— Мы подписали соглашение, — напомнил Дэвиан, холодно посмотрев на фиаррийца, — и будем придерживаться его условий.
— Разумеется, Ваше Высочество, — Аврон слегка склонил голову. — Однако фиаррийцы пришли сюда не для того, чтобы якшаться с ивирцами.
Дэвиан подавил вздох. Теперь предстоит присматривать еще и за союзниками, жаждущими поквитаться за обиды двухвековой давности. Равно как и за ивирцами, среди которых тоже, несомненно, найдутся горячие головы. Победа в сражении досталась легко, почти так же легко, как у Анлакара — жаль, у командующего союзными силами вновь появилось то же гнусное чувство, будто настоящие неприятности только начинаются.
1 Катраб — насекомое с большими, причудливой формы усами.
2 Марий Комен — Магистр Запада, живший в XVII в. от Н. Х. Во время Третьей Ивирской Войны снискал мрачную славу жестокими расправами над пленными. В Ивире известен как Котулу-Дергиз — Вестник Зла.
ГЛАВА 7
Палатиан. 88 Весны.
Дориаль Анно горделиво задрал подбородок, выпятив ухоженную черную бороду. Глаза Магистра воинственно блистали. Анно не пытался скрывать своего самодовольства, и Тамрин Каррел понял, о чем он хочет сообщить.
Марин-супериор собрал большую часть офицеров штаба. Присутствовал и Нарис Талан, его давний соперник. Сухопарый старик-Магистр и его немногие приверженцы держались особняком от Анно, окруженного собственной "свитой". Был приглашен и сам Император с кронпринцем. Велизар III занял почетное место во главе длинного стола. Тамрин сидел по правую руку от отца. На столе, разумеется, были аккуратно разложены карты театра военных действий, где булавки с цветными бумажными флажками и фигурки кораблей отмечали местоположение ксаль-риумских, фиаррийских и ивирских войск и эскадр.
— Ваше Императорское Величество. Ваше Высочество принц трона, — церемонно начал Дориаль Анно. — Господа офицеры. Я хочу сообщить вам радостные вести. Наше наступление развивается успешно. Вы уже осведомлены о победе соединенных сил Западной эскадры и фиаррийцев на острове Инчи, а сегодня пал и Кехребар. Войска Империи заняли Сафири. Часть ивирских полков сложила оружие. Другие ушли в горы и джунгли, но это уже не имеет значения. Мы полностью контролируем остров, и окончательно сломить сопротивление противника — вопрос считанных дней.
"Ну, наконец-то, — кивнул сам себе Тамрин. — Что я и ожидал услышать. Итак, Кехребар и Инчи пали, и первые цели войны достигнуты. Неудивительно, что Анно так лучится спесью".
Задержка у Кехребара раздражала марин-супериора, ведь Матис Грант был его протеже. В распоряжении Магистра Восточного Флота были внушительные силы, казалось бы, более чем достаточные, чтобы быстро сокрушить ивирцев. Однако первая попытка штурма закончилась неудачей. Ксаль-риумцы начали высадку десанта на рассвете 84 Весны, однако скрыть приготовления от ивирцев не удалось, и те успели подтянуть несколько мобильных гаубичных батарей. Огонь артиллерии дезорганизовал имперские части, и последующая контратака сбросила их обратно в море. Разъяренный Магистр Грант снова целые сутки гвоздил ивирцев бомбами и снарядами, после чего повторно попытался высадить десант. На этот раз высадка была организована лучше, и ксаль-риумцы захватили плацдарм на берегу. После этого судьба Кехребара была решена. Потери среди ксаль-риумских солдат оказались несколько больше ожидаемых, но не настолько, чтобы это могло омрачить торжество командующих. Авиация с "Императрицы Корнелии" разбомбила последние ивирские батареи и укрепленные пункты, и ксаль-риумские легионы под командованием префекта Артура Тиона прорвались-таки к Сафири.
— Похоже, Дэвиан был прав, — негромко произнес Тамрин. Заметив удивленный взгляд Анно, кронпринц пояснил. — Я говорю про веру моего двоюродного брата в возможности авианосцев. Я не слишком хорошо разбираюсь в тактике морских сражений, но, судя по всему, авианосцы оказались весьма полезны как у Инчи, так и у Кехребара. Быть может, Императорскому Флоту следует иметь в своем составе больше кораблей этого класса?
Дориаль Анно на секунду поджал губы, выдав недовольство. Все старшее поколение имперских офицеров смотрело на авианесущие корабли если не неприязненно, то скептически. Пожалуй, это единственное, в чем совпадали мнения даже Анно и Нариса Талана.
— Мы... будем обсуждать этот вопрос, Ваше Высочество, — произнес марин-супериор. — Отмечу, однако, что сейчас наш флот успешно справляется с поставленными задачами и с имеющимися кораблями. Захват Инчи дает нам контроль над восточными пределами Ивира, а Кехребара — над северными. Тем самым, ничто не мешает нашему дальнейшему продвижению к Янгину, а затем и к Кадиху, — Анно бросил быстрый взгляд в сторону Магистра Талана. До объявления войны тот, как и Дэвиан, открыто подвергал сомнению слабость Ивира и расчеты Штаба на быструю победу. Теперь соперник посрамлен, и Анно почти не скрывал злорадство.
— Превосходно, — проговорил Император. — Я очень доволен, Магистр Анно, господа. Доблесть наших воинов не останется невознагражденной, и скоро султану Ажади предстоит заплатить за его дерзость и вероломство.
— Благодарю вас, Ваше Величество, — слегка поклонился Анно. — Наш долг — служить Императору и Империи.
Обсуждение продолжилось, но скатилось к вопросам второстепенной важности. Магистры и префекты говорили о предстоящем наступлении на Янгин — о сложностях снабжения войск, о защите морских коммуникаций, о возможных диверсиях ивирцев. Тамрин почти не слушал, его мысли сейчас занимал не столько Ивир, сколько северо-восток.
Когда совещание Штаба закончилось, и Император удалился, Тамрин последовал за ним.
— Отец, не могли бы мы поговорить?
— Разумеется, Тамрин, — кивнул Император. Было видно, что отец в преотличном расположении духа: успехи на западе оправдывали его ожидания. Газетчики строчили все новые и новые статьи о победах ксаль-риумской армии и флота, народ был доволен, а "Путеводная Звезда", Альгор Бернс и прочие вожаки оппозиции хранили надменное молчание. На недавнюю статью Фионеллы в "Южной Звезде" мало кто обратил внимание. До Тэй Анга никому не было дела.
Император и наследник прошли в дворцовый сад. Мощеная гравием дорожка вела к комплексу из четырех фонтанов, окружавших увитую плющом беседку, где Велизар III любил проводить время, читая или куря трубку. С обеих сторон вдоль дорожки протянулись ровные ряды сальтабий — "танцующих деревьев", как их прозвали за причудливую форму крон, которые переплетались как будто в буйной пляске. Для них как раз наступила пора цветения, и с ветвей свисали пышные гирлянды красных и желтых бутонов. Красное и желтое. Цвета Ивирского Султаната, машинально подметил Тамрин и подумал, что Реджиния наверняка увидела бы в этом дурное предзнаменование. Второй страстью в жизни супруги, после музыки и театра, был мистицизм — неудивительно, что пророчица Даная была ее любимым историческим персонажем. Реджиния нерушимо верила в приметы и регулярно устраивала спиритические сеансы, пытаясь призывать души умерших. Ее мечтой было поговорить с духом той самой Данаи, и хотя до сих пор попытки были безуспешны, анадриэльская инфанта не сдавалась. Впрочем, Тамрин интересовался оккультизмом не больше, чем театром, и принц выбросил нелепую мысль из головы. Войны ведут не медиумы и волшебники, а солдаты и моряки. Ну и, разумеется, шпионы.
Они с отцом расположились в беседке. Решетчатые стены обвивали зеленые побеги, создававшие приятную тень. Слуга в черно-золотой ливрее принес аржус и серебряную чашу с колотым льдом, зажег трубку Императора. Велизар жестом отпустил его, выдохнул облачко дыма и посмотрел на Тамрина.
— Итак, о чем ты хотел поговорить.
Кронпринц вдохнул воздух. Разговор обещал быть не самым приятным. Все внимание Императора поглотил Ивир, слушать о чем-то ином он просто не желал.
— Поступают тревожные вести с северо-востока, отец. Из Тэй Анга, — осторожно начал он. — Наши агенты докладывают о том, что обстановка на тамошних островах накаляется.
— Накаляется сверх обычного, ты хочешь сказать? — хмыкнул Император. — Насколько я знаю, там всегда горячо.
— Я именно это и хотел сказать, отец. Накаляется сверх обычного. Дженг и Карн, похоже, готовы передраться всерьез, и один из тамошних, кхм... князьков воззвал к помощи соседей с Тэй Луана. А ведь на Луане негласно правит Агинарра.
— Ах, да, — Велизар поморщился с намеком на досаду. — Эта статья в "Южной Звезде", которую написала новая пассия Дэвиана, — Император снова затянулся трубкой, выдохнул дым. — Признаться, я не думал, что мой племянник настолько безрассуден, чтобы связаться с журналисткой. Конечно, в "Южной Звезде" чаще всего помнят, о чем можно писать, и все равно, принцу из династии Каррелов следует быть осмотрительнее в... увлечениях.
— Увлечения Дэвиана — его дело, — заметил Тамрин. — Он не настолько зависим от чувств, чтобы поставить их превыше долга и здравого смысла, — кронпринц позволил себе слабую усмешку. — Сколько бы женщин Дэвиан ни сменил, главной страстью в его жизни останется флот. Во всяком случае, я уверен — он не позволит себе сказать лишнее при журналистке, в каких бы отношениях с ней не состоял. А что касается упомянутой статьи, то, на мой взгляд, там все вполне разумно. Очень правдоподобно. Ссора между Тэй Дженгом и Тэй Карном именно сейчас — явно неспроста. Выглядит так, словно агинаррийцы воспользовались благоприятным моментом и решили откусить от архипелага очередной кусок. Наши люди сообщают, что военное присутствие Сегуната на Тэй Луане усилено. С каждым днем на остров высаживаются новые войска, перегоняются самолеты. Несколько эскадр Объединенного Флота бросили якорь в тэйлуанских портах, и есть сведения, что из Тсубэ туда же направлены более мощные силы. Все это может означать только подготовку к вторжению, а склоки между местными марионеточными правительствами — не более чем предлог. Творец, да агинаррийцы даже не слишком пытаются скрывать свои намерения!
Император резко взмахнул рукой с дымящейся трубкой.
— Возможно, ты прав, Тамрин, — произнес он. — Ну и что?
— "И что", отец? Разве нам не нужно обсудить, какие меры предпримет Империя в случае агрессии Агинарры?
— Не могу сказать, что меня сильно беспокоит Тэй Анг, — равнодушно отозвался Император. — У Ксаль-Риума там нет значительных интересов, а что касается восточников, то их проблемы нас не касаются. Мой отец был великим человеком, но он поступил необдуманно, втянув Империю в Северную Войну. Пока Агинарра грызется с Коалицией, это нам только на руку.
— Нечто похожее говорит и Темплен, — заметил Тамрин.
— Признаюсь, мне никогда не нравился прайм-канселиор, — проворчал отец, — но здесь я с ним согласен. У Империи нет никаких причин вмешиваться в очередную свару между северянами и восточниками.
— Безусловно, отец, — кивнул Тамрин. — С другой стороны, если мы не станем ничего предпринимать, это могут воспринять как признак слабости. В последнее время, боюсь, мы уделяем северу недостаточно внимания, и страх Сегуната перед Ксаль-Риумом начал ослабевать. С тех пор, как пал Шлассен, они ведут себя все более и более дерзко.
Император сузил глаза, и Тамрин пожалел, что так распустил язык. Напоминаний о завоевании Шлассенского Триумвирата, омрачившем первый год его правления, Император Велизар Третий не любил.
— Если они забудут страх окончательно, мы всегда можем им напомнить, Тамрин, — раздраженно бросил он. — Султан Ажади уже расплачивается за наглость, если Сегун Кансен хочет получить похожий урок, у него еще будет такая возможность. Что касается Тэй Анга, если Агинарра действительно осмелится на новое вторжение, мы, разумеется, предпримем все меры противодействия дипломатического характера. В конце концов, наш Северный Флот в последнее время бездействует, ничто не мешает нам отправить к Ангу часть его. Увидев наши корабли возле архипелага, агинаррийцы быстро присмиреют.
— Да, и все же... — начал принц, но Император перебил его:
— И довольно об этом, Тамрин. Тут нечего больше обсуждать. Если на Тэй Анге что-то начнется, мы отреагируем так, как это будет наиболее удобно для Империи, — он сделал ударение на слове "если", — но таскать каштаны из огня для восточников, как поступил мой отец, я не собираюсь. В любом случае, меня гораздо больше интересует запад, чем север. Благодарение Творцу, там все благополучно, и это единственное, что сейчас важно.
Лакрейн.
Арио Микава взял у молодого ивирца-посыльного бумагу. Доклад с Инчи, и судя по всему, последний. Остров пал быстрее, чем можно было предполагать. Неприятная весть, даже притом, что в планах Седьмого Отдела Инчи не придавалось особого значения. Вести о капитуляции уже дошли до столицы, все ксаль-риумские радиостанции на весь мир объявили о победе на Инчи и об успешной высадке десанта на Кехребаре. Ажади Восьмой рвал и метал, призывая кары небесные на головы ксаль-риумцев и проклиная собственных нерадивых, безграмотных и трусливых командиров. По всем ивирским гарнизонам на каждом захолустном островке был отправлен приказ, запрещающий капитуляцию при любых обстоятельствах. На Янгин, в главную базу флота, ушел султанский рескрипт о неудовольствии Блистательного султана постыдной бездеятельностью, в результате каковой неприятель беспрепятственно овладел опорными пунктами на севере и востоке. Ажади уже распорядился отправить на Янгин десять полков Блистательной Гвардии во главе с генералом Шивраном ай-Кадахом, одним из наиболее доверенных офицеров. Неплохо зная ай-Кадаха, Арио Микава содрогался при мысли о том, что за этим последует. Определенно, промедление становится смерти подобно. Пора действовать, пока вмешательство султана не разрушило все, что планировалось и создавалось несколько лет.
Микава вчитался в доклад — это был очередной рапорт от Ямады — и недоверчиво хмыкнул. Лаконичный текст гласил:
"Господин Симамура.
Утром 87 Весны ксаль-риумская армия прорвала оборону ивирцев на Инчи и овладела Деликом. Остров пал. Гарнизон по большей части сдался.
Иных возможностей выйти на связь у меня не будет, поэтому я должен немедленно сообщить главное. На Инчи ксаль-риумцы воспользовались новым секретным оружием, которое и позволило им сломить ивирскую оборону так быстро. Оружие представляет собой боевые машины на гусеничном ходу, прикрытые броней достаточно прочной, чтобы эффективно противостоять обстрелу из полевой артиллерии и минометов. Пули, ручные гранаты и пехотные мины против них совершенно бесполезны. Их собственное вооружение состоит из пулеметов, орудий небольшого калибра и огнеметов. Машины достаточно подвижны, чтобы передвигаться по пересеченной местности, преодолевать проволочные заграждения и подниматься по крутым склонами. Нам удалось добиться некоторого успеха, стреляя из 78-миллиметровых зенитных орудий простыми болванками, однако даже прямое попадание в лобовой лист брони не всегда приводит к пробитию. К этому добавлю огромный психологический эффект, который их появление на поле боя оказало на ивирских солдат. Ивирцы были совершенно не готовы увидеть нечто подобное, поэтому впали в панику и начали сдаваться, почти не помышляя о сопротивлении.
