не отражал эмоций, — ты, наверное, слышал о префектуре Хетр...

-Да, слышал, — глаза Юджина расширились от осознания, — так вот почему все так ко мне относятся.

-И это тоже, — усмехнулся Первый, — на самом деле, мы уже справились со своей задачей и пошумели в Эмри, но если мы отступим как ты предлагаешь, то вероятно попадем под удар имперской конницы.

-Разве жизнь воина не риск, — возразил Майлз, — в любом случае мне тоже некуда отступать.

-В этом ты прав, отступать некуда позади Москва, — мрачный командир хунсу вновь удивил Юджина новым непонятным выражением, — видишь ли, я объясню, в чем беда. Мои воины всего лишь опричники. Это такой вид воинства, который хорошо воюет с детьми, женщинами, стариками и безоружными крестьянами. Иногда, как вчера ночью, неплохо режет различную пьянь, здесь конечно нельзя сбрасывать фактора внезапности. Они прекрасные убийцы, если ты заметил, практически никто из них вчера не испытывал терзаний совести. Убийцы, но не воины. А за нами следуют как раз таки воины, способные без дрожи в коленях принять на шит меч своего врага, и это не считая того что ты мне вчера рассказал об этих фанатиках битвы. Полагаю здесь не обошлось без настойки из мухоморов.

-А в чем смысл, — изменившимся голосом спросил юноша, вспоминая лица тысяч погибших, — зачем нужно было нападать на Эмри.

-Одни умные люди когда-то сказали, разделяй и властвуй! Перед тобой всего лишь прилежный ученик Юджин, — просто ответил Прим, мысли разведчика витали где-то далеко, — в мире всегда было так, либо ты хищник либо добыча, третьего не дано. И я один из тех, кому нравится разрывать врага на части, наслаждаясь запахом сладкой крови. Я не всегда был таким, но я таким стал.

Первый просчитывал варианты, один день пути удалось выиграть, но завтра их настигнут. Желательно уйти в чистую, но солдаты и кони слишком устали, ночью скорость передвижения неминуемо упадет. Жаль, что Эвери еще не вернулся, с ним было бы легче.

-Пойми Юджин мы не монстры, — мягко произнес убийца, — и мы тоже хотим жить, и ради этой жизни, если потребуется, мы вобьем в землю всех кого нужно по самые ноздри, и уравняем их в правах с мертвыми.

-Я понял, — только сейчас молодой Майлз понял, с кем осмелился связать свою жизнь, — я тоже хочу жить. Приказывай командир.

Холодный северный ветер, играя в облаках, с детской беззаботностью устремился к водной глади горных озер, подхватывая взвившиеся в веселом приветствии капельки воды. Он пронесся над лугами и дремучими лесами страны Этров и подхватил своими шаловливыми пальцами белое полотно палатки, с легкостью вырывая из земли колышки, с трудом вбитые людьми в твердую землю приграничья.

-Ловите, — прокричал выскочивший из палатки в одном исподнем бородатый мужчина, хватая вырванный клин и прижимая его к земле, — быстрее пока остальные не вырвало.

Несколько сидящих у костра мужчин подчинились, со сноровкой прижимая края палатки к твердой земле.

-У кого есть топор или деревянный молот, — спросил курносый юноша, отряхивая норовящие упасть на лоб длинные черные волосы, — нужно быстрее забить клинья на место.

Один из мужчин отцепил с пояса боевой топор, сильным ударом обуха вбивая упрямые клинья в землю.

-Крепкий у тебя удар Сташ. Клин в землю одним ударом вбиваешь, и человека что полено рубишь, ох и много же у тебя дурной силы, — заметил бородач, — клянусь святым братством.

-Уж сказал бы спасибо, Габар, — ответил вспотевший юноша, возвращаясь к костру.

-Много вы молодой человек понимаете в благодарности, глядишь, поранят в битве, вот тогда ко мне придете, а моя благодарность, между прочим, самая ценная для жизни, — с обидой возразил Габар, поглаживая ухоженную бородку, — совсем никто не ценит нашего брата. Вот наберу учеников и уйду в горы к Раллам, посмотрим, как запоете без своего лучшего лекаря.

-Габар, ты это... прости парнишку то, не со зла он, — прохрипел немногословный Сташ, возвращая топор на привычное место.

-Да ладно, я тоже погорячился, с кем не бывает, — добродушно махнул рукой улыбнувшийся лекарь, направляясь внутрь палатки.

-А тебе Дартон, не мешало бы следить за языком, — напомнил юноше, присаживаясь у костра одноглазый мужчина.

-Опять я виноват, — с усмешкой протянул Дартон, — признаться, от тебя Лайс я этого совсем не ожидал.

Мужчины вернулись к костру, устраиваясь поудобнее вокруг ровно потрескивающего огня.

-Завтра мы их настигнем, — сообщил Сташ, отправляя в рот кусок холодного козьего мяса, мощные челюсти мерно задвигались, перемалывая жесткие сухожилия в жидкую кашицу, — проклятые имперцы, я буду рвать их своими руками, наслаждаясь их болью и мучениями.

-Это будет не просто, — произнес, глядя в огонь Лайс, повязка, закрывавшая выбитый в молодости глаз придавала ему зловещий вид, — там не простые разбойники. За этими людьми целая Империя.

-Лайс, я думаю Сташу все равно, — подмигнул мрачно жующему мужчине Дартон, — никуда они от нас не денутся.

Ночь наполнило неспокойное ржание лошадей, Дартон вздохнул, увидев, как периметр спящего лагеря обходит уставший часовой. Скоро его очередь мерзнуть под холодным ночным ветром, вдали от манящего теплом бодрящего костра.

Юноша прислушался к начавшемуся у костра интересному разговору.

-Имперцы, я многого от них ожидал, но не такого, подобные зверства они раньше проявляли лишь в битвах с Ангицем..., — задумчиво сказал Лайс.

-Так или иначе, но это война. У меня в Эдмонде жили престарелая мать и сестра, посмотрим, придется ли им по вкусу мой топор, — воинственно привстал Сташ, поглаживая обух топора.

-Не думаю, что тебе удастся развалить имперца с одного удара, кузнецы Аккона всегда были лучшими в Светлых землях, — единственный глаз Лайса светился грустью.

-Завтра многие из нас умрут, и даже Габар не в силах будет им помочь,— прошептал Дартон, молясь Святому Гарриэлю, ниспослать удачу в бою.

-Что ты так зажмурился Дартон, — с улыбкой хлопнул по плечу печального юноши Лайс, — твое дело молодое, в первый ряд не поставят. Глядишь и дослужишься до паладинского плаща.

-Нет, не дослужится, — хрипло возразил Сташ, — язык слишком длинный, вот, если укоротить, тогда добро, совсем другое дело будет.

-Ладно, я вас понял, — стараясь не выдать голосом обиду, произнес юноша, — пойду-ка я отолью перед сном, совсем с вами заболтался.

-Смотри, чтобы ползучие гады в штаны не забрались, — беззлобно пошутил Лайс, добавляя в кострище сухих веток.

Но Дартон был уже далеко, раздумывая над тем, стоит ли идти к отхожим местам. Вот будет позор, если он провалится в чужое дерьмо, а его там уже много, как-никак весь лагерь успел сходить по разу.

Ноги сами понесли за границу лагеря, вон тот кустик совсем не плох. Юноша с облегчением спустил штаны, поливая упругой струей невысокий кустарник. Кто знает, удастся ли во время стражи справить нужду.

Ну, наконец-то, рука Дартона привычно потряхивала достоинство, заправляя его в штаны. Пожалуй, можно и вернуться...

Сердце ухнуло и остановилось, стальная рука обхватила рот юноши не давая сорваться отчаянному крику.

-Не хочешь жить, бывает. Но пожалей свои яйца..., — вторая рука незнакомца скользнула в штаны Дартона, — если ты герой, то я объясню тебе что такое яйца всмятку... Хочешь жить, кивни головой.

Дартон в страхе дернул головой.

-Отлично, мне это начинает нравиться, — с усмешкой прошептал незнакомец, в шею юноши впилось что-то острое, — теперь ты не сможешь говорить. Прости, но это всего лишь необходимая предосторожность.

Неизвестный убрал руки, разворачивая пленника лицом к лагерю.

Дартон, открыл рот пытаясь прошептать несколько слов, но ощутил, как голосовые связки охватил странный спазм.

-Ты знаешь, где находится палатка ваших лидеров, — спросил незнакомец, юноша пытался разглядеть неизвестного, но не многого достиг. Враг был высок, все тело и лицо мужчины скрывала черная ткань, и лишь глаза горели странным огнем. Дартону даже на миг показалось, что глаза человека меняют свой цвет. Глупости, в ночи все глаза одного цвета, цвета смерти.

-Ты храбрый человек солдат, я не сомневаюсь, ты решишь пожертвовать собой, лишь бы предупредить своих товарищей, — в голову Дартона несколько раз впилось что-то острое, откуда-то пришла уверенность, в том, что это иглы, — теперь твоя воля подавлена, и ты не хочешь ничего говорить своим друзьям. Ты проведешь меня к своим командирам. Ты уверен, в том, что я святой брат, несущий им благую весть.

Голос человека звучал странно мягко и убедительно.

Дартон почувствовал, как из шеи вынули нечто острое, во всем теле была некая умиротворенность.

-Следуй за мной брат, — прошептал Дартон, ведя святого брата между многочисленных палаток. Ему и в самом деле повезло, он был убежден, что командиры похвалят его, когда он приведет к ним брата с благой вестью. И как он мог сомневаться, никак сам что-то напутал.

-Это здесь брат, — юноша остановился перед невзрачной серой палаткой, у входа сидели и переговаривались несколько часовых, не обративших на Дартона никакого внимания.

-Стой здесь и ничего не говори, не привлекай внимания, — мягко произнес брат, подходя к увлеченным разговором часовым.

В руках брата мелькнули лезвия кинжалов, Дартон удивился, но внезапно на него напала странная апатия, какое его дело, ведь брат сказал не вмешиваться.

Тела часовых безвольными тушами бесшумно осели на землю. Святой брат согнулся и скрылся в палатке.

Несколько мгновений было тихо, потом последовал тонкий вскрик, не привлекший к палатке какого либо внимания.

Брат вышел из палатки спокойно и уверенно, как и надлежит патриарху.

-А теперь покажи мне, где находятся все остальные командиры, — от улыбки святого брата по сердцу разлилось странное тепло.

-Да, святейший, — спустя полчаса Дартон уже с трудом осознавал, по скольким палаткам провел своего ночного гостя, дальнейшее движение смазалось в непонятную картину, и юноша пришел в себя лишь у границы лагеря.

-Ты молодец парень, сэкономил мне кучу полезного времени, — довольно произнес незнакомец, — и часового вовремя заметил, чтобы я без тебя делал.

Юноша остановился, нащупывая рукоять кинжала. Странно, но незнакомец оставил Дартону его оружие.

Он выхватил смертоносную сталь, нанося в спину врага неотвратимый удар.

Мелькнуло что-то быстрое, земля ударила в спину, выбивая воздух из легких, в груди странно клокотало и булькало.

-Прости парень, русский бой это не шутки, — печально произнес незнакомец, нагнувшись и выдергивая из головы юноши что-то острое, — понятно, одна из игл расшаталась, когда ты сцепился с тем парнем. Ты уже не жилец, но так и быть я подарю тебе легкую смерть.

Дартон будто со стороны почувствовал, как странно дернулась голова, и страшно захрустели шейные позвонки. Мир заволок мертвый туман.

Далекий голос прошептал что-то странное.

-Мой позывной — ноль Первый, — интересно, что бы это могло значить...

-Империя погибнет, когда перестанет расти.

Сулла старался не прислушиваться к разговору спутников, его всегда удивляло то, как долго способны молодые лорды обсуждать далеко не насущные проблемы.

-Вы не понимаете, мой дорогой Аркел, — вспыльчиво возразил Лукра, — как легат я может быть с вами, и соглашусь, но как правитель префектуры ставлю вас в известность, что вы глубоко ошибаетесь. Чем больше империя, тем тяжелее ею управлять, так или иначе, рано или поздно, но подобная доктрина приведет только к одному итогу, к краху...

-Все возможно, все возможно, — задумчиво протянул Аркел Басс, — но и вы не будете отрицать, что окружающие нас варварские народы так и ждут, когда мы выкажем нашу слабость. Они понимают и уважают только силу оружия, и если бы не мощь наших легионов, они бы давно разорвали наши земли на части, уж очень лакомым куском мы владеем.

-Я и не пытаюсь приуменьшить роль легионов, — Тит не любил менять своих убеждений, — но чем больше мы будем завоевывать, тем больше нам потребуется легионов на границе. Уже сейчас мы имеем семьдесят три легиона для защиты двадцати семи префектур, из них тридцать пять — это пехотные легионы по десять тысяч человек, столько же конных легионов по шесть тысяч клинков и три отряда "Красных щитов" по пять тысяч гвардейцев, получается в общей сложности почти шестьсот тысяч человек. И это не считая обслуги осадных машин, и городских легионов.

-И это одна из причин, по которой нам нужны новые земли, — благородный Басс натянул поводья, останавливая скакуна на возвышении. Перед всадниками открылось величественная панорама, — империи легко прокормить своих солдат, только в одной префектуре Аккон на благо императора трудится больше пяти миллионов хунсу, ты помнишь слова Вегеция, сила империи покоится на клинках легионов и миллионах рабов. И чем больше становится рабов, тем богаче становится империя и тем больше нам приходится набирать легионов, чтобы вселить страх в сердца наших врагов. Император жалует ветеранам землю, и впереди нас ждут времена, когда земли на всех не хватит.