"Фредди и остальные"

— Что же это получается? — громовым голосом вещал прокурор, меряя шагами тесное пространство перед судейским столом. — Кто разрешил этому.. этому потерпевшему выпускать свирепое животное без намордника? Оно набросилось на этого несчастного беднягу, которого я в полной мере могу называть подзащитным, да как набросилось? Со всей дерзостью, со всей прямотой, да он бы просто пожрал его! Просто пожрал!

— И еще он щипался! — плаксиво встрял Фредди, показывая синенькое пятнышко на руке.

— Да-да! Прошу суд учесть и этот факт — неуправляемая птица-убийца нанесла несчастному кровавую рану, изодрав ему все предплечье!

— Можно спросить, кого здесь обвиняют? — ядовито поинтересовался Роджер.

— Мне бы тоже хотелось это знать! — возопил Фредди. — Меня терзали!

И он поднатужился и выжал слезу — крохотную, но очень пронзительную. Судья и прокурор, как по команде, заплакали.

— О чем вы говорите? Он же совсем еще птенчик! — возопил Роджер. — Он и мухи не обидит!

— Вот я и говорю, уважаемые сэры, пэры и мистер прокурор! — вскричал Фредди и, грохнувшись на пол, старательно забился в конвульсиях. — Если этот пернатый друг сейчас вместо коварных источников заразы — мух — обижает ни в чем не повинных людей, решивших просто погладить ему хвостик, что же мы увидим в его клетке спустя какие-нибудь дни? Кого он укрывает? Крылатого хищника! Кого он выращивает? Зеленую крылатую смерть! Ужас, летящий на крыльях ночи! Что у него вырастет из этого...

Он выдержал театральную паузу. В зале все одновременно вдохнули.

— Ппптенца? — выплюнул Фред с отвращением. — Орел! Стервятник! Чиж-жик!

И Фред упал в обморок, прямо не вставая с пола. Присяжные, утирая слезы, присудили Роджера выплачивать Фредди компенсацию за причиненный моральный и материальный ущерб.

— Постойте! — кипятился Роджер. — Я чего-то не пойму — кто кому хвост выдернул?

Ему внятно и доходчиво объяснили, что если он не будет платить указанную сумму, ему увеличат ее вдвое за пререкания с судьей.

И Роджер платил. Скрипел зубами и дергался во сне, но платил. Хвост у попугайчика постепенно отрастал. И в день, когда компенсация была аннулирована, Роджер запланировал Торжественное Отпускание Попугая На Волю с ритуальным Подбрасыванием его в воздух и Кличем: "Летите, голуби, летите!" на прощание. Но, вернувшись домой, Роджер тоскливым воем известил всех о том, что хвост птицы вновь был отхвачен и для верности замазан зеленкой, а клюв был намертво склеен "Моментом", дабы птица не проболталась о том, чьи подлые руки совершили над ней сие надругательство.

Отвывшись, полиловевший от злобы Роджер отправился к Фредди. Фредди как раз сидел на веранде и пил чай с баранками. Не поздоровавшись, Роджер измочалил об него свою трость красного дерева, был повязан и увезен в корзине, из которой он ревел, как тур: "Я вам покажу, мерзавцы, как насиловать птиц!"

Но самое интересное, что виновен на сей раз был не Фредди. Чертово же самолюбие Брайана было наконец отомщено. Все от него получили, и никто об этом не узнал. Довольный сим исходом, Мэй встопорщил бакенбарды и пошел себе, мимоходом вышвырнув в Темзу ножницы и тюбик с клеем. Пусть плавают!

/ — картинка N 33 — / ПРОСТАЯ ИСТОРИЯ, или РЕШИТЕЛЬНО ВСЕ ВЫХОДИТ НЕ ТАК, КАК ДОЛЖНО ВЫХОДИТЬ, А ВЫХОДИТ СОВЕРШЕННО ПОД ДРУГИМ УГЛОМ, ИЗГИБАЯСЬ И ВЫВОРАЧИВАЯСЬ ТАК, КАК ЗАБЛАГОРАССУДИТСЯ! /

Однажды Фредди страдал — чертовски болели бока, отведавшие Тейлоровой трости. Злой и мнущий оные, сидел он в кресле Брайана и зыркал по сторонам красными с недосыпу глазами. Ночью ему снился страшный, выросший до размеров птерозавра Роджеров попугай, глядящий Фредди в глаза пристально и многообещающе, да еще и говорящий неприятным царапающим голосом: "Чистая тряпочка, смоченная в уксусе и положенная на крышку кастрюли, устранит в кухне приятный запах и наполнит ее мерзким уксусным духом, запомните это, мой друг!". "Зачем мне это знать?", кричит Фредди, но птица не отвечает ему, а качает клювом и вдруг как заищется под крылом! Вот тут Фредди и проснулся, а оставшиеся полночи рылся в сонниках и соображал — к чему бы такой кошмар? И потому у него и были красные глаза. Понятно теперь?

И тут он узрел сидящего напротив Брайана, который, чавкая и облизывая жирные пальцы, с увлечением лопал сардельку. Глаза Фредди немедленно сменили цвет на завистливо-желтые.

— Дай-ка мне это, вот такое вкусное, что у тебя, я сам съем, — потребовал он.

Брайан, чмокая и хлюпая, не сразу понял, о чем его спрашивают и кто. Заметив желтые глаза напротив, Мэй чуть не подавился.

— Чего тебе? — невнятно спросил он.

— Дай, — Фредди решил быть краток.

— Полай, — отозвался Брайан и, смакуя, положил в рот и медленно прожевал последний кусочек сардельки. И творил все это, невзирая на исступленно гавкающего Фредди!

— Ну! — и Фредди, позеленев, кинулся вытрясать из Мэя сардель.

— Пусти-хи-хи! — верещал Брайан, ибо Фредди проводил своими длинными узловатыми пальцами по нежным бокам Брайана, производя эффект так называемой щекотки и вызывая ответную смеховую реакцию со стороны означенного Мэя. — Мне смешно! Ты зеленый! Ты похож на светофор!

— А? — Фредди так удивился, что отпустил Мэя. — Что еще за светофор? Мы люди дикие, персы мы, не разумеем чудес цивилизации.

— А я всегда говорил, что ты не знаешь ПДД, — сообщил Мэй триумфально.

— Что еще за ПеДеДе? — прищурился Фредди. — Ты говори, да не болтай! Может, я и недопонял кой-чего, зато умнее тебя и быстро схватываю. Поясняй!

— Правила дорожного движения, — заученно сказал Мэй, — необходимо знать для того, чтобы не попасть под транспорт, проезд коего так част в нашем городе.

— Да? — удивился Фредди. — А я и не заметил!

— А как же ты дорогу переходишь? — удивился Мэй.

— Как? Да вот как — перехожу, и все.

— И под машину ни разу не попал?

— Как видишь. Я же вижу их, машины-то!

— А светофоры?

— Что ты ко мне со своими светофорами привязался? Кто они тебе? Родственники, может быть? Папа твой светофор? Мне они зачем?

— Ну вот погляди, — и Брайан пальцем ноги стал рисовать на пыльном полу светофор. Фредди критически глядел за его действиями, изредка шаловливо стирая ту или иную линию, которую с возможным тщанием выводил Мэй.

— Скажи мне, друг Фред, видел ли ты когда-нибудь такую штуку раньше? — выдохнул Брайан, закончив художничество.

— Вы, Брайан Гарольдыч, совсем меня за ослика держите, — ласково сказал Фредди. — Понятно, что видел, когда сам сколачивал. Это ж скворешник!

— Муравья тебе в глазешник, — срифмовал Мэй. — Дурень Ганс! Учи тебя! А вот не буду! Не знающему правил ПДД не место в моем доме!

И Брайан в бешенстве выгнал Фредди через черный ход. Фредди буянил и вопил, что хочет быть вышвырнут через парадный, как солидный и почтенный господин! Мэй в ответ прокричал ему, что он сейчас покажет ему солидного господина, вот только за шваброй сбегает! Фредди понял, что здесь ему светит только лишний шрам через все лицо, и сбежал.

Сбежал он к Роджеру, совершенно забыв, что они в ссоре. Роджера он смог найти в гараже. Да он его и не искал — сразу в гараж пошел, и — вот он, Родик, под машиной лежит!

— Род! — рявкнул Фредди с порога (из под машины раздался смешной звук, сообщивший о том, что Роджер не ожидал прихода Фредди и решил вскочить, забыв о своем местоположении). — Ты знаешь, что такое — знать ПеДеДе?

— Конечно, знаю, — проворчали из-под машины. — Только тебе не скажу — я с тобой не разговариваю!

— Ты из-за попугайки? — спросил Фредди.

Ноги Роджера гневно задергались.

— Так это не я, — сообщил Фредди. — Это Брайан, щучий сын. Это он мне так коварно отмстил!

— А почему мне поплохело? — сухо задали вопрос ноги.

— Потому что, — радостно сказал Фредди, — ты был неучтенным фактором. А мне-то тоже попало! Боки — знаешь, как больно?

— Знаю, — довольно отозвались ноги и посмеялись.

— Ну, так ты знаешь? — продолжил тему Фредди. — Про ПеДеДе?

— А ты знаешь, что капитаны встречали массу редких зверей?

— Какие капитаны? — Фредди чуть не влез под машину к Роджеру.

— Не обращай внимания. Я шучу.

— Шутишь? Вот и славно! Значит, мы помирились. Так как насчет ПДД?

— Я же сказал — конечно, знаю. Я же шофер.

— А мне скажешь?

— Ладно, уговорил. Слушай. Знать ПДД...

— Да что это за гадость хоть, которую я знать должен?

— Правила дорожного движения!

— А где ПеДеДе?

— Первые буквы сложи.

— Чего?

— Правил.

— Я их знаю, что ли? Сам сложи.

— Слонячий! Первые буквы слов "Правила дорожного движения" — и есть ПДД!

— Понятно. И это все, что я должен знать? Тогда при чем тут этот светотир?

— Светофор, во первых. А потом, вот о чем говорится в правилах — нужно знать, как переходить улицу и ни в коем случае не переходить ее в неположенном месте!

— А ты знаешь, где это место? — с надеждой заглянул под машину Фредди.

— Иди отсюда, — посоветовал ему Роджер и швырнул в него какой-то замурзанной книжонкой. — Вот тебе правила, и учи сам!

— Пасиба! — и Фредди убежал. Целую неделю он изучал правила, а потом побежал к Джону. Того почему-то не оказалось дома. Тогда он пошел к Брайану, потом — к Роджеру, но и их не было!

— Черт возьми, — почесал в затылке Фредди. — Вот какая батрахомиомахия! Куда же они подевались? Ладно, потом сами придут. А я их не пущу, сволочей!

И, хитро потерев лапы, он пошел к Дэвиду Боуи. Тот сидел в кресле-качалке и читал "Один день Ивана Денисовича" в подлиннике. Поглядев на Фредди поверх очков, Боуи сказал ему несколько слов на птичьем языке. Слова звучали непривычно, но вкусно! Фредди так и сказал, а потом спросил:

— Переведите, почтенный.

— Не могу, — развел руками Боуи. — Это непереводимая игра слов, и значит она, что ты можешь сходить на ферму в сельской местности для того, чтобы поохотиться там на летающих насекомых с красивыми крылышками, при этом тебе просто необходимо взять туда свою маму, но непременно держа ее за одну из ходящих конечностей.

— Зачем мне туда идти? — удивился Фредди. — Да еще с мамой! И при чем тут ее нога?

— Я же говорю — это трудности перевода, — помахал книжкой Боуи. — Но я со временем во всем разберусь.

— Тогда вот тебе разминка для мозжечка, — и Фредди упал в кресло. — Ну-ка, скажи мне, что такое — переходить улицу в неположенном месте? А? А?

— Пожалуйста, — сказал Боуи, и вмиг ответил Фредди, да еще и словами из его, Фреда, книжки!

— У тебя откуда это? — разинул рот Фредди. — У тебя же нет правил!

— Нет, — кивнул Боуи.

— А, — понимающе ухмыльнулся Фредди. — Роджер рассказал?

— Нет. Просто у меня есть бинокль.

— Ну?

— А я живу напротив тебя.

— И?

— И ты всегда читаешь, сидя спиной к окну.

— Я?

— Нет, я, — немного разозлился Боуи. — Вот я и читал вместе с тобой.

— Как? — удивился Фредди.

— Как-как? — совсем разозлился Боуи. — Ты что же, думаешь, я все время читаю постороннюю литературу?

— Ага! — рот Фредди разъехался чуть не до ушей.

— Ну и моська, — заметил Боуи.

Фредди нахмурился. Он не любил, когда его называли моськой. И вообще собак не любил, любил только персидских кошек и карпов кои.

— Я сейчас к Брайану, — сообщил Боуи, вставая.

— Его нету, я проверял, — уныло сказал Фредди. — Сидите себе.

— Да я знаю, он в больнице сейчас, — огорошил Фредди Дэвид. — В Оксфорде.

— Какого черта его туда понесло? — удивился Фредди. — Он же даже не знает, где это.

— Значит, нашел, — логично вывел Боуи. — По компасу.

— Он даже про компас не знает, — вздохнул Фредди. — Ладно, будем считать, что его туда привезли насильно. Наверное, он сопротивлялся, вот в больницу и попал.

— Не, — покачал головой Боуи. — Тут другое. Животики надорвешь.

— Смешное? — нахмурился Фредди.

— Еще бы. — процедил Боуи. — Перешел улицу в положенном месте.

— Вот ему его ПеДеДе! А сам меня — с черного хода гнал! Передоросль!

По дороге в больницуФредди был введен в курс дела. Однажды, а точнее четыре дня назад, проводил жену с дитем в отпуск и ударился по этому случаю в загул некто, известный ранее как Джон Дикон. Нет, ну как надо было нахрюкаться, чтобы перепутать почтовые ящики и вытащить из ящика соседа-архитектора госзаказ на строительство метро из Оксфорда в Лондон! У Джона в затуманенном алкоголем мозгу еще оставалось несколько чистых местечек, в которых собрались относительно трезвые мысли. Напялив противогазы, они принялись отчаянно сигнализировать хозяину о некотором несоответствии его, маньяка электроники и бога бас-гитары, с чем бы то ни было архитектурным. Однако, то ли потому что Джон как раз в этот момент залакировывал вчерашнее пивком, то ли просто потому, что несколько мыслей все же надышались ядовитыми парами и передавали все сообщения наизнанку, Дикон решил взяться за заказ. Собрав глаза в пучок и поминутно прикладываясь ко фляге, он поднатужился — и спроектировал.

Прорабом же в то время подрабатывал Элтон Джон. Как раз, когда ему доставили Джонов проект, он маялся бездельем и не знал, куда приложить свой невостребованный талант строителя-шпалоукладчика. Покрутив в руках план, Элтон вскочил, помахал им в воздухе и прокричал:

— Ну что же вы? За мной! Я покажу вам, как надо строить подземки!

И он, схватив отбойный молоток и зубило с лекалом, помчался в Окфорд. За ним потянулись и рабочие. Словом, что и как мог проложить Элтон по пьяному проекту Джона? Добавив пикантный штришок ситуации, скажем, что Элтон как раз в тот день еще и забыл дома очки.

В результате метро проложили навылет — сквозь все подземные переходы, попадавшиеся по дороге, после чего пустили опытный поезд — без водителя, конечно, упаси Бог! На автопилоте.

Тем временем Брайан Гарольд Мэй, как истый благонравный пешеход, как раз переходил улицу. Завидя неподалеку переход, он ласково улыбнулся стоявшему неподалеку полисмену и принялся спускаться вниз. Наружу он, к удивлению полисмена, не вышел, как не явились на свет и другие люди, спускавшиеся вместе с Мэем.

Зато многие англичане, пользовавшиеся в тот день подземными переходами, могли видеть такую картину — гудя и стуча, по новеньким рельсам мчался новенький поезд. Но не это поражало народ, а то, что перед новеньким поездом по новеньким рельсам резво мчались несколько десятков людей, позади которых, чуть ли не под самыми колесами, дико крича от ужаса, вприпрыжку скакал Брайан Гарольд Мэй. Его волосы развевались, полы пиджака трепал ветер, а на лице застыла гримаса — смесь страха, тошноты и удивления.

Как вы уже поняли (Фредди-то во всяком случае сразу догадался), Брайан гонку не выиграл, и теперь лежал на койке в оксфордской больнице, вкушая апельсин, который ему, мучаясь похмельем и угрызениями совести, чистил на дольки Джон, а передавал Мэю дольки другой Джон — Элтон, тоже считавший себя отчасти виновным в случившемся. Но только отчасти.

Фредди вышел из больницы с твердым решением никогда больше не заходить ни в один подземный переход. И переходить улицу только по зебре! Подумав (и это оказалось вовсе не сложно!), он пошел в зоопарк. Идя по дорожке парка, он бодро покрикивал: