Перед бурей 2-2

— Ну, куда нам угнаться за провидицей, — пробурчала Искра, сидя отвешивая подруге почтительный до насмешки поклон. — Твои жалкие подчинённые возносят тебе благодарность, о Всевидящее Око!..

— Кто-то же должен прикрыть ваши... — Глазок хмыкнула, покосилась на строгих госпожу Архивариуса и Бету.

— Спасибо, что прикрыла наши, — серьёзно сказала Дикарка, ещё раз прокручивая в памяти произошедшее.

Тания ощутила недоброе предчувствие немногим раньше Дикарки. Подруги уже ушли, зато девушке попался Исис, который только что вернулся в замок и был намерен отоспаться.

Конечно, он не обрадовался, когда подруга стратига отправила его назад в город. Но спорить не стал. Пластун достаточно хорошо знал девочку, чтобы не блуждать в её поисках, а просто идти на её огонь. С собой он никого не позвал.

Примерно в это же время Глазок одолело смутное беспокойство. В чём его причина, она сказать не могла — её коньком были расшифровка эмоций и поиск людей, а не предвидение будущего.

Прихватив на всякий случай оружие, — настоящий пистоль, не громобой, — Глазок поспешила к рынку. Там пересеклась с Исисом, которого немного знала, поведала ему о своих невнятных предчувствиях. Пластун заторопился. Они почти нагнали Дикарку и Искру, которые никуда не торопились.

— ...Всё было сделано, чтобы пленить тебя, — сказала Бета. — Одна группа провоцирует, подбрасывает тебе кошелёк, ловят и тащат к городской страже...

Искра подскочила, издала невнятный возглас, проглотив ругательство:

— Тот пузан!.. Вот почему он показался мне таким знакомым. Это же помощник полусотника восточного округа!..

Бета кивнула.

— ...И его присутствие сделало бы вашу поимку вполне достоверной. А когда те, кто это затеял, поняли, что дело проваливается, они попросту его пристрелили.

— Решительные ребятки, — обронила Госпожа Архивариус. — Что же в тебе такого особенного?

Дикарка закрыла лицо руками, плечи его затряслись. Вот те раз, подумала Искра. Держалась, держалась, и сорвалась. Впрочем, такой отходняк — обычное дело, и с самыми храбрыми — сумасшедшими то есть, бывает. Собственно, храбрость именно в том и заключается, чтобы оставить истерику на после боя.

Она привстала было с места, собираясь утешить подругу, но тут поняла, что Дикарка на самом деле смеётся — немного истерично, но вполне искренне.

— Особенного? — переспросила, всхлипывая и икая. — Да я ведь дочь стратига!.. С ума сойти, я, рабыня, купленная за три стали на рабском рынке, стала такой важной персоной!.. Ой, не могу...

Откинулась назад, опасно качаясь на табуретке, обвела всех мокрыми сумасшедшими глазами.

— Ну, что дальше?.. — требовательно спросила.

— Для начала — успокойся, — велела Бета. Дикарка вздохнула, долго выдохнула, лицо её застыло в неземном пугающем спокойствии, только глаза всё так же блестели. Искра даже немного испугалась, продемонстрированный подругой самоконтроль был за гранью её понимания. Чему ещё обучили Дикарку церковники? Глазок задумчиво щурилась.

Госпожа Архивариус и Бета одобрительно изучили воспитанницу. Переглянулись, одноглазая женщина пожала плечами и выложила на стол продолговатый кусочек металла. Заострённый с одной стороны, неровно сколотый с другой, он был похож на крохотную стальную ракету.

— Что это? — поинтересовалась Дикарка, потянулась было потрогать, но отпрянула и даже спрятала руку за спину. Вещь в Живе казалась обломком мрака, и любой сказал бы, что это значит.

Эта штуковина убила человека.

— Пуля, — ответила равнодушно Архивариус.

— А почему она не круглая? — удивилась Искра. Глазок же только кивнула.

— Нарезное оружие, — пробормотала себе под нос. — Эльфийское.

— Последнее как раз не обязательно, — Бета улыбнулась провидице, та смутилась и заёрзала. — Нарезное — не значит эльфийское. Твои пистоли тоже сделаны в Стате не эльфами.

Глазок покосилась в угол комнаты, где на столике лежала её сумка.

— Это кое-что новое. Или, наоборот, очень старое, — сказала госпожа Архивариус, поводя сухой ладонью над пулей. — Эльфы делают лучшее стрелковое оружие. Они, как известно, слабые мыследеи, и плохо владеют пирокинезом.

— Мне неизвестно, — пробурчала Искра. — Я даже не знаю, что такое пирокинез.

— Зажигание огня мыслью, — сказала Дикарка.

— Надо же, я и не знала, что для этого есть какое-то особое название, — удивилась Искра. Подруга пожала плечами.

— Так что у них огонь зажигается с помощью устройства, чиркающего кремнем по стальной тёрке.

— Ну, устройство пистолей мне известно, — заметила Искра. — А что такое нарезное оружие?

— Почти то же самое, только... — Бета полезла за пазуху и выложила на стол предмет, похожий на обычный пистоль. По крайней мере, он был снабжён запальным устройством. А вот дуло было какое-то не такое — не расширялось в раструб, внутри шла резьба. И в основании ствола, рядом с кремневым замком, был какой-то механизм.

— Нарезной пистоль. Примерно из такого убили помощника полусотника, — сказала Бета. — Игрушка не из дешёвых, с которой ещё нужно уметь управляться. Что даёт представление о возможностях наших похитителей...

— ...И заодно об уровне их информированности, — витиевато добавила Архивариус. Женщины со значением переглянулись, и у двух беспризорниц и одной воспитанницы сложилось впечатление, что они разговаривают, не открывая рта.

— Эй, — тихо позвала Дикарка. — Может быть, это, конечно, не моё дело, но вообще-то меня хотели схватить, а потом и убить!..

Бета посмотрела на неё. Дикарка чуть не вскочила, этот ничего не выражающий взгляд напомнил ей их тренировки.

— Ты — никакая не дочь стратига, — сказала веско женщина-пластун.

— Слава Богу, а то я уже усомнилась, — пробурчала Дикарка себе под нос.

— И церковники это знают.

— Угу? Что, все?

Бета мимоходом улыбнулась.

— Пате Киош с подачи стратига делал доклад на собрании иерархов Церкви. Предлагал изменить положение о школах — мол, слишком много талантливых детей не имеет возможности обучаться. А это не только расточительно — ещё и небезопасно для самих детей и их окружения. И, в частности, приводил примеры, — женщина-пластун выразительно ткнула в неё пальцем.

— Что, я была таким примером? — удивилась Дикарка. Бета кивнула.

— В церкви ты достаточно известна. По крайней мере, среди старших чинов.

Дикарка кивнула.

— Значит, сцапать меня хотели не церковники, — сделала вывод, на который её пыталась навести Бета. Женщина-пластун довольно улыбнулась.

— Не эмиссары Кейва. Ты им, во-первых, должна быть неинтересна. Во-вторых, эти если хотели бы сцапать — обязательно сцапали бы. Вопрос — кто достаточно богат, чтобы позволить себе нанять этих безголовых молодчиков и вооружить их пистолями, которые только-только поступили в обиход?..

— Торговый совет? — робко предположила Глазок. Архивариус и Бета посмотрели на неё с уважительным удивлением.

— Что ты знаешь о торговом совете? — спросила Бета.

— Не больше того, что треплют на базарах и в трущобах. Говорят, в последнее время церковники и Торговый совет на ножах.

— Это раньше они были на ножах, — сказала Бета. — А теперь, пожалуй, уже и на мечах, и на громобоях, пистолях, орионах...

Она задумчиво катала пулю по столу.

— Да, про орионы, — встрепенулась Дикарка. — Тот, левый — его так и не поймали?

Бета покачала головой. Из всех участвующих в происшествии на рынке уловили только нескольких второстепенных исполнителей, которые не знали ничего.

— Орионы — оружие церковников, — со значением сказал Дикарка.

— Не обязательно. Охрана некоторых торговых династий — этакая частная гвардия, — используют орионы. Другое дело, что церковники могут их консультировать и тренировать. Или это оружие взято для отвода глаз. Всё очень непросто. Однако в предположении сэнири, — Бета сделала изящный жест в сторону Глазка, — есть определённый смысл.

— Торговый совет? И зачем я, дочка стратига, сдалась Торговому совету? — скептически поинтересовалась Дикарка. — Они что же, готовы поссориться с церковью?

— Дело в том, — Бета отставила пулю, — что наш стратиг сейчас как раз сам почти поссорился с церковью. Потому представители Торгового совета вполне могут попытаться влиять на него, не опасаясь, что нарвутся на всю совокупную мощь церкви.

Дикарка снова вспомнила убитого мутанта. Кстати, значение этого слова она всё-таки узнала.

— Это вы так подводите меня к мысли, что мне больше нельзя покидать цитадель? — поинтересовалась она вяло. Наверняка стратиг и патэ Ламан уже додумались до выводов, очевидных для всех, кроме одной перепуганной девчонки. И поручили двум учительниц этой девчонки вдохновенно изложить ей всё, так, чтобы она действительно поняла.

— Извини.

— За что? — прошептала девочка. — Всё правильно.

— Всё равно извини. За многое.

Дикарка вздохнула — и замерла от внезапного осознания.

— Погодите. Ведь вы... — она повернулась к подругам. — Они... им ведь тоже нельзя!..

Искра и Глазок с ужасом переглянулись.

— Извините, — сказала Бета.

Быки дрожали крупной дрожью и мотали башками. Гарий и Мона суетились вокруг, сторонясь рогов, ласково разговаривали, старались успокоить.

Был уже вечер. Зверей только что собрали по лесу. В бессмысленной жажде убийства нападающие походя зарубили трёх безобидных тварей. Беломордый доказал, что не так уж безобиден — боднул одного ночного татя так, что и дух вон, другого крепко помял. Еще нескольких потоптали быки, обезумевшие от боевых сплетений Узора. И разбежались, понятно.

— А тут Пегас постарался, — Алек потянулся мыслью и перевернул неубранное тело. Норик поморщился от такого неуважения. Даже если перед тобой тело врага, с ним не след обращаться столь бесцеремонно. Впрочем, молодой вой воспитывался в империи, возможно, он не видит ничего особенного в своём действии.

— Неслабо, — присвистнул маленький охотник, рассматривая труп. Лица у него не было, разбитая ударом копыта голова была похожа на шарик сырого фарша.

— За узду хотел схватить, — Алек встал на колени, разглядывая руки ночного татя. — Хорошо, у меня удила эльфийские.

— Думаешь найти? — спросил Норик. Молодой вой недобро улыбнулся. Пегаса так и не нашли — видимо, всё-таки где-то в лесу коня поймали и увели.

— Думаю. И найду. Но сначала надо решить, что делать дальше.

Гарий неподалёку навострил уши, делая вид, что всецело занят быками. Моне тоже было интересно, что они будут делать дальше.

Войи не спешили преследовать нападавших. Алек вытащил из пленников необходимые сведения. Большинство из них было наёмниками, другие бессвязно плели что-то о каком-то вожде, который пока отсутствует, но вот-вот вернётся и устроит всем неверным весёлую жизнь, и реки потекут кровью...

Алек выяснил и местоположение лагеря татей, но если они не совсем дураки, то уже снялись с места. Лес большой, полностью его не прочешешь, а летом можно раскинуть стоянку где угодно.

К тому же следовало сначала позаботиться о защите.

— Товары почти целы, — сообщил Норик. — Утащили и поломали немногое. Всё ещё можно восстановить и продолжить путь.

Он посмотрел на дочь, которая старательно притворялась, что не слушала. Продолжить путь, через эти разбойничьи леса? С жёнами-детьми?

— Может быть, разделиться? — неуверенно предложил Джурай. — Войям пойти дальше, отпустить домой тех, кто...

Станет нам обузой. Он не закончил фразу, но все ясно уловили несказанное.

— Никого отпускать не будем, — тяжело сказал Алек. — В крайнем случае нам придётся их проводить. А вообще-то нужно строить лагерь, постоянный, защищённый от нападения. И время от времени гулять по лесу.

Джурай, Джонатам и ещё несколько молодых войев тут же предложили составить ему компанию. Алек безучастно кивнул, думая.

Эта дорога, Ярмарочный Путь, была проложена на второй год после войны. Совет войев и гильдийских мастеров решил, что отныне воличи будут торговать. Будь у них нормальное торговое сообщение с соседями, вряд ли они зевнули бы войну. А так, сидючи на своих землях и посмеиваясь над соседями, которые боятся "страшных Еретиков", немудрено даже и сошествие Ангры с небес пропустить.

На дорогу от границ земель воличей до бывшего Посёлка Проклятых ушло много человеческих сил. Были проведены аж целых две ярмарки, зимняя и летняя. И радоничи с охотой торговали с западными добытчиками и мастерами. Выспрашивали, как им живётся в соседстве с этими страшными Еретиками.

И сейчас воличи собирались на ярмарку, не на рать. Войев было немного. Женщины, дети, мастера. Чудо, что никто не погиб в бою.

— Власти Радона должны узнать о разбойниках, — сказал Алек. — Но пока мы доберёмся до церковных форпостов, пока те раскачаются, все разбегутся. И потом, церковники могут ещё не среагировать должным образом, сочтя, что это наше дело... ведь на самом деле эти земли — "серые". Они не заселены и принадлежат Империи лишь формально.

Совещание затянулось надолго, и всё-таки с небольшими дополнениями все приняли предложение Александра.

— А империя не воспримет это как нападение? — поинтересовался Гарий, фыркая и отдуваясь. Глотнул ещё и вернул кувшин, кивком поблагодарил.

— Откуда мне знать, — Мона приняла. — Кто из нас жил в Каррионе? Вот ты и скажи.

Мальчишка нахмурился.

— Эти земли не заселены. Просто принято считать, что граница проходит по Мете. Мы не собираемся здесь жить, — Гарий обвёл рукой, — разве это похоже на постоянное поселение?

Мона внимательно проследила за его жестом, оглянулась вокруг:

— Не-а. А вот на крепость как раз очень похоже.

— На временную крепость, — Гарий поплевал на ладони и снова взялся на продольный топор, которым выбирал паз на торце бревна. Поморщился от боли. Мона со вздохом отошла. Несправедливо, что на самих целителях раны заживают плохо. Опять вечером зашептывать ему мозоли.

— Упрямый баран, — пробормотала себе под нос. Отпила из кувшина там, где касались его губы — этакий поцелуй на расстоянии.

С пробуждения после боя, когда она, вставая с кровати, едва не наступила на своего "сторожа", Гарий обращался к ней с ровной доброжелательностью. Отвечал на вопросы, улыбался спокойно и даже почти не краснел. О произошедшем не напоминал.

Крепостца встала за два дня. Мона и Гарий с удовольствием бы променяли строительные хлопоты на разведывательные рейды по лесу, которые вытребовал себе Алек и иже с ним. Ну и что, что опасно!..

Однако войи и не думали брать с собой детей. Стоило Гарию заикнуться о участии в прогулке брату, Алек жёстко его одернул. Даже Джурай, несмотря на свою репутацию безбашенного нарушителя правил и приказов, в ответ на робкую просьбу посмотрел на него как на идиота.

Я знаю, что я пока никудышный вой!.. Но если меня не будут никуда брать, то чему же я вообще смогу научиться?!.

Гарий обнаружил, что уже довольно долго без толку шлифует лезвием выруб, так, что дерево уже блестит. Поднял голову в поисках руководящего работой на этой стене.