— Как вы здесь оказались?!
Ребята вздрогнули. Джеймс поднял глаза: из-за поворота совершенно беззвучно возник Фауст, он был разгневан.
— Воспитанник Байрок, я вас спрашиваю: как вы сюда попали?— повторил он вопрос, и только тут Джеймс понял, что его преподаватель не видит.
— Поднялся по лестнице,— спокойно ответил Принц. Ну, конечно, будет он оправдываться! Кочевник ухмыльнулся, глядя на пышущего гневом Фауста.
— Идёмте. Вы будете наказаны,— он кивнул, чтобы Лектус шёл вниз. Принц взглянул в ту сторону, где стоял Джеймс, и покачал головой.
Будет он ещё слушаться всяких детей кровососов! Когда Фауст и Лектус скрылись за поворотом, кочевник снял и убрал кольцо, вздохнул и с шумом побежал вниз, собираясь разделить с другом наказание.
Глава 10. Кинжал
— Истер, а где Ярик?— тихо спросила Кристин у друга, уловив момент, когда читающий лекцию по истории нового времени преподаватель отвернулся, чтобы показать что-то на карте. — Я не видела его на завтраке, и сейчас его нет.
— Ушёл к родителям,— ответил полукровка, как-то бесцельно водя палочкой для письма по листку, что лежал перед ним. Класс был полон, ребята с вниманием слушали о том, как началась Первая магическая война. Преподаватель— высокий плотный волшебник с седыми усами и лысой головой— показывал пути, по которым продвигались маги и их воины по материку.
— Зачем вообще это было нужно, учитель?
Кристин и Истер одновременно подняли головы и посмотрели на заговорившего: кажется, его звали Джон, он был из коренных жителей города и учился магии несколько лет. Кристин ещё не успела запомнить всех одноклассников.
— Воспитанник Джейсон, Джон, вы хотели что-то добавить?— преподаватель повернулся к классу, внимательно глядя на заговорившего.
— Нет, я пытаюсь понять,— Джон поднялся и оглядел весь класс, словно искал поддержки. — Зачем нужно было начинать эту войну? Зачем нужны были все эти жертвы? Разве не проще было просто остаться в городе, накрытом куполом защиты? Сколько людей погибло, магов, и зачем? Чтобы все равно вернуться назад и так до следующей войны?
— Насколько я понимаю, вы, воспитанник, родились и росли в городе?— уточнил преподаватель, и Кристин порадовалась, что правильно помнила биографию этого мальчика. Она мельком взглянула на Истера и увидела, что тот зло сжал кулаки.
— Истер...?— шепнула она, накрыв сжатую руку друга своей ладонью, но он пристально смотрел на Джона.
— А это тут причем? Я говорю о том, что не понимаю, зачем было воевать? Ведь погибшие люди могли бы спокойно жить здесь, в городе, и чёрт с ними, с этими Чужими! Они же не могут сюда прорваться, так оставили бы их в покое, а они нас.
— Джон, а как же те люди, которые остались бы там, за куполом?— уточнил учитель, не сводя глаз с воспитанника. — О них ты не думаешь?
— Но разве им там плохо? Если бы они были против, то давно сами начали войну и свергли Чужих, а раз до сих пор...
Кристин не сразу поняла, почему в классе раздался судорожный девичий крик, а ребята вскочили с мест. Затем она заметила, что Истера уже нет рядом с ней, а Джон практически висит в воздухе. Полукровка впечатал парня в стену.
— Разве им там плохо?!— заорал Истер, ударяя парня. — Да что ты знаешь о мире, цыпленок?! Что ты знаешь о том, что там творится, ты, тепличный червяк?!
Ему не дали нанести ещё один удар: сразу несколько парней схватили Истера за плечи и оттащили от задыхающегося Джона.
— Выйдите все из класса,— скомандовал преподаватель, вставая между Истером и его жертвой. — Быстро!
Ребята поспешили прочь, а Кристин кинулась к осевшему на пол другу: его глаза светились серебром, вокруг которого то сужалась, то расширялась красная кромка.
— Истер, Истер, успокойся,— прошептала она, несмело касаясь его руки и поглаживая. — Всё хорошо, ты в безопасности,— Кристин подняла глаза на учителя, который кивнул ей и помог выйти из класса избитому Джону.
— Что они знают о том, что там, за их куполом?!— процедил Истер. — Ненавижу их! Ненавижу это место!
— Истер, Истер! Успокойся!
— Мы живем тут, спим на чистых простынях, едим досыта,— он выплевывал эти слова, глядя в пол,— а там люди, как скот, идут на стол кровососов, развлекают их. Что эти... знают о том мире?!— Истер поднял на нее пылающий взгляд. — Они никогда не испытывали страха, не прятались, видя приближающиеся корабли кровопийц! Они не видели, как детей отнимают у матерей, как уводят наших девушек, чтобы сделать наложницами, чтобы они рожали им новых паразитов! Не спали в грязи, не мучились голодом...! Что они знают о людях?!
— Истер, успокойся, пожалуйста,— Кристин погладила его по плечу, в очередной раз поражаясь глубине его боли и его ненависти. — Пожалуйста, эти люди не виноваты в том, что им повезло жить здесь. Почему ты не можешь просто порадоваться за них? Порадоваться, что есть люди, которым не надо бояться, которые никого не теряли. Истер, это же здорово, что этот мальчик не знает ужаса, который испытал ты, разве нет?
— Нет. Иначе они бы не сидели тут, рисуя палочками, а уже отправились туда, спасать, воевать, отстаивать свободу людей!— снова разозлился Истер, скидывая её руку. — Я не могу больше! Не могу изображать из себя ученика, когда там столько людей в рабстве!
— Но ты ничего не сможешь сделать один, Истер,— попробовала снова его уговорить Кристин, следя за красной кромкой в его глазах. — И... да, ты прав, те люди, что живут в том мире, те, кто родился и вырос свободным, они страдают и боятся. Но ты... ты не знаешь ничего о людях на фабриках,— твердо заметила она, и друг сузил глаза, собираясь, наверное, заорать, но Кристин положила пальцы к его губам. — Послушай. Я родилась там, я выросла в питомнике и жила на фабрике Правящих. И я знаю, что люди там... они счастливы в какой-то мере. Нет, стой, не перебивай! Джон прав, когда говорит, что люди, если бы им было плохо, подняли бы бунт, но они этого не делают. Истер, они там действительно счастливы. Правящие заботились о нас. Мы не голодали, не мерзли, у нас были еда и кров. Мы любили работать в саду или в поле, нам не было страшно. У нас не было драк, не было злобы и зависти, мы не убивали, не мучили... Истер, люди на фабриках, они... другие, и я не буду говорить, что они несчастны.
— Ты не можешь...
— Истер, единственное, чего нет у тех людей, это свободы, но они её никогда и не знали!— Кристин пыталась достучаться до друга, поглаживая его по плечу. — Я не спорю, это неправильно, что Правящие убивают их, но они убивают их, чтобы есть, так же, как вы убиваете животных.
— Люди не животные!— вскипел Истер, вскакивая, и Кристин встала вслед за ним.
— Нет, но ты не можешь отрицать, что пока ничем не можешь помочь другим. Мы должны выучиться и найти способ, чтобы помочь всем людям, не убивая десятки других в бесполезных войнах. Поэтому, пожалуйста, успокойся и смирись, просто смирись с тем, что сейчас тебе нечего бояться, и ты не можешь ничем помочь тем, кто остался за куполом. И ты не можешь бить людей только за то, что у них другое, отличное от твоего, мнение.
— Все верно.
Кристин оглянулась: в класс вошёл Фауст, по его лицу было сложно сказать, в гневе ли он из-за драки или просто зашёл проверить, все ли в порядке.
— Кристин, идите на следующий урок, он пройдет в соседнем классе.
— А Истер?— она взглянула на друга.
— Он мне нужен в другом месте, но не волнуйтесь, я верну его в целости и сохранности.
— Ладно,— девушка мягко коснулась руки Истера и пошла прочь.
— И что? Будете пороть?— с вызовом просил Истер, все ещё кипя злостью и ненавистью ко всему окружающему.
— Следовало бы, но мы не применяем к воспитанникам телесных наказаний, к тому же я шёл за вами, не зная о том, что произошло между вами и воспитанником Джейсоном, так что оставим пока всё, как есть. Пойдёмте,— Фауст сделал приглашающий жест рукой.
— Куда?— насупился Истер: он не любил идти неизвестно куда и неизвестно зачем.
— Вы только что бушевали из-за того, что бездействуете в то время, пока другие люди страдают за стеной? Вот сейчас пойдёте действовать, как и обещали Совету,— с намёком на усмешку ответил преподаватель, рисуя в воздухе дверь. — Ступайте.
Истер вздохнул и шагнул в проход, почти сразу оказываясь где-то очень глубоко. Он это чувствовал кожей: над ним были метры земли. Он стоял в каком-то тоннеле, достаточно высоком, чтобы прошёл человек. Из стен то тут, то там торчали корни, а стены и пол были земляными, черными, и пахли влагой.
— Идите вперёд,— в туннеле появился Фауст,— прямо в лабораторию открывать проход нельзя.
— В ла... куда?— переспросил Истер, медленно идя на свет, что маячил впереди.
— Уже много веков жители Академии ищут ответы на вопросы по поводу происхождения Чужих, их натуры, ищут способ победить. Все это делается здесь, в лаборатории,— Фауст первым вошёл в широкий зал под круглым сводом, заполненный звуками, запахами и движением.
Истер стоял перед длинным рядом столов, за которыми сидели и что-то делали уже знакомые ему флоки, но были здесь и люди. Они в фартуках возились в дальнем углу, что-то противно пахло.
— Добро пожаловать, Истер,— навстречу гостям вышла полноватая темнокожая женщина с морщинками по всему лицу. Она улыбалась, снимая с рук перчатки. Явно урождённая этого города, потому что незнакомка не обладала совершенной красотой тех, кого выводили на своей территории кровососы. — Я Иглу. Пойдем, я всё тебе тут покажу. Учитель,— Иглу кивнула Фаусту и приобняла Истера за плечи, отводя от него. — Мы пригласили тебя, чтобы взять у тебя кровь, ты ведь дал на это согласие Совету.
Истер молчал, оглядываясь: он совершенно не понимал, что делают окружающие его люди и флоки, но чувствовал, что именно здесь, в этом подземелье, ещё пытались найти оружие, чтобы победить кровопийц.
— Садись,— Иглу предложила парню табурет рядом с одним из столов, на котором стояли маленькие баночки и колбы. Женщина взяла его руку и обмотала шнуром. — Ты ведь знаешь, что уникален, да? Мы много раз рассматривали кровь Чужих, знаем, из чего она состоит, и...
— Из чего она состоит? В ней что-то другое, не как у людей?— Истер смотрел, как тонкая иголка входит в руку.
— Нет, она отличается,— мягко улыбнулась Иглу, прикладывая к его ране бинт и завязывая. Истер сжал локоть, глядя, как его буро-красная кровь выливается в колбу. — Во многом, но есть в ней одно вещество, которое сильнее всего нас интересует. Я хочу узнать, есть ли это вещество у тебя и в какой концентрации.
— Что за вещество?
— Иди сюда и сам посмотри,— Иглу сняла перчатки и подвела мальчика к странной конструкции. — Вот сюда смотри, ты увидишь то вещество, что нас интересует, мы выделили его из крови Чужого.
Истер наклонился, зажмурил один глаз и посмотрел в узкое окошечко. Сначала он ничего не понял, а потом отпрянул, испуганно глядя на Иглу.
— Не бойся, всё хорошо,— подбодрила его женщина.
Истер снова посмотрел в "окошко": там, на дне чего-то, беспорядочно двигались странные существа. Или не существа, а частицы. Маленькие, серебристые, они были похожи на головастиков лягушки. При этом каждое существо словно... издавало свечение.
— Смотри,— Иглу привлекла его внимание: она вынула откуда-то ещё одну колбочку, явно с кровью, и капнула в сосуд, на который смотрел Истер через прибор. Парень тут же прильнул к аппарату и выдохнул: существа кинулись к крови и начали издавать яркое свечение. Он отпрянул, зажмурив глаз.
— Что это?
— Мы не знаем, но... — она подманила мальчика к большому кубу, накрытому тканью. — Мы ввели небольшое количество этих частиц травоядному, обычной белке, да простит нас Природа,— Иглу сняла с куба ткань. Под тряпкой оказалась клетка, а в ней действительно белка, но не рыжая или серая, а красная, с налитыми кровью глазами. В этот момент она дожевывала мышь, держа её лапками с большими когтями. — Она стала хищником.
— Мерзость,— прошептал Истер, не понимая, что и думать. — Значит... во мне тоже есть эти... головастики?
— Мы узнаем, когда исследуем. Мы знаем, что это вещество делает Чужих долгожителями, обостряет чувства и помогает регенерировать с огромной скоростью.
— Что?— не понял Истер.
— Чужого, как ты знаешь, очень сложно убить, потому что все раны на нём заживают практически мгновенно. Его нельзя просто зарезать ножом. Эти существа боятся только одного.
— Огня,— с уверенностью сказал полукровка, и Иглу кивнула, подтверждая. Парень блуждал взглядом по комнате, не зная, что ему теперь делать с этой информацией, когда наткнулся на знакомый предмет. — А это что тут делает?
— Этот кинжал принесли для исследований,— пояснила женщина, следуя за Истером, устремившимся к столу, на котором в подставке лежал нож.
— Мы украли его из Красного города.
— Я знаю. Также знаю, что людям нельзя его касаться, поэтому мы просто изучаем его с внешней стороны.
— И что?— Истер коснулся кинжала, потом взял в руку, чувствуя привычную тяжесть.
— Уникальный предмет,— почти с благоговением ответила Иглу,— и он весь, полностью, состоит из тех существ, что ты видел. Таких же, как в крови Чужих, только они словно заморожены или окаменели, мы пока не знаем.
— То есть он... живой?— Истер поднёс к глазам предмет, но нож казался вполне нормальным, из какого-то металла.
— Можно сказать и так. Мы показывали его Чужим, но они молчат.
— Чужим? Здесь есть кровососы?!— Истер завертел головой и только тут заметил в дальней части комнаты что-то, похожее на решетку.
— Да, у нас есть Чужие. Один находится здесь добровольно, мы берем у него образцы, он отвечает на наши вопросы. Второй— легат, которого вы привели с собой из-за реки.
— Можно мне их увидеть?— спросил Истер.
— Хорошо, ты можешь познакомиться с Леонардо, нашим...
— Ручным кровососом?— подсказал полукровка, идя следом за Иглу к решётке, за которой оказался ещё один большой зал. Истер оглянулся на шаги: оказывается, Фауст был всё это время здесь и последовал за ними в соседний зал.
Посреди стояли кубы, наполненные водой.
— Я видел подобное на корабле, который нас доставил на материк.
— Да, здесь содержатся глубинные существа, которых мы изучаем. Мутанты.
— Почему они... становятся такими?— парень смотрел на злобное чудовище о двух головах, которое могло бы быть черепахой, если бы не лапы-присоски и клыки, торчащие изо рта.
— Всё те же существа, что есть в крови Чужих. Они живут и множатся в океанской воде, и мы не знаем, откуда они там взялись. Они попадают в организмы фауны, и мы получаем мутантов-хищников,— Иглу прошла мимо кубов и остановилась возле двери-решётки, за которой из кресла поднялся красивый молодой мужчина, но он выглядел осунувшимся и даже больным.
— Но ведь кровососы не болеют!
— Это Леонардо, наш помощник, он живёт здесь уже почти восемьдесят лет, и его режим питания, к сожалению, приводит к тому, что он стареет,— пояснила Иглу.
— Режим питания?— Истера передёрнуло.
— Мы редко позволяем ему пить человеческую кровь, чаще звериную. Также мы создали искусственную смесь, которая по составу может напоминать кровь, но это, конечно, не то.
