Орсо

— Оботри меня. — Разумеется, все, что я мог протереть сам, я протер прямо перед этим, оставляя на девочку свою спину и некоторые другие труднодоступные места. От нас терпко пахло травами, так что, сочтя результат приемлемым, я пригласил девочку к костру на расстроенный перед ним тростниковый коврик, изучив свои скромные запасы, я достал немного желтоватых корней. Насадив их на ровный прутик, я отправил их в огонь. Эти корни по вкусу напоминали что-то среднее между печеной картошкой и морковью, к тому же были не ядовиты, что радовало. Поддержав их немного на жару, я протянул половину импровизированных шампуров девочке. Она охотно взяла пару прутиков, корни хорошо, зарекомендовали себя в нашем прошлом лагере, после чего помедлив, спросила.

— А, что это... Было? — Вопрос был, ожидаем и закономерен.

— В деревне была какая-то болезнь. Как мне показалось, наш возница тоже был не совсем здоров. — И почему я не проверил его ауру? Возникла шальная мысль. Не чувствовал магию, да и ладно?

— Значит... Мы тоже? — Впервые, голос Майны мне показался странным.

— Не знаю, я сделал все, что мог, чтобы этого избежать. — Я попытался обеззаразить одежду огнём, обработал наши тела хорошим антисептиком... Так что оставалось надеяться, что обойдётся. Я достал плащ и укрыл им девочку. К сожалению, он был всего один. Мой рюкзак содержал комплект на одного, но даже без него я бы мог поспать этой ночью, расположившись на коврике... Или вернее его следует называть циновкой.

— Я думала, ты хочешь взять меня. — Спокойно ответила девочка, когда мы доели наш скромный ужин. Я не понял, что она имела ввиду, да и хотелось спать. Мои попытки спать в одиночку были пресечены на корню, когда её детское тельце прижалось к моему, начавшему взрослеть телу, что напомнило, как пару раз мы с сестрой спали в одной кровати. Разве только тогда на нас было куда больше одежды. Мы сами не заметили, как заснули.

Утро встретило нас тлеющими углями и росой. Собираясь вновь разжечь костёр, я покинул импровизированную кровать, и мой взгляд непроизвольно ускользнул по голенькой фигурке девочки. Руки сами потянулись к плащу, чтобы укрыть её, как вдруг мой взгляд упал на её левый бок, чуть повыше копчика. Там было три розовых волдыря, опоясанных чёрным контуром. Я смотрел на эти отметины, как на змей, что собирались ужалить меня. У меня зачесалась подмышка. В ней, и еще в другом весьма неприятном месте я обнаружил аналогичные волдыри. Страх растекся по моему телу, а после вырвался и заполонил все вокруг, заставив лес в мгновение стихнуть.

Прошёл день. Майне стало плохо. Я укрыл её и помог одеться. Девочка слабела на глазах, на её теле появилось с полторы десятка новых мокнущих волдырей, даже не смотря на тот факт, что первые, проявившиеся, я прижигал спиртом. Ей было плохо. Мне скверно. Болела голова, и почти не было аппетита, однако против пятнадцати новых волдырей у девочки, на моем теле появилось всего пять. На следующий день стало лишь хуже. На коже у Майны появился ещё десяток крупных волдырей, и много мелких. Девочка была в полубреду, а я чувствовал себя даже чуточку лучше. Мне удалось обнаружить всего пару новых волдырей, да и то, вместе с остальными они подсыхали. Вывод напрашивался сам собой, у меня был иммунитет к этой заразе. Не столь важно, что его вызвало, одна из пережитых мной в прошлом болезнь, или прививки, факт был в том, что в моей крови было лекарство. И оно могло бы спасти не только меня. Вот только как это поможет Майне?!

Я стал думать. Разработка вакцины, да простое выделение антител требует времени, знаний и соответствующего оборудования. К тому же мои знания о создании подобных вакцин ограничивались заражением, ослабленным или мертвым возбудителем, и прямым вводом готовых антител. У меня было смутное понимание, вот только, его было недостаточно, чтобы разработать лекарство в лесу. Возможно, это лечится каким-нибудь зельем или растением. Возможно, нужны были антибиотики. Вот только ничего этого не было. Из старых запасов осталось немного порошка, сбивающего со следа собак, и чуть больше, зачарованного порошка от нежити, включающего в себя соль и толченые травы. Ах да, ещё был спирт, но он не сильно помогал.

— Что делать? — Я держал дрожащую от озноба девочку за руку, периодически давая пить кипяченую воду с парой листиков мяты. Во всяком случае, это было приятнее на вкус. Я протирал ей лоб от пота, клал смоченный холодной водой компресс на лоб, но это лишь слегка облегчало её страдания. Если все продолжится в том же духе, я не уверен, проживет ли она два или три дня.

— Думай. Думай... — И я думал. Если я прав, спасение в моей крови. Были бы инструменты и уверенность в совместимости, я бы пошёл на прямое переливание крови. Вот только в моей ситуации это было не возможно.

— Кровь. Спасение. Магия... — Моё сознание озарила одна единственная мысль. Одна лишь фраза.

— Магия Крови. — Я уже использовал это направление, создавая связь между мной и кинжалом, что сейчас ощущался в моём рюкзаке. Пускай мой опыт был совсем небольшим, я вцепился в этот шанс. И вот уже я судорожно достаю все свитки и единственный конспект по Магии Крови. Большая часть библиотеки моего учителя осталась в замаскированном тайнике, возможно, я ещё вернусь за ним в будущем, но сейчас у меня были лишь некоторые свитки, колдовская книга Эйле и мои собственные конспекты. Судорожно просматривая скудный набор имеющихся ритуалов, я отметал лишнее, пока мой выбор не пал на "Кровавое родство".

— "Маг принимает человека, прошедшего ритуал в свой род". — Гласило описание. Но главное это не было проклятьем на крови. Свершение ритуала вроде бы не требовало запредельного количества энергии. И что было наиболее важно, в процессе ритуала происходил некий обмен свойствами крови. Я сомневаюсь, что подобный ритуал был бы способен изменить группу крови или резус, но обменяться антителами мы должны. Надеюсь.

Я достал перочинный ножик и выбрал самое острое лезвие. Конечно, выбор был не самым лучшим, вот только Кинжал Некроманта отпадал сразу. Одна мысль о том, чтобы порезаться им вызывало крик шестого чувства, как бы намекая, что это не самый приятный способ самоубийства. Мне стало жутко. Тем не менее, я ценой определённых усилий разрезал кожу на своей левой ладони, после чего повторил это действие на руке Майны. Девочка застонала. Нож был тупой, пускай и не совсем, потому плоть совершенно не хотела расходиться под лезвием.

Я перевел дух и сомкнул наши руки, позволив краям раны плотно соприкасаться. Кровь смешалась, и я решил начать ритуал. Тут не были нужны ни заклинания, ни сложная магическая формула. Только кровь, сила и воля. И я направил силу в нашу смешанную кровь. Руку стало жечь. Я почувствовал как вместе с силой, что-то переходит от меня в тело Майны.

— Только бы она поправилась и была полностью здорова. — Вложил я дополнительный мысленный посыл вместе с силой в растущий жар. И тут же почувствовал, как меня буквально утягивает. Силы быстро покидали меня, но прежде, чем потерять сознание, я понял, что не вкладывал в формулу необходимость своего выживания. Впрочем, за это должно отвечать подсознание, наверное... Сильный удар пришелся по мне, отправляя сознание во тьму.

В сознание я приходил медленно и болезненно. Было тяжело даже просто лежать. С трудом я приподнял налившиеся свинцом веки, и тут же в мои глаза ударил яркий солнечный свет, заставив снова зажмуриться. Я вздохнул полной грудью, вот только мой вздох скорее походил на стон, тело казалось ватным, а голова раскалывалась. Я пытался собрать мысли воедино, ощущая себя рыбаком, что ловит рыбу пинцетом. Я попытался сменить положение, и только сейчас ощутил на себе плащ, которым я был заботливо укрыт.

— Проснулся? — Надо мной склонилась Майна, одетая в аналог купальника, сплетенного из травы. Похоже, моя паранойя или меры предосторожности проняли и её.

— Как... Ты? — Говорить было тяжело, что мне совсем, не нравилось, хотя возможно дело было в том, что во рту пересохло.

— Я — то в порядке. Сейчас. — Вздохнула девочка, после чего вернулась с деревянной кружкой полной воды. Она понесла её поближе к моему рту, но сам взял сосуд с живительной влагой и в три глотка осушил. По телу растеклась прохлада, стало легче.

Майна действительно выглядела почти здоровой. На её теле волдыри засохли и теперь напоминали засохшие и полу засохшие болячки. Болезненная бледность постепенно сходила, а на пострадавшей руке появилась повязка. Я поднял свою левую руку и обнаружил такую же повязку. Значит, ритуал удался. При мысли о магии я ощутил пульсирующую боль в висках. Это заставило меня дотянуться к своей силе. Мой дар был на месте. Правда, он был практически истощен, что говорило лишь о том, что ещё два дня, как минимум я не смогу нормально колдовать. С другой стороны он казался подросшим, что не могло не радовать. Я взглянул на ауру девочки магическим зрением. Сейчас это было делать тяжелее, чем обычно, казалось, будто глаза слепил яркий свет. Но самого света не было, так что я смог разглядеть алую дымку, окружающую и смешивающуюся с аурой девочки. Я обратил свой взор на себя и заметил алые вкрапления в левой стороне ауры, проходившие на капилляры. Магия оставляет свой отпечаток, на владельце. Я почувствовал, как во всем теле отдавалась ноющая боль, как от потянутых мышц. Вот только болело, то, что не может болеть в принципе. Болела моя кровь.

— Долго я так лежал? — Я ещё раз попробовал пошевелиться. Тело слушалось, пускай и неохотно.

— Два дня. Когда мне стало легче, ты продолжал сжимать мою руку. Я смогла освободиться, вот только отрывать запекшуюся кровь было немного больно. — Задумался. Выходит я был без сознания больше двух дней, тогда получается мы тут почти неделю. Мой живот заурчал, желая пищи. А я протянулся, и наконец, осознал, насколько сильно хочу, есть, что даже зубы сводит.

— У нас есть еда? — Вопрос был стратегической важности.

— Немного. — Майна протянута мне новые корешки и немного ягод. Не попируешь, но и от голоду не умрёшь.

— Ты ела? — Спросил я перед тем как начать уменьшать наши и без того скудные запасы.

— Ешь. — Только ответила девочка, и я стал есть. Корни и ягоды не позволяли до конца утолить голод, зато не позволяли умереть от истощения. Однако вопрос с едой надо было решать, и как можно скорее.

-Ты была в деревне? — Майна отрицательно покрутила головой.

— Не знаешь, что это за болезнь? — Без особых надежд, спросил я.

— Глаза беса... Она убивает за неделю, и лечиться только магией. — Гений, мог бы заранее расспросить местного жителя.

— Нам стоит сходить, посмотрел, как там обстоят дела в деревне. Если мои предположения верны, болезнь нас больше не тронет. — Уж больно она напоминала ветрянку. Злую смертоносную ветрянку.

— Тогда пойдем, осторожно. — Я видел, как девочка до сих пор со страхом вспоминает деревню. Трупы, там было много трупов.

— Только сначала переоденемся. — Вернее оденемся. К счастью никто из нас не стал придираться к фразе. В этот раз одежду сушить не пришлось, разве что потрясти над костром. Так на всякий случай, от клещей и прочей дряни.

Оделись мы быстро. Относительно быстро, насколько это возможно, при моём вялом состоянии. После чего собрали вещи и снялись с места. Майна отправила в костер свой дикарский наряд, после чего мы залили его водой и закрыли заранее откинутым дёрном. Так и трава целее будет, и следов меньше.

До деревни было полдня пути. Мы шли, на этот раз, осторожно позволяя ветру дуть в нашу сторону. Сначала лес стал отдавать беспокойством. Кричали птицы и убегали по кронам деревьев белки. Когда же деревня стала видна, и мы заметили множество фигур, одетых во все чёрное. Пускай детали разглядеть было трудно, я заметил белые и чёрные маски. Чумные доктора, не иначе. Санитарная служба средневековья. Они поджигали дома и стаскивали в кучу тела, подготавливая их к сожжению.

— Пойдём. Тут нам делать нечего. — Прочь. Мы шли прочь, пробираясь узкими тропами. Сейчас главное уйти подальше и не попасть на заслон "добрых докторов". Конечно, если такая практика ведётся. Пускай болезнь и покинула наши тела, я несколько раз проверил это по состоянию ауры, её следы, все ещё не покинули наши тела, так что я не горел желанием доказывать, что здоров, так как меня вполне могли отправить на "дезинфекцию".

Уходя вглубь леса, я думал, что делать. Магическая выносливость у меня почти не пострадала, так что я мог творить много слабых чар или рисовать магический контур для амулета. Мне нужно было чем-то занять себя на ближайшие дни и подыскать подходящее укрытие. Ещё нужно решить проблему еды и желательно найти способ скрыть особенности ауры. План намечен.

Полдня ушло на поиск очередного укромного места, но результата все не было. Время шло, и солнце постепенно занимало вечернюю позицию. Наконец, мы остановились на упавшем дереве, перегородившем своим стволом небольшую поляну. Его ветки стали основой для шалаша, но хотя опыта в его постройке у меня и стало больше, дело шло медленно. Сказывался тот факт, что перочинный нож не подходил для рубки веток, а использовать для этого магический кинжал все равно, что забивать гвозди заряженным автоматом.

Шалаш закончили поздно вечером. А поужинали древесинными личинками. Мерзость, но другой еды не было, это хотя бы не было ядовито.

Как ни странно, раздражал только один факт, а именно проблемы с магией. Это было сравнимо с сильным перенапряжением мышц, вместе с кучей растяжений всего, что только можно. Я всего пару раз потянул связки на руках, и это было несколько неприятно. Наступила ночь. Мы развели небольшой костёр рядом с шалашом, ограничив его камнями. На шалаш я повесил амулет от пожаров. Внутри сделали просторные лежаки. Спать мне совершенно не хотелось и, пожелав спокойной ночи моей маленькой спутнице, чем вызвал у неё недоумение, я решил заняться чем-то, на что хватит сил. Манипуляции с большей частью моей силы отпадали сразу, равно как и подобные медитации. Создание простого амулета требовало достаточно большого единовременного вливания силы, достаточного, чтобы отсрочить моё выздоровление на лишнюю пару дней, так что оно тоже отпадало. Изучив в свете огня свиток, с формулой амулета детектора магии я решил остановиться на нем. Приятным фактом было то, что на свитках стояла самодостаточная защита от огня, воды и разложения, достаточно мощная, чтобы не сгореть в обычном огне. Чтобы её разрушить, свиток нужно было бы бросить в кузнечную печь или жерло вулкана, но магия, даже достаточно слабая, так как магический огонь переносила с трудом. Достаточно огня, сильнее магической искры, чтобы её пробить. Искр от костра можно было не опасаться. Сантиметрах в двадцати от свитка была видна синеватая дымка, долетая до которой они просто затухали, немного восполняя резерв заклятия.

Резерв заклятия — отдельный разговор. Конечно, при достаточной концентрации энергии в окружающем пространстве магические плетения способны существовать и без него, но стоит этой концентрации упасть, такие заклятия развеяться или же начнут работать не так, как требуется. Эту проблему можно решить постоянной подпиткой заклятия, от своего или внешнего резерва или созданием внутреннего резерва заклятия. Часто маги комбинируют оба варианта, повышая надёжность заклятий. Поглощающее заклятие свитка было так же оснащено магическим аналогом клапана — структурой, не пропускающей излишки энергии, что способны навредить самому плетению.