Принцесса-рыцарь - одноклассница!

Теперь вздрогнул уже я.

— Мне стыдно признаться, но… каждый раз, когда я встречала вас во сне, ваш облик, ваш голос наполняли мою грудь странным волнением. Вы — мой первый… мужчина, к которому я так странно отношусь.

Принцесса Систина расслабилась и оперлась на меня.

Я ощутил прикосновение легкой, словно перышко, одежды и невероятно гладкой королевской кожи. Нос защекотал приятный аромат.

— Принцесса… станешь ли ты моей и душой, и телом?

— …Стану. М-мне немного неловко, но если вы того пожелаете, я отдам вам все!..

Я приставил пальцы к ее изящному подбородку и слегка приподнял его.

Конечно же, принцесса поняла зачем и сомкнула веки. Подобные нежнейшему шелку розовые губы коснулись моих.

— М… а… фа!..

Поцелуй принцессы Ранбадии, величайшего сокровища страны. Он мог бы поднять скандал на всю страну, но Систина подарила его добровольно, повинуясь моим желаниям.

Я обнял принцессу за плечи и крепко прижал к себе, ощущая, как растекается королевская грудь. Затем постучал языком по жемчужным зубкам, и Систина, к моему удивлению, впустила меня.

— Пха, м-м… аф-фх! М-мч, р-р!..

Сначала она стеснялась, но затем начала сама оплетать мой язык в ответ.

Как следует вкусив сладкой росы, я отпрянул. Между нашими губами протянулась серебристая нить и опала.

— А, ах-х!.. Тору-сама поцеловал меня…

Ее голубые глаза слегка увлажнились и вновь посмотрела на меня.

Взгляд искренней, неподдельной любви. Точнее, наивная детская влюбленность, которой прониклась не знавшая мужчин принцесса после снов обо мне… но ее несложно превратить в настоящую любовь. Не словами, конечно.

— Тору-са… а-а?! М-мне неловко… когда вы трогаете грудь!..

Я обошел принцессу и снова прижался, обхватив со спины.

Ее грудь так велика, а талия так тонка, что края прекрасных припухлостей видны даже сзади. Я аккуратно освободил их из искусно оформленных чашечек платья.

— Ого, впечатляет… твоя грудь даже больше, чем я представлял, принцесса.

— П-пожалуйста, не говорите!.. В последнее время она так разбухла, что платье приходилось несколько раз обновлять…

Страшно подумать, что она может и дальше расти.

Белоснежная кожа ее груди по-девичьи упруга, несмотря на противостояние силе тяжести, и заключает впечатляющие объемы принцессы в аккуратные дыньки с плавным рельефом.

Венчаются холмы розовыми, напоминающими цвет губ, пухлыми участками с небольшими ямками по центру, что скрывают так называемые впалые соски.

— Какие у тебя скромные выступы, принцесса. Может, они покажутся, если я помну грудь?

— Э? Р-разве это ненормально?.. А, хья-я-я-ян! Фха, ауфха-а-а… Т-Тору-сама, ваши пальцы… м-м-м!

Я орлиной хваткой вцепился в большой, нет, огромный бюст, и вовсю мял его.

Платиновласая принцесса задрожала и застонала — никогда еще твердые мужские пальцы так не издевались над ее чувствительной грудью.

Ее холмы напоминали мягкий мармелад. Я то сводил их, то тянул, то прижимал, то просто играл как вздумается.

— Кажется, мне никогда не надоест играть с ними… но вершинки так и не показываются. Придется напрямую.

— М-м, э? Что вы имеете… а-ау, хья-н-н?!

Я поднял левую грудь, перегнулся через плечо принцессы и впился в сосок.

— Ай, ай-й-й-й… Т-Тору-сама, вы прямо как младенец… ия-а-а-а-ан-н?!

Я водил языком по ареоле, отдававшей ароматом изысканного ароматизированного чая. Наконец, дрожащий маленький сосок неуверенно показался на поверхности.

— Фха… вот, принцесса, видишь? Твой скромный застенчивый сосок выбрался.

— В-вы… издеваетесь надо мной, Тору-сама. Зачем так устыжаете меня?.. У-у…

— Все еще впереди. Потому что второй, принцесса, ты извлечешь сама.

— Э?! Н-неужели вы… хотите, чтобы я повторила?!

Принцесса вздрогнула и по очереди посмотрела сначала на пухлый левый сосок, вымазанный моей слюной, а затем на все еще прячущийся правый.

Я слегка зажал левый сосок пальцами и шепнул принцессе на ушко:

— Ну же, возьми и ты свою полную грудь, приставь губы к вершине и всоси… Размера твоих сисек хватить должно.

— Ч-что вы сказали?! А-а мне обязательно так дел… а-а-ау-у! Н-не надо, пожалуйста, не издевайтесь над соском, я-я все поняла, сделаю, как вы сказали!..

Стоило мне поднажать и начать ласкать чувствительный от сидения взаперти сосок, как принцесса послушалась постыдного приказа, а дыхание ее участилось.

Обернутые тканью белоснежных перчаток пальцы приподняли объемистую выпуклость… а затем розовые губки коснулись розовой ареолы.

— Во-от. Хорошая девочка, принцесса Систина… Делай, как я — води языком и вызволи второй бугорок. Только теперь сама.

— М, м-м!.. Мч-ч-ч, апх… р-р-р!.. Ч… пха… а, а-а, п-появился, я вытащила его!..

— Отлично. Приятно его трогать, да, принцесса?

— А… д-да!..

От стыда за извлечение собственного соска и прилива незнакомых чувств кожа принцессы порозовела, а сами соски задрожали.

Когда я увидел настолько прекрасную картину, мое терпение лопнуло.

— Ч-что дальше, Тору-сам… кья?!

Я вновь обошел принцессу, встал перед ней и вытащил из тесных штанов уже совершенно отвердевший член.

Принцесса застыла с вытаращенными глазами… Ух, одна только мысль о том, что я тычу в невинную принцессу ужасным мужским половым органом чего стоит.

— Что такое? Тебе неведомо, что у мужчин есть такая вещь?

— Н-нет, ведомо… н-но я никогда не думала, что он может быть такого размера и иметь такой вид… о-он кажется таким горячим.

— Потрогай рукой. Ну же, не стесняйся.

— Х-хорошо… ай! Он такой горячий и напряженный… в-вам не больно?

Принцесса водила одетыми в гладкий шелк пальцами, словно перышком, притрагиваясь к головке, стволу и набухшим сосудам.

От мысли о том, что меня трогает принцесса Систина, мой член так задрожал, что я не сдержал вздоха.

— Ух!.. Не больно, но мучительно. Вот, что бывает с мужчинами, когда они видят привлекательную женщину. Это ты меня довела, принцесса.

— Н-неужели?! З-значит, я привлекательная?.. Н-но что мне теперь делать, раз вы мучаетесь, Тору-сама?

Еще одно опасное для моего мозга зрелище — мой разбухший, истекающий смазкой член на фоне прекрасного обеспокоенного лица принцессы.

Найдите мне мужчину, который сдержится после такого.

— Для начала, расцелуй его… мой член сотню раз, чтобы он весь покрылся твоей слюной.

— К-как скажете… З-значит, вы хотите, чтобы я вымочила ваш член-сама губами? Тогда я приступаю… м-м-мч-ч!

Обронив невинные и в то же время до невозможного возбуждающие слова, розовые губы неуверенно прильнули к голове захваченного нежными пальцами члена.

До сих пор ее королевских губ не касалось ничего мирского — лишь изысканная еда, напитки и салфетки… А теперь она целует мою щель для спермы!

— Т-та-ак… собирай жидкость, что стекает из него, смешивай во рту со слюной и размазывай по члену поцелуями!

— Л-ладно… чм-м, р-р-р-р!.. Чпха, ч-п-пха… мч-чпх, пх-ха!.. Пха, ам… мр-рм!

Головка со всех сторон, ободок, ступенька, сосуды, жила, основание… губы королевской девственницы представали передо мной во все новых развратных образах и размазывали нити слюны порочными поцелуями. Приятным довеском — щекотка от выдохов утонченного носа принцессы.

Я слегка погладил ее по золотистой макушке. По моей спине прокатывались мурашки от рвущегося на свободу наслаждения и непередаваемого ощущения власти.

— Пха, мф-ф, мчк… р-р… ньпх… пч, мч… пха! Я поцеловала сотню раз, Тору-сама!..

Принцесса радостно посмотрела на меня снизу вверх. Слегка пенящаяся слюна все еще соединяет ее губы с моим членом.

Я чуть не рассмеялся от прилежности ученицы, но в то же время проникся любовью к ней и еще большей жаждой.

— Отлично, принцесса, ты молодец. А теперь мы с моим членом сделаем вот что!..

— Э, ай, горячо! Ч-член-сама оказался между моих грудей!..

У меня появилась эта мечта сразу, как только я увидел ее.

Устроить королевское пайзури с участием огромных титек принцессы и моего изнывающего члена.

Мягкая плоть с легкостью поймала мое достоинство в темницу. Виднелся лишь самый кончик головки.

— Так, теперь сожми ладонями грудь… а я положу руки поверх и покажу, как правильно делать. Запоминай, принцесса Систина.

— Ч-что значит «правильно»… фха?! О-он скользит между моих грудей… мха-а-а-а, такое чувство, будто мы месим член-сама!

Благодаря смазке и слюне мое копье отлично скользило и утопало в невероятной мягкости, что сжимала и натирала его.

Вот они — рай и блаженство. В каком-то смысле с этими ощущениями не сравнится даже секс.

— У тебя между сисек просто великолепно, принцесса! Не так просто найти столь громадные дыни, которыми так хорошо делать пайзури.

— Па-пайзури… я всегда считала свою грудь слишком большой и уродливой… но счастлива, что она так нравится вам, Тору-сама!

Принцесса заулыбалась и вскоре приступила к более уверенным движениям, изо всех сил стараясь всячески ублажать мой конец.

Я же в ответ сменил позу, выставил член на одном уровне с сиськами и начал водить бедрами. Достоинство полностью скрылось в долине.

— Вот это да, чтобы под таким углом целиком скрывать член сиськами… кх, надави-ка сильнее, принцесса!

— В-вот так? Фха-а-а, он такой горячий и могучий… вы словно пронзаете мою грудь огненным клинком!

Получилась щель столь великолепной мягкости и узости, что ее впору называть сиськовагиной. Мой член утонул в ней и изнывал от наслаждения.

В глубине тела пробудились инстинкты самца, и я начал вовсю штурмовать щель между сисек.

— Кх, я скоро кончу, принцесса! Из моего члена вот-вот вылетит сперма… то есть густой мужской экстракт, что содержит семя!

— Э? Н-неужели… и-и что нам с ним делать?!

— Провести ритуальное подношение твоего тела! В ходе него я буду изо всех сил кончать, а ты — ловить лицом! Так делает каждая женщина, когда отдается мужчине!

— Л… лицом?! Х-хорошо, я поняла… ради того, чтобы доказать мою верность, я готова принять ваше семя куда угодно!..

Конечно, я наврал ей для собственного удобства, но меня забавит, как невинная принцесса принимает все мои слова на веру.

Ее доверчивость лишний раз раззадорила мой садизм. Наконец, я резко скользнул напряженным до предела членом. Он выскочил из сиськовагины и уставился на лицо принцессы.

— Кх-х-х! Сделай руками блюдечко, приставь его к подбородку, открой рот, высунь язык!

— Х-хорошо! Мха… в-вот так?..

Принцесса широко раскрыла рот, закрыла глаза, и я почти слышал, как бьется сердце этой беззащитной девушки.

Наверняка если бы король и прочие родственники увидели ее такой, они бы в обморок попадали. Но я уверенно направил член, пару раз передернул, чтобы дойти до конца, и излил на нее всю свою страсть!

— Кончаю, принцесса Систина! Облейся моей спермой! Пусть она пометит тебя, как мою собственность!

— К-как скажете… мпх-а-а-а?! Кьяфх, м-м-м-м, а-а-а?! Ампх, ай, горячо! Ее столько… в-вырывается и вырывается… пха-а, аха-а-а-а… а-а!

На аккуратный, старательно высунутый язычок; на ровный нос; на красивые золотистые брови; на розовые губы; в обрамленный ими теплый рот.

Я безжалостно разметил прекрасную солнцеликую принцессу загустевшей от пайзури белой жидкостью.

Когда первая струя коснулась ее лица, она сильно вздрогнула, но не стала сбегать, и дотерпела ради меня до конца.

— У, уо-о, кх-х-х-х! Д-до сих пор кончаю… кха!

Удовольствие от осквернения непорочной красавицы оказалось столь сильным, что я и сам удивился тому, сколько густой жидкости изверг. Она заляпала даже очаровательно волнистые платиновые волосы принцессы и серебряную тиару, словно стремясь показать, что эта самка — собственность самца.

— Я не могу открыть глаза-а-а… в-все мое лицо пропахло вами, Тору-сама!..

Принцесса шумно вдыхала пропахший спермой воздух. Она с трудом приоткрыла глаза и слегка улыбнулась перепачканными губами.

Какое невыносимое желание обладать ей, какая мучительная жажда опорочить. Но пока рано.

— Тебе еще многому нужно научиться, принцесса. Для начала — чистить член минетом и глотать сперму.

— Х-хорошо… можете учить меня всему что пожелаете, Тору-сама… ради вас я готова на все!.. — поклялась она мне, словно рабыня, с перепачканным семенем прекрасным ликом.

* * *

— Хм?..

Пальмира висела в зале и маялась от безделья, но вдруг опустила взгляд на вонючие лужи, оставшиеся от Глума и его адских воинов.

Ей показалось, что от Глума осталась на удивление маленькая для рыцаря лужа.

— Мне кажется или?..

Она уже собиралась подойти поближе, но тут в башню вбежала перепуганная Нина.

— К-катастрофа! У нас катастрофа, Паль-тян!

— Я велела не звать меня так. Но ладно, что случилось?

Не привыкшая бегать волшебница тяжело дышала, но все же смогла выдавить из себя:

— Селеста-сан, которую мы оставили в повозке… к-куда-то пропала!

Глава 18. Три горничных и переплетенные мысли

Я как следует научил принцессу Систину чистить член минетом. По ходу дела я вновь возбудился, и принцесса перешла к энергичной работе одетой в перчатку ладонью. Плоды моего следующего бурного оргазма она прилежно выпила, но когда я уже собирался по-настоящему вкусить девственного тела, дверь едва не сорвало с петель сильным ударом.

— Тревога, Одамори-кун!

Безусловно, мне очень хотелось отругать бывшую одноклассницу за то, что ей взбрело в голову «постучаться» «Бриллиант Бёрстом» (пусть и не в полную силу), но сам же строго запретил ей входить, так что ничего не попишешь.

Еще меня, правда, беспокоит взгляд Кирики… такое чувство, будто она просто хотела запустить в меня приемом. Но ладно.

— Значит, Селеста куда-то подевалась…

— Д-да, и конь один пропал.

— Так что же, леди-рыцарь сбежала одна?

— С учетом ее характера это совершенно исключено. Здесь что-то не так.

Тяжело представить, что леди-рыцарь, само воплощение верности, сбежит и даже не попытается войти в башню, где находится принцесса Систина.

К тому же мы связали ее зачарованными веревками Нины, и в одиночку она бы не выбралась. Узел мы тщательно проверили, прежде чем спускаться.