Науфрагум: Под саваном Авроры - Том второй

— Возможно. Но это... существо один в один как то, за которым мы шли по лестнице — что вылупилось внизу. Едва ли ошибусь, если предположу, что мокрицы вырастают из тех личинок.

— А ведь и в самом деле. И их уже три штуки набралось — видать, стадами тут носятся. Вопрос в том, почему они не боятся нашего хищного знакомца? Глядите, — указал я, — будто в пасть к нему старается залезть. Мокрица-самоубийца.

Мимо прошлепали босые ноги. Мы проводили удивленными взглядами Весну, как ни в чем не бывало направившуюся к мокрице, замершей под носом у дохлого мечехвоста. Поправив очки, она наклонилась, рассматривая сегменты панциря мокрицы.

— Так и есть. Смотрите, здесь тоже номер. Меньше размером, но виден совершенно отчетливо, — со странным удовлетворением отметила она.

— И какой же номер?

— 754 176 009 Семьсот пятьдесят четыре, сто семьдесят шесть, ноль ноль девять, ноль один четыре, триста шестьдесят три. Добавлено шесть разрядов.

— Добавлено... вы имеете в виду, что начало кода такое же, как у этого, большого? — осенило меня.

— Именно так. И то, что здесь на шесть нолей больше, должно значить что-то... что-то очень важное, — продолжила Весна.

— Меньшие создания тоже рукотворные, безусловно, — кивнула принцесса. — В природе таких не существует. Самое простое, что приходит в голову — это действительно личинки крупных хищников. Наверное, вырастают не все, частью погибают, частью пожирают друг друга.

— Сомнительно, если взглянуть на их ротовой аппарат, — возразила Весна. — Он типичен для травоядных насекомых. Для расчленения добычи нужны более мощные мандибулы.

— Но, если это тоже биологические конструкты, как и крупные хищные клопы, то зачем же они понадобились? — удивилась спустившаяся с танка Алиса. — Тех хотя бы можно натравить на врагов, с этих-то какой толк? Травоядные, что они могут? Сожрать вражескую капусту? Или они молоко дают?

— Молоко... молоко едва ли, — протянула Весна, машинально поправив очки. — А вот послужить как мясной скот... запасом пищи... вот это вполне вероятно.

— Бу-э-э-э-э...— Алиса скривилась и высунула язык. — Кому придет в голову взять в рот такую дрянь?!

Я шагнул к ней и ободряюще положил руку на плечо.

— Мужайся, дочь моя.

— З-зачем?..

— Ты уже оскоромилась.

— А-а-а-а-а!!! Чтоб мне подавиться, и правда!.. Ты же нас всех накормил жучятиной! Ненавижу!..

Не обращая на нас внимания, отличница возвела затуманенный взор к потолку и принялась выстраивать теорию.

— Практически на любом ландшафте можно в избытке найти растительную биомассу — это первое звено пищевой цепочки. Травоядные насекомые нагуливают вес — это второе звено. Они неуклюжие, и им нечем обороняться. На этой же территории обитает крупный хищник, от которого им не скрыться. Вот и высшее звено... все выглядит логично... и даже изящно.

— Постойте, профессор, — я скромно поднял руку. — Позвольте спросить, почему вдруг эти насекомые не бегут от хищника, а сами идут к нему? Где логика? Антилопы ведь мигом берут ноги в руки, стоит им завидеть льва.

— Это и есть главное подтверждение, господин Немирович, — на губах стеснительной и зажатой отличницы неожиданно расцвела торжествующая улыбка, которой мне доселе не приходилось видеть. — Подтверждение того, что они — часть искусственно созданной биологической системы, скорее всего, военного назначения.

— Не понял.

— Боевому автомату требуется топливо. Если оно органическое, то этот автоматический механизм можно рассматривать, как некую разновидность крупного хищника. Но автомат не сможет выполнять свои функции — например, патрулировать территорию, атаковать или охранять что-то — если будет заниматься охотой. У живущих в естественной природе хищников это отнимает слишком много времени и энергии. Поэтому разработчики системы пошли иным путем: пища сама приходит к хищнику. Вы именно об этом и сказали несколько минут назад. Благодарю, что навели меня на мысль.

— Постойте... это про мокриц-самоубийц?..

— Да. Многочисленные — мы же помним кладку в тоннеле и увеличенные на шесть разрядов порядковые номера — особи, являются поставщиками протеина. Пасутся, поедая подножный корм...

Я хлопнул себя по лбу.

— ...Пасутся! Точно, я же еще удивлялся, увидав в том сосновом бору, где мы ночевали, вырезанный полосами мох и подлесок. Значит, это мокрицы там ползали и стригли!

Весна кивнула и продолжила:

— А когда приходит срок, меньшие особи, повинуясь заранее заложенной поведенческой программе, отправляются к хищнику на съедение. Находят его, вернее всего, по запаху, по феромонам. Как мы видели, эти особи, — она повела рукой в тоннель, — просто не знали, что им делать, раз вершина пищевой цепочки пропала и программа дала сбой.

— Какая гадость!.. — простонала Алиса. — Э-э-э... погодите, так они еще придут? Их ведь наверняка много больше, чем три штуки...

— По всей вероятности, да. Тем важнее поскорее уйти отсюда.

Теперь руку подняла принцесса. Она слушала очень сосредоточенно и внимательно, все больше хмурясь

— Получается, эта биологическая система предназначена контролировать определенную территорию? Скажем, не допуская на нее посторонних?

— Скорее всего, да. Сейчас трудно судить о назначении и возможностях системы в целом. Возможно, предполагалось завоевать с помощью этой системы враждебные страны...

— А жуки разбежались из лабораторий, и теперь Гардарике на гербе нужно рисовать не орла, а клопа. До чего же нам повезло — просто невероятно. Дикие звери?! Ха, тут в тыщу раз хуже... — ядовито заметила Алиса, и повернулась к Госпич. — И вообще, кончай вещать, как на ученой конференции, будто это нас не касается и представляет чисто научный интерес. Что же нам-то делать прикажешь? Как пробираться через леса и горы, кишащие искусственными панцирными клопами и этими, кормовыми, поставщиками протеина?!

— П-п-простите... — пролепетала, покраснев и покрывшись испариной, черноволосая отличница. — Я з-забыла... научный подход... ну, так привычнее и спокойнее... можно как бы отстраниться от проблемы...

Госпожа Госпич настолько очевидно отплыла в мир четких и стройных научных гипотез, тезисов и теорий, что по возвращении больно стукнулась об окружающий мир — ей можно было даже посочувствовать. Неожиданно прорезавшиеся уверенные лекторские манеры и громкий голос пропали, сменившись привычной робостью и неуклюжестью.

'Однако же, девушка действительно мыслит системно, как настоящий ученый, — заметил вдруг внутренний голос. — Собрать туманные, ничем не связанные между собой, казалось бы, намеки, и построить на них непротиворечивую гипотезу — никто другой из нас не смог этого сделать'.

'Скажи еще, что она тебя заинтересовала, — ехидно ответил я. — До сих пор ты на нее и не смотрел'.

'Почему бы и нет? Даже тот, кому не нравятся полненькие, должен признать, что на фоне величественной принцессы, валькирии, рыжей ехидны и приболевшей вампирки она выглядит особенно беззащитно. Это возбуждает, да? Опять же, смотри, какая грудь!'

'О боже!..' — мысленно простонал я и обернулся к виновнице перепалки.

— Позвольте воздать должное вашему уму, — я обозначил поклон. — Теперь мы вооружены полезными знаниями, а это, между прочим, может перевесить чаши весов в нашу пользу, случись какая-нибудь новая неприятность. Ученый подход имеет свои преимущества, — закончил я, выразительно глядя на Алису. Та показала язык и отвернулась.

— Вы правы, господин Немирович, — поддержала принцесса, все еще задумчиво, словно ее не оставляла какая-то мысль. — Теперь все выглядит несколько понятнее... но нам надо спешить. Давайте постараемся скорее наладить танк, если только в нем можно будет чувствовать себя в безопасности. Брунгильда и госпожа Ротарь отдохнут, Весна займется аккумуляторами, а мы с госпожой Саффолк пойдем за... за соляркой. Простите, я правильно сказала?

— Правильно. Звучит короче и проще, чем 'дизельное топливо', в обиходном языке используют именно такой термин. Что же, не будем терять времени. Госпожа Госпич?

Та почему-то покраснела, неловко переступила, споткнулась об рельс и упала бы носом, не подхвати я ее.

— П-простите... я... я не хотела...

Поразительно, насколько беспомощной она выглядит в общении с людьми. Господи, и эта самая девушка только что на наших глазах без запинки прочла доклад, словно на заседании научного общества? Дивны божии дела.

— Ничего. Но вы уверены, что способны развести кислоту? Концентрированная серная — не игрушки, спотыкаться с колбой в руках я бы крайне не рекомендовал.

— У-уверена!.. Позвольте мне, пожалуйста. Конечно, я неуклюжая, но в лаборатории я никогда... никогда!..

Казалось, из ее увеличенных круглыми очками глаз сейчас брызнут слезы.

— Ну, не надо уж так. Я вовсе не позволял себе усомниться в ваших способностях. Идемте.

Оглянувшись, я заметил, как принцесса заботливо склонилась над Брунгильдой, послушала ее дыхание и пощупала лоб. Поправила маску на лице Софии и лишь потом поднялась на ноги.

Вытащив из кузова автомастерской все необходимое, я оставил Весну смешивать свежий электролит — судя по тому, как та начала осторожно лить воду в кислоту, она действительно знала, что нужно делать, чтобы не обжечься — и повел Алису и принцессу к цистерне с соляркой. На платформе с грузовиками нашлись несколько пятидесяти пяти-галлонных стандартных стальных бочек, и теперь перед нами, громыхая, катилась одна из них. Я привычно поддавал ее ногой, и эхо гулко перекатывалось под сводами тоннеля, отражаясь от стен и вагонов.

— Ты так всех чудищ разбудишь! — поежилась Алиса.

— Да, пусть просыпаются и тикают без оглядки. А то зажарю на ужин.

— Храбрый какой. От клопа бежал, только пятки сверкали.

— Но съел его я, а не наоборот. Могу теперь гордиться собой.

За пикировкой мы незаметно добрались до цистерны. Я поставил внизу маленький ручной насос и забрался по лестнице наверх, разматывая кольца резинового шланга.

— Качайте, — крикнул я, и девушки принялись поднимать и опускать рычаг. В гулком стальном нутре бочки зазвенела струйка. Спустившись, я вытер замаслившиеся руки и удовлетворенно кивнул. — Позовите, когда полная будет. А на мою долю придется масло... нет, для начала — еще одна задачка. Я, конечно, дурак, но на ошибках учусь.

— Похвали, похвали себя, а то мы не в курсе, какой ты классный, — заметила Алиса, нажимая на рычаг насоса. Грегорика тоже взглянула вопросительно.

— Вообще-то, ты верно сказала. Мы не гарантированы от нового визита кормовых мокриц, а то, не дай бог, и другого клопа. Кто поручится, что в округе такой был только один?

— Конечно, я же головой думаю, не то, что ты... но умеешь же успокоить!.. — Алиса с опасением глянула через плечо, в гулкую темноту тоннеля. — И что же ты собрался делать?

— Звуковую сигнализацию.

Отойдя к платформам с автофургонами, я покопался в кузовах, и вытащил наружу целый ворох различных масленок, воронок, жестянок и банок. Прихватив длинный кусок провода, я завернул их в кусок брезента и поволок обратно, к цистернам. Миновав трудолюбиво качающих девушек, я удалился в темноту еще ярдов на сорок и, привязав один конец провода к тележке новой цистерны, нацепил на него звенящий металлический ворох, и закрепил второй конец за костыль, поддерживающий идущий по противоположной стене тоннеля кабедь. Натянув провод примерно на уровне пояса, я покачал его — банки послушно забрякали. Если к нам пожалуют незваные гости, мы непременно услышим. Соорудив точно такую же преграду по другую сторону от состава и, я направился по тоннелю обратно, мимо костра и платформы с танком, в сторону моста. Подходящих жестянок в фургонах больше не осталось, но у меня уже появилась неплохая идея. Зачем что-то тащить издалека, когда тоннель и так завален вытряхнутыми из пошедших в костер ящиков трехдюймовыми патронами?

Пару минут спустя я вытер измазанные солидолом руки и удовлетворенно кивнул. По обеим сторонам платформы тоннель перегородил частокол отсвечивающих латунью патронов. Ни мокрица, ни мечехвост не догадаются осторожненько перешагнуть их, а звонко громыхающие по бетонному полу патроны разбудят даже мертвого. Мы успеем попрятаться в танк и дать отпор — в каморе уже давно сидел готовый к выстрелу патрон с шрапнельным снарядом, поставленным на удар.

Теперь, когда меры предосторожности приняты, можно было вернуться к моторно-техническим делам, прихватив найденную в фургоне целенькую и даже не заржавевшую керосиновую лампу.

Притащив к танку десяток канистр с минеральным моторным маслом, я зажег лампу, раскрыл руководство и принялся разбираться в хитросплетениях системы смазки двигателя.

— Та-а-акс, масляные баки — две штуки. Масляный насос, масляный фильтр 'Кимаф', ручной маслоподкачивающий насос, манометр и аэротермометр, масляный радиатор, маслоперепускной кран. Отлично. Порядок заправки: 'вывернуть два болта и снять броневые накладки'... так, понятно. Дальше... 'вывернуть заливные пробки, прокладки и сетчатый фильтр... осмотреть и при необходимости промыть'. Хм, промывать необходимости нет, фильтр чистенький. Потом: 'собрать воронку с фильтром и залить авиамасло МК'. Вот тут нужно аккуратно — на дне канистр наверняка налипло всякой дряни.

Я еще не успел закончить с фильтрами и смазкой топливного насоса, как снаружи загудело и загрохотало. Выглянув, я полюбовался, как Алиса и Грегорика догоняют катящуюся на боку бочку с соляркой, которую разогнали, не подумав, как будут тормозить. В итоге бочка с размаху врезалась в стопку ящиков из-под снарядов, и, наконец, остановилась.

— Уф, нелегкая это работа. Из болота тащить бегемота, — отерла трудовой пот Алиса.

— Что же вы меня не подождали? — пожал я плечами. — Не надрывались бы сами.

— Ничего, вы и так заняты, — ответила принцесса и осторожно понюхала измазанные соляркой ладони. — Странно. Топливо для автомобилей из дворцового гаража пахнет по-другому.

— Наверное, то был бензин. Но для танка солярка лучше: хуже загорается, если баки пробьют, и запас хода намного больше. Правда, бензин с рук и одежды испаряется, а солярка нет. Так что не пачкайте в ней свои шелка.

— От шелков и так почти ничего не осталось, — вздохнула принцесса, машинально разгладив неровно обрезанный подол бывшего бального платья.

— Это верно, — уныло поддержала Алиса, с отвращением рассматривая маслянистые пятна на собственном платье. — Должно быть, мы тут удивительно глупо выглядим, все такие нарядные. Вот нашел бы ты нам что-нибудь надеть, Золтик. У тебя же так ловко получается. Хоть какую-нибудь одежду, а?

— Поищу, но на многое не надейтесь. Все-таки, пятьдесят лет прошло, и это тебе не в бабушкином сундуке с нафталином. Здесь, конечно, неплохие условия — довольно сухо, надо думать, из-за сквозняка по тоннелю. Но в той части состава, что я видел, только техника, никаких интендантских грузов. Вон, чистая тряпочка — висела в кузове грузовика как занавеска, — кивнул я на кусочек ситца, лежащий на гусеничной полке. — Хотел на ветошь пустить, но, так и быть, отдам тебе. На косынку сойдет.