Невозвращенцы.Часть первая.

За три дня Максим стер руки лопатой до кровавых мозолей, поломал все ногти и заработал в своей зажиревшей пояснице что-то похожее на радикулит, что еще больше укрепило его уверенность в собственной армейской непригодности. Однако вариант по "сваливанию" теперь больше не рассматривался: желания уехать домой "грузом 200" он не имел. Надо было искать другие возможности. "Что ж, — думал Максим, — если нельзя свалить вообще, то надо подумать о максимальном облегчении жизни. А кто в армии живет лучше всех?"

Ответ на свой вопрос он увидел, когда отправился на склад за порвавшейся гимнастеркой. Надо сказать, в этом вопросе командиры их баловали: если у тебя что-то порвалось, то всегда можно было заменить на новое на складе, правда, с одним требованием. Порвавшееся должно было быть аккуратно самостоятельно починено. Этим их часть приятно отличалась от всей остальной армии — там носи пока не выйдет срок. Хотя та форма, которою они носили, уже давно вышла из употребления — видимо этим и объяснялось "мотовство" начальства. Пока сдавал форму, Максим разговорился с интендантом, который ее принимал и выдавал.

— Ну что, боец, как служба?

— Да служим по-тихоньку. Не вломак — как вам.

— Да у нас тоже нормально...

— Да хватит пи....ть. А то я не знаю, как вам не влом — форма вон на вас так и горит вся. Думаешь, ты первый пришел? Да вас тут по полроты в день приходит. Мешаете служить только.

— А разве твоя служба не в этом заключается — чтобы нам шмот выдавать?

— Э не... Наша служба — это в бумажках повозиться так, чтобы себе что найти, это спокойно день отсидеть и в город пойти, по телкам...

— Что — и сейчас отпускают?

— Не. Щас не отпускают. Пока, наверное. А вот на прошлом месте службы — отпускали. Я вон нашел всякого на сотню кусков, начальство со мной поделилось... Копеечка, а все же к делу... Весь как сыр в масле катался... Во житуха была!... Эх!...

— И как же сюда попал?

— Да вот, "хозяин" мой прокололся и замели его. А для меня тоже чуть все тюрьмой не кончилось. Вот выбор был, мне когда полкан, не ваш, а соседский, Седой, предложил прямо на губе, тут уж думать особо не будешь. Там нары, а тут — житуха тоже ничо. Служба с 8 до 19, как на гражданке, отдельный от вас стол, душ, причем теплый — а не как у вас — из пруда и из шланга, кровать мягкая — а не шконка... Так вот, боец, служить надо.

— Слушай — а к вам попасть можно? — заинтересовался Максим, — служить у вас халява получается...

— Ха. Ты думаешь ты один такой? Тут каждый, кто приходит, хочет та служить. Так что, боец — иди, служи.

— Хм. И что — никак к вам не попасть?

— Ну, если ты уговоришь полковника своего, чтобы он тебя отпустил и нашего, чтобы взял, то да.

— Шутник. А по-другому никак?

— Ну, можешь еще уговорить нашего капитана, чтобы он потребовал твоего перевода к нам. Но ты его не уговоришь. Но даже если, и то это возможно, если только у нас будет некомплект. А у нас сейчас комплект.

— А как у вас может быть некомплект?

— Ну, на дембель кто уйдет, или переведут кого, или запялят... Ну что еще... Ну заболеет кто надолго...

— Хм, дембель? Нет не скоро. Перевод — вряд ли. Если кого запалят, то, наверное, тут же расстреляют, с такими-то порядками. Слушай — а как у тебя со здоровьем, боец?

— В смысле?

— Сто баксов.

— Хм. Сто? — интендант понял, что Максима можно потрясти, — Да отлично у меня со здоровьем.

— А если триста?

— Уже поплохело... Но не настолько, чтобы идти в санчасть.

— Хорошо. 500 тебе и 500 твоему капитану.

— Чет я себя совсем худо чувствую...

— Сегодня после отбоя я тебя у угла склада буду ждать, и там увидим — как твое здоровье. Только к капитану — сам пойдешь.

— Ок. Как тебя?

— Бубнов Максим.

— Хорошо, Бубен. Тащи лавэ, и все будет.

Довольный Максим ушел, в очередной раз для себя утвердив правило, что деньги это самое важное в жизни, так как они решают все. Вернувшись в свою палатку, он дождался пока все уйдут и из самого центра своей сумки, из пачки носков, достал свернутую в плотный, тугой рулончик потощавшую пачку баксов. Все что осталось от щедрого куска, выданного ему Николаем Виловичем, его партнером, ха, по бизнесу. "Как там мой бизнес" — грустно размышлял он, крутя в руках деньги. Этим же вечером произошла вторая встреча Максима и интенданта, в результате которой один из них стал богаче на тысячу долларов, а другой получил клятвенное обещание, что получит место.

Однако прошел один, другой, третий день, неделя, за которую Максим особо не втягивался в боевую подготовку, зная о своем скором переходе, за что и получал тычки от сослуживцев и офицеров, но ничего не происходило. Он решил поговорить во второй раз с тем интендантом. Подловив его вне здания склада, Максим подошел к нему:

— Привет.

— Здорово.

— Как дела?

— Нормально.

— Ты поговорил уже?

— С кем? — удивился тот.

— Как с кем? С капитаном. И заболеть ты же хотел.

— То есть как?

— Ты что? Забыл? Я тебе денег дал — штуку, чтобы ты сказался больным, и меня перевели к вам.

— Какие деньги, пацан. Я тебя впервые вижу.

Тут Максим понял, что дело плохо, и что его просто кидают. Парень взял деньги и ничего не сделал. И не собирался.

— Ты, б..., деньги тогда отдовай, иначе...

— Иначе что? Маме пожалуешься? Или дяде-офицеру?

— Иначе ты заболеешь серьезно, по-настоящему.

— Да? — рассмеялся интендант. — Расул, Ахмед — крикнул он, — идите сюда, посмотрите, что здесь есть.

Из-за угла склада появились два здоровых кавказца, которые неторопливым шагом подошли к говорившим.

— Чаго звал, э?

— Да вот земеля, парнишка угрожает, каких-то денег с меня требует.

— Слющай, друг. Зачэм ты это, а? Фэдя у тэбя дэнэг нэ брал. Нэ хорошо обманывать, да.

— Я дал ему денег за...

— Товарищ не понимает, — перебил Максима Федор, — я пойду пока, а вы тут объясните ему, как он не прав, — сказал он и пошел в сторону склада. Максим рефлекторно дернулся вслед за ним, но тут Расул, или Ахмед — кто их разберет, схватил его левой рукой за ворот формы а другой, с оттяжкой, засветил ему в глаз. Когда звезды из глаз перестали сыпаться, Максим ощутил себя лежащим на земле. Один из кавказцев наклонился к нему и сказал:

— Знаешь, да — больше сюда нэ приходи, — и ушли.

Немного придя в себя Максим поднялся с земли, ощупал свой уже полностью заплывший глаз, и медленно пошел в санчасть. А в голове у него билась только одна мысль: "Ну, сука! Ну погоди! Ну я тебе отомщу."

По дороге он долго раздумывал — как именно отомстить: "Что я могу ему сделать? Ребят попросить, с которыми живу в палатке — так они не согласятся — особой дружбы еще нету... Пожаловаться начальству своему — так драк бывает по несколько в день — и ничего... Пожаловаться его начальству — так только засмеют и сгноят потом морально и свои и чужие... А хотя... Во! Точно! Придумал! Ну падла, держись. Тебя поимеют по полной схеме."

На следующий день, освещая себе дорогу шикарным лиловым фонарем под глазом, Максим отправился к зданию склада. Перед этим он выяснил, какой именно капитан занимается торговлей местами в своем подразделении — им, кстати, оказался один из друзей полковника Седенького. Около входа на то крыло склада, где были расположены жилые помещения, на посту стояли знакомые кавказцы.

— Вай, слющай! Зачем пришел?

— Не к вам, это уж точно.

— А к кому? К Феэдэ? Да?

— Нет. Не к нему.

— А к кому?

— А тебе какое дело? Не к тебе.

— А такое. — вдруг совершенно без акцента ответил другой. — Согласно уставу мы можем тебя не пустить на охраняемую территорию. Так что, доложи — к кому, куда и зачем.

— Я иду с докладом к капитану Морозову, начальнику вашего складского подразделения.

— Стучать пришел? Ты смотри — так дела не делаются. Ты щас потерял тока всего лишь штукарь баксов, а то, что ты сейчас хочешь сделать — стоит гораздо больше. Не отмоешься потом.

— Это мое дело. Бывайте парни.

— Смотри — тебя предупредили. Пожалуешься — лох полный и посмешище всей части. Заложишь — ты груз двести. Понял?

— Понял.

— Ну, иди, раз понял.

Максим поднялся по ступенькам и открыл дверь. Доложился дежурному, который отправил его в кабинет к капитану Морозову на второй этаж. Поднявшись, постучав в требуемую дверь и получив разрешение зайти Максим оказался в кабинете, которому бы позавидовал и средней руки московский чиновник — евроремонт, плазменная панель, бар, антикварный стол, кожаная мебель, компьютер, на ЖК экране которого болталась какая-то игрушка, кальян в углу. Все что для жизни надо. "Интересно, если это капитан, то как же живут тогда полковники?" — подумал Максим. Сам капитан сидел в кресле перед компьютером и открывал бутылку виски.

— Товарищ капитан, рядовой Бубнов. Разрешите обратиться?

— Ну, обращайся.

— Я хочу доложить о хм... неправомерных действиях одного из ваших подчиненных.

— Это того, который тебе фонарь подвесил? Иди, поплачься в жилетку Сергееву.

— Нет, товарищ капитан. Я тут хотел служить у вас в подразделении...

— А, это что тебя Федотка кинул? Слышал, слышал... Сколько ты ему там пихал? Двести баксов? Да? Ну ты парень и лох. Так тебе и надо. Вот ведь клоун — и денег отдал, и в рожу получил! — развеселился капитан. — Так это все, что ты хотел мне сказать? — спросил он и налил виски в стоящий на столе стакан.

"Блин — и тут он успел. Веселишься, капитан, ну смотри, щас я тебя настроение подпорчу!"

— Я хотел вам сообщить некоторые подробности нашей несостоявшейся сделки.

— И какие же? — улыбнулся полковник и глотнул виски.

— Например, что в тех 200 долларах, про которые он вам сказал была и ваша доля.

— Ну да. 100 баксов он мне отдал.

— Ваша доля была 1000 долларов.

— Что?

— Да. Я дал ему не 200 а 1500 долларов, с тем чтобы он вам передал мою просьбу, за это ему 500, а вам — 1000 долларов за перевод. Таким образом, вас, товарищ полковник обманули всего на шестьсот долларов меньше, чем меня. Ах да. Еще на один синяк — съязвил Максим.

— Так. Интересно. И как же ты докажешь, что не пытаешься меня обмануть и не хочешь просто отыграться?

— А я записал, на всякий случай, номера сотенных купюр, которые отдал Федору. Как вы говорите, вам он дал одну, вместо 10, я вот — Максим достал бумажку с номерами, — прочитаю вам 15 номеров, если хоть один совпадет — значит я прав. Как вы понимаете — возможность случайного совпадения нереальна. "Надеюсь, мне повезет, и Федор отдал ему именно мои 100 баксов, иначе — жопа."

— Ну, давай, — капитан достал из кармана портмоне, а оттуда 100 баксов, — начинай.

Максим прочел по бумажке 15 номеров, которые он заранее, еще до приезда в часть на всякий случай переписал — "мало ли украдут, так хоть концы найти можно будет". Где то на 10 номере Максиму повезло — капитан прервал его и сказал:

— Хватит. Совпало. Что ж. Придется тебе поверить. Значит, говоришь, он меня кинул?

— Ну не доплатил — точно.

— Кинул. Скрысятничал. Хорошо. — капитан выключил игрушку, открыл текстовый редактор, набрал, распечатал на принтере и подписал какой-то приказ. — Пойдем.

Капитан резким шагом спустился в каморку к интенданту Федеру.

— Ну б..., ну ты и урод! Я тебя, с...., с нар снял, сюда на теплое место посадил, а ты меня еще и ная.....!!!! — с ходу заорал капитан. — Пошел на х...!!! Чтобы духу твоего тут не было! Вот приказ о твоем переводе в строевики!

— Но товарищ капитан, я отдал вам все....

— Всё? Ну-ка, покажи свои бабки! Покажи ту сотню, которую ты себе забрал.

Федор замялся. Максим понял — что ему повезло еще раз! Видимо интендант все деньги хранил вместе и не мог вытащить одну купюру, не показав остальных. Он молча кивнул и пошел собирать свои вещи.

— Эй, — окликнул его капитан. — Давай сюда.

Интендант обречено кивнул, вытащил из под матраса сверток, отсчитал 400 долларов и протянул капитану.

— Ты что! — разъярился еще больше капитан, — опять меня кинуть пытаешься?! По нарам соскучился?!!! Еще штуку давай.

— У меня больше нет! Он только 500 дал!

— Да давай сюда все свои деньги! — капитан отобрал из рук сверток с деньгами и достал оттуда все баксы. — Давай сюда свой список, — вырвал он из рук Максима бумажку с номерами и стал сам проверять все номера. Естественно, совпало только 9 — больше крупных купюр у Федора не было.

— Наверное потратил уже, — тихо, как бы про себя добавил Максим. Где мог на закрытой территории солдат потратить 500 долларов — неизвестно. Однако мысль была настолько проста и примитивно заманчива, что оправдания проворовавшегося солдата уже никто слушать не стал.

— Все, Федя. Пошел на х...!!! Еще пятьсот баксов занесешь завтра. — Именно на это и был расчет Максима — что капитан заберет себе все 1500, а так как в реальности была только тысяча: "то гаду еще придется побегать и позанимать денег. И ему будет не до меня."

Федор под надзором дежурного молча собрал в вещмешок свое барахлишко и пошел к двери. Проходя мимо доносчика он тихо прошептал: "Все — тебе п....ц!" Капитан засунул в карман 900 долларов и тоже пошел к двери.

— Товарищ капитан! — окликнул его Максим.

— Ну что — тебе? Свободен.

— Товарищ капитан. У вас в штате теперь обнаружилась вакансия. И, хм..., деньги ваши к вам вернулись....

— И что?

— Я вас никогда не обману, как мой предшественник.

— Быстрый ты какой. Ну ладно — полученная из воздуха тысяча опять подняла настроение капитана на отметку — "хорошо". — Хрен с тобой. Можешь переезжать и занимать апартаменты.

Весь оставшийся день, после того, как все формальности были улажены, Максим таскал из шатра свои вещи — кто бы мог подумать, что их окажется так много, "вроде ничего и не было, а вот...". Потом, вечером, чуть обжившись на новом месте, и поужинав, Максим вспомнил еще об одном деле, неотложном.

— Расул, Ахмед, можно вас на минутку?

— Чего тебе?, — хмуро спросил один из них.

— Поговорить. Давайте выйдем? — Четверо кавказцев, а простые бойцы жили в здании в отдельных "офицерских" комнатах, по четверо, переглянулись и двое вышли за дверь.

— Чего? — гулко, что даже эхо прокатилось по коридору, повторил свой вопрос один из них.

— Не здесь, слишком громко, — ответил Максим, — давайте на улицу.

Они вышли на улицу и завернули за угол склада — к "курилке" — месту где все собирались покурить, посидеть и потрепаться — для этого там стояли четыре составленные квадратом скамейки с урной сбоку. Сейчас, вечером, перед отбоем, никого уже не было.

— В общем так, парни, — сразу, без предисловий, начал Максим. — Федя спекся, отдал все свои бабки и еще должен остался. Так что теперь он бесполезен вам. У вас с ним были общие дела?

— Да.

— Ну что же — я предлагаю вам их продолжать вести, но только со мной. На тех же условиях, что и с ним. А это, — Максим достал из кармана 300 баксов, — откупные.

— За что?

— Ну он меня кинул, а я его бортанул за это. Федя, естественно, затаил злобу. Так вот, если он захочет разборок потом — это вам за то, чтобы его на его сторону не встать.