Утром первой 'сказала здравствуйте' обитателях города, укрывшаяся за насыпью, сводная батарея. И 'поздравляла' горожан в течении четырех часов, вколачивая шары ядер в стены воротной башни и иногда в сами створки ворот, которые к концу четвертого часа все-таки сорвало с одной из верхних петель и они повисли наискось в воротной арке. Вот после разрушения одной из створок ворот и начался штурм.
Пока сухопутная часть карателей шла к городу, обустраивалась около него и ночевала, судовая составляющая экспедиции разделилась. Барки под охраной пары каравелл остались на месте высадки, а галеоны с каравеллой перешли ко входу в бухту Варяжская, на траверсе которой и легли в дрейф, в котором и простояли всю ночь и первую половину следующего дня. И лишь только после прибытия к ним малой барки, с известием о начале штурма города на суше, пошли, по ходу движения выстраиваясь в кильватерную колонну, ко входе в бухту. Вражеская эскадра встала на якоря при входе в пролив, ведущий в гавань города и затеяла артиллерийскую дуэль с фортом, прикрывающим проход в порт. Зря они это начали. Стоящие на бастионах форта крепостные двух пудовые 'единороги', подкрепленные своими пудовыми и полупудовыми собратьями, быстренько объяснили, своими сорока килограммовыми чугунными ядрами, ошибку командования вражеской эскадры. Когда эти тяжеленые шары, совместно со своими более легкими 'братьями', застучали по бортам галеонов, проламываясь через пушечные порты, в их орудийные палубы, разнося там всё в вдребезги, пока не успокаивались. Разбивая в щепки фальшборта и корабельные надстройки, при попадании в них. Переламывая мачты и ломая в лучину прочий рангоут, разрывая канаты такелажа и проделывая огромные прорехи в поставленных парусах или сбивая и сбрасывая на палубу реи со свернутыми парусами, при этом убивая и калеча матросов, попавших под них. В общем нанося невосполнимый, в походных условиях, ущерб галеонам. Уже через час, передовой галеон и следующий за ним мателот, были полностью лишены хода, артиллерии и выведены из боя. Галеонам досталось так, что остатки команд обоих кораблей спешно покинули их. Остальные три галеона с каравеллой споро покинули место боя, отрубив якорные канаты, благо что они в отличии от передовой пары не вошли в проход к Варяжской бухте, и смогли, на одних блиндах и косой бизани с фоком, отвернуть в противоположную от форта сторону и потихоньку уйти за пределы досягаемость его орудий. Но при этом, еще нахватавшись ядер, по самое не хочу. Да так, что для идущей концевой в колонне каравелле, эти ядра стали фатальными. Всего пара сорока килограммовых 'гостинцев', попавших при отходе в корму каравеллы, на уровне ватерлинии, проломили обшивку корабля и в образовавшиеся, хотя и не великие, около тридцати сантиметров в диаметре дыры, хлынула вода. Вскоре каравелла стала оседать на корму и в течении четверти часа, покинутая экипажем, она затонула. Более, до самого конца осады, испанцы не пытались проникнуть в бухту на кораблях.
* * *
На сухопутном фронте дела у испанцев так же шли плохо. Идущая на приступ колонна пикинеров и ополченцев, прикрываемая пулями мушкетов и картечью с ядрами пушек, даже не дошла до стен. Отброшенная 'потоками' свинца и чугуна, смявших передние ряды атакующих. Вторая попытка, так же закончилась на предыдущем рубеже. В этот день штурмов более не предпринималось.
Были отбиты с ощутимыми потерями для штурмующих и другие приступы в последующие дни осады, продлившейся более чем полмесяца. За это время испанцы потеряли при штурмах и от болезней более тысячи человек из состава экспедиции и были вынуждены снять осаду и покинуть остров. Кроме огромных потер и осознания дальнейшей бесперспективности осады города, большое влияние на решение о снятии осады, доном Франсиско Эрнандес де Кордва, капитанами кораблей и иными офицерами экспедиции, произвели вести о разгроме карательной армады у Тортуги, и втором поражении у Порт-Ивана, так же слухи о движении сильной пиратской эскадры к Тобаго, на выручку осажденным. А сталкиваться с крупными галеонами пиратов, какой-то новейшей конструкции, входящих в эскадру идущей на Тобаго, никому из капитанов испанской эскадры, да еще в ослабленном составе, не хотелось. И 7 января уже нового 1566 года, сняв с берега, под прикрытием корабельных пушек, остатки десанта, испанская эскадра убралась от острова не солено хлебавши, взяв курс на Картахену-де-Индиас.
Ровно через неделю, в гавань Рюрика-на-Тобаго, действительно вошла эскадра с подкреплением, в составе четырех тяжелых фрегатов, прошлого года постройки и двух галеонов, в прошедшем году сопровождавших земснаряд в Порт-Иван. В двадцатых числах января, все шесть кораблей покинули Тобаго, чтобы к середине февраля бросить якоря на рейде Порт-Росса.
Заморская Русь. Ноябрь-декабрь по новому стилю 1565 года от РХ. Продолжение.
Оглушительный разгром двух карательных армад у берегов двух русских анклавов и отражение нападения, с огромными потерями для нападавших, от третьего анклава, вызвало эффект разорвавшейся бомбы, сначала в Мехико, во дворце вице-короля Новой Испании, потом у его коллеги в столице вице-королевства Перу, Лиме, потом в других городах и поселениях Нового Света, подконтрольных испанской короне. А весной 1566 года рвануло и в Мадридском дворце, и в Вестминстерском замке. Итогом стало затихание всякого поползновения со стороны колониальных властей в сторону русских анклавов в Америке и разрыв и так то непрочных отношений между Мадридом и Лондоном.
А обосновавшиеся на Тортуге и еще в трех городах Нового Света русские люди, кроме полученного морального удовлетворения, наработки огромного военно-политического капитала, получили и зримые материально-финансовые трофеи. Было захвачено, в разной степени повреждениями семьдесят пять корабля, правда большинство были торговые 'круглые' суда купцов или разнообразные барки, но зато с трюмами набитыми воинскими и флотскими припасами разгромленных армад. По самым скромным прикидкам, стоимость припасов оценивалась в полмиллиона песо серебром. Да и сами суда, за вычетом расходов на их ремонт, тоже принесут кругленькую сумму в 'кубышку' флота и 'витязей'. К призовым судам можно еще добавить затонувших на небольшой глубине и легших на дно, на ровном киле или с незначительном уклоном суда, например такие, как огромный стопушечный четырехмачтовый корабль 'Соверин оф Сиз' и сорока пушечный галеон 'Нуэстра-Сеньора-де-ла-Пура-и-Лампиа-Консепсьон', затонувшие в акватории порта Новгорода-Испанского и лежащие на дне, почти строго горизонтально, на ровном киле. Вот с этой парочки и начнут подъём судов, за которые, после выемки их из царства Нептуна и ремонта, реально получить хорошую сумму в звонкой монете. Тем более, что проход в гавань Новгорода-Испанского, саму бухту и дно пролива, около прохода в бухту, необходимо расчищать от остатков затонувших в сражении судов, мешающих безопасному проходу в порт.
Собранные корабельные и эскадренные кассы составили семьсот шестьдесят три тысячи песо в звонкой золотой и серебряной монете, пошедшей так же, как и предыдущие суммы в 'кошелек' 'витязей'.
Не стоит сбрасывать со счета и выкупы за попавших в плен трех адмиралов, из восьми участвовавших в операциях, из них четверо смогли сбежать от ушкуйников, а один контр-адмирал английской эскадры, сэр Гарольд Джеллико, командовавший отрядом судов, действующих у бухты Трезор, погиб в бою на своём 'Тигре'. А так же двухстапяти офицеров, правда сумма выкупов со всеми этими командирами ещё не оговаривалась, но тоже будет внушительная. В отличии от ничего не стоящей 'черной кости', более шести с половиной тысяч душ плененных матросов, канониров, солдат и ополченцев, за большинство которых никто, никакого выкупа не выплатить. Но ни чего и их, после фильтрации, пристроят к делу.
А так год в Карибах для русских закончился, хоть и с огромными, для 'витязей', потерями, только погибло более двух сотен человек, да раненных не менее пяти сотен, все-таки испанская профессиональная пехота, да еще состоящая из ветеранов европейских компаний, серьезный противник, но с неплохой прибылью. Как в финансово-материалом плане, так и в аспекте укрепления своей репутации.
Королевство Польское, Великое княжество Литовская и иная заграница. Январь-декабрь по новому стилю 1565 года от РХ.
Уже третий год шла война между Швецией и коалицией из Дании, Любека и Польши. До настоящего времени воевали противники так себе, не шатко, не валко. И если Датское королевство и вольный город Любек вели со Шведским королевством хоть какие-то боевые действия на море и на суше, то королевство Польша, ограничилось только формальным участия в войне. До сих пор не было ни одного сражения между польскими и шведскими войсками.
В ходе войны, сначала шведы в шестьдесят третьем году наваляли данам на море, правда ещё до официального объявления войны. Потом датский король Фредерик II, с двадцатью пятью тысячами наемников из профи захватил город Эльвсборг, отрезав Швеции выход к Северному морю. В ответ, шведский Эрик XIV, попытался отобрать у Фредерика, городок Хальмстад, но был отбит датскими войсками и ушел не солено хлебавши. На чем война на этот год и закончилась.
В следующем шестьдесят четвертом году, боевые действия опять начали шведы, зачем-то захватившие норвежские провинции Емтланд, Херьедален и Трёнделаг с городом Тронхейм. Однако вскоре были выгнаны норвежцами из Трёнделага, с трудом сумев удержать две первые провинции. Кроме того Эрик, четырнадцатый по счету с таким именем на шведском троне, умудрился на время оккупировать датскую провинцию Блекинеге, но датская наемная армия, превосходящая по своим боевым качествам шведское войско, набранное из бондов, то есть обычное ополчение, вскоре выбило крестьян с оружием из провинции, вернув её под руку Фредерика II.
Зато на море шведы поквитались с датчанами за свои неудачи на суше. В мае между островами Готланд и Эланд сошлись в бою флот датчан, под командованием Герлуфа Тролле и шведская армада, во главе с адмиралом Якобом Багге. Сражение закончили в ничью, однако Багге умудрился со своим кораблем угодить в датский плен. В связи с чем, командования над шведскими судами принял Август Клас Кристерссон Горн, который в августе этого же года, одержал убедительную победу над датчанами, у северной оконечности острова Эланд.
Так и шла война, то датчане, лично, или, если на море, то совместно с Любеком, наваляют шведам. То скандинавы надают люлей данам и их союзнику. Хотя в этом году на море удача явно улыбнулась шведам. Флот которых, во главе с адмиралом Горном, оттеснил союзный датско-любекский флот к побережью Германии, где и уничтожил его большую часть. После чего потрепал союзников у берегов Мекленбурга и у острова Борнхольм, обеспечив этими победами временное преимущество Шведского королевства в Балтийском море.
Тем более, переход в шведское подданства в 1561 году горожан города Ревеля и островов Даго, было равнозначно фактическому переходу под шведскую корону и большей части Эстляндии. Собственно война и началась то из-за Ревеля, на который претендовали все воюющие стороны, за некоторым исключение в отношении Любека, который вступил в войну из-за прижатия шведами люблинских купцов, как на своей территории, так и в торговле с Русью. Но и магистрат Люблина так же не отказался бы от владением Ревеля. Вот и настроил Эрика XIV против себя и польского короля Сигизмунда II Августа с польскими сенаторами, и датского монарха Фредерика II с его дворянством, и бургомистров Люблина с городскими ратманами. Благо пока Россия не ввязалась в эту войну, блюдя мир, заключенный в 1557 году, ознаменовавший окончание русско-шведской войны, начавшейся еще при покойном короле шведов Густаве I Ваза, в 1554 году. Но долго этот мир не продержится, либо Москва нарушит его, либо Стокгольм, да последний фактически и нарушил его, объявив, устами своего короля Эрика, о продолжении блокады, не смотря на мир, торговли через ставшую русской Нарву и даже пытавшийся её проводит, до появления на Балтике русской флотилии легких фрегатов. Не смотря, на успешную деблокаду Нарвы, Посольских приказ Русского царства, забросал короля Эриха грамотами-нотами с жалобами на беззаконные действия его людишек и причиненные ими обиды подданным русского государя. На которые шведская сторона практически никогда не отвечала, но в архиве приказа копились копии этих грамот-нот.
Поляки не ввязывались в эту заварушку не из-за своего миролюбия, их аппетиты распространялись на всю бывшую Ливонию от Риги до Ревеля и далее на Нарву и Дерп. Причина была банальна, не было денег на длительную войну. Тем более, что рексу Польна приходилось оказывать финансовую помощь и своему второму трону, великому княжеству Литовскому, финансы которого в этом году совершенно рухнули. В начале сего года произошел еще один взброс, на этот раз последний, большого количества фальшивых литовских монет, поставивший жирную точку на литовских деньгах. И уже в июле, за предложение рассчитаться за товар и услуги литовскими грошами, начали реально давать в морду, если имели возможность. Так, что хождение грошей великого княжества было полностью запрещено и производилась их замена в обороте княжества монетами Польного государства.
Русское царство. Москва-Уральский уезд. Январь-декабрь по новому стилю 1565 года от РХ.
Год начался для попаданцев удачно. В самом начале января государь утвердил своей грамотой полномочия воеводы Беркута, как наместника в вассальном Хорезмском ханстве. На собравшемся, в этом же месяце в Москве, соборе владык русской православной церкви, среди прочих вопросов положительно решили два вопроса продавливаемые 'витязями'. В РПЦ было образовано новое архиепископство— Уральское, Ногайское, всея Сибири и Туркестана, на которое встал владыко Герасим, бывший до этого епископом Уральским и Ногайским. Вторым, шло принципиальное решение об образовании в РПЦ патриаршего престола. Для чего в Константинополе, при дворе Константинопольского Вселенского Патриарха, считающегося первым среди православных патриархов, началась работа по инициации образования на Руси патриархата. О чем и исходатайствовали в грамоте на имя патриарха Иосафа II, присовокупив немалое количества серебряных брусков, для продавливании решения всех четырех восточных патриархов об учреждении новой, пятой патриархии. Грамота в сопровождении посольства и даров ушла в июле к адресату. Правда, само ходатайство пришлось переделывать, так как патриарх Иосаф в январе сего года умер, и в феврале его сменил на патриаршем престоле новый патриарх Митрофан III.
* * *
Имелся и негативный для государства, но благоприятный для уральских бояр факт. В прошедшем году поздняя весна и холодное дождливое лето, оставило без урожая значительные территорий царства, семена просто сгнили прямо в пашнях. Вот и во второй раз пригодились государевы хлебные амбары, значительную часть которых 'витязи' безвозмездно передали царю, да не пустыми, а с запасами зерна хлеба и круп. Вот и еще один 'плюсик' заработали перед государем. Тем более, что и пополнять запасы зерна помогали и частенько за счет казны своей братчины.
