Холодный Бог

"Дух", — понял некромант, по спине пробежал холодок страха, спустя мгновения сменившийся жаром злости. — "Что за хренова чертовщина!"

В последнюю пару дней он попадал из одной переделки в другую: сперва хладноземцы, затем твари Греховорота, а сейчас...

— Чудовища, — констатировала Тарша, направляя сани в сторону от небольшого леска, откуда выскочила разношерстая стая.

Она состояла из гротескных и уродливых подобий обычных лесных зверей: зубастые зайцы, лисы из глазниц которых торчали кости, странные волкоподобные существа создания похожие на сбитые вместе доски, гигантские двухглавые медведи — явно работа духов. Некромант вспомнил одного из хладноземских магов, но вглядевшись во тьму увидел среди них десяток зомби, и засомневался.

— Что, опять? — ухмыльнулась Огненная Ведьма, поднимаясь.

Ее глаза блеснули, в ладони зажглось пламя. Лаура принялась читать заклинание и... внезапно повалилась на некроманта. Тот успел подхватить ее и, поднявшись, аккуратно положил на скамью. Что-то снова хлюпнуло, некромант посмотрел вниз и с ужасом обнаружил, что Лаура истекает кровью. Взгляд поднялся вверх по кровавому следу на одежде и замер на бедре, где красовалось небольшое отверстие. Шаманский нож оказался в руках некроманта и он принялся распарывать неподатливую ткань.

— Эй, что ты делаешь? — слабым голосом спросила Лаура. — Извращенец...

Некромант не ответил. Его взгляд был прикован к ране на ее бедре. Он поднес к ней пальцы и быстро произнес заклинание Смертельного Холода. Под воздействием некротических энергий кровотечение прекратилось и он вытащил эликсир жизни, но тут их сани тряхнуло и драгоценная жидкость пролилась мимо раны. Чертыхнувшись, достал из сумки одну из трех склянок, которые у них остались, и вылил его на рану. Зелье возымело действие немедленно, затягивая рану, но к тому времени Лаура уже потеряла сознание.

Что-то с гудением пронеслось над головой некроманта и, оглянувшись, он понял, что это был заряд черной магии. Тарша поменялась местами с Двасердца и сейчас стояла на второй скамье, обрушивая на преследователей мощь своего амулета. Некромант успел заметить, что они въехали в лес, но тут ему стало не до окружающей обстановки.

Раздался чудовищный рев и в зомби, влекущих их сани ударили стрелы. Сперва, оглушенный Рейнольд не придал этому большого значения, но затем почувствовал как заклинание Подъема Мертвых начинает разрушаться. Он немедленно попытался укрепить заклинание дополнительной энергией, но тщетно — магия рушилась быстрее, чем он успевал ее восстанавливать. Кони замедлялись, а рычание монстров становилось все ближе и ближе. Чудовища торжествующе взывали, почувствовав близость жертв...

"Хрен вам", — подумал Рейнольд, решив принять бой.

Скакуны замерли, подчиняясь воле хозяина, и он принялся читать заклинание. Едва успел — когда он сформировал дождь, чудовища уже были совсем рядом. Первые ряды монстров пали, пораженные его мощью, Рейнольд улыбнулся и едва не пропустил удар Сияющего Копья, вылетевшего из леса. Его спасла Тарша — протазан темной эльфийки оказался на пути заклинания и тьма поглотила свет.

Тогда из сумрака, царящего меж деревьев, на дорогу выскочила белая тень. Энайола, немедленно, бросилась на нее, занося протазан, но в руках тени оказался полуторный меч, лезвие которого вспыхнуло тусклым багрянцем. Ударная волна от столкновения амулетов едва не свалила Рейнольда с ног, но не успел он в полной мере проникнуться мощью творений колдовского зодчества, как едва не стал добычей одной из колдовских тварей — уродливого волка, чья плоть была равномерно переплетена с древесными корнями. Тварь разинула зубы, стремясь добраться до некроманта, его кулак влетел чудовищу в пасть, но не успели челюсти сжаться, как некроплазма разорвала монстра изнутри.

В душе некроманта забурлила яростная воинственность. Чудовища подобрались так близко, что сгустки некроплазмы пробивали их тела насквозь, поражая тех, кто был позади. Скулеж, вой и предсмертные хрипы смешивались с хрустом плоти, треском костей и гудением магии, и некромант перестал отдавать себе отчет в том, сколько длится это пугающее жертвоприношение. Рейнольд не знал почему, но сражаясь с чудовищами, он испытывал чувство странного удовлетворения — будто это было предназначено ему самой судьбой.

Последний древоволк упал, сраженный его магией и на долю мгновения некроманту стало тоскливо. Но тут со звоном сталкивающейся стали вернулся слух, некромант выдохнул и обернулся, доставая на ходу зелье магической энергии. Так он он и замер — со склянкой, недонесенной до рта.

Кем бы ни был таинственный воин-маг, он определенно не уступал темной эльфийке ни в силе, ни в скорости реакции. Блеклый багрянец меча и фиолетовое пламя протазана сталкивались друг с другом с безумной скоростью, высекая ворохи искр, снег вокруг них таял, и казалось, что стань битва хоть чуть-чуть яростнее и сражающиеся прорвут ткань реальности и исчезнут из этого мира, навеки поглощенные пирующими богами войны.

Завороженный калейдоскопом битвы, некромант даже не заметил, как Константин Двасердца, сорвал с шеи один из своих талисманов и бросил его в сторону коней. Не видел он и того, как череп в полете увеличился в размерах и оделся на голову среднему скакуну, и хоть уши услышали легкое шуршание, с которым тело коня окутал белесый туман, разум не придал этому большого значения. До тех пор, пока сани не пришли в движение.

— Что ты творишь?! — заорал Рейнольд.

— Спасаю наши души! — рявкнул в ответ гвардеец, оборачиваясь. — Он не один!

Константин был прав: луна выступила из-за туч и в ее свете, некромант увидел серые силуэты, двигавшиеся к тому месту, где мгновение назад стоял их транспорт.

"Ну что же", — сказал он себе одним глотком осушив склянку. — "Двум смертям не бывать".

Земля больно ударила в ноги, Рейнольд не удержал равновесие и упал. Голова закружилась и перед глазами поплыли цветные круги, но некромант лишь стиснул зубы и швырнул себя вперед. К его удивлению, новые враги не попытались помочь воину-магу, но прошли мимо, двигаясь к нему.

— Я убью тебя! — завопила самая близкая к нему, оказавшаяся Клэвансом-младшим.

Он поднял руки, собираясь поразить некроманта Сгустками Мрака, но Рейнольд был быстрее. Его кулак влетел черному магу в лицо, плоть закипела от контакта с некроплазмой и Клэванс оказался на земле, завывая от боли. Рейнольд уже не обращал на него внимания, стреляя по двум другим противникам, вынуждая тех прятаться. Мертвая вода кончалась, но воительница уже была рядом. Остановив взор на ней, он увидел что ей удалось заставить своего врага отступить и обрадовался. Рано.

-...! — изрек белоплащник и слова тайного языка заставили реальность содрогнуться.

Из его рук вырвался слепящий поток света потрясающей силы. Протазан Тарши вонзился в землю и темную эльфийку окутал кокон мрака, щашишая ее от белого потока, и раздался взрыв. Ночь превратилась в день, хоть некромант и прикрыл глаза рукой, его ослепило, но он все равно продолжал бежать. Спустя пару бесконечно долгих мгновений, зрение прояснилось и некромант увидел, как воительница глядит на свое оружие неверящим взором. Золотое лезвие было расплавлено, древко покрылось сеточкой трещин и потрясенная воительница не замечала, как мечник несется к ней, занося над головой багряный клинок.

— Беги! — крик некроманта вывел воительницу из транса и она вскинула оружие над головой, блокируя удар.

Меч отлетел, но рукоять треснула и развалилась надвое. Молясь, чтобы ему хватило энергии, Рейнольд вскинул руки и заставил синекожего отступить парой выстрелов. Тарша оказался рядом, усталая, мрачная, но явно готовая вести бой до конца.

— Беги, дура! — скрипнул зубами некромант, прикидывая, насколько его хватит — мир уже становился черно-белым, в горле пересохло, а на ногах его удерживало лишь чудо.

"Я тебя не брошу" — прочел он в глазах воительницы.

"Все будет в порядке", — время словно бы замедлилось, а реальность распалась на два слоя — в одном шел бой, в другом царило странная безмятежность.

"Тебя убьют", — взмолилась она, отбивая неизвестно откуда взявшуюся Ледяную стрелу обломком протазана.

— Я нужен им живым, — прохрипел он, чувствуя, что ему отказывает язык. — "Приведешь помощь".

Ничего лучше его и без того утомленное сознание придумать не могло, но случилось чудо. Тарша кивнула и бросилась прочь. Некромант выдохнул и тут на него навалилась дикая боль.

"Рано!" — заорала та часть его сущности, что заставила его вступить в бой. — "Нужно выгадать ей время!"

Мир окончательно превратился в сочетание цветных пятен и бессмысленного гула, и теперь некромант сражался ведомый лишь интуицией и чувством Астрала. Сгустки Тьмы, Сияющие Копья с и Ледяные Стрелы летели на него с разных сторон, но он крутился как цирковой окраб, останавливая их некроплазмой и почти физически чувствуя как колодец его резервов обнажает дно. Одно заклинание, второе, третье...

Удар в спину. Он оказался на коленях. Не сдаваться. Стиснуть зубы. Встать. Открыть глаза. Продолжить бой. Некромант рванул себя вверх, моля о помощи неизвестно кого — богов, Императора, себя самого и, внезапно, что-то внутри него сломалось и поле боя предстало перед ним в совершенном ином свете. Вот он — гаснущее зеленое пламя, вот его враги: синий пожар, фиолетовая искра и серебристый костер, вот удаляющийся красно-желтый всполох — Лаура, вот — вспышки магической энергии убитых тварей, боевых заклинаний, талисманов и амулетов...

"Не то!" — в гневе воскликнул Рейнольд и заставил себя увидеть больше.

Астральные тела магов обрели почти нестерпимую яркость, он увидел пару серых теней, приближавшихся к нему, и, что самое главное, красноватую искорку, стремительно удалявшуюся прочь. Тарше удалось сбежать.

"Слава Янгалоту", — успел подумать Рейнольдс.

А затем был удар по затылку и свет померк в глазах у некроманта.

Глава 5.

497 год от основания Империи.

Хладноземье, 5 ноября.

Ночь приходит во владения Холодного Бога, скрывая страх под маской безразличия. Хозяин скалистого берега равнодушен к ее визиту, — у Него есть более важные дела. Впервые за несколько веков, Он не в силах увидеть желаемое.

ДАЛЬШЕ.

Смертоносец с мрачной улыбкой наблюдает за приближением Морских Твердынь. С Хозяевами Плоти покончено и Мечтательница, подлая, но предсказуемая, послала своих рабов захватить его остров. Глаза Господина Шиледа закрываются и он произносит одно-единственное слово на языке невозможностей. Повинуясь его воле, Греховороты расположенные на прибрежных скалах пробуждаются. Небо заволакивают тучи, сверкают молнии и гремит гром. Морские эльфы смеются, зная, что Плавучие Крепости не остановить никакой буре, но вскоре хохот сменяется криками ужаса, треском металла и предсмертными всхлипами — ведь с небес льется не вода, а сама смерть. Глядя на то, как Дождь превращает чудесные корабли в искореженные груды адамантия и орихалка, Рейнольд Рейнольдс торжествующе смеется...

НЕ ОН.

Рейнольд Рейнольдс с тоской глядит на бледное око луны через крохотное оконце в стене своей каморки. Скоро ее изгонит приближение солнечной колесницы и кто знает, удастся ли жрецу Янгалота увидеть ее вновь? Накатывает волна жара, перед глазами темнеет и мир вокруг начинает вращаться как юла. Он пытается дотянуться до чаши с водой, но руки пронзает дикая боль. Неожиданно, священника наполняет глупая веселость и он принимается хихикать. Так глупо — как может болеть то, что вчерашний мясник, записанный в лекари, отчекрыжил ему пару дней назад?

"Ничего", — бормочет он в полубреду. — "Я выживу. Руки — для слабаков..."

НЕ ОН.

Моргана Морриган идет через лесную чащобу и тихо ругается. То, что на первый взгляд представлялось некромантке из Щитового королевства прогулкой по лесу, оказалось путешествие в дебри того сакраментального места где солнце не светит. В обоих смыслах. Макушки деревьев смыкаются и под их зелеными сводами царит полумрак, но для Морганы, уроженки подземных трущоб Эстамина, это не является большой проблемой. В отличие зарослей кустов, ягоды которых истекают соком, от которого противно чешется в носу, наглых комаров жаждущих отведать ее кровушки и того факта, что дорога постепенно исчезает, поглощенная лесом. Если бы не свита, волшебница, пожалуй, вообще махнула бы рукой на дело, приведшее ее сюда.

СОВСЕМ НЕ ОН.

Холодный Бог продолжает менять перспективы. Он видит как Виктор из клана Призрачного Медведя расстреливает последние патроны автоматической пушки своего Победителя по сфероидам, наблюдает за тем как Вернер Вернерсон мчится на своей машине сквозь время, чувствует боль Большого Буревестника, потерявшего крылья, зрит как душа Грмшнгнаха Грмомжвнзва медленно угасает под гнетом монотонного вырвырыза ранлоыра с нвощызом, пред Ним проносятся картины эпической битвы Капитана Казахстана с Молотоглавым Властелином, однако каким бы глубоким не было погружение в океан возможностей, нужная перспектива избегает Его. И тогда Властелин Севера решает изменить подход...

ДАЛЬШЕ.

* * *

497 год от основания Империи.

Долина Порока, 5 ноября.

Холодные пальцы пронизывающего ледяного ветра забрались Лауре Кавендиш под одежду, заставляя ее поежиться. Не просыпаясь, волшебница сложила мистический символ и колдовское тепло ударило мороз по рукам, вынуждая его оставить жертву в покое. Магичка улыбнулась и ее сознание, было замершее на границе между сном и бодрствованием, двинулось обратно, но тут его отвлекли пыхтение и стоны, раздававшиеся неподалеку.

Волшебница открыла глаза, приподнялась (что-то хрустнуло), сбросила с себя какую-то дерюжку, зажгла Огонек и принялась оглядываться по сторонам. Взгляд замер на Константине — вернее, его ногах. Остальное загораживала темная эльфийка, которая сидела на Двасердца. Сон сняло как рукой — Лаура подскочила (хруст повторился), чувствуя, как к ее лицу приливает кровь, а в душе закипает гнев, но прежде, чем она успела что-то сделать, ушастая смачно приложила капитана по лицу.

"А, так они дерутся", — было успокоилась она. — "Стоп..."

— Какого хрена тут творится?! — гаркнула волшебница.

— Лаура, помоги! — ответил Двасердца. — Она хочет убить ме... нных.

Темная эльфийка не дала ему договорить, нанеся очередной удар.

— Госпожа Кавендиш, — произнесла ушастая, обернувшись к ней. — Вас пытаются ввести в заблуждение. Избранник вашего сердца...

Теперь уже Константин помешал ей договорить. Его кулак взметнулся вверх, но эльфийка лишь прогнулась назад (да так, что у Лауры появилось неприятное ощущение в спине), а затем распрямилась, ударив его.

— Так, прекратить! — воскликнула Огненная Ведьма, для вящей убедительности пустив струю пламени у них над головами дерущихся. — Разойдитесь и расскажите мне что случилось. Лучше всего с того момента, как я... как на нас хрень напала.

Ушастая подчинилась, но перед тем, как соскочить с Константина, как-то хитро ткнула его в горло, от чего тот судорожно задергался. Сердце Лауры пропустило удар, она сама не заметила как оказалась над ним, но к тому времени он уже просто надсадно кашлял. Со смесью облегчения и злости она поняла, что ушастая так выигрывала себе возможность говорить первой.