Последняя из Забытых (Общий файл)

Покончив с этим делом я направилась выполнять свое обещание, а именно — готовить что-нибудь вкусненькое.

— За возвращение нашей любимой килаты!

Нео Все же умудрился откуда-то принести вина. Наверное специально в трактир сбегал, с него станется. И теперь он выполняет функции тамады — большинство тостов произнесено именно им. Сама я практически не пила, так, один бокальчик в самом начале, а потом только сок. Не люблю я это дело.

За столом сейчас сидели все кто живет в этом доме. Даже Талирен соизволил почтить нас своим присутствием, всем своим видом пытаясь испортить нам настроение. Нам же плевать на это с высокой колокольни.

Расстаралась я сегодня на славу. Стол был полностью заставлен различными блюдами. Это было не сложно, все-таки магия может сильно помочь в готовке. Вот только устала я очень. Сначала перенервничала, потом установка сильной защиты, готовка — все это съело много сил. Поэтому мне все сильнее и сильнее хотелось спать. Когда глаза начали слипаться и я еле сдерживала зевоту, решила отправиться на боковую.

— Ребята, я пошла спать, — уже вставая из-за стола сообщила сидящим за столом.

В ответ я услышала что-то невнятное, что было воспринято мной как согласие с моими планами на эту ночь, точно не знаю.

До комнаты я добиралась уже на автопилоте. Переоделась в пижаму и с облегчением нырнула в свою кровать. Отключилась мгновенно стоило только голове коснуться подушки.

Проснулась я ночью из-за негромкого стука в дверь. Кому там не спиться в ночь глухую? С закрытыми глазами кое-как добралась до двери, как ничего по пути не снесла не понимаю. Открыла дверь попутно через силу немного приоткрыв глаза, что бы рассмотреть позднего визитера. За дверью к моему удивлению оказался Талирен. Не чувствуя в себе настроения с ним разговаривать, довольно грубо спросила:

— Что хотел?

Последнее что я запомнила — это его мерзкая ухмылка и какой-то неприятный, но смутно знакомый запах.

* * *

Не нравиться мне что-то странная активность эльфов. Да и закрылись они от любого наблюдения, даже я ничего не вижу, все-таки опыта у меня маловато. А снова просить помощь у папы бесполезно. Я ведь должна все сделать сама. Вот почему с этим основоположным миром так сложно? Поскорее бы здесь разобраться и заняться другими мирами. Но все же эти эльфы что-то темнят.

* * *

— Как ты собираешься ее переправлять?! — очнулась я от чьего-то громкого немного истеричного голоса. Не подавая вида, что уже в сознании, стала слушать.

— Ты же знаешь, Сарен нам не откажет, — ответил ему спокойный голос Талирена.

Названное имя показалось мне смутно знакомым. Вспомнила — так зовут того противного старикашку-преподавателя истории.

Руки сильно затекли и я попробовала незаметно ими подвигать, но у меня ничего не вышло, они были связаны. Осторожно я попробовала двинуть остальными конечностями, но мне и это не особо-то удалось. Судя по всему меня чуть ли не спеленали веревками. Губы были чем-то склеены и я не могла даже немного приоткрыть их. Одновременно со своими действиями я продолжала прислушиваться к разговору моих похитителей.

— Положим так, но что если нас обнаружат? — взял себя в руки неизвестный.

— Не обнаружат, мне отец выделил хороший амулет от поиска и слежки, — все так же холоден этот гнусный предатель. Никогда не ждала от него ничего хорошего, но такого даже не предполагала. Зря я тогда, когда наблюдала в омуте за своими друзьями не настроилась на него, может быть тогда можно было бы этого избежать.

— Хорошо, — окончательно успокоился первый заговоривший. — Тогда я пойду, позову Сарена.

— Я буду у двери.

Тут зазвучали удаляющиеся шаги и хлопок двери.

Я медленно приоткрыла глаза, что бы осмотреться. Оказывается меня перенесли в здание академии. Сейчас я находилась в кабинете истории. Правильно, куда меня еще было тащить, как не к этому сморчку, если они собрались у него просить помощи.

Обведя помещение взглядом, я никого не заметила. Попробовала подергать веревки посильней, но высвободиться все равно не получилось. Пробовать позвать на помощь — бесполезно, только привлеку внимание стоящего за дверью эльфа.

Вспомнила про бабочек, оставшихся в доме. Настроиться на них было очень сложно, сначала не понимала почему так, но потом обнаружила на стоящем рядом столе направленный на меня блокиратор ядра. Они заблокировали всю мою магию. Хорошо, что мои бабочки это часть меня самой, а то у меня бы ничего не получилось.

Когда мне все же удалось установить связь, попыталась с помощью этих насекомых разбудить своих друзей. Но спали они очень крепко. Даже Зарина, отличавшаяся очень чутким сном, все никак не просыпалась.

Мои бесплотные попытки вытянули последние силы и я, который раз за сутки, отключилась.

В очередной раз я проснулась в каком-то сумрачном помещении. Голова болела зверски, а по всему телу распространялись ломота и усталость. Что меня порадовало, так это отсутствие сковывающих меня веревок. А вот что мне однозначно не понравилось, так это то, что я была в клетке.

При более тщательном осмотре оказалось, что моя клетка здесь не единственная. Во всем обозримом пространстве стояло множество таких же узилищ. Все они были заняты. В каждой находился какой-то еле светящиеся различными цветами коконы. Когда я присмотрелась, то чуть не начала громко и вдумчиво ругаться, остановили меня только склеенные губы. Это были килаты. Они все, судя по всему, находились в состоянии канора. Похоже, они как-то сумели замедлить течение своих жизней, иначе я не понимаю, как они сумели выжить за все это время.

Сколько же их тут... Стены огромной пещеры, а это была именно она, если судить по видимым мне сталактитам и сталагмитам, терялись где-то в невидимой мной дали. Освещение было плохим и то исходило от крыльев узников.

Тут было холодно и влажно. Что бы хоть немного согреться, я обхватила себя руками. Попробовала дотянуться до моего ядра и мне это неожиданно удалось. Переключив зрение, направила свой взгляд на прутья решетки. Снова нестерпимо захотелось выругаться. Вся клетка была оплетена магией, которая блокировала любое воздействие изнутри. То есть делай внутри что хочешь, но наружу ничего не выйдет. Даже телепортироваться не получиться. Руку и ту, между прутьев вытянуть не могу.

С помощью простейшего заклинания я подняла температуру в доступном для меня пространстве. Теперь можно не опасаться простуды.

Может попробовать вызвать омут? Все-таки это не совсем магия. Не давая себе времени на раздумья, я исполнила свою задумку.

К моей огромной радости у меня получилось. На полу соткался омут, который показывал моих друзей. Они все сидели в холе. Талирен тоже был с ними.

— Куда она могла деться? — обеспокоено спросила Лана. — Она ведь только вернулась и снова куда-то... — начала она всхлипывать.

— Не беспокойся, мы ее найдем, — обняла ее Зарина и постаралась успокоить.

— Она бы предупредила, если собралась куда-то уйти, — уверено произнес Сури. — А это значит, что Ан была вынуждена уйти. Но, что странно даже записки не оставила. Это на нее не похоже.

— Ты прав, — подтвердил его доводы Вел. — Но сделать сейчас мы ничего не можем. У нас нет ни единой зацепки.

Я заметила как еле заметно дрогнули губы эльфа. Это меня разозлило.

Во мне поднялась волна, которая отодвинула все мысли, кроме некоторых, и большую часть эмоций на второй план. Я нашарила взглядом своих бабочек и с помощью мысленного усилия заострила их крылья до остроты бритвы. А натравить их на Талирена мне ничего не стоило.

Как он забегал! Для меня это был как бальзам на душу. Жалко его не было. Достаточно взглянуть на заключенных килат вокруг, что бы отбить любое чувство жалости. И я готова спорить, он знал, куда меня отправляет. Поэтому он вызывал у меня только презрение, моей ненависти он достоин не был.

На его коже, там, где ее касались крылья бабочки, появлялись длинные порезы. Одежда оказалась, разрезанной на куски. Это не смертельно, но приятного все равно мало.

Остальные сначала шокировано смотрели на это. Потом попытались отогнать моих посланников от мечущегося эльфа. У них ничего не получалось. При этом на них не осталось ни единого пореза, хотя я и не успела вовремя вновь затупить крылья. Угроза моим друзьям сумела охладить мой пыл, и я отпустила бабочек. Они взлетели к самому потолку и медленно спланировали на макушки моим друзьям.

Талирен был весь покрыть порезами, из которых маленькими струйками сочилась кровь.

— Вам не кажется это странным? — обратился ко всем Сирин, внимательно следя за, пытающимся остановить кровь кусочком рубашки, эльфом.

— Кажется, — встал рядом с ним непривычно серьезный Нео. — Талирен, с чего это так себя ведут анелины? — требовательный взгляд уперся в глаза эльфа.

Ах да, я ведь им так и не сказала, что это бабочки. Что ж сказать, оригинальное они им название дали.

Эльф тем временем молчал и все так же продолжал утирать кровь. Во мне снова начала клокотать злость и бабочки вновь снялись со своих насестов.

Талирен напряженным взглядом следил за их полетом. А они пока медленно кружили вокруг него. Но тут одна из них резко ускорилась и в этот раз намного сильнее полоснула его плечо. Предатель, шипя, схватился за пораненную часть тела. Рукав рубашки стремительно окрашивался в бордовый цвет. После этого бабочки приземлились на спинках дивана и стульев вблизи него, но не достаточно близко, что бы он смог дотянуться хотя бы до одной из них.

— Я ничего не скажу, — сквозь сжатые зубы процедил Талирен.

Где-то сзади всхлипнула Лана. У нее начиналась истерика.

— Зарина, уведи ее, — кивнул в сторону эльфии Вел.

Прайла, ни говоря ни слова, увела Лану наверх, подальше от зрелища, которое представлял ее брат.

После того, как они ушли, парни наложили на комнату полог тишины — на всякий случай.

Еще одно усилие с моей стороны и крылья бабочек меняются. Теперь они не просто острые, но и кромка их покрывается зазубринами. Снова усилие и бабочки загораются синесеребрянным пламенем. После удара таких — долго молчать он не будет, если не слов, то криков от него точно добьюсь.

— Говори! — подключился к допросу вампир.

— Нет, — вновь ответ сквозь зубы.

— Думаю это ненадолго, — ласково протянул рау, наблюдая, как взлетают мои посланницы. Видимо этот эльф достал уже всех.

Медленно почти лениво поднявшись повыше, как они их называют — анелины, огненными росчерками метнулись к беспомощному перед ними предателю. Он попытался прикрыться руками, но это не особо ему помогло.

В следующее мгновение по холлу пронесся дикий крик боли. Но за границу, очерченную пологом тишины, он не вышел. Вовремя парни его поставили.

Я почувствовала, как Талирен попробовал обратиться к магии, но уже попавший ему в кровь огонь, не давал ему этого сделать.

Парни тоже это почувствовали и напряглись, но видя, что у него ничего не получается, успокоились.

Еще пара ярких росчерков и бабочки вернулись на свои прежние места в ожидании новой команды.

В этот раз это были не порезы — это были рваные раны, которые до неузнаваемости изуродовали лицо и тело когда-то красивого эльфа. Он лежал скрючившись на полу. Огонь в его венах еще какое-то время будет причинять ему боль, потом боль притупиться, но пламя никуда не уйдет.

— Хорошо... я скажу... — срывающимся голосом протянул предатель, когда боль достаточно отступила для того, что бы произнести хоть что-нибудь связное.

— Так говори, — нетерпеливо поторопил его Нео, брезгливо морщась.

Время от времени вздрагивая и всхлипывая, он начал свой рассказ.

— Она в Тарисеане (эльфийский город неподалеку от границы), в подземных пещерах, где точно не знаю. Там она и много других килат, мне отец рассказывал. Больше я ничего не знаю, — он опять всхлипнул.

— Как она туда попала? — ледяным голосом задал вопрос Сури.

— Я ночью сыпанул ей в лицо порошка палиера, — а я думала, что за запах такой знакомый — сон-трава это. — Потом перенес в академию. Там я встретился с Алимиреном, и он сбегал за Сареном, который телепортировал ее в Лес.

Он обхватил свои колени руками и тихо заплакал. М-да, сильный эффект от моих бабочек, ничего не скажешь.

Думаю, больше никакой информации он им дать не сможет. Надо с ним что-то делать, чтобы он никому не сказал о том, что они знают. Остальные, похоже, со мной согласны. Ведь именно об этом они сейчас шепчутся в дальнем углу комнаты.

Все-таки я богиня суда, так что имею право вынести свой приговор. А приговор мой такой — смерть... Привести в исполнение немедленно. Ничего во мне не противостояло против такого шага, поэтому можно считать себя правой. Моя суть не потерпит неправильного приговора. А жалости к нему не было. То, что он сделал нарушало что-то важное, вот только я еще не понимала что именно, и это не позволяло мне относится к нему снисходительно.

А еще в этом мире сильно не любят предателей. Ведь предавший единожды на этом не остановится.

Как только я все для себя решила, одна из бабочек поднялась. Увидевший ее эльф заверещал, в который раз стараясь прикрыться руками. Но в этот раз это ему нисколько не помогло. Моя посланница, развив такую скорость, что превратилась в тонкий яркий росчерк и, прорубив его руки, вошла в голову и вылетела уже из его затылка.

Через пару мгновений его тело осыпалось золотистым песком. А мои бабочки приняли привычную безобидную форму.

— Думаю, нашу проблему уже решили, — спокойно произнес Тарен.

Остальные обернулись, что бы посмотреть, что он имеет в виду.

Песок на ковре оставался недолго. С помощью заклинания его развеяли по всей лужайке, так, что бы его совсем не было заметно. Да, мои ребята и сами понимают, что такое не прощают. И даже то, что они прожили рядом пятнадцать лет, не меняло их отношения ко всему этому.

Дальше мне за ними наблюдать не удалось, в пещере послышались какие-то звуки. Пока они звучали еще отдаленно, и я с максимально возможным комфортом легла и притворилась, что я еще без сознания. Для достоверности я даже развеяла согревающее заклинание.

Шум приближался. Чем ближе он становился, тем яснее можно было понять, что это были шаги. Когда они стали раздаваться совсем близко, я закрыла глаза.

Топ-топ, все ближе и ближе. Мне уже казалось, что они раздаются у меня в голове, когда вдруг все стихло.

— Почему она еще не в каноре? — чей-то резкий, жестокий голос.

— Господин, она видимо еще не очнулась, — залебезил его спутник.

А то и не видно, что моего сознания нет, и вернется оно еще не скоро.

— Постоянно проверяйте ее, как только она впадет в это состояние — сразу докладывать мне. Мне необходимо увидеть ее крылья. Ты меня понял? — закончил он угрожающим шепотом.

— Да, Господин! Все будет сделано, Господин! — поспешно заверили его. Не удивительно, даже меня пробрало.

Еще какое-то время они постояли надо мной, за тем снова раздались шаги, в этот раз удаляющиеся.

Дождавшись, когда стихнут последние звуки, я приподнялась на локтях и приняла сидячее положение.