-Нет— нет, Антош, все в порядке, просто...просто не зови меня так больше, хорошо? Теперь я Алекс...та Саша давно умерла, — тихо прошептала я, и опустила глаза. Антон пододвинулся ко мне, и пальцем приподнял подбородок, заглядывая в глаза.

-Почему ты говоришь такие ужасные вещи, Са...Алекс, — он как — то неуверенно исправился и требовательно взглянул на меня.

-Антон, давай все по порядку. Клянусь, я все-все тебе расскажу, просто...выполни мою просьбу. — Видимо в моих глазах отразилось что-то, потому что Антон кивнул и, отдав бокал с коктейлем мне в руки, устроился поудобней.

— Только сначала расскажи мне, куда ты исчез тогда? Что с тобой случилось?

— Тогда, после смерти родителей, — парень болезненно поморщился и я сочувственно сжала его руку, — я, как ты помнишь, жил один в нашей квартире. Долго такое продолжаться не могло, так как я был несовершеннолетним. И вот...в одно прекрасное утро за мной приехали какие-то люди. Они что-то все время говорили, улыбались, все пытались разговорить меня...но я так погрузился в свою скорбь, что ни на что не реагировал. Этими людьми оказались специальная служба по надзору за такими, как я...За теми, кто остался без родителей...

-И что они хотели?

-Они все спрашивали меня про родственников, а я еще больше погружался в пучину боли, особенно от осознания того, что остался совершенно один и никаких родственников у меня не осталось. Бабушки и дедушки умерли еще, когда я не родился и никаких дядь и теть я не встречал... Поэтому они отвезли меня в детский дом.

Я изумленно выдохнула.

-Почему ты ничего не сказал нам? Мои родители что-нибудь смогли бы сделать...

-Тшш...Подожди, дай мне договорить, — после моего кивка он продолжил, — около трех дней я провел в детском доме, но потом за мной приехала какая-то женщина и забрала меня к себе. Усыновила... Вместе с ней мы переехали в другой город. За все это время я ни с кем не разговаривал. Я даже не сопротивлялся переезду, потому что мне на все было плевать.

Эта женщина водила меня к психологу, где ей сказали, что мое молчание— защитная реакция организма на сильнейший стресс. Постепенно, проводя со мной огромное количество времени, она приучала меня к своему обществу. Разговаривала со мной, хоть я и не отвечал, — Антон грустно улыбнулся, — покупала мне игрушки. И через некоторое время я снова начал говорить. По два-три слова в день, но и от них женщина радовалась как маленькое дитя. Она одаривала меня любовью день за днем, обхаживала меня, заменяя родителей пока я не пережил, наконец, внутреннюю травму, оставленную смертью родителей. Знаешь, — он повернулся ко мне, и грустно заглянул в глаза, — я, как сейчас помню, тот миг, когда впервые обнял ее, пытаясь найти утешение, найти замену материнским объятиям и как она заплакала, обнимая меня. Тогда-то она мне и рассказала, что является моей кровной тетей, сестрой мамы. Когда— то давно они серьезно поругались и долгое время не виделись, поэтому я ее и не узнал Моя тетя была вдовой, детей у нее не было и она полюбила меня, как своего родного сына.

Я почувствовала, как у меня на глазах наворачиваются слезы. Антон...что же тебе пришлось перенести. И меня не было рядом...

-Прости...-прошептала я, пытаясь сдержать слезы. Он удивлено взглянул на меня:

-За что?

-Прости за то, что меня не было рядом, когда тебе было так плохо, -выдохнула я, -прости за то, что не могла тебя поддержать в трудную минуту.

-Иди сюда, -прошептал он, обнял меня за талию и уткнулся лицом в мое плечо, — мне так тебя не хватало. Тетя потом рассказывала, что сидя у моей постели ночью, слышала, как я звал какую-то Сашу, и утром долго допытывалась кто это... Но знаешь, — я почувствовала, как он усмехнулся и плечо обдало горячим дыханием, — можешь считать это детским капризом...Но я не рассказывал ничего тете, хоть мы и стали с ней очень близки. Просто я уже и не рассчитывал с тобой еще раз встретиться, поэтому хотел сохранить тебя в своей памяти, как что-то очень личное. Что-то, с чем не делишься с посторонними. — Я глубоко втянула воздух, и погладила Антона по голове, сглатывая тугой комок в горле.

-Ты не представляешь, сколько бессонных ночей провела я, думая о том, где ты...оплакивая тебя, наслушавшись всяких бредней от соседок. Но почему ты мне не звонил и не писал? Ты же знал адрес...ты бы мог...— голос сорвался от избытка чувств. Тоша поднял голову и взглянул мне в глаза.

-Я звонил и писал...вот только ты не отвечала. Совсем...тогда, после долгих уговоров, тетя отвезла меня на старую квартиру. Я объяснил ей это тем, что мне хочется побыть там, но на самом деле я мечтал встретиться с тобой. Но, приехав туда, соседи рассказали, что вы переехали...

-А когда ты говоришь, вы приезжали? — задумчиво спросила я.

-Года через два, после того, как я оттуда уехал...-хмурясь, будто подсчитывая время, произнес он.

-А-а-а, ну тогда все понятно, — кивнула я,— к тому моменту мы и правда переехали. Но как ты очутился здесь?

-У моей тети своя фирма по организации праздников, и в этом году она решила открыть еще один филиал здесь, поэтому она купила квартиру и мы переехали сюда, чтобы она могла руководить проектом. А в клубе я сегодня потому, что друг из университета попросил подменить его за барной стойкой. Все, что я умею вытворять с бутылками, я обязан ему, поэтому-то и согласился без колебаний отплатить долг. И просто невероятно! Я встретил тебя именно тут!

Я нежно улыбнулась.

-И правда! Просто невероятно...

-Теперь давай рассказывай о себе.

-Ну...через год после твоего исчезновения мы переехали в этот город. Ты, наверное, помнишь бедственное положение моей семьи на тот момент? Так вот...папа сумел сделать выгодное вложение. Он собрал последние деньги и вложил их в логистический бизнес. И ты не поверишь...удача повернулась к нашей семье лицом. Через некоторое время отец смог накопить и купил огромную фуру для перевозок, затем еще одну, а потом и вовсе открыл фирму. Дело начало разрастаться, папа с мамой открыли большое количество филиалов по всему миру. Понятно, что бизнес начал расцветать и в семье появились деньги. Я должна была бы радоваться таким разительным изменениям, но...изменилось не только наше положение в обществе, но и сами родители. Я просто перестала их узнавать. Эти чопорные, интеллигентные люди, которые считали общение со своим ребенком делом пустым и ненужным... не были моими родителями. Они просто-напросто скинули мое воспитание на Оливера, нашего дворецкого, и изредка интересовались моими успехами в школе. В остальное же время я была предоставлена самой себе и целыми днями проводила с друзьями со школы. — Я отвела взгляд в сторону, чтобы Антон не заметил в них боли, от воспоминания об Алексе, но...он заметил и, взяв меня за руку, повернул к себе.

-Это тебя настолько сильно расстраивало? — сочувственно произнес он.

-Нет...дело не в них...Это, конечно, делало мне больно, но уже давно в прошлом. А сейчас...-я замолчала не в силах договорить.

-Что же такого случилось, Сашуль?— нежно спросил парень.

-Алекс...— машинально поправила его я, и вздрогнула от неожиданно поразившей меня боли.

-Расскажи мне...— тихонько шепнул друг, и я повинуясь внезапному порыву, начала рассказ:

В детстве не только тебе было одиноко...Мне тоже очень сильно не хватало тебя...особенно в новой школе, где учились дети знаменитостей и крутых бизнесменов. Это отец решил показать, что и его дочь не хуже, и отдал меня туда, хоть я и просила не переводить меня из той школы, к которой я привыкла, где были мои друзья. Эти дети...избалованные с самого детства были такими напыщенными, высокомерными, что я держалась обособленно. Тогда у меня появилась одна подруга, которая, несмотря на положение родителей, оставалась доброй и отзывчивой. Я полюбила ее сразу же, как только нас познакомили родители. Они работали вместе. Это Алина, которую ты сегодня видел. — Антон кивнул, — Но в один прекрасный день к нам в школу пришел "новенький". Как сейчас помню, когда он сел ко мне за парту и, так же как и ты — предложил мне дружбу. Слово в слово. Это была судьба...я даже думала, что наконец нашла друга, который заменит тебя. И постепенно, день за днем, мы сближались все больше и больше, и дружили уже втроем. Я, Алина и Алекс...-на последнем имени мой голос чуть заметно дрогнул.

-Алекс? — удивленно переспросил Тоша, определенно заметив странную игру имен.

-Да, его тоже звали Сашей, поэтому мы приучились все звать его Алексом. Он научил меня играть на гитаре, слушать мелодию музыки сердцем, сливаться с ней в одно целое. Он словно вдохнул заново в меня жизнь своей энергией, которая била из него ключом, он заставил меня тоже полюбить жизнь, особенно после "предательства" родителей и расставания с тобой. Прошло много лет и дружба переросла в нечто большее. Мы полюбили друг друга, Антош...

Но год назад...год назад он покинул меня, — слеза скатилась по моей щеке, и друг осторожно вытер ее. Обеспокоенно заглядывая мне в глаза, он спросил:

-Вы расстались?

Я горько усмехнулась:

-Если бы...Он...он умер...разбился на своем мотоцикле, — уже привычный барьер, сдерживающий мои чувства, разломился, выпуская боль и отчаяние, — Ночью...он ехал ко мне ночью, потому что я попросила его...я виновата...это я его убила...— и не выдержав все нарастающей боли, я разрыдалась, уткнувшись лицом ему в жилетку.

-Тихо-тихо, родная, тшш...не плачь, солнышко...тшш...расскажи мне все по порядку, — прижав к себе, он шептал меня на ухо.

-Т-тогда...-начала я, срывающимся голосом, — я в очередной раз поругалась с родителями...и... и п-попросила его приехать. Он никогда мне не отказывал...и в этот раз тоже...— я сильно сжала руку в кулак, чувствуя, как ногти впиваются в ладонь, но боль не помогала собраться. — Он выехал сразу, услышав мой заплаканный голос...он спешил ко мне...но... не доехал...Ехавшая сзади него машина не успела вовремя притормозить, и врезалась в мотоцикл Алекса. Он попытался уйти в сторону, но от этого его мотоцикл перевернулся и по инерции он влетел впереди стоящую машину. Он был зажат между двумя автомобилями на перевернутом мотоцикле...— я захлебнулась рыданиями, вспоминая ужасающую картину.

-Перелом позвоночника, сотрясение, и сломанные ребра...к тому же он потерял слишком много крови...в-врачи всю ночь пытались спасти ему жизнь в реанимации...но...не с-смогли...

-О, Господи! Родная моя, о Боже мой, — Антон сильнее прижал меня к себе и начал шептать всякую успокаивающую ерунду на ухо... Но я его уже не слышала.

Я погрузилась с головой в воспоминания.

Звонок...эти страшные слова полиции...

Стук сердца и крик...мой крик...помню, как кричала от боли и отчаяния...

Рыдания...

Его родителей не было в городе, они только должны были приехать, поэтому они позвонили мне, потому что Алекс указал мой номер телефона в документах.

Опознание тела...

Ужасающее месиво из кожи и крови, и только тонкая цепь с гравировкой подсказала мне, что это точно он. Цепь, которую ему подарила я...

"Любимому в день Святого Валентина..." — гласила надпись.

Но это искореженное тело, эти открытые от ужаса глаза и стоны боли...

И то, как эти стоны прекратились, стоило ему услышать мой голос...

Как расслабилось его лицо будто он звал меня и, наконец, успокоился, поняв, что я тут, рядом...

Потом будто все исчезло, темнота...провал в памяти...

А следующее воспоминание уже в больнице.

Запах медикаментов, закрытые двери, горящая лампочка "идет операция" и судорожно стиснутые пальцы на ручках кресла. А еще пустота...пустота, в которую превратился мир без него. Сидя за закрытыми дверями операционного зала, я знала, что он уходит...чувствовала, что он покидает меня навсегда.

Я умоляла его, рыдала, звала, но он уходил.

Помню, как упала в обморок, и когда тьма поглотила сознание, увидела его...Взгляд, полный любви, легкое касание губ и извиняющаяся улыбка.

Помню, как кричала ему...молила не уходить, но он лишь печально качал головой, и единственная слеза медленно катилась по его щеке. Я слышала его слова, брошенные мне, перед тем как раствориться полностью:

-Если бы я мог, я бы всю жизнь держал тебя за руку и не оставлял ни на минуту, любимая. Но так получилось, такова судьба и ничего с этим не сделать... Я буду с тобой, даже если ты меня и не будешь видеть...

И он растворился, а я все продолжала его звать, и звать, и звать...но тут неожиданно резкий запах заставил меня прийти в себя. Я увидела тогда склоненную над собой обеспокоенную медсестру. Видимо я упала прямо там...на полу больницы.

Она таким сочувствующим взглядом смотрела на меня, что я уже знала, что она мне хочет сообщить. Знала, что его не спасли...его больше нет.

Рано утром прилетели его родители, и я рассказала им обо всем случившемся.

Его отец слег с сердечным приступом. Его тут же прооперировали и спасли, а вот мать впала в шок. И никому не удавалось вывести ее из этого состояния, пока, возобладав над своим состоянием ради другого человека, который был важен моему любимому, я не помогла ей справиться.

Я уговорила ее помочь мужу, ведь ему в больнице было еще хуже...и они вместе смогли пережить это.

На похоронах...

Я попросила — и мне разрешили положить в гроб его любимую цепочку, которую он никогда не снимал.

-Я тоже всегда буду с тобой...-прошептала я тогда, вкладывая цепочку в бледную руку...

Антон погладил меня по голове и я выплыла из воспоминаний, захлебываясь слезами.

Он дал мне стакан и я, не задумываясь, выпила все содержимое. Через пару минут мне стало легче. Я смогла перевести дыхание и благодарно кивнула Антоше.

-Я так соболезную тебе, мне так жаль, дорогая...мне так жаль...-произнес он.

-Не жалей меня...я виновата...это я просила его приехать...

-Прекрати! Что ты такое говоришь? Это просто стечение обстоятельств. Такое могло произойти с ним когда угодно...слышишь?

Я безразлично кивнула, услышав слова, так похожие на Линины.

-Но почему ты хочешь, чтобы тебя теперь называли Алекс? Разве это не лишняя боль от постоянного напоминания?— мягко спросил он.

-Да, это напоминание, в котором я нуждаюсь, Антош...

— И меня не было с тобой, чтобы помочь...-горько прошептал парень. — Как ты справилась, малышка?

Я даже не разозлилась на "малышку", лишь безразлично пожала плечами.

-Лина...Она выходила меня... Ты не разговаривал, а я просто впала в оцепенение, не замечая никого и ничего, не ела, не пила, не спала...пыталась уморить себя, чтобы умереть...и даже не только так...

Один раз я хотела порезать себе вены... Алина вовремя успела меня остановить... Алина...

Я шмыгнула носом и потянулась за бокалом, сделала маленький глоточек и поставила стакан обратно, почувствовав, как жгучее тепло растекается по горлу и понемногу усмиряет бушующие эмоции.