Аррон: Бог войны

— Ты увидела того кто все это сделал? — спросил Ментор, когда я внезапно вернулась.

— Да, увидела, — с болью и обидой сказала я, чувства перемешались в голове. Как он мог такое сделать?

— Кто это был? — спросил Ментор.

— Гермес, — голос мой дрогнул. — Я видела, как он убил меня...

— Понятно, — только и сказал Ментор, он, наверное, понимал, что мне сейчас очень трудно. — Ты узнала правду, а теперь должна вернуться на свое место. Если тебе когда-то будет нужна моя помощь, просто произнеси мое имя.

— Спасибо, Ментор.

Он опять прикоснулся к моей голове и его образ медленно начал исчезать. Все закрутилось, опять темнота. Чьи-то сильные руки трясли меня за плечи так, что, казалось, меня сейчас вырвет. Потом знакомый голос.

— Любимая...

Я открыла глаза и увидела побледневшее лицо Аррона, я его таким видела в библиотеке.

— Я люблю тебя, — прошептала я пересохшими губами.

— Что? — ошарашено, перепросил Аррон, а его карие глаза с недоверием смотрели на меня. — Ты сказала...

— Да, я люблю тебя.

Аррон закрыл глаза, словно эти слова были лучшим подарком в его жизни, а на его губах появилась легкая улыбка.

— О, детка, я уже и не надеялся, что ты когда-то скажешь мне это, — он открыл глаза, и они опять поблескивали золотым. — Я тоже тебя люблю, так люблю, что не смогу жить, если потеряю.

— Я знаю, — прошептала я.

Мне сразу вспомнился Аполлон, который горевал за Дамалис.

Аррон был одет по пояс, а я лежала в гостиничной кровати, в которой уснула вместе с Арроном.

— Малышка Келли, что произошло? — теперь я слышала знакомый голос Аполлона, который сидел в кресле недалеко от кровати, а возле него в точно таком же сидел Гипнос.

— Ты не спала, ты вообще отсутствовала, — мрачным тоном произнес Гипнос. — Я не смог тебя почувствовать.

— Милая, что случилось? — обеспокоенно посмотрел Аррон. Теперь я в безопасности, рядом с Арроном я была в безопасности. — Я будил тебя, но ты не реагировала. Три часа я не знал, что с тобой делать. Я думал, что ты...

— Не переживай, — я успокоительно погладила Аррона по щеке. — Я была с Проводником.

— Что?! — в унисон произнесли три бога, а потом все резко вскочили на ноги, словно так было и задумано.

— Как с Проводником? — изумленно перепросил Аррон. — Не может быть...

— А что такого? — невинно спросила я.

Меня почему-то забавляло их состояние, даже захотелось рассмеяться, но я вовремя сдержалась.

— Проводники не являются просто так, только если есть опасность войны между мирами, — холодно сказал Аполлон. — Они не являются ни добром, ни злом, они никому не служат, ни старому, ни новому мирам. Поэтому, если бы Проводник решил тебя не возвращать, никто бы не узнал где ты, понимаешь?

— Ментор мне показался очень даже приятным, — отозвалась я.

— Приятным?! — взгляд Аррона стал золотистым.

Я улыбнулась, поняв, что ревность Аррона беспричинна, ведь меня старики не интересуют.

— Не волнуйся, он приятный старик, — подмигнула ему я.

Аполлон и Гипнос рассмеялись, а Аррон только недовольно взглянул на них, но он уже расслабился и взгляд его опять стал нормальным.

— Что он хотел от тебя? — настороженно спросил Аррон.

— Хотел показать мне правду, так как я первая, которая была рождена в двух мирах, — пожала я плечами.

Следующий час прошел в моем пересказе событий, которые я узнала от Ментора и увидела сама. Я только умолчала об истории любви Аполлона и Дамалис. Лицо Аррона от напряженно менялось от раздраженного к гневному, я боялась, чтобы он не разгромил отель, в котором мы сейчас были, но когда я пересказала слова сказанные Гермесом в над кроваткой, то Аррон уже не выдержал:

— Я убью его! — его глаза полыхали золотым огнем.

— Тише, старик, я тоже хочу разделить твое удовольствие, но мы должны обо всем доложить Зевсу, — произнес Аполлон. — Но я бы тоже не отказался вмазать ему пару раз. Кстати, видеокамера в отеле засняла именно его с Вивиен.

— О, нет, мама, что он с ней сделал? — побледнела я.

— Она ему не нужна, он все это время делал вид, будто освобождает Влагуса, — сквозь зубы произнес Аррон. — Не могу поверить, что он так поступил! Я верил ему как никому другому.

— Мы тоже остолбенели, когда увидели его в гостинице, но теперь все встает на свои места, поэтому нужно его скорее найти, — произнес Аполлон. — Он был на шаг впереди от нас, но мне интересно как ему удалось перенести душу Эсты в мир современных смертных, ведь для этого...

— Нужно согласие кого-то из "нового мира", — закончил Гипнос. — Он заручился поддержкой какого-то сильного демона. Какой позор на весь наш род!

— Его не нужно искать, он придет сам, ведь он не знает, что миссия под названием "Пробуждение Влагуса" срывается, — жестко сказал Аррон. — А когда он заявится сюда...

— Ты ничего ему не сделаешь, иначе и тебе придется отвечать перед Зевсом, — перебил его Аполлон. — Мы с Гипносом к Зевсу, а ты должен разобраться с Гермесом.

— Еще как разберусь, — произнес Аррон таким тоном, что у меня мурашки по коже поползли.

— Понимаю, брат, — усмехнулся Аполлон.

В следующую секунду они с Гипносом исчезли. Я осталась вместе с Арроном, который был напряженным как нить. Он был разгневан, и я понимала почему, я тоже гневалась на Гермеса, но я его, по крайней мере, знала не так хорошо как Аррон.

— Он тоже любит тебя, — сжал челюсти Аррон, что даже на скулах заиграли желваки.

— Нет, не любит, он просто завидует тебе, вот и все, — отозвалась я.

Аррон удивленно посмотрел на меня, а потом его лицо расслабилось.

— Я боюсь...потерять тебя, очень боюсь.

— Ты не потеряешь меня, — уверенно произнесла я.

—11—

Я смотрела в посеревшее небо, и мои мысли были о моей жизни и как она изменилась. Больше недели я не слышала голоса своей подруги Британи, с которой мы были неразлучны еще со школы. Как только мы с мамой перебрались в Нью-Йорк, Британи была первой девушкой, с которой я познакомилась и сразу подружилась. Она была взбалмошной, смешной и одновременно очень ранимой. Раньше я никогда не задумывалась над этим, но она была мне очень дорога.

Когда Аррон забрал меня к себе несколько недель назад, я даже не думала, что мой прежний мир и мое прежнее окружение станет таким далеким, словно моя прежняя жизнь это кадры из какого-то кино. Дело было не в километрах разделявших меня с моим домом, а в том, что мое представление о мире изменилось. Изменилась я сама.

Я сидела на большом подоконнике в нашем с Арроном номере и думала о том, сколько всего произошло за последнее время: предательство Гермеса, который был лучшим другом Аррона; несчастная любовь Аполлона, о которой он даже не помнит; исчезновение моей мамы; моя любовь к Аррону...

Хоть многое и изменилось, но я не хотела возвращаться в мою спокойную обыденную жизнь, ведь в ней не было моего прекрасного бога войны.

Горячие губы прикоснулись к моему обнаженному плечу, от этого прикосновения кожа сделалась гусиной, а в животе раздалась приятная сладость.

Я повернулась лицом и увидела горящие страстью шоколадные глаза с золотистым оттенком. От этого взгляда по моему телу пробегала волна страсти и желания.

— Я хотел поговорить с тобой, — прошептал у моих губ Аррон.

Его хрипловато-нежный голос сводил меня с ума. Это была зависимость, от которой я не хотела избавляться.

Теперь он поцеловал меня в шею, а потом его влажные губы коснулись моих губ.

— О чем? — ему в губы выдохнула я.

— Позже, немного позже.

Он рывком посадил меня на подоконнике так, чтобы мои ноги обхватили его упругие и сильные бедра, а сам он положил руки на мои бедра. Его губы проделывали дорожку с поцелуев от губ к шее и груди, а нежные прикосновения рук снимали сорочку и трусики.

— Ты прекрасна, детка...

Он рывком снял с себя рубашку через голову, а потом на очереди были брюки, но он не торопился их снимать. На его губах играла лукавая улыбка:

— Может, ты хочешь мне помочь?

Я взяла его за пояс штанов и притянула к себе поближе, а потом страстно поцеловала в губы, и в этот момент расстегая его ширинку.

— Я хочу тебе, Келси, с каждым разом все больше и больше, — хриплый голос моего бога заставлял чувствовать себя любимой и желанной. — Ты моя, только моя.

— Твоя, — прошептала я.

В следующее мгновение он заполнил меня собой. Он рывком стянул меня с подоконника и прижал к стене все это время, находясь во мне, даря сладостное наслаждение. Он грубо и дико овладевал мной, будто мог умереть без меня и моего тела. Он начал ритмично двигаться во мне. Это было неописуемо прекрасно, я не понимала, как могла раньше жить без его прикосновений, поцелуев, без его любви.

* * *

— Ты хотел поговорить со мной? — промурлыкала я на ухо Аррону, потянувшись в кровати.

После дикого секса на подоконнике мы продолжили в кровати, а потом еще и в ванной, это было великолепно.

— Да, хотел, — нежно поцеловал меня Аррон.

У него были властные, но одновременно очень нежные губы.

— Хотел сказать тебе, что стану смертным ради тебя, — произнес он.

Его темные глаза смотрели в мои в поисках поддержки и понимания, но я совсем ничего не понимала.

— Что? Зачем?

— Милая, я не хочу, чтобы ты ненавидела меня за то, что я отобрал у тебя твою жизнь и твоих друзей, за то, что ты так любила и где была счастлива. — Он нежно взял меня за подбородок и погладил подушечкой большого пальца. — Я люблю тебя и даю тебе право выбора, мы можем стать обычными смертными с будничными проблемами, без демонов и богов.

— Но...

Я сама не знаю, что я хотела сказать, но Аррон все равно не дал мне ответить, закрыв мой рот, горячим поцелуем.

— Я не тороплю тебя, любовь моя, — отрывисто прошептал мне в губы Аррон. — После суда, я буду ждать твоего ответа.

— После суда? — удивилась я.

— Ага, — подмигнул мне Аррон. — Суд будет совершен над Гермесом, поверь, это очень благородно со стороны Зевса, потому что, если бы он отдал его мне, то...

Он нарочно не договорил, а только усмехнулся. От этой его улыбки мне делалось не по себе, и я понимала, что нежный и милый он только со мной, а остальные его знают как сильного и непобедимого Воина.

Интересно, что такое суд в их понимании?

— В нашем суде участие принимают все боги и богини, у нас нет адвокатов и обвинителей, а только виновник и судья (роль которого принадлежит Зевсу), он никогда не приговаривает к смерти...

— А разве бог может умереть?

— Может, избавить его бессмертия и убить не составит для Зевса труда, но он такого никогда не делает. Он может заковать провинившегося бога или богиню в цепи на самой высокой горе древнего мира близко к солнцу, чтобы его лучи жгли кожу или вороны могут на части разрывать плоть, которая будет мучительно заживать...

— Хватит! — от его рассказов мне сделалось не по себе. — Я поняла, что могут сделать с Гермесом, но...

— Никаких но, любимая, он заслуживает этого, — ответил Аррон.

— Когда будет суд? — спросила сдавленно я.

Мне почему-то было не по себе из-за того, что на Гермеса ждет такое тяжкое наказание.

— Сегодня ночью, — ответил Аррон.

Его лицо было словно непроницаемая маска, которая скрывала все чувства. Я понимала, что ему было больно от этого предательства, ведь если бы меня предала Британи, то я бы тоже чувствовала боль.

— Гермес тебя когда-то предавал раньше? — внезапно спросила я.

Я не знаю, почему я задала этот вопрос, но что-то подтолкнуло меня спросить.

— Никогда, — жестко ответил Аррон, а его челюсти сжались и на скулах заиграли желваки. — Нет, не предавал, а что?

— Не знаю, — ответила я. — Что-то мне не по себе от этого суда, тебе нужно поговорить с Гермесом до него, самому во всем разобраться.

Мне казалось, что Аррон сейчас убьет меня взглядом, который стал поблескивать золотом, но на самом деле злился он не на меня.

— Поговорю, — произнес Аррон, а потом нежно поцеловал меня. — Никуда не уходи.

В следующую секунду он исчез, а я осталась одна в пустой постели. Что это было? Что это с Арроном?

Я решила, что если у меня есть такой шанс, то я позвоню Британи, она у меня на мобильнике была в быстром наборе, как и мама.

Она ответила после второго гудка.

— Боже, Келси, где ты?! Ты хоть понимаешь, что я чуть с ума не сошла, когда Профессор сообщил, что ты заболела, и пока будешь заниматься дома. Я тебе звоню, а ты не отвечаешь, я даже домой к тебе ходила, но соседи сказали, что после отъезда Вивиен ты не появлялась. О, Боже, ты как? — словесный поток Британи все никак не заканчивался, что заставило меня улыбнуться.

Как же я скучала по ней и по нашим разговорам. Как же я скучала по выходным, которые мы проводили за хорошим фильмом с попкорном в пижамах.

— Прости меня, просто мама мне позвонила и сказала, чтобы я срочно приехала, поэтому я не успела тебе сообщить, а Профессора попросила меня прикрыть, — сочиняла на ходу я, сама удивляясь, как быстро я учусь врать. — Я заслуживаю наказания.

— Еще, какого наказания, вот приедешь, и я с тобой разберусь! — подтвердила Британи с улыбкой, я с облегчением вздохнула, что хоть она на меня не сердиться.

— Непременно, — улыбнулась я. — А ты как?

— Все хорошо, познакомилась с красивым парнем и кажется, что на этот раз у нас все серьезно...

— Знаю я как у тебя все серьезно! — буркнула я с улыбкой. — Две недели это рекорд.

— Не будь занудой, я же современная девушка, ты, кстати, тоже, но почему-то ни с кем не хочешь встречаться, вот, например, Патрик, чем тебе не угодил? — произнесла Британи, она что-то как всегда жевала, но фигура у нее была классная.

Патрик, казался мне таким далеким в эти минуты, словно это было тысячу лет назад. Эти разговоры про парней навевали на меня приступы ностальгии за нормальной жизнью.

— Эй, подруга, куда пропала? Ау? — видимо, моя пауза затянулась, потому что Британи опять про себя напомнила.

Мы были с ней совсем не похожи, но говорят, что противоположности притягиваются, в ней были те качества, что не присущи мне, и наоборот. Мы дополняли друг друга. Когда мы познакомились, то у меня было такое чувство, будто я знаю ее вечность и тут меня осенило.

— Брит?

— Что не хочешь отвечать? — пробурчала Британи.

— Слушай, что ты почувствовала, когда впервые увидела меня? — задала я вопрос, чтобы подтвердить свою догадку.

— Что-что? — не врубилась в мой вопрос Британи. — Ты чего подруга? В любви решила мне признаться? Так знай, что я мальчиков люблю...

— Что ты несешь? — прервала ее я. — Тебе, что трудно ответить?

— Что-что, подумала, будто мы давно знакомы, и мне с тобой легко и приятно общаться, а что это имеет значение? — произнесла Британи.

Мое сердце подскочило от радости, я знала, что моя интуиция не ошибаться, ведь тогда в прошлом мне Дамалис показалась знакомой. Но почему тогда Ментор сказал, что я была одна рождена в двух мирах, ведь Британи тоже была рождена в двух мирах. Ладно, с этим я разберусь потом, а сейчас мне нужно как-то познакомить ее с Аполлоном, чтобы он ее вспомнил, вообще-то истинная любовь никогда не забывается.