Все оттенки Света

— Что ты здесь делаешь? — наконец, закончив прожигать меня взглядом, потребовал ответа южанин.

Я улыбнулась как можно невиннее.

— Я и мой хранитель, — я нагло ткнула пальцем в сторону Лена, — должны выполнить поручение т'арлины. Собственно, поэтому мы и здесь.

— Хранитель? — капитан с долей подозрения посмотрел на моего спутника. Могу его понять: Лен совсем не был похож на стихийного духа. Но ведь это же не повод так открыто демонстрировать свое недоверие! В конце концов, это просто не вежливо!

— Лен, покажи ему узор, — как можно тверже приказала я, мысленно готовясь к сопротивлению со стороны хранителя: все-таки Лен был не обычным стихийным духом, а одним из престолов Света, да еще и выторговавшим себе кое-какие привилегии...

Но он видимо решил меня удивить. Я присущим всем порабощенным стихиям равнодушием Лен медленно закатал рукав, позволив нашему капитану увидеть золотую вязь символа подчинения. Южанин подошел к нему ближе, недоверчиво всматриваясь в линии рисунка. В полумраке каюты причудливые завитки магического знака едва уловимо светились — так что в их подлинности сомневаться не приходилось. Впрочем, этот хмурый тип все равно нашел к чему придраться:

— А он точно твой хранитель?! Ведь насколько я помню, когда ты садилась на мое судно в прошлый раз ты была одна.

— Он мой! — уверено сказала я, буквально сунув под нос южанину свою руку. Золотые линии на моей коже в точности повторяли узор на запястье Лена, — Мы должны были встретиться на Южном Круге, но оказалось, т'арлина дала задание моему хранителю прежде, чем я оказалась здесь. Надеюсь, больше вопросов у тебя нет? Насколько я помню, мы должны были покинуть бухту до рассвета, а он уже не загорами...

— Извините, принцесса, просто о вас мне ничего сообщено не было. Речь шла только о вашем хранителе.

— Ты хочешь сказать, что я не имею права находиться рядом с ним? Воспрепятствуешь нашему воссоединению? — едва слышно прошипела я, чувствуя, как тщательно подавляемые инстинкты затапливают сознание...

В голове было как-то гулко и пусто. Ни мыслей, ни эмоций. Словно кто-то в один миг отсек меня от всего, что раньше казалось неотъемлемой частью сознания.

И это было правильно. Потому что между жрицей и ее хранителем не должно быть ничего постороннего. Ни чувств. Ни мыслей. Они излишни, когда дело доходит до истинного единения душ...

И тут вдруг этот человек посягает на мое право! Я не позволю ему стать между мной и Леном! Он ничто!

Капитан как-то сразу сник под моим взглядом. Наверно, понял, как близко подошел к грани. В тот момент я была готова стереть препятствие, ставшее на моем пути. Не считаясь с ценой.

— Нет, что вы!.. Я не имею права... Все в порядке! Не волнуйтесь вы так!.. — быстро, но тщательно проговаривая слова, произнес южанин. Золотистая от загара кожа как-то подозрительно побелела, да и взгляд у капитана казался уж слишком испуганным.

С чего это он? Я ведь просто смотрю ему в глаза.

Но мысли текли так вяло и не вызывали в душе никакого отклика. Иногда такое состояние возникает во сне, когда ты вроде бы и здесь, но в тоже время ничего не воспринимаешь ярко, словно смотришь на все сквозь мутное стекло...

И слова южанина словно застывали в этом мареве. Я слышала их, понимала, что именно он пытается донести до меня, но они меня совсем не трогали. Просто сотрясение воздуха такое же бессмысленное, как попытки разлучить жрицу с ее хранителем.

— Грейс, не надо... — рука Лена властно опустилась на мое плечо. Но вместо того, чтобы принести с собой еще немного энергии, это прикосновение словно наоборот — впитало разрозненные крупицы моей.

— Не надо, — тверже произнес он, — Капитан нам еще понадобится. Если мы, конечно, все-таки собираемся покинуть этот остров.

Лен говорил медленно, будто знал насколько сложно мне сейчас вдумываться в смысл произнесенных слов. Но мгновения текли, и с каждым истаявшим клочком времени, мне становилось легче воспринимать происходящее. Стена из мутного стекла дрогнула, пробежали по ровной поверхности темные паутинки трещин. Лен рядом. Он здесь. Так что незачем устраивать истерики. Тем более меня же никто не собирается с ним разлучать.

Все хорошо. Надо просто взять себя в руки. А это совсем не сложно.

Я медленно втянула в легкие воздух, а потом так же неспешно кивнула, давая понять своему хранителю, что я его услышала.

Стихии! Я едва не убила этого надоедливого южанина!.. И ведь убила бы, не вмешайся в это дело Лен...

Небо, что же я творю-то?..

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

Я с трудом удержал на лице маску спокойствия, когда понял, что собирается делать эта девчонка. В первые секунды я просто удивлялся, что она уже сроднилась со Светом, и только потом понял, что это значит.

Впрочем, мне это простительно — я только однажды видел своего отца в подобном состоянии...

Не верьте тому, что говорят о светлых воинах — ни единому слову. Да, они стоят на защите Порядка, да они борются с наступающим на их владения Хаосом, но это только одна сторона монеты. Ведь, если отбросить всю сияющую шелуху, окажется, что они всего лишь убийцы... Да, идеальные носители Света — убийцы. Удивительно, да? Но ведь это естественно, если вспомнить, где им приходится жить. Или в данном случае лучше сказать: выживать?

Так уж повелось, что светлые воины — все, вне зависимости от чина в иерархии, — стоят на границе между Хаосом и Порядком. Раз за разом они отражают нападения с той стороны, теряя в битвах знакомых и близких... Века, тысячелетия бесконечных сражений не могли пройти мимо — так что стремление любой ценой защитить что-то важное, принадлежащее только тебе, для них естественно. И все бы ничего, но если задеть что-то имеющее для них особое значение — вы получите бездушного монстра, способного только бездумно убивать, и он не успокоится, пока не уничтожит всех, кто, по его мнению, претендует на его право.

Схватив девчонку за плечи, я стал осторожно оттягивать на себя излишки силы, одновременно с этим негромко убеждая ее прекратить спектакль. Как-то не хотелось мне снова становиться свидетелем тотального уничтожения всего и вся в радиусе километра от этого места...

И все-таки выдержки Грейс не занимать. Не думаю, что отец на ее месте так же легко смог бы отгородится от своих инстинктов. Впрочем, ситуации не очень-то и похожи: все же одно дело защищать свою семью и совсем другое приблудного хранителя.

— Что ж, если мы решили все проблемы, — сказал я, предупреждающе глянув на капитана, — то можно отправляться. Не думаю, что море будет ждать, пока мы тут наговоримся.

Грейс на мои слова никак не отреагировала, кажется, девочка все еще не может поверить, что так легко потеряла контроль. Надо будет объяснить ей на досуге, что такое светлые воины, иначе она сама себя сведет с ума.

Капитан же быстро пришел в себя, и, коротко кивнув, вышел из каюты. Мгновение спустя на палубе зазвучал его резкий голос, выкрикивающий команды. А спустя еще несколько минут я почувствовал, как качнуло корабль, и он пока еще неспешно заскользил прочь от берега.

— Эй, ты как? — осторожно поинтересовался я, когда убедился, что Грейс заговаривать первой не собирается.

— Честно?

— Ну, хотелось бы.

— Паршиво. Что это было? Так не должно было быть. Это противоестественно, — уверенно произнесла жрица и вперила в меня взгляд.

И как ей все объяснить? Сомневаюсь, что она сейчас способна понять, чем — вернее, кем — медленно, но неотвратимо становится. Да и не нужно ей это знание — лишнее оно, не стоит пугать девочку раньше времени, тем более как-нибудь это уладится... должно уладиться...

— Откуда мне знать? Это ты проходила обучение у жриц, а не я.

— Но ведь именно благодаря тебе я стала такой...

— Своей головой надо было думать.

— Да что ты знаешь?! Что ты вообще можешь знать о моей жизни? Явился без спросу, влез в мою жизнь и теперь еще какие-то претензии предъявляешь?!

Не то чтобы она неправа, но и я ведь не мечтал о подобной судьбе. Меня все устраивало в жизни, я тоже не хотел ничего менять, но ведь никого кроме себя и не виню в произошедшем. Впрочем, этой девчонке, чтобы научиться трезво смотреть на вещи, нужно еще не один год прожить.

— Не думаю, что ты о моей знаешь больше, — я спокойно ответил на ее выпад. На меня эти ее яростные взгляды не действуют — зря старается. Хотя может побесится — и успокоится?.. Хотя сомневаюсь, что она умеет быть спокойной. Не соотносится это как-то с ее образом.

— Если не хочешь ничего говорить по делу — достаточно так и сказать! Я из тебя ничего силой вытягивать не буду! — бросила она, и, резко развернувшись, покинула каюту капитана.

Кажется, я перехвалил девчонку. Выдержки в ней немного, но она знает, когда может проявить свой дурной характер, а когда лучше сдержаться. Лейла предпочитала не сдерживать порывы души, что и привело ее к финалу. Интересно, а как бы проступила бы Грейс при схожих обстоятельствах? Покорно бы приняла свою участь? Или послала бы все в бездну? И самое странное: я не знаю, какой вариант предпочтительнее.

— Ле-ен, — голос Рози звучал как-то задумчиво, даже имя мое она произнесла, певуче растягивая гласную, хотя обычно предпочитала резко вдавливать слова в мое сознание.

— Да?

— Я вот все думаю: в кого ты уродился таким дураком? Вроде бы в твоей родословной никто этим недугом не страдал, но ты прямо поражаешь меня своей глупостью...

— Что опять я не так сделал? — уже почти чувствуя за собой вину, уточнил я.

— А ты подумай, может, еще и поймешь, — сообщила феечка и как-то сразу замолчала. Обиделась? Или улетела вслед моей жрице? И что им всем от меня нужно?..

Глава 3

Я была зла. Я было очень-очень зла. Что о себе возомнил этот святоша?! Неужели он думает, что если я не родилась среди его народа, то недостойна знаний о нем?! Больно нужны мне чужие тайны! Мне и со своими-то не справиться!

Автоматически нащупав кольцо, висящее на цепочке, я уставилась на стремительно удаляющийся берег. А ведь я так ничего и не узнала ни о себе, ни о своем даре, ни об этом проклятом предмете. И вряд ли у меня представится возможность когда-нибудь вернуться. Забавно получается: я покидала Северный Круг, надеясь обрести свободу, но почему-то не подумала, что страшнее абсолютной свободы в этом мире нет ничего. А теперь я порвала последние ниточки, связывавшие меня с прошлым. Я больше не имею права причислять себя к народу vitori. Я предала свой род, предала дважды... Мне теперь жизни не хватит, чтобы отмыться от всего этого... Да и нужно ли это? Ведь как ни смотри, а я преступница, на мне слишком много грехов, чтобы была хоть одна возможность повернуть назад.

С другой стороны: а какая бы судьба меня ждала на Острове — не важно на каком, не так уж и сильно мы отличаемся от солнечных. Ну провела бы я в море несколько десятилетий, потом бы вернулась домой, вышла замуж, возможно даже заняла место отца... но нужно ли мне это? Нет, нисколько. Наверно, прав был Мика, меня просто нашла моя судьба, и глупо отказываться от такой возможности, даже не попытавшись понять, что именно она мне дает.

Но этот светлый!.. Он меня раздражает! Такой весь из себя святой, непогрешимый! Прям дрожь пробирает!.. Так и хочется сказать или сделать что-то, чтобы стереть с его лица это выражение!

Но ведь не поможет. Он только еще больше убедиться в моей никчемности, следовательно, станет еще невыносимее...

"А чего еще ждать от убогого?.."

Любопытная мысль. Только на "убогого" Лен не очень-то и похож.

"Похож-похож, главное знать с какой стороны смотреть..."

Это еще с какой?.. С какой не посмотри — вылитый святоша.

"Ну-у, до святого он сильно так недотягивает. Я бы даже сказал, что святостью в этой семье никто и не отличается, скорее уж скверным характером и общей глупостью... иначе бы вели себя куда как более... прилично".

"Я бы даже сказал..."?! Минуточку. Как и любой человек, обделенный толпами друзей-приятелей, я иногда могу переброситься фразой-другой с собственным внутренним голосом — так удобнее думать, но с каких это пор у него пол отличный от моего?!

Тишина. Вязкая, оглушающая тишина. Такое чувство будто все мысли вынесло резким порывом ветра, оставив после себя лишь пустоту, с жадностью проглатывающую все вокруг. Жутко. Уж лучше странные голоса в голове, чем подобное.

— Хм, и много ты знаешь о семье этого святоши? — негромко спросила я.

"Достаточно, чтобы делать выводы", — осторожно ответили мне.

Любопытно. Даже более того. Довольно-таки необычное ощущение, поначалу даже теряешься, не понимая, твои это мысли или чужие. Впрочем, если прислушаться, то можно разобраться, что отличия все же есть. Во-первых, я бы вряд ли обращалась к себе так покровительственно — не терплю, когда меня поучают, пусть даже так ненавязчиво. Во-вторых, при некотором усердии можно и вычленить поток чужого разума из собственного... хотя это уже попахивает сумасшествием. В-третьих... в-третьих было в самом начале: мой внутренний голос вряд ли говорил бы о себе в мужском роде... И что из этого следует? В принципе, ничего, потому что причины появления посторонних в моей голове может быть уйма начиная с безумия и кончая одержимостью... Но как-то ни один из вариантов не вдохновляет...

"Хм..." — как-то сдавленно протянул не-мой-внутренний-голос. Кажется, мои мысли особой тайной для него не являются. М-да, ситуация...

— Э-э... — не очень уверено шепнула я в предрассветную тьму, — может, представитесь?..

"Демианил Эльвир Эйн..." — судя по последовавшему за эти молчанию, ответил он совершенно механически, не особенно задумываясь, что и кому говорит.

— А если покороче? — почувствовав себя гораздо увереннее, нагло поинтересовалась я. Все-таки известный враг — пусть даже условно известный — гораздо лучше неизвестного.

"Ну раньше меня звали Демианом, но с тех пор прошло столько времени, что я даже поотвык немного", — все еще несколько рассеяно откликнулся голос.

— А как же тебя звали все это время? — любопытство, убедившись, что пока моему бренному тельцу ничего не угрожает, снова высунуло нос.

"По-разному, кто как хотел — так и звал. До этого момента никто не додумался поинтересоваться моим именем. Ты первая..."

М-да... веселая судьба видать у него была — даже имени лишили, а ведь все знают, что стоит потерять имя — и ты потеряешь власть над собственной судьбой и окажешься игрушкой в чужих руках. Наверно, поэтому в моем народе принято так бережно относиться к этому: мы никогда не используем имя, данное ребенку матерью при рождении, в обиходе, доверяя его только самым близким, самым дорогим... Впрочем, даже получив разрешение, совсем не каждый решиться произнести его в слух — ведь называя кого-то по имени ты допускаешь его в свой внутренний круг, причисляешь его к своим родственникам, а значит, и берешь на себя ответственность за его путь. Мое имя знают только трое: родители и Вальтер, — причем первые по праву крови, а последний — по моему решению...