— Абсолютно исключено, — Палпатин расправил плечи, отряхнул накидку.Мирные переговоры с Конфедерацией — а они законное правительство восставших миров — будет рассматриваться как эквивалент поражения в войне! Нет, мастер Винду, эту войну можно закончить лишь одним способом. Безусловной сдачей противника. А пока жив Гривус, такого не произойдет.
— Что ж, — сказал Мейс. — Значит, джедаи сделают поимку Гривуса первоочередной задачей.
Он посмотрел на Анакина и Кеноби, вновь — на Палпатина. Наклонился к уху канцлера, понизив голос, в котором прозвучала легкая — совсем легчайшая — нотка подозрительности и предупреждения:
— Эта война уже затянулась. Мы отыщем генерала, и война будет окончена.
— Я в том не сомневаюсь, — отозвался Палпатин, очевидно ничего не заметив. — Но нам не следует недооценивать изощренности Сепаратистов. Возможно, что сама война — лишь очередной их ход, — добавил канцлер с элегантной, понятной четкостью, — в некоей игре большего масштаба.
* * *
Пока челнок медленно разворачивался над посадочной площадкой, принадлежащей лично Верховному канцлеру, в здании Сената, Оби-Ван заметил, что Анакин притворяется, будто не смотрит в иллюминатор. На платформу вышла небольшая группа сенаторов, и Анакин отчаянно пытался выглядеть так, будто не ищет жадно среди них знакомое лицо. Напрасные старания секретности: Скайуокер излучал возбуждение в таком спектре, что Великая сила доносила до Оби-Вана барабанный бой его сердца.
Кеноби беззвучно вздохнул. Он великолепно знал, чье именно лицо надеется увидеть его бывший ученик.
Когда челнок коснулся площадки, из-за плеча Анакина высунулся мастер Винду и сделал почти невидимый жест, на который Оби-Ван столь же незаметно ответил; но когда Палпатин, Анакин и Р2 спустились к толпе доброжелателей, Кеноби задержался в шлюзе.
Анакин остановился, оглянулся.
— Вы идете?
— У меня скверно получается общаться с политиками, — с обычной тенью улыбки признал Оби-Ван. — Я лучше доложусь Совету.
— Может, мне тоже следует быть там?
— Не нужно. Это будет не официальный доклад. Кроме того… — Кеноби кивнул на скопление репортеров и операторов Голографической сети, — кому-то надо быть мальчиком с плаката.
У Анакина болезненно дернулась щека.
— Мужчиной с плаката.
— Именно так, именно так, — Оби-Ван негромко хмыкнул. — Иди же к своим почитателям, мужчина с плаката.
— Минуточку… но вся эта операция — ваш замысел. Вы ее спланировали. Вы провели спасение. Ваша очередь принимать поклоны.
— Нет, так легко ты не отделаешься, мой юный друг. Без тебя я не сумел бы даже добраться до флагмана. Ты убил графа Дуку и одним взмахом спас Верховного канцлера… и все это время, пусть меня простят за добавление, тащил некоего побитого старого магистра, пребывающего без сознания, на спине. Не будем уже говорить о посадке, которая отвечает всем стандартам невозможного во всех летных инструкциях на следующее тысячелетие.
— Только потому, что вы меня учили, учитель…
— Отговорки! Ты — герой. Иди и проведи день своей великой славы с… — Кеноби позволил себе пренебрежительно кашлянуть. — Политиками.
— Не надо, учитель, вы мой должник. И не за спасение вашей шкуры в десятый раз…
— Девятый раз. Като Неймодия не считается, ты сам был во всем виноват,Оби-Ван помахал на прощание рукой. — Увидимся завтра утром на инструктаже по Внешним территориям.
— Ну… ладно. Только сегодня, — Анакин рассмеялся, махнул рукой и побежал догонять Палпатина, пробирающегося между сенаторами с легкостью, схожей со смазанным маслом транспаристилом, политика с большим стажем.
Люк шлюза закрылся, челнок взлетел, а улыбку Оби-Вана как стерло, когда Кеноби повернулся к Мейсу Винду.
— Вы хотели поговорить со мной.
Винду подошел к иллюминатору, возле которого остался стоять его младший соратник, кивнул на посадочную площадку.
— Об Анакине. Мне не нравятся его отношения с Падпатином.
— Мы уже обсуждали их раньше.
— Между ними что-то есть. Что-то новое. Я почувствовал в Великой силе, — Мейс говорил прямо и мрачно. — Очень мощное ощущение. Невероятно опасное.
Кеноби развел руками.
— Я доверяю Анакину свою жизнь.
— Я знаю. Я бы только хотел, чтобы вы смогли и канцлеру доверить жизнь Анакина.
— Да, — Кеноби нахмурился. — Политика Палпатина… временами сомнительна. Но он испытывает к Анакину горячую любовь старого дядюшки к обожаемому племяннику.
Мейс уставил в иллюминатор.
— Канцлер любит власть. Если у него есть другие страсти, то я их не вижу.
Оби-Ван недоверчиво покачал головой.
— Вспоминаю, как не так давно вы входили в число его страстей. Некоторым образом.
— Все меняется, — угрюмо откликнулся мастер Винду.
Они пролетали над городом, в котором вместо высоких, сверкающих на солнце зданий, где обитали живые существа, теперь дымились руины. Они направлялись к Храму, переполненному воспоминаниями о многих джедаях, которые так и не вернулись с войны. Оби-Ван не мог не согласиться, что все меняется.
Помолчав немного, он сказал:
— Чего вы от меня хотите?
— У меня нет понимания. Ты знаешь мои возможности, я не всегда могу интерпретировать то, что вижу. Будь настороже. Будь внимателен к Анакину и берегись Палпатина. Ему нельзя доверять, а его влияние на Анакина опасно.
— Но Анакин — Избранный…
— Тем больше причин опасаться чужого влияния. Мы получили косвенные доказательства, что Сидиус вхож к Палпатину.
Оби-Вану вдруг стало трудно дышать.
— Вы уверены? Мейс качнул головой.
— Ни в чем нельзя быть уверенным. Но этот рейд… взять в плен канцлера мог только кто-то из ближнего круга. Расчет времени… Мы едва-едва успели, мастер Кеноби. Информация, которую вы с Анакином раскопали… мы отследили ситха до заброшенной фабрики, неподалеку от того места, где Анакин посадил крейсер. Когда началась атака, мы следили за ситхом в туннелях нижнего уровня.
Мейс уставился в иллюминатор на комплекс жилых зданий, доминирующих над западным горизонтом
— След привел на подуровневые этажи здания Пятисотлетия Республики.
Пятисотлетие Республики был самым примечательным адресом на планете. В его обитатели входили лишь невероятно богатые или невероятно влиятельные, от Райтта Сейнара из «Сейнар Системc» до самого Палпатина. Оби-Ван мог сказать только:
— О-о…
— Нам пришлось признать возможность — вероятность — того, что Дуку сказал на Геонозисе правду. Что Сенат находится под влиянием — под контролем — Дарта Сидиуса. И так продолжалось годами.
— Вы…, — Оби-Вану пришлось сглотнуть, прежде чем он сумел продолжить дальше. — Вы подозреваете кого-нибудь?
— Слишком многих. Нам известно лишь, что Сидиус прямоходящий, двуногий, приблизительно человеческого сложения. На ум сразу приходит Сате Пестаж. Но и Масса Амедду мне тоже сложно вычеркнуть из списка. Ситх может прятаться среди Алой Гвардии. Откуда нам знать?
— Кто занимается этим вопросом? — спросил Оби-Ван. — Я был бы счастлив помочь, мои возможности не столь велики, как у некоторых, но…
Мейс опять покачал головой.
— Допрашивать личных помощников и персонал Верховного канцлера? Невозможно.
— Но…
— Палпатин ни за что не позволит. Хотя ему можно не говорить… — Мейс упрямо смотрел в иллюминатор. — Я не уверен даже, что он верит в существование ситха.
Оби-Ван растерянно заморгал.
— Но… как он может…
— Посмотри с его точки зрения. Единственное доказательство мы имеем со слов Дуку. А граф сейчас мертв.
— Ситх на Набу… забрак, который убил Куай-Гона…
Мейс пожал плечами.
— Уничтожен. Ты это знаешь лучше других… Отношения с кабинетом Верховного канцлера… напряженные. У меня сложилось ощущение, что Палпатин потерял доверие к джедаям. И я на сто процентов уверен, что я потерял доверие к нему.
— Но у него нет права вмешиваться в расследование Ордена… — Кеноби нахмурился, растеряв уверенность. — Или есть?
— Сенат передал ему слишком много полномочий. уже трудно сказать, какие права ему принадлежат, а какие нет.
— Это плохо?
Мейс Винду выпятил челюсть.
— Единственно, почему Палпатин вне подозрений, это потому, что он уже управляет Галактикой.
— Но мы почти наступаем ситху на пятки, — медленно произнес Оби-Ван.Это же хорошая новость. Я подумал, что можно воспользоваться дружбой Анакина с Палпатином… Скайуокера он послушает, как никакого другого джедая. Их дружба — благо, а не опасность.
— Нельзя ему говорить.
— Прошу прощения?
— В Совете только мы с учителем Йодой знаем, как далеко все зашло. А теперь еще и ты. Я решил поделиться с тобой, так как лучше тебя никто не присмотрит за Анакином. Наблюдай за ним. Больше ничего.
— Мы… — Оби-Ван растерялся. — У нас нет секретов друг от друга.
— Значит, один появился, — Винду переплел пальцы так крепко, что хрустнули костяшки. — Скайуокер, возможно, один из самых могущественных ныне живущих джедаев и набирает силу. Но он не стабилен. Сам знаешь. Все мы знаем. Вот почему мы еще не сделали его магистром. Нужно держать его подальше от Совета, несмотря на его необычайную одаренность. А пророчество джедаев… не абсолютная истина. Чем меньше замешан Палпатин, тем лучше.
— Но… — Оби-Ван замолчал.
Он думал о том, сколько раз Анакин ослушивался приказов. Думал о несокрушимой верности Анакина к тому, кого он считал своим другом. Думал об опасности, которую представляет канцлер, если среди его советников прячется ситх…
Мастер Винду прав. Эту тайну Анакину доверить нельзя.
— Что же мне ему сказать?
— Ничего не говори. Я чувствую, как его окутывает тьма. Вас обоих.
— Как и все вокруг нас, — напомнил Кеноби. — Тьма коснулась всех нас, мастер Винду. Даже вас.
— Я прекрасно это знаю, Оби-Ван.
На секунду Кеноби увидел тень, замутившую измученное лицо корунского магистра. Затем Мейс отвернулся.
— Возможно, — продолжал Винду, — нам придется выступить против Палпатина.
— Выступить против…
— Если им управляет ситх, другого выхода, возможно, не существует.
Тело Оби-Вана разом потеряло чувствительность. Происходящее казалось нереальным. Беседа происходила где-то в другой реальности.
— Тебя здесь не было, — Мейс Винду без выражения разглядывал собственные ладони. — Ты вел бои на Внешних территориях. Ты не знаешь, на что это похоже — улаживать мелкие домашние свары жадных дураков и хапуг из Сената, иметь дело с постоянными циничными и безжалостными маневрами стремящегося к еще большей власти Палпатина. Канцлер отхватывает кусок за куском от нашей свободы и перевязывает раны крошечными лоскутами безопасности. А чего ради? Посмотри на планету, Оби-Ван! Мы отдали почти все… ну и как, безопасно тут?
У Кеноби сжалось сердце. Перед ним был не тот Мейс Винду, которого он знал и которым восхищался; как будто темный сгусток отравил не только Великую силу, но и Мейса, а возможно, заронил сомнения и вызвал разногласия среди членов Совета.
Тьма снаружи наиболее опасна, когда джедай ее подкрепляет тьмой внутри.
Оби-Ван боялся узнать, что по его возвращению дела только ухудшатся, но даже в самых мрачных фантазиях не предполагал, что дело обстоит настолько плохо.
— Мастер Винду… Мейс. Мы пойдем к учителю Йоде вместе, — твердо заявил Кеноби. — И втроем сумеем что-нибудь придумать. Обязательно. Вот увидите.
— Возможно, что уже слишком поздно.
— Возможно. Но возможно, и нет. Можно делать лишь то, что можно, Мейс. Один мудрый джедай сказал мне однажды: «Нам не обязательно побеждать. Все что нужно нам, это сражаться».
Лицо магистра с планету Харуун Кэл разгладилось, и когда Мейс взглянул Оби-Вану в глаза, уголки его губ дернулись, обещая когда-нибудь растянуться в улыбку — печальную, вымученную, но все же улыбку.
— Кажется, — медленно произнес Мейс Винду, — я позабыл о том джедае. Благодарю за напоминание.
— Это самое малое, что я мог сделать, — радостно подхватил Кеноби, хотя на сердце его остался неприятный осадок.
Воистину все меняется.
* * *
Сердце Анакина было готово выскочить из груди, но Скайуокер прилежно улыбался, кивал и пожимал руки — отчаянно стараясь пробиться сквозь толпу к знакомому роботу-секретарю с золотистым корпусом; дроид топтался позади сенаторов, вскинув в приветственном жесте манипуляторы.
Ее здесь не было. Почему ее здесь нет?
Должно быть, что-то случилось.
Анакин твердо знал, что с ней что-то произошло. Несчастный случай, болезнь или же она находилась в одном из тех зданий, что пострадали от падающих обломков… Может быть, она сейчас в ловушке, может быть, ранена, может быть, задыхается, зовет его, может быть, ее обступают языки пламени…
Прекрати, одернул Анакин сам себя. С ней все в порядке. Если бы что-то стряслось, он бы знал. Даже в самом дальнем уголке Внешних территорий он бы понял.
Так почему же ее здесь нет?
Что-то…
У Скайуокера перехватило дыхание. Он не мог дышать. Не мог думать.
Что-то изменилось? С ней?
В ней?
Он умудрился отделаться от липких влажных объятий Тундры Доумейи и настойчивых приглашений посетить его глубоководный особняк на Мон Каламари и увернулся от сенатора с Маластара Аск Аака.
Он стремился совсем к другому сенатору.
Р2-Д2 гудел, свистел и чирикал в свое удовольствие, когда Анакину наконец удалось высвободиться из толпы потных, хватающих его за разные части тела политиков. Ц-ЗПО возмущенно отворачивался от маленького астродроида.
— Ты преувеличиваешь! Перестань хвастать! На тебе нет ни царапины.
— Пъюти-фъютъ, би-un бип — несколько сконфуженно отозвался астромеханик.
Ц-ЗПО пропустил сквозь вокодер легкий статический разряд, звук напомнил неодобрительное фырканье.
— Вот в этом я согласен, тебе давно требуется настройка. И, если можно так выразиться, ванна.
— ЗПО…
Скайуокер подошел к роботу-секретарю, которого собрал в детской их с мамой дома на Татуине, роботу, который все его невеселое детство был ему помощником и другом, роботу, который служил любимой женщине…
