Книга5.1 Робинзон мертвого мира

В этот раз выспаться не удалось — сквозь сон услышал тихий, заунывный, долгий звук. Через секунду я уже был готов ко всему. Шум раздавался от входа! Там кто-то был и очень тихо пытался войти! Стальная пластина, припертая изнутри булыжниками, вздрогнула, издав неприятный звук трения метала о камень и немного сдвинулась внутрь, увеличив щель!

Я затаился, прислонившись к плите, и ждал. Попытка врага проникнуть сюда тут же прекратилась. Я жду. Нервы на пределе. Клинок чуть заметно подрагивает. Может быть от напряжения, может и от страха. Не выдерживаю, и когда в очередной раз дрогнула самодельная дверь, скользнул под её защиту, надеясь увидеть через щели визитеров, и стараясь не попасть под возможный удар из лука. Но там никого не было! Вместо нападающих там злобствовал ветер! Да какой! Ураган не меньше! Листья, ветки, кажется, даже мелкие комки земли неслись страшной смесью мимо, заставляя тонкую пластину вибрировать. Но внутрь ничего не проникало, даже слабого ветерка не чувствовалось!

Быстро метнувшись на дровяной склад, притащил оттуда пару палок покрепче и торопливо вбил их в проход, намертво зажав стальной лист.

Почувствовав себя в безопасности, уже смелее наблюдал за стихией. Я представил, что было бы со мной, окажись я сейчас в даже самом крепком шалаше... да даже в каменном доме, что я планировал построить на площади. Представив результат, в виде себя, заживо похороненного, мотнул головой, отгоняя видение. Непроизвольно вспомнил про две статуи, брошенные мной на площади, и от этого стало совсем тошно.

Буря бушевала двое суток, заперев меня внутри.

Кончилась как-то неожиданно. В один из моментов, когда я в очередной раз выглянул наружу, оказалось, что там все закончилось! С трудом открыв дверь, ногой оттолкнул кучу мусора, и замер — увиденное меня просто поразило. Лес вокруг стоял мертвый! Прозрачные кроны деревьев, обломанные сучья кустов... Редко где можно было встретить зеленый лист! Всё завалено поломанными сучьями, клоками травы, жухлой листвой. Выглядело это просто жутко. А главное это тучи. Темные, грозовые, давящие. Медленно и неотвратимо ползущие по ободранным кронам деревьев, делающие полдень похожий на поздний вечер.

Вернулся вниз. Тут уютно. Выходить, больше желания не возникало, увлекшись, занялся мебелью.

А на следующий день, когда я скорее из любопытства выглянул в щель, так в проеме и завис.

Все вокруг стало другим! Как будто я перенесся в иной мир!

Всюду, куда не глянь, расстилалась желтовато сероватая равнина, из которой чужеродными наростами выглядывали черные столбы стволов. От некогда пушистых кустов остались черные скелеты, на белом фоне выглядевшие чем-то нереальным!

Кругом холод. Тишина. Смерть.

Меня терзали противоречивые чувства: хотелось убедиться, что это не сон, потрогать странную землю, почувствовать скользкую поверхность дерева... и одновременно хотелось сбежать отсюда в тепло и уют подземелья!

Несмело сделал несколько шагов, и неожиданно поскользнулся на белой, скользкой грязи и съехал с порожка, при этом только чудом не приложился головой о камень.

Рука опустилась в что-то мягкое и холодное. Непроизвольно подцепил горсть этого непонятного и поднес к глазам.

Это был снег! Почему-то серый, с небольшой желтинкой, но хорошо знакомый мне снег! Сколько раз я его создавал, когда хотелось напиться? Но этот был совсем другой — ядовитый, рука слегка зудела, несмотря на холод, и его тут было много! Очень много!

Видно пока я приходил в себя, моя одежда успела пропитаться водой, и даже больше — жгучая влага, казалось, расползалась по всему телу. Поняв, что мне грозит, если я тут задержусь, ринулся обратно. Даже не закрыв дверь, пытаясь на ходу избавиться от мокрых вещей. Магия здесь не действовала, но и повреждений почти не было. В конечном итоге спасла меня горячая ванна.

Следующие дни для меня были самыми тяжелыми.

Нет, внешне все выглядело замечательно, даже более чем. Я сидел в своем доме, в тепле и уюте. На огне тихонько булькал котелок с супом, рядом настаивался чай на паре красных ягод, а я со смертельной тоской смотрел на открытый огонь, пытаясь представить свое будущее здесь. В руках замер мой кинжал, деревянная заготовка забыта...

Вроде все, к чему я стремился у меня есть, но счастливым от этого я себя не чувствовал. Одиночество! Тоска по своему миру. Тоска по замку. Тоска по родителям и сестрам.

И то, что мне приходиться безвылазно находиться в подвале, по сравнению с остальным такая мелочь... Да. Мне опять приходиться здесь сидеть!

Первое время пытался гулять в одной рубашке и поддоспешнике, но очень быстро сдался — уже через несколько минут такой прогулки промерзал до такой степени, что потом ни рук, ни ног не чувствовал! Да и ходить по этой белой грязи оказалось очень тяжело!

Снег забивался в обувь, в складки одежды и там превращался в воду и обжигал меня.

Единственный плюс — это то, что дышать стало легче — воздух заметно очистился от привычного яда, вот и лез на улицу, когда там безветрие и светит солнце. В такие моменты мне становиться чуть легче на душе... Но мороз не дает надолго засидеться.

Так в одну из первых таких вылазок, непроизвольно захватив будущую заготовку, промерз так, что пальцы почти не сгибались, и чтобы хоть чуть согреться, попробовал её поджечь, а она к удивлению, сразу же полыхнула. Ну да, логично. Как я раньше о таком простом решении не догадался?

В помещении магия не работает, поэтому попытки поджечь с её помощью дерево не срабатывали. Возможно мой подвал дрова как-то "защищал" от магического воздействия?

Зато на улице-же эта же ветка зажглось хоть и от магии, но дальше то горела сама по себе!

Впрочем, первая пара недель вынужденного заточения прошли относительно легко. Привыкнув все время что-то делать, немного покружил по своему дому, страдая от безделья, посетовав на пустые комнаты, вспомнил о полезнейшем деле, которое мне еще и нравилось. Другими словами, решил полностью обеспечить себя мебелью. Дров-то запас много, а на тот момент я еще не знал, как их разжигать. Вот и сидел, ваял себе мебель и всякие поделки. Эта работа так захватывала, что иной раз засиживался до утра. Но у неё был огромный минус — она оставляла кучу времени для того, чтобы думать, вспоминать... планировать...

Когда все дела закончились, и я уже не мог выдумать себе хоть какое-то занятие — оказался один со своими мыслями. Дни ползли похожие один на другой. Часто я не видел по нескольку недель солнце, а на улице выл ветер, сверху сыпалась желтая отрава. Даже день от ночи не всегда можно было отличить!

Наверно это как-то влияло на меня. В такую погоду я часто просто лежал на кровати забыв про голод и холод. Смотрел невидящим взором и ждал свою смерть. Я воспринимал себя брошенным щенком! Единственным живым существом в этом проклятом мире! Уже не надеялся на помощь, в тысячный раз вспомнив свое бегство, уверив себя, что из всей семьи смог выжить только я. Пока смог... Но способа вернуться нет, а значит я здесь навсегда!

Все было: плакал, бросался на стены в приступе ненависти, в попытке разбить голову... морил себя голодом... Попытался даже замерзнуть, выскочив в одной рубашке на улицу и постарался отбежать подальше. Но жгучая боль оказалась настолько сильной, а сознание настолько устойчвым, что не выдержав, вернулся и долго лечился, ругаясь на свою стойкость.

А потом... Потом я просто смирился...

Просыпался утром, шел на улицу, чтобы вернуться с головешкой и разжечь ею камин, не чувствуя вкуса ел, валился на кровать, и лежал, пытаясь ни о чем не думать. Дни слились в какую-то серую пелену, став похожими один на другой. Теперь даже приблизительно не мог сказать сколько я уже тут, да и не интересовало это меня больше...

Наверно не покривлю душой, сказав, что я не сильно отличаюсь от поднятой нежити. Те же желания и потребности. Единственное отличие — я все еще испытываю боль... правда уже больше душевную. Но мне кажется, что страдать осталось недолго...

В очередной раз сходив за дровами, как-то равнодушно отметив, что их осталось совсем немного, уже выходя из комнаты, заметил что-то необычное и тут же забыл, занявшись обычным круговоротом обязанностей. Правда это чувство никуда не делось, в итоге заставив еще раз зайти на склад и все проверить. Да нет, все вроде как обычно. Ничего нового.

Хотя нет — на стене, которая до этого была скрыта ветками почти незаметная в ярком свете чуть тлеет желтоватым светом пятиконечная звезда!

Освещение включается тут другой полоской, а это для чего?

Потратив минут десять на всевозможные нажимания, касания и движения пальцами, которые ни к чему не приводили, уже хотел отходить, как звезда незаметно для меня превратилась в светящееся кольцо. Какое из моих действий сработало, так и не понял. Стена дрогнула, каменный блок привычно отъехал вглубь, а потом медленно отполз вбок, открывая проход, похожий на обычный, дверной.

Там было темно, находясь в освещенной комнате рассмотреть, что там, было невозможно.

Схватившись за косяк, осторожно заглянул внутрь. Вокруг абсолютная тишина. Прислушался — единственный различимый звук — тихо потрескивающие дрова в моей спальне.

Пока привыкал к темноте, почувствовал неприятный, тяжелый запах затхлости. Но не ядовитый. В общем, дышать можно.

Огляделся. Стены, потолок, как и везде тут — гранитные. На полу слежавшаяся от времени пыль. Что, кстати, очень удивляет. Когда я только попал сюда, помнится полдня ждал, когда от неё избавлюсь. Хотя это даже хорошо, что она такая — заклинание "уборщика" теперь тут не сработает.

Дальше ничего не видно. Полоски для освещения нет, светляк мигнул, не дав мне даже толком ничего рассмотреть. На минуту я отошел, чтобы поджечь одну из веток у себя в спальне и вернулся уже с факелом. На долго мне его не хватит, но надеюсь, что за это время найду где здесь свет включается... ухмыльнувшись про себя — а ведь как быстро привыкаешь к хорошему!

Захожу внутрь — каменный коридор. Идти немного тяжело. Ноги проваливаются в липкую грязь, чем-то напоминающую паутину, и она клоками прилипает к обуви. С одной стороны, хорошо — сразу замечу, если кто-то недавно тут уже ходил. Ну и вернуться, если вдруг заблужусь, будет легче.

Пройдя метра три, резко торможу. В свете факела показалось, что дорога обрывается пропастью. Подсвечиваю — нет, простая лестница вниз. Крутая, и тоже покрытая липкой пылью. Тут же очищаю подошвы о первую же ступеньку, и спускаюсь дальше. Взглядом все время ощупываю все вокруг, выключателей нет нигде!

Небольшая площадка, оборачиваюсь — пришедшая на ум аналогия немного смущает: мои следы в пыли напоминают те, что я оставлял в снегу.

Оглядываю горящую ветку — еще на пару минут её хватит, не больше. Надо было взять крупнее. Подсвечивая себе заглядываю ниже — еще один пролет и кажется все. Похоже тут всего два яруса. Быстро спускаюсь вниз и разглядываю открывшийся этаж. На мгновение замираю, вытянув факел вперед, так как света он стал давать заметно меньше. Мелкие ветви уже сгорели и начал гореть ствол, который ненамного толще. Дышать здесь чуть тяжелее, но запах уже не раздражает, наверно привык.

Чужих следов нет. Отсюда ведут две арки, направо и вперед. Крадусь прямо.

Захожу в большую комнату. Тусклый огонь не может осветить все помещение, но в темноте, вдали, различаю несколько еле светящихся квадратов. Наверно это то, что я ищу? А почему такая странная форма? Или тоже открывают какие-то двери? Делаю пару шагов к ним, поднимая факел повыше, и вздрагиваю от увиденного: в нескольких метрах от меня, выстроившись в ряд, отражая красноватый отблеск огня, мерцают какие-то жуткие создания, как будто только что возникшие из тьмы. Тонкие, длинные, черные, тускло мерцающие, как будто сделанные из металла, 'паучьи' ноги и короткие крупные клещи. Но напрягает иное — блестящие шарики глаз, уставившиеся на меня! Непроизвольно тянусь к клинку, и в этот момент, прямо у уха, громко щелкает в огне непросохший сучок. Мой слух напряжен по максимуму, и этот звук пугает до дрожи. Все тело становится каким-то ватным, и вместо того чтобы бежать отсюда, я тупо стою и жду. Но ничего не происходит. Немного придя в себя, задом отступаю из этого места.

Как выбрался, не запомнилось. Немного потряхивало от страха, от мыслей, что столько времени провел под одной крышей с этим... Неужели это местные жители? А как-же скульптуры девушек?

Или и эти... тоже статуи? А ведь, скорее всего, так и есть! Кроме своих, других то следов я там не заметил!

Да и проход туда все еще открыт, но оттуда никто не ломится. Любопытство пересиливает, и я, захватив несколько крупных веток, вновь спускаюсь вниз, стараясь идти по своим отпечаткам — так проще.

Перед тем, как зайти в комнату с пауками на секунду меня охватывает страх, но, пересиливая его, заглядываю в тот самый зал. Сейчас света больше, и жуки видны от входа. Вроде все, как и было. Сделав еще одно усилие, подхожу ближе.

Из меня вырывается вздох облегчения — точно статуи! Ну, или что-то подобное.

Находясь рядом с ними заметно, что эта штука только чудом не разваливается. Наверно липкая пыль не дает.

Все еще немного опасаясь, и оглядываясь на них, подхожу к стене и нажимаю на ближайший квадрат, на миг прикрывая глаза, ожидая, что сейчас резко вспыхнет свет.

Но вместо этого недалеко от меня что-то дергается. Инстинктивно реагирую, отскакивая в сторону и отшвыривая факел в направлении шума.

Паук, только что находившийся на каменном постаменте, вместе с ним ползет вверх! Часть потолка над ним на минуту отъезжает в сторону, площадка становится на освободившееся место и все замирает. Внизу на одно существо стало меньше.

Правда света так и не появилось...

Подавив в себе импульс бежать наверх, чтобы поглазеть в ярком свете на уехавшие наверх останки животного, представив, как в таком случае повел бы себя мой отец, решил, что пока не прогорят все ветви оглядеть тут все более тщательно. должны быть тут и другие, не менее интересные вещи.

Правда подходить близко к оставшимся ...существам все же опасался, поэтому не поворачиваясь к ним спиной, осторожно по стеночке скользил к выходу. Оказавшись рядом с проемом и почувствовав себя немного в безопасности, хотя и слегка дрожа, может быть от холода, а скорее от пережитого "вознесения" одной из плит с трупиком, поднял повыше факел и внимательно осмотрел помещение.

Оно слишком непривычно вытянуто, больше напоминая коридор, чем комнату. Явно строилось для этих тварей. Непривычно высокий потолок. Даже подняв вверх ветку, не смог до него дотянуться. Может для того, чтобы эти пауки могли выпрямиться? Лапы то у них, если их распрямить длинные! Наверно поэтому же и вход наверху такой широкий?

Непроизвольно покосился на почти незаметных в огне существ. Их осталось пять. Так и сидят в ряд, блестя черными глазами в мою сторону.

Кое-где ровная поверхность вздыбливается буграми. В основном мелкими, но есть пара у стен мне по пояс. — скорее всего там что-то навалено и сверху покрыто слоем пыли...