Безумная Ватага.

— Орк, тебе Свет часом, мозги не выжег? Хотя да, тяжело выжечь то, чего не было и нету! Да я ваши секиры и твой щит уже не подниму! Ну, ладно, подниму... и все! И упаду!

— Жить захочешь, и поднимешь, и не упадешь, еще и идти будешь. А если надо будет, то и побежишь! Давай, грузись.

Я скидываю кольчугу, снимаю щит с ременных креплений и кладу сверху секиру. Потом добавляю туда же секиру минотавра и все наши пожитки. Показываю жестом мышу, чтобы он стоял ровно и начинаю на него навьючивать все это.

Щит на спину. Секиры, крест накрест за него. Кольчугу, свернутую в плотную скатку, за секиры, на уровне затылка... Куда! Стоять! Куда на колени упал? Какой перегруз?

Так, ладно, попробуем по-другому. Значит, смотри, Тилль. Сейчас аккуратно грузим на меня Муурчуна, после чего ты подаешь мне Улю. Ч-ч-т-то? Д-да.. Т-тяжел-ло... Сейчас, поудобнее стану... Так, вроде равномерно легли, теперь давай сюда мой щит...

Бум!

Извини, не ушибло? Не? Отпрыгнул...Жаль... Ладно, давай секиру... Все, отбой... Снимай эльфийку. Хана, застряли...

— Буг, может, все же, я пойду, отнесу сало?

— Нет, Тилль, извини, не отпущу я тебя.

— Ну, и что будем делать?

— Не знаю, думаю...

— Думает он... Великий мыш-литель нашелся... Ты это, потише думай, а то всю живность сейчас распугаешь, жрать вообще, нечего будет.

— Предложения есть?

— Есть, отправить меня с...

— НЕТ!

— Ну и зачем так орать? Нет, значит нет...

Нет. Конечно нет. Не пущу я тебя самого и все. Э, ты куда пошел? Обиделся, что ли? Ну так, сам же виноват.

Ну, вижу телегу, и что? Ну, погрузим мы на нее все пожитки и двух "гнутых" и что? Кого мы туда впряжем? Телега, Грыкх ее раздери, сама не поедет.

Сами потянем? Хм... слушай... хвостатый, а ты соображаешь...

ЧТО??? Каким погонщиком? Я тебе сейчас устрою, "погонщиком"! Я тебе сейчас самого впрягу! Грузи давай на телегу все... Да не в карманы, на телегу! А я сказал, не поедешь! Будешь тянуть вместе со мной!

Когда мы уже все погрузили на телегу и сдвинули ее с места, внезапно выяснилось, что под ней, в кипе соломы, лежал... теленок ророха!!!

Тилль тут же развопился, что Муурчун всю жизнь мечтал о таком, и что мы просто обязаны взят его с собой. Мол, все равно мамки нету, подохнет хоть так, хоть так.

Я посмотрел на горку снаряжения, под которой телега и так уже поскрипывала, на два тела, лежавших на этой самой телеге и только вздохнул.

Интересно, этот мышелюд в армии точно не был? А если все же был, уж не снабженцем ли был, не фуражиром? Что-то тяга у него, тянуть все, что не прибито гвоздями. А что прибито — пытаться отодрать, а гвозди распрямить и тоже в карман положить...

Телега, в которую впряжены орк и мышелюд, медленно катится по дороге. Веселость и жизнерадостность Тилля быстро улетучились, так как что-что, но лямку он тянул добросовестно. Вначале он еще пытался о чем-то поговорить, но быстро выдохся и сейчас только сипел, налегая всем телом на свою сторону поперечного бруса.

Вдали показалось давешнее селение, где нам всем рассказали про ферму. Внезапно Тилль прохрипел "Остановись"!

— Слушай, Буг, тут такое дело...

— Да, знаю, подлянка...

— И это тоже... Смотри... Нам пытались дать задание выяснить, что творится на ферме...

— А нам — вырезать "младших", которые им амбар разорили.

— Мы с Му это уже сделали. Так вот. Давай я сейчас мигом мотнусь в деревню и возьму это задание, про ферму которое.

— Угу, а, заодно и поднимешь всю деревню против меня, да?

— Буг, ну все, ну честное слово...

— ЧТО??? Ха-ха-ха... Честное слово говоришь?

— ТЫ ЧЕГО КО МНЕ ПРИЦЕПИЛСЯ? Да, я вор, но не предатель! Назови мне хоть один случай, когда я вас предал?

— А подстава в селении? Не предательство, скажешь?

— Да ладно, что там было... Ну, пошутил... ну...

— ПОШУТИЛ??? А то, что мы с Улей прорывались потом с боем? Мне стрелу, между прочим, в руку всадили!

— Упс... что, так все плохо было? Ну, хорошо, давай тогда так. Я тогда наговорил, что ты — преступник, который захватил в рабство эльфийку и... Буг? Буг, ты чего??? БУГ!

— КУДА. Я. ЗАХВАТИЛ. УЛЮ?

— В рабство... ай, пусти меня!

Ловкость, это очень хорошо, если только мы стоим не в упор. Я одной рукой хватаю Тилля за шиворот и поднимаю его в воздух, так, чтобы его глаза оказались напротив моих.

— Ты знаешь, что это такое, рабство? Когда ты всю свою жизнь был вольным и свободным, и вдруг, ты — раб! Игрушка в чьих-то жадных до золота руках! Кукла, которую выставляют на Арену, против таких же несчастных кукол. И говорят, или ты, или тебя! И ты убиваешь других таких же, только для того, чтобы прожить еще один день своей никчемной жизни!

— Да, Буг, представь себе, знаю! Знаю, каково это, сидеть всю жизнь в клетке! Всю ту жизнь, которую ты провел свободным, я провел в клетке! С самого рождения, с того момента, когда осознал себя разумным. Я — раб с самого первого дня!

— Ах, говоришь, знаешь, каково это? Тогда какого Света ты так спокойно приписываешь другим рабовладение? И записываешь Улю в рабыни?

— Ну пошутил неудачно, бывает! Эльфа, между прочим, сама неудачно пошутила с зиккуратом! Да и вообще, так этой светлой истеричке и надо! — Тилль аж зашипел от злости не хуже змеи. — Ты посмотри, что она натворила! Мурчун все еще в себя не пришел, сама чуть не сдохла, да и нас чуть на тот свет не отправила!

— М-да, пошутили... шутники, С-свет вас озари... Ладно, как расхлёбывать будем?

— Буг, давай так, ты только не сердись, дослушай до конца, договорились? В общем, я сейчас иду вперед и говорю, что арестовал тебя. Веду сейчас в город на суд...

— Тилль... А давай я тебя сейчас просто прибью на месте, а нашим потом скажу, что на нас напали и я тебя не смог спасти, так как спасал их?

— Буг... не надо его убивать... — раздался слабый, хрипящий голос из-за наших спин.

— Уля?

— Не наз...кх-кх-кх..ай меня так... Пусть идет и говорит, что хочет. Я до сих пор чувствую влияние Зиккурата, а для Му это не очень хорошо. Есть опасность, что он так и не вернется из мира духов к нам, поэт... кх-кх-кх...

— Понял? Даже твоя любимая эльфийка... — радостно подпрыгнул мыш.

— Я не его... кх-кх-кх...

— Ладно, даже твоя НЕлюбимая эльфийка

— Я не ег... кх-кх-кх...

— Короче, даже НЕ твоя НЕ любимая НЕ эльфйика согласна. Так что, жди тут. Когда я выйду на дорогу и махну, тяни телегу дальше...

Хвостатое создание вприпрыжку поскакало по дороге к селению. Я оглядываюсь на наших сопартийцев.

Эльфийка прикрыв глаза, нежит котенка у себя на груди, а минотавр... Вначале я даже испугался, но подождав пару вздохов, увидел, что рогатый дышит, просто очень медленно и тихо. Так дышали маги, приходя в себя после тяжелых боев, когда выкладывались по полной.

Рядом с ним, дотянувшись и уткнувшись носом в его кулак, тихонько сопел теленок ророха. Я присмотрелся повнимательнее, ха! Он не просто так уткнулся. Он вытащил губами большой палец минотавра из сжатого кулака и мирно посасывал его, словно сосок мамкиного вымени.

Я тихонько прыснул в кулак. Рассказать потом Му, не поверит небось.

— — — — — — — — — — — — — — — — —

Реми

Сознание, исковерканное миром мертвых, медленно возвращалось в мою разбитую телесную оболочку. Прогулки в царстве теней не совсем то место, которое полагается посещать светлой Целительнице.

Когда моих невеликих сил наконец-то хватило, чтобы открыть глаза, я поняла, что плыву в молочно белом мареве тумана, а над головою распахнулось бесконечное голубое небо, сияющее золотом рассвета.

Небольшие пушистые облака причудливых форм проплывают в недосягаемой вышине, рождая в душе детский восторг и непередаваемую легкость. Мерный скрип колес, тихий хруст дорожной крошки под сапогами, да ласковая теплая тяжесть в груди убаюкивала мое растревоженное сознание, погружаясь его в волны прохладного тумана и легкого аромата цветущего луга...

* * *

Пробуждение было далеко не самым приятным в этом мире. Доносящаяся сквозь пелену сна брань, рвала в клочья кокон моего спасительного сна. Резкая остановка моего ложа, на котором я плыла сквозь предрассветный туман, заставила сжаться плоть в болезненном спазме, едва вновь не лишая сознания. Такое ласковое тепло, уютно устроившееся у меня на груди, превратилось в жесткий комок, вонзивший иглы в мое слабое тело.

С трудом удержав на грани уплывающее прочь сознание, я смогла различить гневный рык Буга и яростное пищание Тилля. Спустя секунду до меня дошел смысл происходящего, заставив собрать все силы и крикнуть:

— Буг... не надо его убивать... — раздался мой слабый, хрипящий голос.

— Уля?

Раздался звук падения чего-то мягкого и пушистого, приглушенные ругательства и через долю мгновения надо мною нависла встревоженная физиономия орка. Обида от этого дурацкого прозвища, да кислый запах разгоряченного тела зеленокожего вдохнули в меня капельку жизни. Приподнявшись на ложе, которое оказалось простой телегой присыпанной сеном, и глядя на минотавра, лежащего без сознания рядом со мною, я смогла выдавать из пересохшего горла несколько слов:

— Не наз...кх-кх-кх..ай меня так... Пусть идет и говорит, что хочет. Я все еще ощющаю дыхание Зиккурата, а для Му оно сейчас оченьопасно. Есть возможность, что он так и не вернется из мира духов к нам, поэт... кх-кх-кх...

— Понял? Даже твоя любимая эльфийка... — Над бортиком телеги показалась необычайно довольная физиономия мыша, забавно шевелящего усами, и в туже секунду теплый комочек, втянувший было свои иголки, опять вонзил в меня свои крючки. Услышав гневное шипение, я наконец взглянула свою грудь.

— Я не его... кх-кх-кх... — Растерянно пробормотала я, глядя на тигренка, прижавшего уши и рассерженно шипящего на мышелюда.

— Ладно, даже твоя НЕлюбимая эльфийка... — Тороторил Тилль, пытаясь ущипнуть отчаянно мяукнувшего зверенка.

— Я не ег... кх-кх-кх... — Попыталась сказать я, закрывая ладонью трясущегося в бешенствеа тигренка от посягательств нашего непоседливого товарища.

— Короче, даже НЕ твоя НЕ любимая НЕ эльфйика согласна. — Нетерпеливо перебил Тилль, теряя всякий интерес к спрятавшемуся в моих руках малышу. — Так что, жди тут. Когда я выйду на дорогу и махну, тяни телегу дальше...

Когда хвост воришки наконец-то скрылся за одним из домиков, тигренок расслабился и, устроившись поудобнее принялся тихонько мурчать. Осторожно поглаживая черно-белую шерстку зверька, я услышала какие-то непонятные чавкающие звуки. Обернувшись, я увидела, как небольшой лохматый теленок во всю слюнявит пальцы минотавра, видимо приняв его за свою мамку.

— Создатель всемогущий, да что тут происходило, пока я была без сознания?! — Спросила я у плюхнувшегося рядом орка.

Ухмыльнувшись и показав массивные желтые клыки, между которыми застрял кусочек какого-то мяса, Буг развалился на соломе и ответил веско и лаконично:

— Зоопарк, Уля. У нас тут ГХЫРОВ зоопарк.

Через секунду орк уже спал, оглашая округу мощным храпом.

* * *

Спустя полчаса мы уже катились через бурлящее селение. Крестьяне, Стоявшие по бокам дороги, изображали на своих лица всю гамму чувств, которая только была доступна расе хумансов. Здесь была и радость, и страх, и интерес, и даже ненависть...

Интересно, что же все-таки Тилль наплел им?

Внезапно, я ощутила тоненький, едва заметный ручеек Светлой энергии. Странно, когда мы в прошлый раз с Бугом шли через деревню, ничего подобного не было. Может, дело в том, что мое тело было не так истощено и аура света избегала меня, как вода огибает несокрушимую скалу?

— Буг...

— А? Что? — Тут же остановился орк, чуть не вырвав лапы тянущему телегу Тиллю.

— Ребята, остановите, пожалуйста... Я чувствую тут рядом, где-то есть Источник магии Света. Если у меня получиться испить из источника, сила должна вернуться ко мне...

Телега остановилась, и я с трудом слезла с нее, опираясь на заботливо протянутую руку мыша. Тигренок, забравшийся на мое плече, лишь недовольно махал хвостом и косился на мордочку Тилля.

Стоило мне пройти пару десятков шагов, как за высоким кустарником показалась невысокая узорчатая ограда, а за ней — небольшую часовенку, на дверях которой виднеется такой родной и близкий мне символ магии Света.

Двери открылись с негромким скрипом и мне навстречу вышел невысокий сухонький старичок в белоснежной рясе.

— Приветствую тебя, дочь моя, в этом пристанище Света и Добра. Я вижу, ты измотана и устала? Проходи же скорее, не дело путнику стоять на пороге.

Мазнув взглядом бездонных голубых глаз по притихшему тигренку, он Повернулся ко мне спиною и зашагал в глубь часовни.

— Я вижу, что ты недавно побывала в бою и потеряла все свои силы. — Тихо продолжил настоятель, когда я вошла в прохладу святого места. — Ты все сделала правильно, дочь моя. Свет всегда окажет помощь любому, кто придет к нему с Добром, а ты, я вижу, несешь Добро и Свет заблудшим душам.

Магия, пропитавшая все пространство часовни, окружила меня мягким одеялом, проникая в каждую пору тела и я буквально чувствовала, как силы вливаются в, распрямляя мои плечи, поднимая бессильно опущенную голову и нашептывая в уши: "Все будет хорошо, силы Добра и Света всегда рядом и помогут своей верной дочери, чтобы не случилось"

— Надавно я почувствовал, как едва тлеющая искра тьмы, таившаяся на этом высушенном ветрами плато, вспыхнула ослепительным всепожирающим пламенем. Но сейчас, закрывая глаза, больше не чувствую присутствия мрака в этих землях. — Его пронзительный взгляд задержался на съежившимся тигренке. — Лишь этот удивительный фамильяр таит в себе отпечаток той силы, что бушевала среди скал.

После недолгой паузы, что он заполнил наливая в высокий изукрашенный орнаментом бокал холодной и кристално чистой воды.

— Ты не хочешь поведать мне о своих приключениях? Ты путешествуешь одна или вас целый отряд? Но где же тогда твои друзья? Почему бы и им не вкусить благости Света, побывав под сенью этого Храма Добра?

— Мои друзья еще не готовы принять Свет в свое сердце. — Внутренне обмирая, едва слышно Проговорила я.

— Кто же они?

— Орк-легионер, Минотавр-шаман и Мышелюд-вор...

— Еретики... — тяжело вздохнул священик, с укором глядя на меня.

— Да, отец, любого, кто не принял в себя Свет, можно назвать еретиком. Но они были готовы защищать светлого целителя, а орк даже принял в грудь удар некроманта, спасая мне жизнь? Когда призрачный дракон исторг наши души, шаман броситься за нами в чертоги Смерти, чтобы вернуть нас в мир живых. Один только мышелюд не проявил себя пока ничем, но ведь Свет нас учит, Что каждый разумный изначально не полон Зла и Тьмы, правда? Я преисполнена надежды, что смогу их обратить к Свету! Рано или поздно...

— Велика и достойна твоя цель, дочь моя. Но еретики всегда были в этом мире, а вот созданий, заключавших в себе всю суть Света и Смерти я еще не встречал на своем пути. — Стоило только этим словам слететь с его губ, как двери захлопнулись, погружаясь часовню в полумрак. — Позволь мне предложить тебе шанс послужить целям церкви.