Жестокие Игры. Магическая Академия

— Обвиняемая полностью оправдана, — возвестил лорд Орувелл, — преступник пойман с поличным. Так пусть восторжествует справедливость!

— Не думаю, — продолжил уже Сигульф-старший, — что мы позволим девице, оклеветавшей адептку Рисааль, — его голос смягчился, — замечательную юную магиню, гордость Академии Магии Гридара...

Я, подозреваю, открыла рот. Затем закрыла. Сама, без чьей-либо подсказки. Даже Ильсар Шаррез удивленно хмыкнул, явно не ожидавший подобной сентенции от старшего Сигульфа.

— Клеветнице не место в стенах этой Академии! — возвестил кто-то из лордов.

Кларисса зарыдала пуще прежнего.

— Но это все из-за вашего сына, Тодда! — обратилась она к лорду Сигульфу, протягивая руки. — Из-за него я пошла на такое... Пыталась вернуть, а он любит другую!

— Мой мальчик сделал правильный выбор, — возвестил старший Сигульф. — Я буду рад вскорости приветствовать тебя в своей семье, Сайари Рисааль! — сказал уже мне.

Я осторожно отодвинулась, испугавшись, что старший Сигульф накинется с объятиями, решив облобызать будущую родственницу. Неужели еще не знает, что любви с его сыном у нас не получилось? Что именно Тодд распускал обо мне грязные сплетни, а теперь, после эпической битвы между Темными и Светлыми, прячется от последних в медкорпусе?

Лорды-попечители вновь загудели.

— Вон! — приказал ректор Клариссе. — Вернуться в свою комнату и дожидаться решения Совета. Ты будешь извещена позже. Теперь ты, — повернулся ко мне, поманил пальцем.

Послушно подошла, не понимая, что мне хочется больше — поблагодарить за то, что снял с меня обвинение или возмутиться из-за того, что его изобретение подглядывало за нами с Тирри. Но если лорд Шаррез считал, что мне угрожала опасность...

— Можешь идти, Рисааль, — произнес негромко. — Только недалеко! — шепнул, склонившись к моему уху.

Чужое дыхание обожгло кожу. Кажется, я покраснела еще раз.

— Дождись окончания Совета, и мы поговорим о... мышах и прочих грызунах.

От звука его голоса, от его близости внутри затрепетала неведомая жилка. Нет же, я сама превратилась в одну трепещущую жилку. Лорд Шаррез смотрел на меня, и в его глазах бушевало Темное пламя. Боги... Он смотрел на меня так, словно в его мире существовала лишь я одна!

Сердце заколотилось, ладони вспотели. Мысли пропали. Все — довольные, разгневанные, благодарственные, но я все же смогла шепнуть: "Конечно!". Затем поклонилась лордам-попечителям, пожелав им хорошего вечера. Развернулась и ушла вслед за Клариссой. В приемной попрощалась с магиней Пульин. Затем села на подоконник возле кабинета и долго смотрела в окно, прижав лоб к холодному стеклу.

Уж не придумала ли ты все, Сайари Рисааль? Может, не было никакого особого взгляда? Закончится Попечительский Совет, и мы с лордом ректором мило побеседуем о несуществующих грызунах...

Принялась ходить по пустому коридору. Время тянулось медленно, отчаянно цепляясь за каждую секунду, устраивая кровавую битву за очередную минуту. Что же они там так долго? Давно пора решить, что со мной делать! Пусть молодая талантливая магиня Сайари Рисааль учится дальше, а вот Кларисса Мэй... Тут были варианты — либо строгий выговор, но чтобы она впредь держалась от меня подальше, либо отчислить за клевету. Или же они обсуждают новое изобретение Ильсара Шарреза? Тогда это может затянуться на веки вечные, и я здесь состарюсь и умру от скуки. Вздохнув, оглядела пустынный коридор. Решив размять ноги, принялась ходить туда-обратно, затем и вовсе свернула за угол. Дошла до кабинета магистра Ниира, размышляя... Все же зря Тирри не вернула дневник ар-лорду этим вечером! Академия безлюдна, да и умертвия ректор так и не спустил. Не до них ему сейчас, занят с Попечительским Советом, объясняя, на что ушли деньги и почему ему нужны еще. В голову закралась крамольная мысль. Может, стоит сбегать в общежитие и вернуться уже с дневником и Тирри?

Нет же, совет может закончиться в любую минуту! К тому же, по пустому коридору ко мне кто-то шел, а я тут... рассматриваю дверь в кабинет ар-лорда Ниира с явными преступными намерениями! Решив, что мне ни к чему объясняться с охраной или же кем-то из лордов-попечителей, вспомнила о каморке возле деканата. Как раз рядом! Рванула по коридору, дернула скрипучую дверь. Шагнула в узкое пространство с тряпками и метлами — богатством уборщиц. Закрывать дверь до конца не стала, услышав знакомые голоса. Прильнула к щелке, пытаясь разглядеть тех, кто первыми покинул кабинет директора.

Лорды Сигульф и Орувелл шли по коридору в мою сторону. Как же странно видеть эту пару, когда их сыновья друг друга терпеть не могли!

— Остались лишь мы с тобой, Гленн, — говорил Сигульф, и его голос наполнял пустой, безжизненный коридор. — Как в старые добрые времена, когда еще учились в Академии. Но эти времена еще вернутся, мой Светлый друг, потому что Боги на нашей стороне! Не зря же я построил новое святилище Могране в поместье...

— Они вернутся, — произнес Светлый, и голос его прозвучал безжизненно. — Они должны вернуться!

— Конечно, ведь остальные уже выбыли из игры.

Я навострила уши. Интересно, а какой игре идет речь?

— Но кто-то есть еще, Сигульф! Тот, кто-то постоянно вмешивается в наши планы. Еще одна заинтересованная сторона, которую мы с тобой не учли.

— Думаешь, Рэнделлы пронюхали? Жалею, что так и не удалось покончить с ним в прошлый раз...

Я стукнулась головой об дверь. Выругалась беззвучно. Покончить с Рэнделлом в прошлый раз?!

— Не знаю, не знаю! — отозвался Орувелл. — Я уже не уверен, что это был Рэнделл, мой Темный друг, и склонен подозревать всех и вся! Кто-то подобрался к нашему секрету слишком близко и ведет собственный игру.

— Этот старший следователь... — недовольным голосом начал Сигульф.

Они как раз проходили мимо каморки, и я отпрянула, вжалась спиной в стену. Поймала падающую метлу, затем чуть не перевернула ведро. Мысленно помянула всех Богов всуе и продолжала беззвучно ругаться, жалея... Жалея, что так и не услышала, что говорил Сигульф о следователе, который мне сразу не понравился. Когда выглянула, увидела уже удаляющиеся спины лордов.

— Инициатива в ненужном месте смертельно наказуема, — говорил Светлый. — Это наша с тобой игра, и нам придется опять зачистить поле от лишних фигур. Девчонка достанется одной из наших семей, но мы дадим ей иллюзию выбора. Твой или мой сын...

— Именно так, Орувелл! Но ты сам уже слышал, — в голосе Темного послышались торжествующие нотки, — все шансы на стороне Тодда. Девчонка даже отбила его у невесты!

Светлый лорд промолчал. Пока, наконец, не произнес с раздражением.

— Твой сын в медкорпусе, не забывай об этом!

— Завтра Тодд выйдет и довершит начатое. Именно он притащит ее к алтарю. Игра почти закончена, Гленн, и вскоре мы сможем праздновать победу.

Лорд Орувелл пробормотал что-то неразборчивое. Они уходили все дальше по коридору, а я боялась высунуться, понимая... Они не должны знать, что я подслушивала! Если все правильно поняла, то по их приказу Тени убирали лишних игроков, чья инициатива оказалась смертельно наказуема. Но зачем? Зачем я им понадобилась? Что же во мне есть такого?!

Все же решилась. Высунулась из каморки, готовая в любой момент нырнуть обратно. Лорды замерли неподалеку, негромко беседовали, но я слышала их голоса.

— Ухожу порталом, — говорил Сигульф. — Пришлось просить разрешение у зазнавшегося ректора, чтобы он снял защитный купол. У меня слишком много дел этим вечеров... Пойдешь со мной?

— Пожалуй, еще рано. Я все же вернусь и дослушаю.

— Тогда прощай... Хотя, нет! Послушай, Гленн, я вижу печаль на твоем лице. Понимаю, дело сложное, но осталось совсем немного... Скоро наши семьи вновь станут сказочно богатыми! Ты получишь новую торговую флотилию взамен затонувшей. Я же покрою свои расходы. Богиня удачи была довольно переменчива, и в этом году я слишком многое потерял...

Они попрощались, и коридор осветила синяя вспышка, в которой исчез Сигульф. Светлый остался. Глядел задумчиво в окно, я же смотрела на него, стараясь утихомирить безумно бьющееся сердце. Это они... Это они все задумали! Убрали лишних, оставив мне иллюзию выбора. Шоун Орувелл или Тодд Сигульф? Ни тот, ни другой...

Но ведь был еще и третий!

Кто же он? Может, Рэнделл? Он или его отец узнали тайну лордов-попечителей и решили разбогатеть. Поэтому и Кристоф преследует меня, придумывая несуществующие байки. Либо старший следователь, который меня ни во что не ставит. Неужели решил прогуляться со мной к алтарю? Или же продвигает новую, неизвестную мне фигуру?

Кто еще? Может, лорд Шаррез прознал нечто такое, из-за чего смотрит на меня Темным взглядом? Вдруг я приношу удачу в делах, или же мой дальний, неизвестный родич — хотя, у меня все родичи пересчитаны! — оставил несметное богатство? Скоро в Академию прибудут поверенные, чтобы сказать, что на меня свалилась груда денег, на которую можно купить целую флотилию...

А ведь Шоун не обмолвился ни словом о том, что у его отца проблемы! Большие проблемы...

Старший Орувелл, наконец, вернулся в кабинет директора. Я же выбралась из своего закутка, понимая, что ничего не понимаю, но обязательно разберусь. Завтра же пойду к Тодду Сигульфу в медкорпус и вытрясу из него всю правду! И пусть только попробует не рассказать! Эпическая битва добра со злом во дворе перед мужским общежитием покажется ему детским лепетом... Сходила бы сейчас, но меня ждал господин ректор.

Оказалось — ждал не только меня. Постукивая каблучками, покачивая бедрами, по коридору, со стороны лестницы, напевая, спешила магиня Виннис. У меня не оставалось сомнений, куда именно она направлялась. Пришлось вновь нырнуть в каморку, к ставшим родным швабрам и ведрам.

Прислонилась к стенке.

Да уж, Сайри Рисааль! Кажется, я — полная... Нет же, полнейшая дура!

С этой мыслью пошла, вернее, побежала прочь из Академии. По ступенькам вниз, затем к общежитию, не сворачивая, на бегу решив, что навещу Тодда Сигульфа в другой раз. Пусть себе отлеживается сегодня, а вот завтра... Завтра я узнаю, что им всем от меня надо!

Умертвий еще не спускали — видимо, беспокоились за моральное и физическое здоровье лордов-попечителей. Не всем быть Высшими магами и добираться до дома за долю секунды, разорвав пространство точнейшим заклинанием! Неспособных поджидали повозки чуть поодаль парадного входа в Академию. До меня доносилась отрывистая речь и смешки кучеров. Вскоре затихли и они — я бежала по боковой дорожке вдоль стадиона, заставляя себя не думать о том, что черные кроны деревьев походят на застывших каменных троллей. Бежала и чувствовала, как на глаза наворачиваются слезы, стекают по щекам, моментально холодея на ветру, принесшим с собой ледяное дыхание Мервянных Гор.

Как долго мне еще плакать из-за Ильсара Шарреза? Когда уже они закончатся, это слезы?

Тут над головой вспыхнули огни, заставив остановиться. Замерла, растерялась, пытаясь понять, что они значат. Накинуть щит или?.. Что же это такое? Уставилась в расцвеченное Темной магией ночное небо, в котором кто-то устроил настоящее представление. Кровавые сполохи пронизывали тьму, рассыпаясь искрами, собираясь в знакомые рисунки — то в орнаменты Южной Провинции, то в звезды на флаге Драконьего Королевства, чтобы через несколько секунд стать символами некромагии. Наконец, вспыхнули и исчезли, но тут в ночном небе расцвели красные маки, похожие на те, что в изобилии росли на зеленых холмах Зареба.

Я ведь их так любила... Поэтому стояла, раскрыв рот. Неужели для меня? Но кто?! В голове крутился единственный логичный ответ. Ильсар Шаррез догадался из-за чего я ушла. Вернее, из-за кого, и решил загладить свою вину, сделав мой путь в общежитие более... красивым.

Если не он, то кто? Только если в совершенстве владеющий Темной Магией третий, неизвестный мне игрок.

Замерзла на ветру, но так и не решила, что это значит. Наконец, вернулась в комнату, где меня дожидалась порядком изнервничавшаяся Тирри. Долго, в лицах, пересказывала ей то, что услышала и увидела на Попечительском Совете, наплевав на обещание, данное Ильсару Шаррезу. Тирри имела право знать, что за нами наблюдают через адские кристаллы. О представлении в ночном небе умолчала, да и о подслушанном разговоре между двумя лордами-попечителями ей не рассказала. Она обязательно доложит Конраду, а тот — старшему следователю, который, быть может, ведет собственную игру.

Пока игроки думают, что я пребываю в неведении, у меня будет время во всем разобраться. Если же узнают, что я обо всем догадалась, то... Скорее всего, меня уже не поведут, а потащат в браслетах из менелита к алтарю. Или же я предстану перед Богами намного раньше, чем ожидала.

Тирри тем временем ощупывала стены, пытались вычислить, где спрятаны еще кристаллы.

— Почему ты так уверена, что он был один? — спросила подруга, когда я попыталась ее разубедить.

Пожала плечами. Зная ректора, я ни в чем не была уверена, но Ильсар Шаррез говорил, что кристаллов всего пять, то логичнее было бы распределить их... Между кем? У меня был собственный список претендентов, но... Кто знает, что подсказала интуиция и нашептало божественное провидение господину ректору?

— А спать я лягу в платье! — наконец, возвестила подруга, обведя взглядом комнату. — Не дождетесь! — и показала стенам фигу.

В отличие от нее, платье я сбросила, придерживаясь мысли, что наш кристалл лежит в шкатулке орехового дерева в кабинете ректора. Прочитав пару страниц о порталах, отложила книгу. Закрыла глаза, загадав, что завтрашний день будет лучше сегодняшнего. И окажется, что Ильсар Шаррез бросил магиню Виннис, в чем пытался признаться мне, раскрасив маками путь до общежития. А еще, я обязательно разберусь, кто и зачем затеял жестокие игры в Академии Магии...

Утро встретило нас ярким сентябрьским солнцем и обманчивым ощущением незыблемости бытия. Очередная иллюзия прожила недолго, разбившись вдребезги аккурат в большой гостиной нашего общежития

Все началось еще до завтрака. Тирри перед выходом юркнула под кровать, в коридоре шепнув мне, что спрятала дневник ар-лорда под одежду и попытается вернуть его во время занятий. В гостиной нас поджидал сюрприз. Кларисса Мэй нетерпеливо прикрикивала на слуг, сносивших ее вещи по лестнице, ведущей во второе крыло женского общежития. К моему удивлению, девушка выглядела спокойной, даже довольной. Ни следов слез на идеально-красивом лице, ни теней под глазами от бессонной ночи.

Зато те, кто толпился в холле... Перепуганные девушки хлюпали носами, некоторые рыдали чуть ли не в голос.

— Я рада, что уезжаю, — заявила Кларисса, когда слуги снесли многочисленные сундуки.

Окинула нас взглядом королевы. Мы с Тирри стояли возле лестницы. Остальные адептки жались друг к другу и к магине Риз, колыхавшейся от сдавленных рыданий словно праздничный пудинг.

— И вот что я вам скажу, — заявила Кларисса внимающим ей девицам. — Его покарали Боги за то, что он сделал. Он не должен был так поступить со мной и получил по заслугам.