Пехота Империи

— Шойчжи! Немедленно домой! — крикнул Ма. Это он зря. Шойчжи не любит соблюдать традиции и не следует приличиям, но он не дурак. Совсем нет. Шойчжи посмотрел на Ма сверху и сделал себе в уме заметку — запомнить этого недоумка Ма. На потом.

— Ты меня слышишь? — Ма начал увлекаться своей ролью старшего брата, но Антон потянул его за рукав и принялся что-то шептать на ухо. Видимо приводил в чувство. Шойчжи пожал плечом и откусил кусок от яблока. Прислушался. В толпе началось какое-то движение, она зашевелилась, словно спина гигантского пестрого морского чудовища.

— Идут! Идут! — раздались крики вперемешку с ругательствами и проклятьями в сторону муринов. Двери участка распахнулись и на пороге показались две фигуры, в одной из них Шойчджи узнал шерифа Броуджана, сжимающего в руках увесистое оружие с толстым стволом. Шериф поднял руку вверх, привлекая внимание и утихомиривая толпу. Гул стал затихать, послышались отдельные выкрики в сторону полицейских. Шойчжи поморщился — он вообще не любил ругательств. Тем более таких.

— Уважаемые! — сказал шериф, когда толпа поутихла и с любопытством уставилась на него, ожидая дальнейшего развития событий: — Уважаемые! Что за шум? Вы нарушаете закон, мешаете гражданам нашего города!

— Толпа взорвалась криками 'Он еще про закон говорит!' 'Чертовы мурины!' 'Хватит покрывать своих!', 'Выдай гадов нам!'.

— В чем дело? — шериф повысил голос, перекрикивая толпу: — что случилось то?

— Ты нам голову не морочь, уважаемый! — раздался голос из толпы: — знаем мы что ты преступников покрываешь. Вместе с имперскими шавками.

— Что за чушь! — шериф мотнул головой и Шойчжи увидел как у него с подбородка сорвалась мутная капля пота. Шериф потел.

— Что за чушь. — повторил шериф: — никого я не покрываю! Произошло недоразумение. Что касается преступников, то они уже мертвы, не выжили после обряда.

— Лжец! — выкрикнули из толпы: — они еще живые были когда солдаты их отбили!

— Я... — шериф поискал взглядом выкрикнувшего это хутта: — я не знаю что там было, наряд полиции подоспел позже. Мы застали там группу солдат и два трупа. В данный момент проводится полицейское расследование. По данному факту.

— Ты нам баки не забивай! — крикнули из толпы. Шойчжи хмыкнул и откусил яблоко, забрызгав стоящих внизу Антона и Ма липким соком. Ма выругался, смахнул капли ладонью и вытер ладонь о спину Антона. Антон повернулся и Ма продемонстрировал ему чистую ладонь.

— Ты чего творишь? — спросил Антон: — пошли отсюда уже.

— Погоди. — Ма был полон решимости. Ведь сам глава сказал ему привести 'этого дурачка Шойчжи' и он, Ма, собирался выполнить поручение старшего.

— Погоди. — Ма потянул Антона за рукав: — разве мы не берем этого с собой? — он кивнул столб. На столбе странной голенастой птицей восседал Шойчжи, свесив ноги вниз и уплетая яблоко.

— Ну его. Лучше не связываться. — сказал Антон: — все равно его не заставишь, только неприятностей не оберешься. Это же Шойчжи.

— Ну ну. — Ма не понимал этих сантиментов вокруг младшего наследника. Все знали что он дурачок, не способный самостоятельно выбраться из пыльника, но вся семья потакала ему и никто слова поперек не говорил. Достало. Пусть он, Ма, тут недавно и в семью его приняли два месяца назад, все равно он найдет способ достучаться до этого избалованного ребенка. Тоже мне, младший принц Рикио, Крылатый Клинок Клана и Наследник Резного Сонбу. Ма отшагнул в сторону и ударил по столбу подошвой стопы. Столб загудел и Шойчжи наверху выронил яблоко. Опустил глаза вниз и встретился взглядом с Ма.

— Слышишь, ты, наследник. Спускайся вниз и ... — что именно хотел сказать Ма, так и осталось загадкой. Шойчжи скользнул вниз, одним легким движением, словно сделал замысловатое па какого-то танца — встал на ноги рядом с шарахнувшимся в сторону Ма и зашагал к крыльцу отделения полиции, туда, где стоял, потел и врал шериф Броуджан. Обмягшее тело Ма рухнуло на землю, подняв облако пыли.

— Шойчжи... — Антон закатил глаза и схватился за голову: — опять...

— Откуда там взялись солдаты Империи, шериф! — закричал кто-то из толпы. Раздался треск разрядника и в воздухе возникла сине-белая лента молнии.

— Успокойтесь! — шериф поднял оружие и направил его на толпу, то же самое сделал и стоящий за ним полицейский.

Перси и его амазонки сидели в комнате для допросов. По крайней мере именно так называли это помещение приведщие их сюда полицейские. Сперва один из них, белобрысый и с нервно дергающимся глазом, пытался разделить их и убедить надеть на себя наручники, сложить оружие в угол и вызвать адвокатов. После того, как Перси убедительно разъяснил представителю власти, что военнослужащие Империи могут отдать свое оружие только вышестоящим офицерам в цепи командования, наручники на военнослужащих Империи может одеть только представитель Военной Полиции Империи, которых вокруг не наблюдается, а разделять своих людей не даст лично он, лейтенант ВКС Империи Персиваль Дорбан и вообще мы с вашим шерифом уже обо всем договорились, так что хватит на меня пялится, заканчивайте с формальностями, а то нам пора уже на базу. Хлеб отвезти. При этих словах Аманда словно невзначай повела стволом своей гаусс-винтовки. Белобрысый нервно дернулся, пошептался со вторым своим напарником, и начал заполнять протокол. Протокол оказался обширным, вопросы было глупыми, но раз уж начала играть в игру — играй до конца и Перси отвечал на вопросы, пожимая плечами, закатывая глаза к потолку и периодически хватаясь за голову. Как и положено командиру, он отвечал за свое подразделение, а потому не мог позволить допрашивать амазонок. Потому — отвечал, скучал и надеялся что эта глупая формальность, как и обещал шериф, закончится до того, как у Аманды закончится терпение. Впрочем, дурацкая процедура внезапно закончилась, в дверь вошел помошник шерифа, они о чем-то пошептались с присутствующими полицейскими и все вместе ушли. Перед уходом помощник бросил взгляд на всех оставшихся и Перси мог бы покляться что взгляд был ... извиняющимся. Наконец-то, подумал Перси, наконец то до них дошло, что они делают. Пытаться арестовать военнослужащих Империи на территории протектората — что за абсурд! Размышляя так, он повернулся в сторону своих подчиненных, желая ободрить их. Но его перебили. Рыжая девушка со снайперской гаусс-винтовкой, вскочила на ноги, словно подброшенная пружиной.

— Сэр! Разрешите обратиться, сэр!

— А? Ну конечно. Обращайтесь...

— Сэр! Нам надо убираться отсюда как можно скорей, сэр! — выпалила амазонка и тряхнула копной рыжих волос. Перси растянул губы в улыбке. Надо успокоить их, подумал он, все нервничают, конечно, эта ситуация не предусмотрена уставом и что именно делать в такой ситуации — непонятно. Вот и переживают, девчонки, ничего страшного тут нет, что с ними может случиться в полицейском участке в центре города? Было страшно, когда Кертис открыла огонь и могла кого-то ранить или убить, а это чревато военным трибуналом со всеми вытекающими. Кроме того, им тут служить и портить отношения с общиной — не самый лучшая мысль. Определенно не самая лучшая. А потому сейчас, когда они сидят в подвале полицейского участка, в безопасности и с работающим кондиционером — все выглядит не так уж и страшно. Примерно так и хотел сказать Перси этой перепуганной рыжей девушке, но едва он встретился с ней взглядом, как слова застряли у него в глотке.

— Кхм... — прокашлялся он, избегая снова встречаться с ней взглядом: — что вы имеете в виду, рядовой? — это был первый раз, когда он обращался к девушке-амазонке и потому чувствовал себя немного глупо. Рядовой. В Армейском Уставе отсутсвовало понятие 'рядовая' и потому обращались как рядовой, независимо от наличия или отсутствия половых признаков. Конечно, так же обращались — майор а не майора, полковник а не полковница, но именно обращение рядовой звучало глупо по отношению к этой стройной рыжей девушке с гаусс-винтовкой.

— При всем моем уважении, сэр. — девушка подчеркнула слово 'уважение', так, что сразу становилось ясно, что никакого уважения она на самом деле не испытывает, ни по отношению к Флоту и флотским, ни по отношению к нему лично.

— При всем моем уважении, все предельно ясно. Нам надо убираться отсюда, иначе... — девушка поставила приклад винтовки на пол и наклонила голову набок: — вы ничего не слышите?

— Ничего... а что вы имеете в виду... — Перси прислушался. Какой-тодалекий гул, словно морской прибой или гудение ветра надоедал ему последние полчаса, проникая через укрепленные стены и двойные двери.

— Вы никогда не слышали такого, да? — рыжая амазонка отбросила всякие 'сэр' и 'разрешите обратиться': — я впервые услышала это на Перинеях во время расовых погромов. Это толпа. И последний час шум только усиливается. Это значит...

— Это значит что полиция не справилась с ними. — кивнул Перси. Он вдруг все понял. Мурины, хутты и их вечные распри. От Джун он знал что 'чертовы религиозные фанатики', и хутты постоянно конфликтовали — обычно по мелочи, молодежь кому-то нос расквасит или флаеры на стоянке перевернет, или из кабака выкинет. Но порой эти мелкие конфликты перерастали в настоящие побоища с применением энергетического оружия, взрывчатки, гаусс-орудий и даже летательных аппаратов. Правда, по словам самой Джун последний из таких крупных конфликтов был вот уже как тридцать лет назад. Тогда мурины разгромили центр города и полицейское управление, а хутты в свою очередь вырезали поголовно два квартала и уничтожили зал Общин. И в последнее время события тех дней стали забываться, а потому была высока вероятность повторения побоища.

— Вот же... — Перси вскочил со стула и в два шага оказался возле двери. Подергал за ручку — заперто. Потянул с силой — не поддается. Ну конечно, это же комната для допросов, кто же станет в такой хлипкую дверь устанавливать, плдозреваемые разбегуться как тараканы. Он оглянулся по сторонам в поисках чего-нибудь тяжелого, но в подвальной комнате был только привинченный к полу металлический стол, два стула, также привинченные к полу да несколько амазонок.

— Секундочку, сэр. — правильно поняла его движение рыжая Аманда и ловко перехватила свою гаусс-винтовку, слегка откачнулась назад и коротким ударом приклада вышибла замок. Остановилась и взглянула назад, на Перси: — Я вас правильно поняла?

— Мм... да, спасибо Аманда. — у лейтананта промелькнула мысль — чему этих амазонок только учат, вышибла дверь легко, словно всю жизнь этим занималась, впрочем мысль мелкнула и пропала, надо было решать задачу стоящую перед ним прямо сейчас. А именно — довести этих конкретных военнослужащих Штурмовой Пехоты Его Императорского Величия до места расположения в целости и сохранности, где и выдать по первое число за нарушение приказа. Умники нашлись, буквально истолковали, дырку в системе обнаружили. Вернее — умницы. Вот доберемся до базы и как только двери закроются — выдам этой рыжей и ее мелкой подружке на орехи. Чтобы неповадно было. Так думал Перси, шагая тесными коридорами, едва освещенными тусклыми лампами. Откуда-то сверху, из-за протянутых под потолком труб капал конденсат, шуршали вентиляторы.

— Сюда, сэр. — идущая впереди амазонка остановилась и указала на дверь в конце коридора с едва освещенной табличкой над ней. На табличке красными буквами на стандартной лингве было написано 'Запасной выход'. На двери висел огромный ржавый замок.

— Самое время применить твои навыки взлома дверей, Кертис. — сказал Перси, отойдя в сторону. Рыжая амазонка кивнула и перехватила винтовку, подняла ее, примеряясь к замку поудобнее, на секунду замерла и резко обрушила оружие вниз.

— Саб-лейтенант штурмовой пехоты Императора Марка Второго Фарра Аканис отжималась от пола. Капельки пота стекали с ее подбородка и образовали небольщую лужица на полу спортивного зала. Под гладкой, смуглой кожей саб-лейтенанта перекатывались округлые бугры мыщц, она опускалась и поднималась словно машина — без рывков, плавно, максимально эффективно. Услышав шаги, Фарра подняла взгляд и увидела пару солдатских ботинок.

— Бренди. Чего тебе надо? — саб-лейтенант не прервалась ни на секунду, продолжая отжиматься.

— Доброго утра, лейтенант. — сержант Бренди, крепко сбитая женщина с коротко стриженными волосами, встала в дверях, подперев своим немаленьким телом дверной косяк и наблюдая как Фарра продолжает упражнения.

— Ты за этим пришла? — Фарра отжалась в последний раз, рывком подтянула ноги к животу и легко вскочила на ноги: — соскучилась по начальству?

— Ага. Просто спать не могу. — сержант повела плечом и сложила руки на груди. Зрелище получилось впечатляющее. И грудь и руки у Бренди были большими, и руки были словно вырезаны из куска красного дерева — крупные и мускулистые, словно бы слеплены с античных статуй. Впрочем, у этих статуй никогда не было такого внушительного бюста, как у сержанта третьего взвода Риты Бренди. И сейчас все это было облачено в черную обтягивающую майку, что придавало бюсту сержанта еще большую убойную силу. Фарра сглотнула и с усилием отвела свой взгляд в сторону. Она никогда не замечала за собой каких-либо ... нестандартных наклонностей, но грудь сержанта периодически ввергала ее в ступор. Подумаешь, отрастила себе сиськи, наверное они здорово мешаются когда бежишь... или в рукопашке... — так думала Фарра, рассердившись на саму себя за минутную слабость, хотя, если честно, то ни в беге ни тем более в рукопашном бою Бренди не уступала никому из роты. Одна из лучших. И — заноза в заднице командира. Потому что субординации не признавала и говорила всегда только то, что думает. Если бы не это, быть бы Бренди офицером. И не меньше полковника — но с чинопочитанием у нее туго, да и с обращением к старшим по званию тоже. Фарра хмыкнула и покрутила головой, разминая шею к следующему упражнению. У сержанта нет ничего срочного — иначе не стояла бы так расслаблено. Раз нет ничего срочного — значит опять будет ныть о том, что они тут бездельем занимаются, да по зимним квартирам сидят, а дисциплина в роте расшаталась, молодые девчонки от рук отбились, патронов для боевых стрельб не выдают, на территории роты бардак, а во главе гарнизона — чертов флотский офицеришка.

— Знаешь, сержант, а я анекдот про тебя вспомнила. — сказала Фарра и, подпрыгнув, повисла на перекладине: — как раз в тему. — она перевенулась вверх ногами, завела перекладину под колени, согнула ноги и отпустила руки, повиснув на перекладине вниз головой. Отыскала взглядом Бренди. С этого ракурса ее монументальные груди казались даже больше чем обычно.

— Анекдот? Поделитесь, командир? — в голосе Бренди не было даже намека на заинтересованность.

— Конечно. — Фарра сложила руки за головой и принялась поднимать голову вверх, стараясь прижаться к коленям, качая пресс: — значит так... уф... уф... пришел значит в казарму к амазонкам... уфф... генерал с инс... уфф ... инспекцией... и ... — она спрыгнула с перекладины, исполнив сальто.

— И видит ... видит что у встречающих его офицеров у каждого — на морде по синяку. Хорошему такому. — Фарра отдышалась и продолжила рассказ: — и видит, значит он, что все везде в порядке — ну а в остальном — и территория чистая и форма у всех наглаженная и в шкафчиках порядок и в расположении. Ну он и спрашивает — кто тут ответственный за порядок? А ему отвечают — сержант Бренди.