| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Взгляды короля и остальных дворян с кристалла перескочили на Кархада, и рыцарь с ужасом понял, что дроу каким-то образом подставил его, сумев обмануть даже божественный артефакт и выставив лжецом и клеветником.
А тот немедленно подлил масла в огонь:
— Просто к слову, моя репутация того, кто предает своих нанимателей, имеет точно такую же природу, хе-хе... В то время как на самом деле я никогда в жизни никого не предал.
— Ладно, ступай... А чем ты, кстати, занят?
— Даю урок ее высочеству, согласно расписанию и вашей воле.
— Ступай.
Когда за дроу закрылась дверь, Кархад, сглотнув, выдавил:
— Клянусь Ариантом, он действительно сказал мне то, что я вам передал...
— Зачем клясться, если у короля кристалл и он может таким же образом проверить правдивость любого слова? — рассудительно заметил генерал Кагэмар.
Король махнул рукой и спрятал кристалл в карман:
— Бывают ситуации, когда людям я верю больше, чем кристаллу. Должно быть, какие-то хитрые штучки или игра слов. Кархад, если он тебя подставил — стало быть, невзлюбил за что-то?
Рыцарь почесал затылок.
— Ну, я разговаривал с ним не самым вежливым тоном...
— Ну тогда все понятно, — хмыкнул Дэнбар, — Р'Энкор, оказывается, горазд устраивать пакости тем, кто его... задевает. Типичный дроу.
— И вы такого держите при дворе? — с почти незаметной ноткой осуждения заметил сэр Лайар.
— Он полезен. Неприятен, да, но помните присказку? Не надо наступать на гадюку, вот и все. Он уже спас и меня, и Кархада, и Криштана, и Баннарда — я готов хоть скорпиона из рук кормить, если этот скорпион будет спасать жизни.
— Простите, а урок чего он дает вашей дочери? — вмешался Винзейн.
— Владения кинжалом, какой же еще? В лихое мы время живем, друзья мои...
* * *
Весть о том, что орки в доспехах ворвались в столицу Зоданги, а затем беспрепятственно ее покинули и двинулись на Кадорию, барон Гэт-Кин получил очень вовремя, потому успел не только отправить к королю Сингэну вестника, но и получить ответ. Королевское письмо привез командир конного отряда, который Сингэн передал в распоряжение барона вместе с приказом обеспечить неприкосновенность кадорианской границы.
Вот он, шанс, которого Гэт-Кин ждал так долго! Что нужно, чтобы стать правой рукой короля, да притом не шаркуном придворным, потеснив сонмище конкурентов? Продемонстрировать выдающиеся качества воина и полководца. Но как, Нергал побери, это сделать, если твой феод — на границе с Зодангой?!! Зоданга воюет с орками, с высшими эльфами, с лесными эльфами, с Валинором, с Гристолом, с Талсидонией на ножах — и потому напасть еще и на Кадорию уже совсем никак. А Сингэн считает первостепенными врагами Далмаду и высших эльфов из Вечного Леса и войны с Зодангой не желает. Вот и как, спрашивается, быть? Охраняя границу, которую уже лет двадцать никто не тревожил, карьеру не сделаешь.
И тут внезапно дар богов — орки! Причем странные какие-то орки, после рейда на Зодан Каэр двигаются не обратно в свои степи — а на Кадорию. Ну и в доспехах. Гэт-Кин сразу же собрал совет из бывалых людей, и на совете этом прозвучала мысль, что орки не степные, а те, которые за Мрачными горами живут. Вот у них вполне может быть обыкновение драться в броне. У них много чего может быть, потому как мало кто из ныне живущих хаживал за Мрачными горами, все больше сказки да легенды, что там и как.
Ясное дело, барон сразу собрал свое небольшое войско и ополчение, а тут и подмога подоспела. Если король Сингэн вверяет ему, Гэт-Кину, часть далеко не наихудшего кавалерийского полка — это уже знак доверия.
В связи с этим барон немало посушил себе голову, как быть. Орки — народ уродливый и богопротивный, но весьма разрушительный. Без потерь не получится. Он-то знал уже, что их едва полсотни, из донесений, но ведь эти полсотни как-то ворвались в Зодан Каэр! Да еще и ушли, вызволив какого-то чернокнижника! Будет бой — будет много погибших. Так вот он, вопросец: кем пожертвовать? Пустить вперед свое ополчение и войско, а потом возглавить королевскую конницу и добить — либо же вначале атаковать конницей, а затем раскатать неприятеля своей пехотой? Если начать бой своими людьми — убитых тьма будет, а свои люди это все-таки свои люди, ежели полягут — подати с кого брать? А вначале пустить в атаку королевскую конницу — королю вряд ли сильно понравится, что его отряд вернется сильно поредевшим. С другой стороны, если на убой послать своих, то ополчение не очень-то и жалко, своей наемной пехоте барон уже задолжал жалованье, если полягут — экономия. А Гэт-Кин, возглавив конницу лично, поймает трех кроликов одним силком: и репутация среди королевских солдат появится, и король будет доволен, и сам он будет при случае небрежно ронять: пф-ф-ф, орки, бивали мы их.
Приняв это решение, барон выдвинулся на границу и принялся ждать прихода неприятеля.
Конечно же, он отдавал себе отчет, что дело тут непростое. Пришли орки, проломились с боем в самое сердце Зоданги, разметав городскую стражу, вырезали храмовников Велькиона — к слову, те еще снобы, так им и надо — вызволили какого-то чернокнижника и ушли до того, как регулярный полк, расквартированный в столице, успел расчухаться. Непростые орки, факт. И теперь с ними еще и чернокнижник, что совсем нехорошо. Зато с бароном Гэт-Кином войска полторы тысячи, две тысячи ополчения и пятьсот королевских всадников. Хватит с лихвой, главное самому на рожон не переть.
Барон заблаговременно разузнал от гонцов, что и как, и примерно представлял себе ход бойни в Цитадели. Орки вихрем влетают через ворота, ближайшие к Цитадели — значит, имели информатора — и с ходу атакуют гнездо храмовников. Цитадель эту Гэт-Кин однажды видел: стены неплохие, но места внутри маловато. Когда орки ворвались внутрь, храмовники были обречены, так как развернуть правильный строй негде, а драться с орками без строя попросту невозможно: свалка и хаос — их стихия, в которой, бывало, малые отряды зеленорожих громили двадцатикратно превосходящего врага.
Так что, по большому счету, секрет у врага один: как ему удалось столь малым отрядом пробиться внутрь отлично укрепленного города. Дальше на стороне орков сыграла их чудовищная сила и поле боя, в замкнутых пространствах они смертоносней некуда. Затем, двигаясь плотной группой и используя все еще длящийся эффект неожиданности, они проламываются сквозь разрозненные группы растерянных солдат, покидают город и уходят в сторону Кадории, по пути грабя деревни и караваны.
И вот тут второй вопрос — но уже не к оркам, а к венценосному засранцу на троне Зоданги: а почему он ничего не предпринял? Испугался, что ли? Конные полки легко догнали бы нападавших и расправились с ними... не без потерь, конечно, но все же.
И ладно, все повернулось наилучшим образом. Орки — вот они, за рекой, и всего через четверть часа барон увенчает себя славной победой.
Он повернул голову к капитану королевской кавалерии и указал пальцем:
— Сделаем так. Как только орки перейдут мост, пехота двигается в наступление, двести всадников идут налево за спиной пехоты, а мы отодвигаемся вправо. Орки продавливают вперед, углубляясь в пехоту, вязнут в ней, а мы бьем с двух сторон и сзади.
— Конечно, господин, — охотно согласился капитан и принялся отдавать инструкции сержантам.
Еще бы ему не радоваться, ведь не его посылают в лобовую атаку. Затем барон проинструктировал своего лейтенанта, велев ему наступать и гнать перед собой ополчение, и заверил, что успеет совершить фланговый маневр еще до того, как орки доберутся до регулярного войска. На самом деле, это ни к чему: стоит чуток помедлить — и на жалование наемникам придется потратить гораздо меньше денег.
Довольный своей сообразительностью, Гэт-Кин наблюдал, как караван орков приближается к мосту. Орки начали спешиваться и спокойно, без лишней суеты собираться у моста. Мост узкий, и зеленорожие, видимо, опасаются атаки в тот момент, когда только часть их перейдет на сторону Кадории. На самом деле, барон намерен дать им перейти, потому что ему самому требуется пространство для кавалерийского маневра, да и орки должны отойти от моста, чтобы появилась возможность их окружить.
Он успел хорошо их разглядеть: громилы такие, что тихий ужас, топоры, мечи и палицы их — громадные, какое счастье, что вся мощь первого удара придется не на самого барона. Доспехи массивные, и даже с расстояния в четверть версты хорошо видно, что все они украшены черепами и рогами, да еще и расписаны странными знаками... Орки-демонопоклонники? Хм, если орк носит доспехи, то с таким же успехом он может служить демону.
— Что-то мелковаты они для орков, — заметил капитан.
— Разве? — приподнял бровь барон. — По-моему, в самый раз.
— Орки примерно такого же роста и сложения — но без доспехов, а на этих поглядите какие массивные наплечники. Я так думаю, без брони они помельче будут...
Гэт-Кин пожал плечами, насколько позволял его собственный доспех:
— Ну, орки из-за Мрачных гор, надо думать, они ведь могут быть поменьше. И это резонно: силой в степных сородичей не пошли — так броней компенсировали.
В этот миг противник побежал трусцой и начал пересекать мост. Слышен топот их ног, каменный мост буквально стонет под тяжелыми шагами, а ведь орков едва полсотни. Барон попытался вытереть вспотевшие ладони, но латные перчатки помешали. Кажется, началось. Интересно, почему он не слышит грохота их доспехов?
Протрубил рог, ополчение, выставив перед собой копья, неохотно двинулось вперед, подгоняемое руганью и тумаками пехотных сержантов. Орки, сразу от моста разбежавшись в две стороны, освободили пространство для следующих, образовали таким образом жидкую цепочку, перехватили поудобнее свое оружие и бросились в атаку.
Молча.
Бой с самого начала пошел наперекосяк. Над строем ополчения пролетела команда сержантов 'упереть копья', передние ряды ощетинились копьями, пиками и даже заточенными и обожженными кольями, наемники в задних рядах стали упирать свои копья под гораздо большим углом. Орки печально известны своей манерой, делая потрясающие прыжки, с разбегу перепрыгивать передних солдат, приземляться, давя всех и вся, в середине строя и устраивать кошмарную мясорубку, размахивая вокруг себя пудовыми топорами. Однако эти орки поступили совсем иначе.
С разгону они бросились вперед, несясь с невиданной скоростью прямо на копья и колья, и целую секунду барон пребывал в убеждении, что победа достанется ему совсем легко. Но в следующий миг по всей линии раздался треск: толстые жерди с наконечниками ломались, словно зубочистки.
А затем началась настоящая бойня, когда в ход пошли мечи и топоры, и ополчение оказалось совершенно неготовым к такому повороту. В течение нескольких секунд погибли две или три сотни, потом объятые ужасом люди бросились наутек, кто куда мог. Сержанты даже не попытались удержать солдат, спасаясь вместе с ними, затем обезумевшие ополченцы, отступая, буквально опрокинули регулярную пехоту, некоторых затоптав, большинство увлекая с собой в паническое бегство.
Всего за одну минуту с начала боя пехота как войско перестала существовать, разделившись на бегущих в ужасе и погибших, и оказать сопротивление было уже некому.
По команде барона конница принялась выполнять задуманный маневр, но двести всадников, посланные налево, столкнулись с отступающими массами, а затем моментально попали в мясорубку, когда напирающие орки добрались и до них, идя через толпу пехоты, словно нож сквозь масло.
Остальные триста, которых барон вел лично, внезапно обнаружили, что им мешают атаковать на полной скорости пиками свои же солдаты, разбегающиеся во все стороны, а затем бойня развернулась везде, прямо вокруг кавалеристов. Закованные в броню исполины, двигаясь так быстро и проворно, что не всякий эльф мог бы с ними тягаться, появились спереди, слева, справа. Замелькали клинки и секиры.
Королевского капитана по правую руку от барона разрубило напополам: лезвие огромного, покрытого рунами двуручного меча, двигаясь в горизонтальной плоскости, прошло через шею коня и отсекло верхнюю часть туловища всадника. Обезглавленный конь с нижней половиной всадника в седле рухнул, а его голова и верхняя часть тела капитана полетели вперед, на залитую кровью землю.
Хаос, вопли, мясорубка, ужас и смерть со всех сторон, почти так, как это любят орки, только еще хуже. То ли Тольташ Заступник помог, то ли просто повезло, но барон все еще был жив. Конные воины гибли вокруг него, во все стороны летели отрубленные конечности и куски трупов, рассеченных надвое вместе с панцирями, но смертоносные клинки пока что миновали несостоявшегося триумфатора. Гэт-Кин в этом пекле кромешном даже попытался поразить подвернувшегося по руку врага копьем, но древко сломалось, лишь пошатнув закованную в броню фигуру.
Барон сумел, отчаянно пришпоривая коня, проскочить мимо до того, как атакованный враг достанет его топором. Страшное лезвие просвистело рядом, но не настигло. Гэт-Кин, несясь сквозь хаос битвы, осознал, что был разбит в неполные пять минут, что надежды уже не осталось и что ему самому, если он хочет жить, стоит убраться поскорее.
Он чудом проскочил мимо двоих орков, стоявших так близком друг от друга, что ни один из них не смог быстро ударить, опасаясь задеть другого, проскакал сквозь группу бегущих ополченцев, не разбирая дороги и давя замешкавшихся, и оказался у самого края. Однако прямо на пути у него — широкая спина, закрытая массивным панцирем, и массивные наплечники, украшенные жуткого вида рогами. Слева и справа — свалка. Путь один — через этого орка.
Гэт-Кин закричал, то ли напугать врага, то ли приободрить себя, и отчаянно пришпорил коня. Копья нет, меч этой броне нипочем — но рыцарский конь в конском доспехе несется во весь опор. Этому орку просто не устоять против такой мощи, мчащейся так быстро!
Когда их разделяли двадцать шагов, орк обернулся, и сквозь щели забрала на барона взглянули не зеленовато-белесые орочьи глаза, а пронзительно-янтарные, какие иногда бывают у высших эльфов. А затем гигант за миг до столкновения не стал поднимать оружие, а просто бросился со скоростью ветра навстречу, выставив вперед один наплечник.
Удар! Лязг металла о металл и хруст конской грудной клетки. Барон вылетел из седла, когда его коня отбросило назад кошмарной силой, которой даже у орка быть не может, и грохнулся оземь. Несмотря на круги в глазах, он еще успел увидеть, как чудовище в доспехах, плечом остановившее коня на полном скаку, по инерции несется вперед, прямо на него, и отрешенно отметил, что подошва сабатона — составная стальная.
В последний миг своей жизни барон Гэт-Кин снова услышал хруст ломающихся ребер, на этот раз — его собственных.
* * *
Дом, милый дом. Примерно это чувствовал Кархад, входя на третий этаж в дальнем флигеле, где находились покои для гостей королевского дворца. Самого себя Кархад, занимающий четыре комнаты вот уже десять лет, гостем тут не считал: он живет в столице гораздо больше времени, чем в родном Карлайле, не оттого, что все тянутся в столицу, а потому, что нужен здесь королю. И логично, в таком случае, находиться к королю как можно ближе.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
