Атака. Вот она — атака. Пять кораблей с параметрами типичных линкоров. Идут прямо с запада. Ох, как просто... Все действия, необходимые в данной ситуации, Эдвард выполнил за секунды: объявил боевую тревогу, включил непрерывное оповещение — теперь все данные с экранов "Шакунталы" передавались на наземную базу в реальном времени, — несколькими нажатиями кнопок запрограммировал систему слежения на захват целей и проверил, как работают энергетические магистрали (они работали нормально). Всё. Больше он сделать ничего не мог. Легкий крейсер неспособен уничтожить или даже серьезно повредить линкор — разве что войдет, жертвуя собой, прямо в его ближнюю окрестность; но в боевые расписания такое все же не входит... Смотреть. И ждать.
Византийские линкоры пытались построиться вогнутой полусферой. Вин это явно предвидел и развернул линкоры группы "Б" (их было четыре, только четыре...) под такими углами, чтобы за считанные секунды накрыть огнем любое опасное направление. Дуэль... У Эдварда перехватило дыхание: классический эскадренный бой он до сих пор видел только на симуляторах. Вот, значит, как... Интересно, почему они не использовали для подхода флота здешние "черные зоны"?.. И только он успел об этом подумать, как из ближайшей "черной зоны", совсем с другой стороны планеты, вышла цель. А потом еще одна. Два корабля, каждый с линкор размером, но — это было ясно с первого взгляда — с совсем другой динамикой... и, пока Эдвард пытался вычислить, что это за корабли, они разделились! Траектория каждого разошлась веером, в котором можно было различить движение одного тяжелого корабля и чуть ли не сорока (считать некогда) очень маленьких, очень вертких тварей с ничтожной массой покоя... Авианосцы. Авианосцы подошли к эскадре Вина с неожиданной стороны, почти с востока, и выпустили истребители.
Линкор "Идзанами", ветеран битвы при Варуне, взорвался через минуту; судя по экранам, его нашли два или три истребителя сразу. Считать было некогда. Вин, видимо, лихорадочно пытался повернуть оставшиеся корабли, и тут по нему наконец открыли огонь византийские линкоры — те пять, подход которых, как теперь выяснилось, был отвлекающим. Эдвард с ужасом увидел, что флагманский "Индра" поврежден. Только бы у него хватило ума отойти к планете!.. Два еще целых гондванских линкора — "Лакшми" и "Парвати" — медленно поворачивались, пытаясь маневрировать огнем путем вращения башен. Бесполезно. В башнях у любого линкора, по стандартной схеме, стоят только два орудия из двенадцати... Эдвард больше не думал. Он не глядя схватил рабочий джойстик, поймал в прицел ближайший авианосец и ввел в ординатор команду "сближение". На экране тут же зажглись цифры: 3:59... 3:58... 3:57... Меньше чем через четыре минуты врежемся, сказал Эдвард почему-то вслух. Еще есть время... Он протянул руку к регулятору гразерных установок и замкнул управление огнем на центральный пост. Всё. Цифры бежали: 3:02... 3:01... 3:00... Цель росла — византийский авианосец был виден уже на оптическом экране, и Эдвард успел подумать, что это красивый корабль. 2:48... 2:47... 2:46... Артиллеристы в носовом посту сейчас обалдевшие сидят. Простите, ребята. С авианосца наконец заметили сумасшедший крейсер, стали пытаться уклониться, но получалось это плохо — масса покоя у "Шакунталы" была раз в пять меньше. Поздно, господа... А истребители все работают; вспышка сбоку — это взорвалась "Лакшми". Проклятье... А вот теперь — точно всё. В момент "0:45" Эдвард совместил точки приложения программ "сближение" и "огонь" и активировал последнюю. Четыре гигаджоулевых пучка света из носовой батареи "Шакунталы" ударили прямо в авианосец, превратив его в электронный прах.
Бой на этом отнюдь не закончился. Оставшийся византийский авианосец отошел, зато никуда не исчезли истребители — Эдвард забрался в самый их рой. Спасло его только то, что они игнорировали легкий крейсер, привлеченные другими целями. Нет, не спасло... Сразу четыре истребителя развернулись к "Шакунтале" с разных сторон, начисто лишая ее возможности уйти. Экраны погасли. Последним, что увидел Эдвард по эту сторону мира, было страшное и прекрасное лицо Рогатой богини.
Известие о победе пришло во все высшие штабы Византии через два часа. Вице-адмирал Вардан сделал уникальный в космической войне шаг, использовав атаку линейного флота в качестве отвлекающего маневра. Результат — все четыре линкора противника уничтожены в первые десять минут боя. Группа флотов "Б" осталась без главных сил и отступила. При этом, правда, был потерян авианосец "Эпаминонд", нарвавшийся на самоубийственную атаку какого-то легкого крейсера. Но все прочие крупные корабли были целы, оставшиеся после космического боя очаги сопротивления — тут же локализованы, и система Порт-Стентона оказалась под полным византийским контролем.
Получив эти данные, Людвиг фон Макензен приказал своему флоту выйти из режима необнаружения, зависнуть в зените системы Укурмия и направить ударную группу к ее второй планете.
У Андрея дрожали пальцы.
Ничего не происходило. Что, вот это и есть космическое сражение?.. Пост дальней связи был одним из самых изолированных помещений на корабле. Абсолютная тишина. Матовые экраны мониторов. Красные, зеленые, белые огоньки на них. Сейчас только эти огоньки и двигались. Вот она, наша эскадра. Вот она — точка, обозначающая "Шеер". Танец атомов в пустоте. Демокритовский мир... В одно и то же мгновение "Хиппер" и "Сушон" ударили лучами по двум гондванским линкорам — Андрей даже не знал их названий; и оба погасли. Остался третий, стремительно отходящий под защиту планеты. На нем тут же сошлись лучи "Шеера" и "Ланса". Все. Господи, как же это просто... Тихая комната, удобное кресло, безмолвие. И ведь я сейчас на "Шеере", на том самом: вот он, ползущий по экрану огонек... В постах связи всегда, обязательно стоят ординаторы, показывающие тактическую ситуацию: связист не должен быть оторван от мира. Кажется, идем к планете... Андрей расстегнул пуговицу на форменной рубашке. Кровь шумела в ушах. Я ведь когда-то мечтал об экспедиции в рукав Лебедя, подумал он. О мирной экспедиции... об исследовательской... Почему вот это?.. Рядом стояло главное сокровище, центральный ординатор поста — скромный серый ящик, готовый мгновенно принять идущую на субгравитационных волнах Шуле информацию с Пандемоса, с Антиохии, с Ираклия, с Земли, из любой точки Галактики... Он безмолвствовал. Никаких входящих сообщений на эскадру не было уже почти сутки. Мироздание молчало. Андрей вдруг почувствовал, что это больше нельзя выдержать. Он повернулся в своем кресле и сделал то, что ему сейчас запрещалось уставом: включил рупор внутрикорабельной связи.
— ...зависла, сволочь. Перезагружаю. Артиллеристы, левая магистраль будет пять минут мертва. Активируйте отводок. Как поняли?
— Поняли, ты делай давай там. Зависло у него...
— Шлюз "гамма"! Подтвердите сброс спутника наблюдения!!!
— Альфа, подтверждаю. Спутник пошел. Не разоряйся.
— Внимание, следите за грунтом! Не расслабляйтесь! Периферийники, это особенно вас касается! У них тут зенитные лазеры есть точно...
— Второй, атмосфера чистая.
— Странно даже...
— Не болтать! Проверьте внешнюю защиту.
— Уже проверяем.
— Береженого бог бережет...
— Не болтать по общей связи. Динамик, установите текущий статус корабля, дайте реплику. Энергетик... вижу, спасибо. Навигаторы — держать построение ромбом. Все по программе.
— Курс стабилен. Привязки скидываю.
— Вижу, спасибо.
— Внимание! Периферийникам начать развертывание комплекса "Гера", повторяю: комплекса "Гера". Навигаторы — сделать коррекцию траектории. По программе "Геры". Отсчет пошел.
— Принято.
— Расконсервация первого спутника запущена... Второго... запущена...
— Энергетик! Что там у тебя с магистралью?
— Периферийная команда! Подготовить шлюзы "бета" и "дельта"!
— У нас людей может не хватить!
— Шесть минут еще. Сделайте как угодно.
— Подвахтенных возьмите!..
— Догадались уже.
— Шлюз "бета" готов.
— Магистраль, если кому надо, тоже готова.
— Шлюз "дельта"? Что вы там шевелитесь?
— Готово все.
— Старт!
— Старт!
— Навигаторы, примите опознавательные от объектов...
— Уже. От правого и от левого.
— Штатно идут?
— Да...
— Неужели получилось?..
— Шлюзовой пост, заткнись.
— Есть реплика от первого спутника. Положительная.
— Реплика от второго, положительная...
— Не сглазить бы...
— Молчать!..
— Командир, системная реплика от "Геры"! Положительная.
— ГОСПОДА, ПОЗДРАВЛЯЮ. ПЛАНЕТА НАША.
В те же самые сутки, около восьми часов вечера по центрально-антиохийскому времени, Княженика Вардан, жена адмирала Андроника Вардана, приехала в город Теофанию.
Она хотела поговорить с братом.
Последние десять лет Платон жил в Теофании почти безвыездно. Получив степень доктора медицины, он руководил в самом большом здешнем госпитале какой-то группой по кожным болезням. О работе он говорил редко, но, видимо, его тут ценили. Он был сейчас надворным советником, то есть подполковником — вроде бы немного для тридцати восьми лет, но в медицине продвигают медленно... И он, безусловно, был самым умным человеком из всех, кого Ника близко знала. Она приехала за советом.
Выслушав ее, Платон сморщил лоб, как мудрая обезьяна, и откинулся в своем плетеном кресле. Комфорт он любил, но вкусы у него были странные.
— Я не совсем понимаю, — сказал он. — Тебя тревожит — что? То, что он так неожиданно уехал? Или внезапное производство? Или что?
Ника застыла. Ну как ему объяснить...
— Считай, что это бабье чутье, — сказала она резко. — Можешь же так считать? Женская логика... У него была большая неудача. Там... в Пространстве. Очень большая. Я бы почувствовала, даже если бы он ничего совсем не сказал. Он ждал отстранения от дел. Расследования, может быть. Я не знаю. Он не боялся всерьез... не боялся за свою жизнь. Но неприятностей — ждал. Не знаю я, что у него там случилось... И это производство в вице-адмиралы на следующий день — оно его ошеломило. Он не хотел этого. Понимаешь? Он бы, наверное... нет, не знаю. И еще через двенадцать часов — он улетел. Ну что я должна думать?..
— Никаких известий? — спросил Платон. Теперь он был непроницаем, как, наверное, со своими больными.
Ника покачала головой.
— А раньше?
— Раньше никогда не было таких долгих перерывов... Всегда были хоть какие-то, но весточки. Не говоря уж о том, что если он возвращался — то возвращался на несколько недель... Совсем что-то новое.
Платон молчал. Думал. Он был в мундире. Его карие глаза, его прямой нос, его борода казались принадлежащими какому-то древнему философу. Ника откровенно любовалась на него. Как-никак полгода не виделись.
— Давай начнем с простого. Ты сама что-нибудь выяснить пыталась? Ты ведь с отцом Андроника, насколько я понимаю, под одной крышей живешь...
Ника не удержалась — усмехнулась презрительно.
— Теофил не скажет. Ты что, его не знаешь?.. — она прикусила губу. — По крайней мере, он не скажет мне. Можно и не спрашивать.
— Тебя это обижает...
Платону показалось, что Ника сейчас бросится на него, как кошка. Нет. Она прошла к столику, взяла, не спрашивая, из портсигара брата длинную папиросу и сказала почти спокойно:
— Его даже никогда не беспокоило, что у нас с Андроником нет детей. Ты не понял? Для него только сын имеет значение. А я — так... бесплатное приложение. Он и к жене своей так же относится, между прочим... Дай зажигалку.
Зажигалка у Платона была такая же стильная, как и вся его квартира. Бронзовый кабанчик тонкой работы, извергавший пламя из пасти.
— Красивая игрушка. — Ника помолчала. — Дорогая.
— Ника... — сказал Платон беспомощно.
Она поняла его.
— Да не волнуйся. Мое — это мое... сама выбрала... Андроник — хороший человек. Очень хороший. И Теофил тоже.
— Да, конечно, — согласился Платон. — Я знаю. А насчет твоих волнений... Если тебя серьезно что-то беспокоит — обратись к адмиралу Докиану. К Михаилу Докиану, командующему Объединенным флотом... да ты его знаешь. Он очень порядочный человек. И обязательный. И к Андронику относится прекрасно. Я, честно говоря, ничего лучше не могу придумать. Контакты его у тебя есть...
— Есть, — подтвердила Ника. Она почему-то медлила.
— Спроси, — мягко сказал Платон.
Она тут же на него посмотрела. Наверное, вот точно так же она смотрела на него лет двадцать пять назад в доме отца. Старший брат... Ничего не изменилось.
— Что вообще происходит?..
Лицо Платона стало неподвижным.
— Война. Я понимаю, мы родились, когда она уже шла... Но все ведь должно когда-то кончаться. Хотя, — он усмехнулся, — есть мудрецы, которые считают, что устойчивая галактическая война — это для нас сейчас наименьшее из зол... Пояснить?
Ника едва шевельнулась, но Платон, видимо, прочитал ее жест.
— Ты знаешь, что такое новокалабрийская проказа? Что-то слышала, да?.. Это болезнь с очень экзотичным возбудителем. Короткая белковая спиралька, которая проникает в клетку и изменяет там геном. На Земле таких паразитов не было, видимо, это чистое порождение контакта земной жизни с иной биосферой. По проявлениям она похожа на проказу обычную, ее потому так и назвали... только развивается быстрее. Это довольно жутко выглядит, поверь мне. И — она очень заразна. Очень. Почти как ящур. Знаешь, что такое ящур?.. (Ника неопределенно кивнула.) А знаешь, как с ним раньше боролись? Просто убивали весь скот в зоне вокруг очага. Здоровый скот. Чтобы зараза не пошла дальше. А ведь ящур — даже не смертельная болезнь, после него многие животные выздоравливали... А новокалабрийская проказа не лечится. Только симптоматически, как любая генетическая болезнь... И что делать, если ты обнаружил очаг такой болезни — а она распространяется со скоростью ветра? Не знаешь?.. На Карфагене есть такой остров Гимера. Он с Крит размером. Там живут только "калабрийцы". Никто больше. У них там свои городки, свое сельское хозяйство, своя какая-то промышленность... медицина даже своя — мы им сбрасываем материалы, они сами готовят кадры, как уж могут. А как еще? Было время, туда вывозили тысячами... больных и здоровых — вперемешку, для этого был такой кэрриер "Аргос Прометей", черное плавающее чудище на триста тысяч тонн водоизмещения... Его потом сожгли термоядерным зарядом. Тогда целые уезды остались без людей. Но это ведь Сицилийские Кордильеры, малонаселенные места: там не деревни даже по большей части, а хутора... А вот теперь представь, что очаг новокалабрийской проказы возник в мегаполисе. Представила?
— Такое было?
Платон криво ухмыльнулся. Очень некрасиво.
— Если б такое было, ты бы об этом уже знала, уверяю... Нет. Такого не было. Пока.
Он помолчал, глядя почему-то на свои руки.
— И при чем тут война?
Платон вздохнул.
— Ты знаешь, сколько нужно человеко-лет работы, чтобы вывести в Пространство один крейсер? А линкор? Да хоть эсминец... Космическая война требует мало людей непосредственно для боев, но она уникальна по нагрузке на экономику. С войнами на планетах она в этом плане даже сравниться не может. Ни с какими. А длится-то она уже сто лет. За это время выросли поколения людей, которые ничего не умеют и вообще ничего в жизни никогда не видели, кроме работы на войну. Ника, это десятки миллионов. Если не сотни. Знаешь, сколько нужно работы, чтобы один линкор построить? А четыре линкора, которые Андроник потерял — они знаешь во что теперь обойдутся? Ладно, не суть... Но как ты думаешь, что будет, если война вдруг закончится? Ведь чрезычайные законы, которые сейчас привязывают людей к заводам и к местам проживания, тогда придется отменить. И военную промышленность придется сократить в разы. Люди, которые сейчас существуют в чреве военно-промышленного комплекса, окажутся выброшены неизвестно куда... Тогда что? Разбойничьи армии? Целые страны, пораженные калабрийкой? При таких миграционных потоках, которые тогда начнутся, ее уж точно не остановить будет... Или восстанавливать чрезвычайные законы без войны? Так это опять война, только уже гражданская... Есть идея, что единственным способом удержать ситуацию в каких-то рамках тогда будет передача регионального управления феодалам. С частными армиями. Современный мегаполис в феодальном владении — представь себе такое! Может дойти и до этого... Так что, честно говоря, даже не знаю — хочу ли я, чтобы эта война кончилась...
