Из дома стали доноситься голоса и хоть барабанная дрожь заглушала, но до ушей доносились слова:
— ... думала собака и метлой ее... сломал... и говорит: " дура... как закричит... у нее же муж маг... и фаером его... такая вонь паленой шерсти... убежал...
— А как зовут твоих хозяев? — отвлекло меня тявканье.
— У меня нет хозяев, — переведя на нее взгляд, ответила я.
— А как же ты без хозяев? — опешила мелкая, и даже ее хвост как-то неуверенно с явным издевательством завилял, словно сомневался в моих словах.
Мой же хвост раздраженно задергался, но уже сомневаясь в ее мысленной деятельности.
— Мелкая...
— Хозяйка Юнна называет меня "Белка", — прервала она меня, от чего я вздрогнула, и мне на голову обрушился еще один ливень. Только он был ливнем воспоминаний.
* * *
— Белка, Белка! Белка, выходи поиграть! Белка, у меня платье для тебя тут есть. Ну, где же ты? Белка?!
Притаившись под комодом, я с ужасом следила за ногами своего личного монстра, которые бегали по комнате. Порой я видела ее золотоволосую голову — это она наклонялась, чтоб в очередной раз заглянуть куда-нибудь, где предположительно я могу прятаться.
— Генрия! Генрия! — закричал монстр и в комнате появились еще одна пара ног. — Генрия, найти мне Белку! Немедленно!
Меня в скором времени нашли и, не смотря на мое упорство, вытащили, а потом всунули во что-то зеленое. Оно давило и сжимало, но каждый раз, когда я пыталась дергать, рука монстра больно била по голове.
— Белка, не шевелись! Ты должна быть приличной дамой на чаепитии! Сейчас мы тебя накрасим, — засюсюкал монстр, дергая меня за плечи из стороны в сторону. — Генрия, держи белку!
А потом мне мазали чем-то морду и усы. Это что-то было настолько противное и вонючее, что я взбесилась и без раздумий ударила когтями по лицу монстра.
— Ах, ты ж, тварь! — тут же закричал монстр, а ее нога откинула меня до стены...
* * *
После нее я никогда не боялась тварей, потому что она была ужасней их всех.
— ... а иногда хозяин Альвин называет меня "Шавкой", или...
Я решительно занесла лапу и когтями легко разорвала веревку, привязывающую одну жизнь к этой будке.
— Что ты делаешь? — пораженно воскликнула собачонка.
— Это моя благодарность за то, что ты меня не выдала, — ответила я.
Мои объяснения ей явно ничего не объяснили, так как она продолжала удивленно таращиться на разделенные концы веревки, а ее хвост, кажись, вообще упал в обморок от шока.
Вздохнув, я уцепилась зубами за ее ошейник, а потом прыгнула на будку и через забор.
Сейчас нужно добраться до Лиды, собрать вещи и отправиться к Ивильмире с Дэреком, а Мелку можно будет пристроить в чьи-то хорошие руки. Например, в руки Киану, он один из немногих двуногих, кто к нам относиться с добротой и состраданием.
Лапы приземлились на мокрую землю, собачонка пискнула, но ее возмущения утонули в шуме дождя, как и звук моих шагов.
* * *
Стоило двуногому открыть дверь, как он от нее тут же отскочил, заорал и пораженно уставился на нас. Наверное, если б я оказалась на его месте, то выглядела бы не менее ошарашено.
В мыслях тут же вырисовалась картинка: я в образе двуногого сижу вечером в теплой комнате, никого не трогаю, наблюдаю за дождем в окне (любят они почему-то задумчиво на него пялиться), и тут в дверь кто-то настойчиво скребется. Поднявшись со стула, я с удивлением подхожу к двери, открываю ее, а за ней стоит что-то такое большое, грязное с чем-то маленьким, но не менее грязным в зубах и смотрит на меня большими умоляющими прибить из жалости глазами. Тут бы кто угодно от ужаса заорал.
— Ты чего вопишь? — Подбежал к открывшему нам дверь юноше мужчина, который был здесь хозяином.
-Бо... бо... большой ко... ко... кот с... с собакой в... в... зубах! — заикаясь, пояснил двуногий, боязно тыкая в нас пальцем.
— Какой это кот, бестолочь! — Огрел его подзатыльником мужик. — Это ирусан — специально выведенная охотничья порода котов. Он принадлежит нашим гостям, которые заехали после обеда. Ты с их дочкой еще во время ужина пытался заигрывать.
— Ааа, — протянул юноша, потирая ушибленный затылок. — А чего у него собака в зубах?
— Откуда мне знать, — раздраженно ответил хозяин и задумчиво предложил: — Может ужин?
Предполагаемый ужин в моих зубах заскулил, отчего двуногие на него недоуменно взглянули.
— Жалко же, — протянул юноша.
— Ну, так собой замени, раз ты такой жалостливый!
Раздраженно махнув хвостом, я протиснулась вперед и быстро затрусила к лестнице, а в след мне понеслось: "— Наследил, зараза!".
Лида шарахаться от открытой двери не стала, а наоборот воскликнула:
— Ой, ты, Боже мой! — Взяв у меня изо рта собачонку, она на вытянутых руках оглядела ее, спросив: — И где ты только ее нашла?
— Это твоя хозяйка? — Хвост поняв, что ужинать им никто не стане и поэтому тут же радостно заплясал.
— Это все потом, — ответила я. — Ты лучше вещи как можно быстрее свои собери, а так же Дэрека и Ивильмиры.
— Что случилось? — испугано спросила девушка, закрывая ногой дверь.
— Нас хотели убить, — ответила я, от чего Лида вскрикнула. — Но Ивильмира с Дэреком улетели, а я убежала, поэтому сейчас мы соберем вещи и отправимся к ним.
— Кто хотел убить? Как улетели? Почему сейчас, ведь дождь на улице?!
— Говорю же: это все потом! — раздраженно ответила я, решив все же ответить на один вопрос: — Из-за дождя у нас больше шансов скрыться незамеченными.
— Хорошо, — сказала Лида, а потом положила Мелкую на ковер и добавила: — Я быстро.
Несмотря на ее слова, сборы заняли около часа, отчего вечер сменился ночью, а сумрак тьмой. Дождь кончился, как и лимит моей удачи, от чего девушка во время сборов чуть не оттоптала мне хвост, потом лямка на одной из сумок лопнула, потом Лиду без родителей не хотел отпускать хозяин постоялого двора, потом Мелкая потерялась, и пришлось ее искать. В завершение Мива — лошадь Лиды — упрямилась и не хотела выходить из конюшни, от чего мне пришлось применить в ее убеждении свои клыки, которые действовали безотказно.
Ночь, после дождя, выдалась холодной, ветреной и вдобавок безлунной, от чего приходилось довериться только своему зрению и чутью. Конь с лошадью недовольно следовали за мной, а Лида, сидя в седле, куталась в плаще, прижимая к груди Мелкую, чей хвост ко всему относился с поразительным оптимизмом и радостью.
— Эль, ты знаешь, куда нас ведешь? — взволновано спросила монашка.
— Знаю, — ответила я и, чтоб успокоить ее, объяснила: — Мы с ней связаны кровью, поэтому я ее чувствую.
— Ничего себя! — восхитилась девушка. — Я читала об этом обряде, но не знала, что так можно сделать и с животным! Это обряд, кстати, появился благодаря богам-супругам Сирин и Нирис. С помощью этого обряда до разлома люди женились, смешивая кровь и, как считалось, души.
Она еще много чего рассказывала о времени до разлома, но я слушала в пол уха, все пытаясь прислушиваться к посторонним звукам из-за страха, что за нами возможно погоня. Ветер дул в морду, поэтому довериться я могла только слуху.
Идти пришлось несколько часов, от чего Лида в седле задремала, а Мива уже вовсю возмущалась. Но вот наконец-то нос учуял запах дыма, от чего лапы ускорились и буквально через пару минут вынесли меня на поляну с костром, небольшим шалашом из веток и двумя вскочившими двуногими.
— Вот ведешь, Дэрек, я же говорила, что Эль ее приведет, а ты панику устроил, — хлопнув жреца ладошкой по плечу, сказала Ивильмира, а потом подошла ко мне, обняла, невзирая на то, что я была мокрая и грязная, и зашептала: — Эль, я так волновалась.
Я лизнула ей лицо, говоря, чтоб она больше не волновалась и что я тут, рядом с ней.
— Лида, что это?
Главный мастер стащил сестру с лошади и с удивлением уставился на комок шерсти в ее объятьях.
— Ее Эль принесла, — радостно сообщила девушка, поднося Мелкую поближе к костру, чтоб брат мог ее разглядеть.
— Эль принесла? — не поверила валькирия, со смешком глянув на меня. — Только не говори, что она твоя?
Я от подобного вопроса проста таки оторопела, а потом мстительно встряхнулась, окатив смеющуюся женщину каплями, слетевшими с шерсти.
— Можно мы ее оставим? — попросила Лида, жалостливо добавив: — Пожалуйста, брат!
— Как ты себе это вообще представляешь? — возмущенно спросил Дэрек.
— Ну, брат, пожалуйста, — ныла девушка. — Она такая хорошая и все понимает. Умничка просто!
— Где мы твою умничку держать та будем? — упрямился жрец. — Нам самим приютиться негде, а ты еще собаку хочешь с собой таскать!
— И буду таскать! — стояла на своем Лида.
— Пока мы не найдем ей хозяина она побудет с нами, — влезла в спор Ивильмира. — Чего ты так на меня смотришь? Или хочешь ее тут, что ли оставить?
— Да делайте, что хотите! — воскликнул Дэрек и отвернулся, наверное, памятуя, что попытки возмущенно куда-то уйти, приведут к противоположным желанию действиям.
— Я назову ее Керри! — решительно сказала Лида, поднимая собачонку повыше, чтоб заглянуть ей в глаза. — Будешь Керри?
— Почему именно "Керри"? — удивленно спросила Ивильмира и я признаться разделяла ее удивление, так как, насколько я помню, это имя обозначало "найденное счастье".
— Не знаю, — ответила с улыбкой девушка, пожимая плечами. — Но мне кажется, оно ей очень подойдет.
— Ну, тогда добро пожаловать, счастье, — с легкой улыбкой сказал Ивильмира, поглаживая собачонку по голове, а та в свою очередь посмотрела на меня и спросила:
— Можно, можно это будут мои хозяйки? Можно, можно? Пожалуйста!
Хвост Мелкой обезумевши вилял, словно хотел оторваться и взлететь от радости.
Возможно, имя "Керри" ей и вправду подходит.
Глава восьмая
Прошлое
— Хватит на меня так пялить! — не выдержав, закричал Дэрек, из-за чего на него стало пялиться вдвое, а то и втрое больше пар глаз. — Дайте хоть тут нормально поесть!
Сидящие за тем же столом женщина и девушка отвернулись, а вот остальные посетители таверны стали пялиться с еще большим интересом.
— Хозяин, хозяин, я тоже, тоже хочу! Хозяин, дай и мне! Хозяин, дай и мне, пожалуйста! — прыгала возле его ноги Мелкая, махая хвостом, что веником, от чего пол под ее задними лапами стал значительно чище, что вызвало грязные ругательства из уст трактирщика.
Мужчина посмотрел вниз, на большие и печальные карие глаза собачонки, которая жалостливо его умоляла поделиться и с чувством сказал:
— Хоть кто-то меня понимает!
Он оторвал кусок от вареной курицы и уже хотел кинуть его Мелкой, как Ивильмира вскочила со стула, схватила собачонку и зло воскликнула:
— Нечего мне кормить ребенка дрянью!
— Это не дрянь, а белок, — жрец тоже вскочил со своего места, — который, наоборот, необходим подрастающему организму!
— А я и не знала, что жрать трупы оказывается полезно! Неизвестно каким пыткам подвергали это несчастную курицу, перед тем как убить, для того чтоб ты ее безжалостно сожрал!
В трактире многие с опаской, а кто с жалостью, посмотрели на свои миски, а Лида, как обычно, подперла щеку рукой и хмуро пробормотала под нос:
— Началось.
— Ну, если ее подвергали пыткам, то я наоборот сделал ей одолжение!
— Хозяйка, Хозяйка! Я люблю тебя, хозяйка! — протявкала счастливая, из-за того, что ее обнимают, Керри, а про радость хвоста не стоит даже упоминать, чтоб часов ее не приуменьшить.
Правда, тявканье каждый расценил по-своему.
— Вот видишь, даже ребенок со мной соглашается, — высокомерно задрав подбородок, заявил главный мастер.
— Наоборот, она возмущается от того, что ты такой бессовестный скот! Хотя нет, ты не бессовестный скот, — вдруг закончила валькирия.
На нее удивлено посмотрел Дэрек, Лида, я, трактирщик, посетители и даже мелка морду вверх задрала.
— Ты бессовестный пожиратель скота!
— А ты чертова травоядная овца!
Слово за слово и они уже орут друг на друга, из-за чего к нашему столу подошел, натянуто улыбаясь, трактирщик и попытался вежливо их прогнать, но не тут-то было. Хотя мы все же ушли, но только после того, как Ивильмира выторговала за наш уход некоторые продукты, две бутылки вина и десять золотых. Золото ей заплатила за молчания, так как она обещала громко и с чувством рассказывать о том, какими пытками подвергаются бедные животные, для того чтоб их вы — то есть посетители — сожрали.
Выйдя из трактира, ругающиеся двуногие резко перестали ругаться и даже радостно улыбнулись друг другу, а потом пожали руки и поскорей направились подольше от трактира.
— Все-таки идея и вправду оказалась великолепной! — с азартом воскликнул Дэрек.
— Знаю, знаю я — просто гениальна! — высокомерно заявила Ивильмира.
Я с Лидой устало переглянулась, явно не находя эту забаву великолепной, и тем более гениальной. Одной только Мелкой было все равно, она счастливо млела, так как женщина из объятий ее так и не выпустила.
Все началось совсем недавно, когда жрец поймал в силки очередного кроля и у него с валькирий случился очередной спор, в который влезла еще и монашка. Спор перерос в скандал, а скандал вдруг в другой спор, что если Ивильмира будет бесплатно доставать мясо Дэреку, то он перестанет ловить бедных зверюшек. Жрец с усмешкой согласился и даже пойманного кроля похоронил, потом всю дорогу до ближайшей таверны подкалывал валькирию, которая держала рот на замке и в свои планы его не посвящала, а уж когда они оказались в таверне... Главный мастер, выходя из таверны в обнимку с копченым окороком, был не ошарашенным, а наоборот счастливым. Он вообще, оказывается, мог легко ко всему приспосабливаться, от чего в следующей таверне они разбойничали уже вдвоем.
— Все-таки неправильный ты какой-то монах, — заявила Дэреку валькирия, когда они вернулись в снятую на постоялом дворе комнату.
— Я, кажется, уже неоднократно повторял: я не монах, а жрец, — ответил мужчина, не отрываясь от книги, которую ни сколько читал, а неоднократно перечитывал, потому что всякий раз, когда мы останавливались на ночлег в постоялом дворе, он читал только ее.
— А в чем разница? — спросила женщина.
Она развалилась на своей кровати и скучающим взглядом уставилась в потолок.
Валькирия вообще не любила сидеть на месте, и свободное время постоянно проводила в тавернах в компании выпивки и мужчин, но главный мастер к первому и тем более ко второму пункту интерес не проявлял, а предпочитал вечера просиживать в компании, наверное, уже зачитанной до дыр книги. Из-за этого они первые дни путешествия сильно сорились и учили друг друга "летать", а потом решили, что дни они будут чередовать, вот только валькирия воспользовалась своим днем всего один раз.
— Потому что "жрец" — это тот, кто действует, а "монах" — это тот, кто следует. Я как жрец — действую, а как мастер — веду, учу и слежу.
— Значит, у вас мужики только действуют, а женщины только следуют?
— Почему же, у нас есть и жрицы, и монахи, и даже одна женщина главный мастер. Наше общество судит человека только по его заслугам, а не из-за разницы половых органом.
