Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
В этот момент на крыльце показалась еще парочка уторцев. Не веря своей удаче, баронет снова метнул нож. Второго из северян остановила прилетевшая сверху стрела.
Вскоре вдоль стены тенью проскользнул один из егерей, отправленных вместе с Хвощем:
— Мы сняли троих — шли менять дозорных, — прошептал он так тихо, что Юртек понял его лишь по движению губ.
Кивнув, капитан произнес ненамного громче:
— Минус десять. Можно заходить...
И вдруг закричал пронзительно, подражая лесному сычу. Конечно, сыч — ночная птица, и днем эти резкие мяукающие звуки неуместны, но зато Хвощ прекрасно понял сигнал "к атаке".
Короткая схватка внутри таверны закончилась через дюжину минут. Егеря потеряли двоих. Все-таки уторцы были очень неплохими бойцами. Однако в конце концов ни одного из них не осталось в живых.
— Хвощ, бери двоих и на северные ворота. Остальные — приберите здесь, — распорядился Юртек, едва его солдаты перевели дух. — Их мертвецов — с обрыва в Бен, только ниже водозабора, а Паруса и Дика отнесите в подземный ход. Эй, Хвощ, не делай этого!
— Чего? — удивился десятник, наливший себе кружку вина из стоявшего у прорезанного на кухню окошка.
— Не пей вино, — баронет вырвал кружку из рук Хвоща и вылил на пол. — И вообще, парни, ничего здесь не ешьте и не пейте!
— А что такое? — спросил кто-то.
— Да чтобы старина Эк не устроил на прощание какую-нибудь гадость тем, кто согнал его с насиженного места? До меня только потом дошло, зачем уторцы по очереди побежали, бедолаги, на задний двор. Я-то сначала никак не мог понять: что им там понадобилось.
Лишившийся выпивки Хвощ перестал хмуриться и расхохотался:
— Правда, парни, тащим все отсюда в Бен. А в той сараюшке я видел пару бочонков. И копченым салом там пахло так, что я чуть слюнями не захлебнулся, пока господин капитан с дверью изволили колдовать...
Глава 16
Ополчение подошло к развилке, когда солнце уже спряталось за вершиной Таяч. На равнине еще продолжался день, а здесь синяя тень легла на дорогу, превращая предвечерние часы в глубокие сумерки.
Мор ехал во главе колонны, за ним небольшая свита, а следом за начальством, особо не соблюдая строй, двигались эскадроны латной конницы. Ополченцы шли толпой, растянувшись на узкой дороге. Лошади тянули пушки, ехал обоз — с полсотни крытых полотном фургонов.
Заметив всадника, ожидавшего на обочине, Мор остановил коня и громко приказал:
— Колонна, стой!
— Капитан Юртек! — приветствовал он пограничника. — Какие новости?
Егерь козырнул:
— Мы допросили одного из уторских разведчиков. Он сообщает, что основные силы северян — в двух днях пути от Бена.
— Прекрасно! Ваши донесения очень меня порадовали! Значит, мы успеем подготовиться к обороне, — герцог удовлетворенно кивнул. — Теперь забирайте лучников и уводите их на Вторую террасу. И мортиры... Они нас очень выручат. Уторцы не обрадуются настильному огню!
И добавил, повернувшись к альвийскому аристократу:
— Барон Ильберский, выделите капитану нескольких знающих людей.
— Было бы кого выделять, — пробурчал старый артиллерист, но все же окликнул троих солдат, до войны служивших при арсенале в Вельбире.
Егеря, пара сотен ополченцев с луками и несколько упряжек с установленными на них орудиями поднялись на седловину между холмами и скрылись из виду.
Проводив взглядом ушедших, Мор тронул коня:
— Пора и нам двигаться! Сейчас важен каждый час. Поторопимся, господа!
Он пришпорил жеребца, растянувшаяся на узкой горной дороге колонна ускорила шаг.
Барон Ильберский удерживал своего тонконогого "дарата" вровень с золотисто-рыжим скакуном герцога. Бывший командир артиллерийской бригады из Виттиарда, когда-то был очень неплохим солдатом. Но сейчас он совершенно не понимал, что они смогут противопоставить северянам, которых в пять раз больше. И это не толпа разленившихся от спокойной жизни лавочников и арендаторов — опытные и умелые воины. Уж в чем — в чем, а в том, что уторцы умеют драться, барон не надо было убеждать — испытал на собственной шкуре. Идея защищать перевал виделась ему совершенным безумием. Да, орудий вроде хватает. Но нет подготовленных людей, нет правильных укреплений...
— Господин герцог! — барон все-таки решился высказать все, что думал.
На совете он не смог перечить мнению большинства. Большинство же, не задумываясь, поддержало Мора. Теперь момент казался подходящим:
— Господин герцог! У нас в запасе — двое суток. Еще не поздно повернуть...
— Что? — не понял Мор.
— Сколько мы сможем удерживать заставу? Ваш план — самоубийство!
— Сутки — сможем. Может и больше. Определимся на месте.
— Но...
— Поймите, барон, наша задача — не разгромить врага, а дождаться Эдо.
— Но... но откуда вы знаете, когда он прибудет... и прибудет ли вообще...
— Горы знают, — пожал плечами Мор.
Барон Ильберский бросил взгляд на герцога:
"Безумец? Гений? Знающий — из тех, перед кем открыто будущее?"
Старый артиллерист опустил голову и придержал коня. Дождался, когда мимо проедут те, кто волей случая оказался в штабе этой жалкой армии: пехотный полковник из Вельбира и молоденький барон Унтар, несколько вождей крупных кланов, которых в горах называют господарями, капитан наемников из портового Питтиля и рыцари с Альвы...
От мрачных мыслей барона Ильберского отвлек возглас одного из солдат передового охранения, первым увидевшего башни крепостицы.
Ополченцы без всяких команд зашагали быстрее, и вскоре голова колонны достигла "Бенской заставы". На дороге у входа в таверну стояла группка егерей. Между ними — неизвестно откуда взявшийся высокий старик в простой кожаной куртке. Низко поклонившись, дед по альвийскому обычаю протянул маршалу тарелку с яблоками. За плечом у него маячил один из егерей с кувшином в руках.
— Это что еще? — не понял герцог.
— Имею честь приветствовать Ваше Высочество в таверне "Бенская застава"! — торжественно произнес старик. — Являясь хозяином оной...
— Старина Эк! А ведь не узнал я тебя, больно ты торжественный, — расхохотался Эльрик. — Да и добрую дюжину лет тут не бывал. В какой щели ты прятался? Даже мои егеря тебя не заметили!
— Эти молокососы! Да я уже капралом был, когда они первый раз лук увидели!
— Ладно, старый плут, осчастливлю твое заведение.
Мор спрыгнул с лошади, взял с тарелки яблоко и со смаком откусил. Принял из рук егеря кружку с пенящимся сидром:
— Что ж, Эк, окажи гостеприимство и господами офицерам. Но как только подойдут уторцы — чтобы я тебя не видел. Понял?
Старик молча кивнул и исчез в дверях таверны.
Наверху затрубил рожок. Мор поднял голову. Несколько фигур в зеленом махали ему руками с обрыва.
Маршал отсалютовал им в ответ:
— Отлично, егеря уже на месте.
И, повернувшись к офицерам, следующим за ним, скомандовал:
— Следуйте за мной. Осмотрим позицию. Хотя вряд ли что тут за последнюю дюжину лет изменилось.
— А что станется с этими камнями? — пожал плечами полковник Ррот.
Мор молча кивнул, но продолжал оценивающе осматривать развалины когда-то мощной фортификации.
Остовы старых зданий. Возвышающаяся до уровня Второй террасы башня — всегда запертая, мрачная. Несколько более ухоженная — вместительная конюшня. Строили ее с расчетом, чтобы на перевале можно было разместить кавалерийский полк. Поэтому даже когда в "Бенской заставе" ночевало сразу несколько караванов, большая часть стойл оставалась пустыми.
С севера территория заставы ограничена полуразобранной стеной.
Барон Ильберский презрительно глянул на древние камни:
— М-да, задачка... Расположить здесь правильно пушки... Эти торгаши не ворота расширили — считай, полстены снесли. Да еще людей, хоть раз державший в руках фитиль, — раз-два и обчелся.
Мор отвлекся от созерцания руин:
— А что делать? Я тоже не в восторге, что у нас — шесть тысяч солдат, а не шестьдесят. Хотя я и сотней тысяч командовал. Так что...
Мор замолчал на полуслове, и вдруг наступила абсолютная тишина.
Бывает так: стоишь посреди рыночной площади, полной многоголосого гула, но на миг все вокруг замолкает. Все торговки враз прерывают свои визгливые вопли, чтобы набрать в грудь воздуха; все зазывалы решают промочить горло глотком вина; все покупатели замирают в задумчивости; все возчики и водоносы останавливаются, чтобы передохнуть; а лошади и ослы, везущие товары перестают возмущаться своей скотской жизнью.
Над крепостицей повисла именно такая — внезапная и оглушающая — тишина. Ополченцы враз замерли, прислушиваясь к чему-то, что невозможно высказать словами. Это что-то было похоже и на отголосок очень далекого грома, и на гул прибоя, и на грохот камнепада — если до морского берега или горы, с которой сошла лавина, многие часы пути.
Потом в лесу на Второй террасе цвиркнула какая-то птаха, и звуки снова вернулись в мир.
До этого момента решение Мора принять бой здесь, на перевале, казалось барону Ильберскому глупой авантюрой. Подъезжая к заставе, он корил себя за горячность, заставившую его присоединиться к ополчению. Он достаточно послужил королю, чтобы рассчитывать в старости на покой. Но сделанного не воротишь, и теперь остается одно: ждать гибели рядом с толпой мужичья, возомнившего, что может противостоять многотысячной армии. Но вид старых укреплений почему-то подействовал на барона успокаивающе. Или он заразился уверенностью герцога?
Барон окинул взглядом соседние строения: без оконных рам, с провалившимися крышами, но каменные стены прекрасно сохранились, да и толщина кладки превращала их в хорошие укрытия. Только заложить чем-нибудь окна.
Словно читая мысли старого артиллериста, герцог провел рукой воображаемую линию от угла бывшей таможни до края казармы:
— Батарею из шести пушек поставьте здесь. По три пушки справа и слева от дороги, оставляя свободной середину Железного тракта. Камня много, поэтому выложите брустверы.
— Слушаюсь, господин маршал, — ответил барон. — Остальные пушки, я полагаю вытягивать на стену — там, где она достаточно уцелела?
— Да, ближе к реке и к откосу есть хорошо сохранившиеся участки. Я думаю, ополченцы вам помогут подготовить позицию.
— Слушаюсь! — повторил барон и кивнул. — Где быть мне?
— Я прошу вас взять на себя командование батареей здесь, внизу. Очень важно будет обеспечить максимальную скорострельность и точность. Это очень важный участок обороны, барон. Без вашей батареи мы Двальди не остановим. А люди... Лин!
Старый горец, казалось, возник из воздуха:
— Да, мой господарь.
— Ты поговорил с людьми?
— Да, господин, — Лин махнул рукой в сторону нескольких десятков пожилых ополченцев, тесной группой стоявших у таможни. — Все служили в канонирах или орудийной обслуге. Несколько моряков из Питтиля — тоже артиллеристы.
Барон задумчиво посмотрел на своих будущих солдат. Двое или трое поклонились хозяину Ильбера как старому знакомому.
— Сержант Кутыр из второй батареи — он же ушел в отставку еще при мне, — недоуменно пробормотал барон.
Но маршал перебил его:
— От вас зависит очень многое, если не все. Берите, если нужно, сколько угодно ополченцев. Берите подводы, чтобы подвозить камень. Требуйте, что нужно...
Барон, чуть подумав, вздохнул:
— Этих людей должно хватить для того, чтобы укомплектовать расчеты. Что ж... Сделаю возможное и невозможное, герцог. Разрешите начинать прямо сейчас?
— Конечно, барон. Я вас не задерживаю, — кивнул герцог.
И, обращаясь к Лину, продолжил:
— Собери возчиков — всех свободных из обоза. Тут много тесаного камня. Завалите проходы между Береговой башней и конюшней, между краем стены и таможней, между таможней и казармой. Потом наполовину заложите камнем окна в таможне и конюшне. Сделайте бойницы для арбалетчиков.
— Будет исполнено, мой господарь!
— Иди.
Мор отпустил Лина Бургеа взмахом руки.
— Полковник Ррот, ставьте пикинеров за пушками. Ваша задача — прикрывать их от прямой атаки. В случае чего — контратаковать без промедления. Арбалетчиков — к окнам таможни и конюшни. Задача та же — не подпускать противника. Запомните, Ррот, если северяне доберутся до батареи или пройдут сквозь вас..., и мне придется пускать в ход кавалерию..., тогда мы позицию не удержим. Нечем будет заткнуть дыру.
— Я сделаю все что возможно, господин маршал! — воскликнул полковник. — Костьми лягу, а не пропущу врага!
— Нет уж! — отрезал Мор. — Мне тут ваши кости не нужны! Я назначаю вас, как лучшего своего офицера, своим заместителем. Если со мной что-то случится — вам командовать отступлением.
— Слушаюсь, — сказал, слегка оторопевший Ррот. — Разрешите идти?
— Идите, полковник!
Ррот отсалютовал и быстро зашагал к ожидающим его невдалеке офицерам.
Мор огляделся. Он остался в почтительном одиночестве. Получив приказы, люди перестали сомневаться и делали то, что должны делать. Только поодаль, шагах в десяти от герцога, маячили двое слуг, которых приставил к нему заботливый Лин.
Герцог махнул им рукой и неторопливо пошагал к Высокой башне.
За двести лет башня нисколько не обветшала. Лишь потемнело дерево тяжелой двери, да немного истерлись ступени витой лестницы.
Мор долго поднимался вверх, пока не вышел на верхнюю площадку. Встал у зубчатого парапета и, незаметно от слуг, которые шли следом, перевел дух. Хоть и подпитанное энергией Гор и Долин, но старое тело протестовало против таких нагрузок.
Герцог огляделся.
Башня возвышалась над заставой. Она стояла на берегу Бена, и с нее отлично просматривался Железный тракт в сторону Мора.
— Прекрасный вид, — сказал герцог. — Здесь я и расположусь.
— Джади! — обратился он к одному из слуг. — Передай Лину, что за ходом битвы я буду наблюдать с Высокой башни. Пусть сюда поднимут мой штандарт и знамя Келенора. И пусть Двальди попробует его отсюда снять!
Мор оскалился, обнажив желтые, но крепкие зубы. Старческое лицо вдруг стало похоже на морду демона.
Джади испуганно отпрянул.
— Извини, — буркнул герцог. — Передай Лину, что я жду его здесь. А сейчас оставьте меня, я хочу побыть один.
Слуги молча поклонились и поспешили выполнить приказ — только каблуки застучали по лестнице.
А Мор вновь оперся на каменный парапет. Теперь он смотрел вдаль, туда, где Железный Тракт, видный отсюда на добрые полторы лиги, терялся в вечерней тени. Вечернее солнце прочертило резкую кровавую полосу по верху вздымающегося справа от дороги откоса. Казалось, скала полыхает, словно уголь в печи, еще немного — и вспыхнут растущие по-над обрывом ели. Все же, что было ниже этой яркой черты, уже погрузилось в сумеречную дымку.
Высота башни позволяла смотреть на Вторую террасу сверху. Мор заметил блеснувший среди деревьев огонек.
"Что ж, пока лучникам незачем таиться", — подумал герцог.
Его взгляд вновь упал на Железный тракт — такой пустынный, каким он не бывал уже долгие годы. Обычно в вечернюю пору здесь, на подъезде к крепостице, можно было увидеть немало купцов, спешащих попасть до ночи под надежную крышу таверны.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |