Страж морского принца - 2

Иреназе были прекрасны. На охоте она видела, оказывается, лишь малую часть высокородных Акаланте, а здесь собралось не меньше сотни: молодых, старых и совсем детей. Малыши играли подвесными шарами туарры, носились между старшими, и никто их не одергивал, разве что иногда, если наткнутся на кого-то, взрослый ловил постреленыша за хвост и брал на руки, обнимая барахтающееся тельце, целовал смеющуюся мордашку и отпускал.

Взрослые иреназе собирались по несколько вокруг маленьких круглых столиков на высоких ножках. Некоторые столики были в виде лесенки — очень удобно для тех, кто подплывает сверху и снизу, другие походили на большие плоские цветки с несколькими лепестками. Вот как раз к такому и уплыл рыжий. Какой овод его укусил?

Недоуменно посмотрев вслед, Джиад глубоко вздохнула и постаралась выкинуть странности принца из головы, жадно разглядывая красоты подводного торжества. Здесь не было музыкантов, как на земных свадьбах, но залитый теплым светом зал иногда пронизывали густые тяжелые звуки гонга, в который бил иреназе, одетый в длинную белоснежную тунику. Несколько пар, держась за руки, кружились в странном танце высоко под потолком, не мешая остальным, кто-то чинно беседовал в углу...

Алестару, вообще-то, пора было вернуться. Или он оставил Джиад одну на целый вечер? Зачем тогда было вообще тянуть с собой?

Начиная злиться, Джиад поискала взглядом его рыжее высочество, успела заметить, как тот разговаривает со светловолосой иреназе в короткой простенькой тунике , и тут её отвлекли.

— Каи-на Джиад?

Подплывший сбоку незнакомый плечистый иреназе в ярко-синем одеянии с золотым поясом был изрядно навеселе, если Джиад правильно понимала блеск глаз и чересчур размашистые движения. Впрочем, держался он неплохо, только вот перекрыл широченной спиной вид на принца и воззрился на Джиад с явным восхищением.

— Простите, не имею чести знать вас, — вежливо отозвалась Джиад, на всякий случай прикидывая пути отступления.

К счастью, пока никто на них не обращал особого внимания. Гости угощались, беседовали, чинно плавали. Джиад даже разглядела немного поодаль знакомое лицо. Санлия, как всегда безупречно утонченная в струящемся изумрудном одеянии, распекала только что говорившую с принцем служанку, судя по недовольному лицу наложницы и опущенной голове девчонки. Слишком далеко, не услышит, если позвать.

— О, это вы простите! — с той же стороны подплыл второй, явно более трезвый. — Я Камриталь из рода каи-на Таруна. А мой друг, сраженный вашей красотой настолько, что слегка утратил понятия о приличиях, ири-на Семариль. Прошу, не сочтите оскорбительным наше искреннее желание выразить вам восхищение.

Джиад почувствовала, как щеки заливает краска. Иреназе смотрели так откровенно! Семариль и вовсе только что слюной не капал, скользя взглядом по её телу, как назло подчеркнутому облегающей туникой. И где, интересно, принц, когда его присутствие в кои-то веки было бы кстати? А может, и хорошо, что рыжий это не видит?

Она немного отодвинулась назад под жадными взглядами и припомнила, почему имя второго кажется знакомым.

— Каи-на Таруна? Госпожа Леавара, случайно, не ваша родственница?

— О, вы знаете Леру? — возрадовался Камриталь. — Хотя, что это я, конечно, знаете! Леавара — наша гордость, хотя до вас ей, признаться, далеко. Скажите, на суше все женщины так прекрасны?

— Мне трудно судить, — холодно отозвалась Джиад.

"Это подводное королевство, — напомнила она себе. — Они здесь людей нечасто видят, вот и смотрят на тебя, как на диковинку".

В Аусдранге Джиад ловила немало презрительных взглядов. Как ни скрывали они поначалу с Торвальдом свою связь, но от слуг такое не утаишь, если ночевать в одной постели. А потом уже было все равно. Джиад, во всяком случае. Случались и другие взгляды, жадные и липкие, но непременно украдкой. А эти двое смотрели так, словно готовы были хоть сейчас уединиться с ней где-нибудь. Да где же принц?

Семариль покачнулся, совсем как подвыпивший человек, и за его плечом Джиад увидела, как Алестар уплывает едва ли не в обнимку с Миаларой. Вот как, значит? А помнится, накладывал на нее опалу...

Было не то чтобы обидно... Странно — да. И очень неприятно. Но это дело принца, с кем проводить время, не будет же Джиад ревновать. Чушь какая! Они с Алестаром совсем чужие друг другу, он сам рад держаться от рыжего подальше. Пусть спит, с кем захочет: с Санлией, другими наложницами, всем Акаланте по очереди. Только зачем так явно?

— Что-то не так, каи-на?

Камриталь все-таки был повнимательнее друга, и Джиад привычно спрятала чувства внутрь, не выпуская их на лицо.

— Нет, ничего, — сказала она так же бесстрастно. — У вас очень красивые свадьбы. Простите, а скоро будет сам обряд?

— Совсем скоро. Вот еще три-четыре гонга...

Как иреназе определяют время, Джиад так и не поняла, но то ли Трое, то ли Малкавис вспомнили о ней, потому что между двух иреназе, бесцеремонно растолкав их хвостом, протиснулась Эрувейн.

— А я вас повсюду ищу. Каи-на Джиад, Алестар... А где Алестар?

— Его высочество где-то здесь, — вежливо отозвалась Джиад, жалея, что не может провалиться под красивую каменную плитку пола или раствориться в воде.

— Где-то? — нахмурилась Эрувейн. — Он вас оставил? Камриталь, вы не видели тир-на?

— Я ви-и-идел! — вылез Симариль, на которого будущая новобрачная глянула, поморщившись. — Он за-а-анят...

— Я думаю, его высочество вскоре нас найдет, — поспешно сказала Джиад, про себя пожелав болтливому пьянчуге подавиться чем-нибудь.

Вот теперь стало по-настоящему стыдно. Эрувейн не заслуживала скандала на собственной свадьбе, а именно это Миалара и решила устроить, если Джиад хоть что-то понимала в жизни. Наглая дура, она где угодно наглая дура, хоть на земле, хоть в море.

— Занят? Где? С кем?

Эрувейн нахмурилась, и как-то сразу вспомнилось, что эта хрупкая девочка, вообще-то, высокородная.

Джиад только зубы стиснула, изнывая от позора, когда через несколько мгновений её решительно потащили в ту же сторону, куда уплыл принц.

— Не надо, — попробовала она взмолиться перед закрытой дверью в коридорчике, прилегающем к залу. — Пусть... Лишь бы никто не узнал...

— Не узнал? — разъяренным львенком обернулась к ней Эрувейн. — Не бойтесь, на вас этот позор точно не ляжет. С Алестаром я сама поговорю! Ох, как я с ним поговорю... На моей свадьбе! Оставить вас и уплыть с этой! Да он совсем разум потерял! А этой мурене... Ох, я ей лохмы-то повыдергиваю!

— Не надо!

С неожиданной для такого хрупкого существа силой Эрувейн врезала по двери плечом. И еще раз — хвостом. Дверь подалась, она и заперта не была. В падающем из коридора луче света Джиад разглядела рыжие волосы на запрокинутой назад голове и копну блестящих светлых кудрей у бедер Алестара. Оттолкнув Джиад и влетев внутрь, так что дверь снова прикрылась, Эрувейн что-то крикнула. Мгновение, второе — в коридор вывалилась Миалара, суматошно крутя хвостом и собирая растрепанные кудри.

— А ты! В моем доме! С этой дрянью! — раздалось изнутри.

Миалара, фыркнув, отплыла к стене и покосилась на Джиад с наглой опасливостью.

Что отвечал принц, Джиад не поняла. Зато четко расслышала удивленный возглас Эрувейна:

— А это еще кто? Вы что, втро...

Похолодев, она пнула злосчастную дверь, проплыла внутрь. Там было темно, только один шар туарры качался под потолком. И потому Джиад не сразу разглядела...

Сзади истошно заорала сунувшаяся следом Миалара:

— Убили! Эрувейн убили! Принц убил Эрувейн!

Копна светлых косичек, рассыпавшихся по рукам Алестара. Безумный взгляд рыжего. Какой-то отблеск в углу, мгновенно исчезнувший. Нож — в руке принца.

Джиад смотрела, казалось, целую вечность. А потом вечность взорвалась криками, светом фонарей и звериным рыком кариандца.

Глава 8. На краю Бездны

— С ума сошел? Это не я! — только и успел выкрикнуть Алестар.

Мимо, отшвырнув Джиад, мелькнула серебряная молния, ударила в рыжего, обернувшись Даголаром, и вода закипела. Кариандец молча рвался к горлу принца, тот прикрывал шею предплечьями и молотил хвостом. "Жабры! — мгновенно поняла Джиад. — Самое уязвимое место! Если их разорвать..."

— К стене! — крикнули ей.

В бешеную круговерть влетел иреназе, в котором Джиад с удивлением узнала Камриталя.

Теперь жених Эрувейн дрался с двумя, и все равно Джиад еще подумала бы, на кого ставить. Оба акалантца казались крупнее и сильнее, зато Даголар был потрясающе быстр. А еще он не жалел себя, словно не замечая удары Камриталя, который пытался оттеснить противника от принца. Даголар хотел убить Алестара, а не уцелеть сам. Позади в коридоре слышались голоса, там кто-то кричал, даже ломился в комнату, но пробиться не мог — просто не было места.

— Прекрати! — снова крикнул Алестар. — Эруви жива! Дай мне ей помочь!

Еще несколько мгновений огромный клубок метался по комнате, затем распался. Мимо Джиад протиснулся Симариль — судя по четким движениям, абсолютно трезвый. Вдвоем с Камриталем они скрутили кариандца, заломив ему руки за спину, и Джиад увидела принца.

Растрепанный, с рассеченной скулой, Алестар метнулся к лежащей на полу Эруви, приподнял ее голову, вглядевшись в белое личико.

— Целителей!

На взгляд Джиад целители тут помочь уже не могли. Кто бы ни ударил девочку-невесту ножом, валявшимся теперь на полу рядом с телом, вышло это смертельно удачно: прямо под левую грудь. Из раны через прилипшую к телу тунику сочилась кровь, разводя в и так темной воде облачко черной мути. Странно было только, что Эруви еще дышала.

— Ваше высочество...

С появлением Ираталя в крохотной комнатке стало по-настоящему тесно. Джиад влипла в стену, стараясь быть незаметной, но начальник охраны, словно почувствовав ее взгляд, обернулся, коротко глянул и снова повернулся к остальным.

— Тир-на, за целителями послали. Камриталь, уведите этого...

— Нет, — коротко велел Алестар, не отрывая ладоней от головы девушки. — Оставьте. Он держит Эруви.

— Ваше высочество...

— Замолчите, Ираталь, — с той же ледяной сосредоточенностью приказал принц. — Я не дам ей умереть. Хватит смертей из-за меня.

Склонившись еще ниже, он рванул ворот туники, обнажив маленькую острую грудь, и накрыл ладонью темное пятно раны.

— Ваше высочество, — тихо сказал Ираталь, едва шевеля губами. — Не надо... Прошу вас. Оставьте это целителям...

Что теперь могло случиться с принцем, раз уж его не прибил Даголар? Джиад чуть подалась вперед, пытаясь рассмотреть, и услышала отчетливый всхлип кариандца, повисшего на руках придворных. А парочка-то не проста. В зале эти двое выглядели развязными пьяными бездельниками, зато теперь отточенная слаженность движений выдавала опытных бойцов, причем привыкших работать в паре. Тайная стража? Похоже на то.

Алестар запрокинул голову, словно пытаясь рассмотреть что-то на потолке, но тут же зажмурился. Его лицо осунулось, на бледной коже проступили кровоподтек под глазом и царапина на скуле. Принц закусил губу, и Джиад увидела, как вздулась от напряжения вена у него на шее.

— Что он делает? — спросила она шепотом, не особо надеясь на ответ, но Ираталь откликнулся так же тихо:

— Обращается к морю. Сердце моря слышит королевскую кровь, кровь Акаланте.

— Отпустите его, — так же отрывисто бросил Алестар, не открывая глаз. — Даголар — сюда.

Кариандец вывернулся из послушно разжавшихся рук стражников, одним взмахом хвоста оказался рядом с Эрувейн и замер, глядя на Алестара с яростной надеждой и мольбой.

— Возьми ее за руку. Держи. Сердцем держи.

И тут Джиад вспомнила. Так же было с ней на рыбном дворике, когда обломок лоура показался лучшим выбором, чем жизнь. Она убила себя. Убила старательно и умело, острый прут вошел в сердце, но Алестар как-то умудрился удержать ее в мире живых, пока не подоспел король. А потом Сердце моря спасло её, залечив смертельную рану. Но ведь Даголар не королевской крови! Или любой иреназе может помочь тому, с кем запечатлен? Тогда что делает Алестар?

— Эруви... — выдохнул кариандец, прижимая ладошку невесты к своей груди напротив сердца. — Эруви моя...

А Джиад смотрела и запоминала, зная, что память очевидцев ненадежна и мельком увиденное сотрется с той же быстротой. Эрувейн сказала про троих. Она точно сказала про троих, только непонятно — про кого. Третьего в комнате не было. Но Миалара — она должна была его видеть. Хотя... почему тогда кричала про Алестара?

Джиад тронула плечо Ираталя и шепнула оглянувшемуся иреназе:

— Миалара. Она свидетель.

Начальник охраны поднял ладонь — Камриталь осторожно придвинулся ближе и, выслушав несколько тихих слов, быстро выплыл из комнаты. А Джиад снова глянула на принца, бледного, как сама Эруви. Второй рукой Алестар взял за руку кариандца, образовав кольцо, в котором, как поняла сейчас Джиад, циркулировала магическая сила. Кариандец — якорь для избранной, принц — источник силы, и бессильно раскинувшаяся Эруви со все медленнее сочащейся из раны кровью.

— Не отпускай ее, Даголар, — сказал принц звонким от отчаянья голосом. — Ираталь, не вздумайте помешать.

— Ваше высочество... — тяжелым низким голосом проговорил Ираталь, вдруг постарев на десять лет. — Вы нужны Акаланте...

— Держи, Даголар!

Что-то было не так. Ираталь подался вперед, едва сдерживаясь, чтоб не сделать — что? Алестар, прозрачно-бледный, наклонился к самому телу Эруви, Даголар держал их руки с искаженным, застывшим лицом, и ясно было, что он скорее умрет, чем разожмет пальцы. Да что же тут творится?

— Ваше... Алестар, не смей!

Это Ираталь принца — по имени? Ого! А в следующее мгновение Джиад то ли почувствовала, то ли увидела внутренним зрением, как тончайший баланс рушится. Сила, льющаяся от Алестара к Эруви, начала стремительно иссякать, и невидимые весы склонились. Даголар, пожалуй, должен был выбраться, он был молод и здоров. Эруви же уходила в смертельный мрак все глубже и дальше, и Алестар, связанный с ней нитью, тянувшейся от сердца к сердцу, оказался посредине. Он мог разорвать эту нить и остаться в живых — откуда-то Джиад знала это совершенно точно. Он мог — и это она тоже знала — вместо себя столкнуть в бездну Даголара и тогда спастись. Кариандец даже ожидал этого, он бросил на рыжего быстрый понимающий взгляд, сказав что-то. А вот что — Джиад уже не услышала.

Время стало вязким, как всегда, когда ей приходилось пользоваться силой жрицы. Мраморными статуями замерли в стороне Ираталь и Симариль, а вот принц с Даголаром светились изнутри, как стеклянные сосуды-подсвечники. Даже Эруви сияла ясным, хоть и угасающим огоньком.

Джиад оттолкнулась от стены, медленно и неуклюже подплыла к троим на полу. Алестар посмотрел ей в лицо, его глаза сияли, как небо, пронизанное светом бесчисленных звезд. Ярко-синие, такие искристые... Он что-то сказал, но Джиад не поняла ни слова. Она только сделала то единственное, что могла сделать: опустилась рядом и обняла принца за плечи, не разрывая цепь, но вливаясь в нее всей своей силой и жизнью.